… Три тома. Казалось, все только начинается, и вот уже все, что тебе остается, взмахнуть на прощание рукой. И отпустить в вечность тех, кого успел полюбить. Пусть по страницам книг, но разве от этого прощание становится менее горьким?
Прощай, милый Ист-Энд! Дженни, Синтия, Трикси, Чамми, сестры Джулианна, Евангелина, Бернадетт и Моника Джоан, послушница Рут, миссис Би и истопник Фред. Прощайте. Даже самые удивительные истории однажды подходят к концу.
На исходе второго тома мне казалось, что есть еще время, есть еще стопка страниц, и о финале можно будет подумать завтра… А сейчас пройтись по шумным улочкам Поплара, а еще лучше прокатиться на велосипеде с юной медсестрой, заглянуть в укромные закоулки полуразрушенного Лондона и, быть может, даже вместе с Дженни, Синтией и Трикси помочь еще одному малышу появиться на свет… Но и эта книга стремительно утекла из-под пальцев. Только согреешься в лучах воспоминаний, только вздохнешь над чужой судьбой, только проникнешься, и вот уже упираешься глазами в финальную строчку. И отчего-то щиплет в уголках глаз.
Да, не пойду против истины, сказав, что для меня история Дженни Ли стала откровением. Я люблю читать книги, которые прячут под обложкой мозаику человеческих судеб, но сам факт, что поведанное автором – не плод воображения, а относительно недавняя реальность, добавлял остроту переживаниям. И, собственно, неважно, мимолетная ли это была зарисовка из чужой жизни, одним финальным абзацем выводящая из состояния покоя, или долгая исповедь на три главы – чужое счастье и чужое горе неизменно трогали. И заставляли задуматься.
О важном, о неизменно важном. О том, что Дженни Ли была значительно моложе меня, когда решилась на такой важный шаг как стать акушеркой и служить женщинам. О том, что ей приходилось работать по восемнадцать часов в день, принимать роды, консультировать будущих матерей, и все же она не предала свою мечту. О том, что сила духа – это не только бесстрашие, но и бескорыстие, но и желание помогать, способность чувствовать, сопереживать, любить. В двадцать с небольшим. Многие ли из нас способны на такое?
Дженни Ли восторгалась жителями Ист-Энда, кокни, за их способность выживать на обломках реальности, в разрушенных домах, на скудных квадратных метрах, и сохранять при этом силу духа, душевное тепло. Восторгалась, но и сама была такой. Открывала свое сердце навстречу людям. Она была не одна. Рядом были подруги, монахини из Ноннатан-Хауса. Все они были по-своему удивительными людьми. Примерами для подражания? Пожалуй, так.
Все они были тогда, в далеком Лондоне 1950-х годов. Они существовали в то непростое время, когда общество только-только стало осознавать важность акушерства, необходимость дородовой и послеродовой помощи женщинам. В то непростое время, когда подчас нищета вынуждала людей на страшные поступки и сотнями насчитывались дети, пропавшие без вести. Дети без любви, дети без будущего. В то непростое время, когда вот только появились антибиотики и действовал закон о нелегальных абортах. Все они были тогда и едва находили в себе силы мириться с жестокой реальностью. Сейчас они принадлежат вечности. И живут лишь на этих страницах, что взяли да и покинули меня, промелькнули удивительной белой стаей. След остался в душе. Он похож на котенка, свернувшегося где-то внутри мягким клубком. Он дарит тепло и заставляет верить в лучшее в тебе, во мне, в мире.
Я знаю точно, что любая книга приходит в мою жизнь не просто так. Это же оставила после себя нечто важное. Ценное. Попрощаюсь, но не забуду. Спасибо.