- Главная
- Все подборки
- Чапек нового времени: разбираем роман Матея Вишнека «Превентивный беспорядок»
Чапек нового времени: разбираем роман Матея Вишнека «Превентивный беспорядок»
4
3.46
Год назад популярные книжные блогеры объединились и создали собственную версию премии «Ясная Поляна»*. В этот раз мы будем вместе с ними обсуждать иностранный список премии. После обзора всех претендентов они назовут имя победителя и пояснят, почему выбрали именно его. Все материалы смотрите по тегу «Блогеры читают».
Наши эксперты: Анастасия Петрич (в «Инстаграме» – drinkcoffee.readbooks), Виктория Горбенко (телеграм-канал «КнигиВикия»), Вера Котенко (телеграм-канал «Книгиня про книги») и Евгения Лисицына (телеграм-канал greenlampbooks).
Сегодня речь пойдет о романе румыно-французского писателя Матея Вишнека «Превентивный беспорядок». Кстати, в 2015 и 2018 году на премию «Ясная Поляна» уже номинировался другой роман Вишнека.
На премию «Ясная Поляна» текст номинировал переводчик и литературовед Александр Ливергант. Перевод с румынского выполнен Анастасией Старостиной.
– Оценки:
Вера Котенко: 6/10
Евгения Лисицына: 8/10
Виктория Горбенко: 7/10
Анастасия Петрич: 8/10
Итого: 7,25/10
– Как бы вы рассказали о сюжете «Превентивного беспорядка»?
Виктория Горбенко: Герой ребенком бежит из социалистической Румынии, взрослеет, устраивается работать на радио в Париже, пытается разобраться в своих детских травмах и функционировании СМИ. А потом откуда-то появляются КРЫСЫ.
Вера Котенко: Жил-был журналист, а потом – еще один, и все они, если коротко, были несчастны, порой даже смертельно. Такая вот очень честная книжка про современную журналистику.
Евгения Лисицына: Никто не хочет читать скучные новости, где все хорошо, поэтому журналисты пляшут на костях и мутят сложные схемы, чтобы плохие новости не переводились. Все это вырождается в фантасмагорию.
Анастасия Петрич: Главный герой живет в Париже и работает на радиостанции. С коллегами его объединяет общая цель – находить как можно больше жутких новостей. И с этим готовы помочь специально обученные люди, которые создают «беспорядки» по запросу.
– О чем хочет рассказать нам автор?
Петрич: Книга о том, что происходит в современном мире. Наводит на мысль: все, что мы видим в новостях, действительно происходит неслучайно. Как будто кто-то за всем этим стоит, потому что масштабы маразма переходят в фантасмагорические.
Котенко: Людям мало новостей из паблика типа Mash, им подавай паблик типа «Расчлененка с фотографиями, оперативно» – хайп, горячие новости, «будет кровь». Это «Джентльмены любят погорячее» про журналистику, которая очень сильно испортилась.
Лисицына: Не только запросы формируют повестку, но и наоборот. Бесконечное порочное колесо ерунды.
Горбенко: О том, что все врут и любят наблюдать за чужими страданиями.
– Автор определил жанр произведения как «роман-памфлет». Действительно ли это так?
Горбенко: Вполне себе памфлет, потому что одна из основных задач Вишнека – изобличить средства массовой информации. Это очевидная сатира на то, как четвертая власть, вместо того чтобы делать прозрачными текущие социально-политические процессы, сама мутит воду, чтобы сохранить свою востребованность.
Лисицына: Редкая птица в современных жанрах, но да, классический памфлет возродился и не выглядит замшелым. Для меня это новый Чапек.
Котенко: В принципе, с самого начала чтения не раз вспомнился журнал «Крокодил», который я в детстве любила рассматривать, – было непонятно, но с картинками. Здесь – такая сатира для взрослых «в теме», сложноустроенная насмешка над обществом, а не только над конкретной сферой, как могло бы показаться. Ну и, в конце концов, кто мы такие, чтобы с автором спорить.
Петрич: Это на самом деле роман-памфлет, точнее тут жанр и не обозначить: острая социально-политическая сатира, юмор, иносказательность, злободневная повестка дня. Все, что должно быть в памфлете, здесь есть.
– Каким образом роман актуален именно сейчас?
Петрич: Вишнек хорошо описывает современную ему действительность, затрагивает такие моменты, о которых мы сами порой думаем именно так, как он описал.
Горбенко: С подачи Ротшильда мы привыкли, что миром владеет тот, кто владеет информацией. По Вишнеку получается, что миром владеет тот, кто информацию создает. Роман про то, как организован этот самый процесс создания информации, просто не может не быть актуальным. Даже если все понимают, что речь об очень узком и субъективном взгляде одного человека. Подробно и достоверно вам все равно никто ничего не расскажет.
Лисицына: Я по образованию журналист. И вот вроде все выглядит в журнале гротескно, а если убрать крыс и парочку явных допущений, то на самом деле так все и устроено. Значит, актуально.
Котенко: Помимо прочего книжка и про общество потребления, в том числе контентного, – а это в эпоху вечного серфинга в интернете ужасно актуально.
– В чем самая большая проблема современных СМИ?
Горбенко: Думаю, что проблема в исчезновении свободной прессы как таковой. Любое СМИ так или иначе ангажировано. Чтобы минимально сложить картину происходящего, нужно анализировать и сопоставлять информацию из нескольких разноориентированных источников.
Лисицына: Они стимулируют отсутствие критического мышления и дурновкусие, а потом сами же картинно жалуются, что просто идут на поводу у публики.
Петрич: Огромное количество бесполезной информации, ее недостоверность, оценочность, попытка навязать чье-то мнение потребителям этой информации. И речь не только об официальной пропаганде, но и о пропаганде «с другой стороны». Ну и просто плохое качество исполнения. Планка качества журналистики упала очень низко.
Котенко: Проблемы СМИ кажутся мне вечными и неизбежными – как говорится, разбуди меня, а они все пьют и воруют, так и здесь – лгут, лгут и лгут. Да, люблю я прессу по утрам читать, чего сказать.
– Расскажите про форму романа.
Лисицына: Специально для зумеров: постоянная смена оптики, голоса, вида повествования, чтобы читатель не заскучал и не отвлекся. Тоже по-журналистски притягательно.
Котенко: Книга же – что-то вроде какого-то медиа в чистом виде, которое листаешь-листаешь, вот новость про «погорячее», вот какой-то рекламный текст (у Вишнека – блоки текста от выдуманных медийных агентств), то чьи-то воспоминания-интервью, оформленные монологом, то какой-то полный сюр ближе к финалу, когда кажется, что редакция этого медиа случайно сошла с ума (впрочем, в СМИ и не такое случается).
Петрич: В романе три повествовательных слоя: настоящее, рассказанное словами главного героя; его внутренние споры с собой, своей матерью и другими людьми; рекламные брошюры «творцов превентивных беспорядков». Два первых слоя делают героя «объемным», а третий вносит его в текущий мир, объясняя то, что с ним происходит.
Горбенко: Структурно роман состоит из глав, посвященных работе главного героя в СМИ, его функционированию вовне, и глав, описывающих его же внутренний мир.
– Кто такой «творец беспорядков»?
Горбенко: Творец беспорядков – это создатель инфоповодов.
Лисицына: Какой-то институт хайпожорства, который всегда готов обеспечить скандальчик, если в реальности затишье.
Котенко: Творцы беспорядков организуют любой беспорядок – по Вишнеку. Мне кажется, что-то с этим агентством в 2020 году такое случилось, что новогодние премии им придется выплачивать размером в бюджет какой-нибудь Швейцарии. Ну а вообще, если без шуток, то эти творцы – ну как бы это помягче сказать… Похоже, это мы с вами и есть, дорогой читатель.
Петрич: Это те люди, которые по заказу любой заинтересованной стороны готовы создать беспорядок, соответствующий ТЗ так, чтобы заказчик оказался в нужном месте в нужное время и был первым, кто об этом расскажет. Помните фильм «Стрингер» с Джилленхолом? Вот что-то вроде того.
– Почему фантастическим элементом стали именно крысы?
Петрич: Пожалуй, потому, что крысы – это целый комплекс символов: чума, предательство, изворотливость, хитрый ум… Очень похоже на современную прессу.
Горбенко: Крысы – неплохой символ конца человеческой цивилизации.
Котенко: Журналистов, кажется, чаще всего именно так и обзывают. Суют свои носы, разносят всякое, ну и, кажется, всесильны и бессмертны, и толпы и полчища их – это про ту братию, про которую хорошего слова не придумать. Вишнек вот и не придумал.
Лисицына: Тараканы тоже хорошо бы подошли, но крысы еще и умные. А так символ разложения и избыточной многочисленности очевиден.
– Кому понравится «Превентивный беспорядок»?
Котенко: Любителям странного реализма, журнала «Иностранная литература» и сатирической прозы на тему «в журналистике все крысы. Да что там, крысы – они везде».
Петрич: Читателю, который ценит злободневную литературу разных эпох, где проблемы общества доведены до крайности, до абсурдности, до фантастики.
Горбенко: Любителям теорий заговоров.
Лисицына: Всем, кто любит литературу начала XX века и думает, что сейчас на таком уровне писать невозможно.
– Посоветуйте что-нибудь похожее для чтения.
Петрич: «Война с саламандрами» Карела Чапека! Просто невозможно избавиться от аналогий на тему крыс здесь и саламандр там.
Горбенко: «Кризис самоопределения» Бена Элтона.
Котенко: Неожиданно вспомню Дмитрия Захарова и его «Среднюю Эдду» – там тоже про то, как люди варятся в котле пиара, медиа, политики и выясняют про то, кто же среди них крыса, кто – убийца, кто – сапожник, кто – портной и прочее, как в считалочке – «кто ты будешь такой?». Еще обрадовалась, что на mybook.ru нашлись «Вечерние новости» Артура Хейли – ну, знаете, производственный роман про журналистику. Я даже говорить ничего не буду, считаю, что для интересующихся это абсолютный must read.
Лисицына: «Рассказы из карманов» Карела Чапека. Сатирические памфлеты, в числе которых есть и про журналистов тоже. Попробуйте «Компромисс» Довлатова, чтобы узнать, что журналистика не особенно меняется в зависимости от эпохи или страны. И, пожалуй, «99 франков» Бегбедера – там рекламщики, но сейчас их уже и не всегда различить можно, а методы работы схожие.
* Литературная премия «Ясная Поляна» — ежегодная общероссийская литературная премия, учрежденная в 2003 г. Музеем-усадьбой Л. Н. Толстого «Ясная Поляна» и компанией Samsung Electronics.
** Некоторые произведения временно недоступны в каталоге MyBook по желанию правообладателей.
Наши эксперты: Анастасия Петрич (в «Инстаграме» – drinkcoffee.readbooks), Виктория Горбенко (телеграм-канал «КнигиВикия»), Вера Котенко (телеграм-канал «Книгиня про книги») и Евгения Лисицына (телеграм-канал greenlampbooks).
Сегодня речь пойдет о романе румыно-французского писателя Матея Вишнека «Превентивный беспорядок». Кстати, в 2015 и 2018 году на премию «Ясная Поляна» уже номинировался другой роман Вишнека.
«Превентивный беспорядок», Матей Вишнек
(Журнал «Иностранная литература»)
На премию «Ясная Поляна» текст номинировал переводчик и литературовед Александр Ливергант. Перевод с румынского выполнен Анастасией Старостиной.
– Оценки:
Вера Котенко: 6/10
Евгения Лисицына: 8/10
Виктория Горбенко: 7/10
Анастасия Петрич: 8/10
Итого: 7,25/10
– Как бы вы рассказали о сюжете «Превентивного беспорядка»?
Виктория Горбенко: Герой ребенком бежит из социалистической Румынии, взрослеет, устраивается работать на радио в Париже, пытается разобраться в своих детских травмах и функционировании СМИ. А потом откуда-то появляются КРЫСЫ.
Вера Котенко: Жил-был журналист, а потом – еще один, и все они, если коротко, были несчастны, порой даже смертельно. Такая вот очень честная книжка про современную журналистику.
Евгения Лисицына: Никто не хочет читать скучные новости, где все хорошо, поэтому журналисты пляшут на костях и мутят сложные схемы, чтобы плохие новости не переводились. Все это вырождается в фантасмагорию.
Анастасия Петрич: Главный герой живет в Париже и работает на радиостанции. С коллегами его объединяет общая цель – находить как можно больше жутких новостей. И с этим готовы помочь специально обученные люди, которые создают «беспорядки» по запросу.
– О чем хочет рассказать нам автор?
Петрич: Книга о том, что происходит в современном мире. Наводит на мысль: все, что мы видим в новостях, действительно происходит неслучайно. Как будто кто-то за всем этим стоит, потому что масштабы маразма переходят в фантасмагорические.
Котенко: Людям мало новостей из паблика типа Mash, им подавай паблик типа «Расчлененка с фотографиями, оперативно» – хайп, горячие новости, «будет кровь». Это «Джентльмены любят погорячее» про журналистику, которая очень сильно испортилась.
Лисицына: Не только запросы формируют повестку, но и наоборот. Бесконечное порочное колесо ерунды.
Горбенко: О том, что все врут и любят наблюдать за чужими страданиями.
– Автор определил жанр произведения как «роман-памфлет». Действительно ли это так?
Горбенко: Вполне себе памфлет, потому что одна из основных задач Вишнека – изобличить средства массовой информации. Это очевидная сатира на то, как четвертая власть, вместо того чтобы делать прозрачными текущие социально-политические процессы, сама мутит воду, чтобы сохранить свою востребованность.
Лисицына: Редкая птица в современных жанрах, но да, классический памфлет возродился и не выглядит замшелым. Для меня это новый Чапек.
Котенко: В принципе, с самого начала чтения не раз вспомнился журнал «Крокодил», который я в детстве любила рассматривать, – было непонятно, но с картинками. Здесь – такая сатира для взрослых «в теме», сложноустроенная насмешка над обществом, а не только над конкретной сферой, как могло бы показаться. Ну и, в конце концов, кто мы такие, чтобы с автором спорить.
Петрич: Это на самом деле роман-памфлет, точнее тут жанр и не обозначить: острая социально-политическая сатира, юмор, иносказательность, злободневная повестка дня. Все, что должно быть в памфлете, здесь есть.
– Каким образом роман актуален именно сейчас?
Петрич: Вишнек хорошо описывает современную ему действительность, затрагивает такие моменты, о которых мы сами порой думаем именно так, как он описал.
Горбенко: С подачи Ротшильда мы привыкли, что миром владеет тот, кто владеет информацией. По Вишнеку получается, что миром владеет тот, кто информацию создает. Роман про то, как организован этот самый процесс создания информации, просто не может не быть актуальным. Даже если все понимают, что речь об очень узком и субъективном взгляде одного человека. Подробно и достоверно вам все равно никто ничего не расскажет.
Лисицына: Я по образованию журналист. И вот вроде все выглядит в журнале гротескно, а если убрать крыс и парочку явных допущений, то на самом деле так все и устроено. Значит, актуально.
Котенко: Помимо прочего книжка и про общество потребления, в том числе контентного, – а это в эпоху вечного серфинга в интернете ужасно актуально.
– В чем самая большая проблема современных СМИ?
Горбенко: Думаю, что проблема в исчезновении свободной прессы как таковой. Любое СМИ так или иначе ангажировано. Чтобы минимально сложить картину происходящего, нужно анализировать и сопоставлять информацию из нескольких разноориентированных источников.
Лисицына: Они стимулируют отсутствие критического мышления и дурновкусие, а потом сами же картинно жалуются, что просто идут на поводу у публики.
Петрич: Огромное количество бесполезной информации, ее недостоверность, оценочность, попытка навязать чье-то мнение потребителям этой информации. И речь не только об официальной пропаганде, но и о пропаганде «с другой стороны». Ну и просто плохое качество исполнения. Планка качества журналистики упала очень низко.
Котенко: Проблемы СМИ кажутся мне вечными и неизбежными – как говорится, разбуди меня, а они все пьют и воруют, так и здесь – лгут, лгут и лгут. Да, люблю я прессу по утрам читать, чего сказать.
– Расскажите про форму романа.
Лисицына: Специально для зумеров: постоянная смена оптики, голоса, вида повествования, чтобы читатель не заскучал и не отвлекся. Тоже по-журналистски притягательно.
Котенко: Книга же – что-то вроде какого-то медиа в чистом виде, которое листаешь-листаешь, вот новость про «погорячее», вот какой-то рекламный текст (у Вишнека – блоки текста от выдуманных медийных агентств), то чьи-то воспоминания-интервью, оформленные монологом, то какой-то полный сюр ближе к финалу, когда кажется, что редакция этого медиа случайно сошла с ума (впрочем, в СМИ и не такое случается).
Петрич: В романе три повествовательных слоя: настоящее, рассказанное словами главного героя; его внутренние споры с собой, своей матерью и другими людьми; рекламные брошюры «творцов превентивных беспорядков». Два первых слоя делают героя «объемным», а третий вносит его в текущий мир, объясняя то, что с ним происходит.
Горбенко: Структурно роман состоит из глав, посвященных работе главного героя в СМИ, его функционированию вовне, и глав, описывающих его же внутренний мир.
– Кто такой «творец беспорядков»?
Горбенко: Творец беспорядков – это создатель инфоповодов.
Лисицына: Какой-то институт хайпожорства, который всегда готов обеспечить скандальчик, если в реальности затишье.
Котенко: Творцы беспорядков организуют любой беспорядок – по Вишнеку. Мне кажется, что-то с этим агентством в 2020 году такое случилось, что новогодние премии им придется выплачивать размером в бюджет какой-нибудь Швейцарии. Ну а вообще, если без шуток, то эти творцы – ну как бы это помягче сказать… Похоже, это мы с вами и есть, дорогой читатель.
Петрич: Это те люди, которые по заказу любой заинтересованной стороны готовы создать беспорядок, соответствующий ТЗ так, чтобы заказчик оказался в нужном месте в нужное время и был первым, кто об этом расскажет. Помните фильм «Стрингер» с Джилленхолом? Вот что-то вроде того.
– Почему фантастическим элементом стали именно крысы?
Петрич: Пожалуй, потому, что крысы – это целый комплекс символов: чума, предательство, изворотливость, хитрый ум… Очень похоже на современную прессу.
Горбенко: Крысы – неплохой символ конца человеческой цивилизации.
Котенко: Журналистов, кажется, чаще всего именно так и обзывают. Суют свои носы, разносят всякое, ну и, кажется, всесильны и бессмертны, и толпы и полчища их – это про ту братию, про которую хорошего слова не придумать. Вишнек вот и не придумал.
Лисицына: Тараканы тоже хорошо бы подошли, но крысы еще и умные. А так символ разложения и избыточной многочисленности очевиден.
– Кому понравится «Превентивный беспорядок»?
Котенко: Любителям странного реализма, журнала «Иностранная литература» и сатирической прозы на тему «в журналистике все крысы. Да что там, крысы – они везде».
Петрич: Читателю, который ценит злободневную литературу разных эпох, где проблемы общества доведены до крайности, до абсурдности, до фантастики.
Горбенко: Любителям теорий заговоров.
Лисицына: Всем, кто любит литературу начала XX века и думает, что сейчас на таком уровне писать невозможно.
– Посоветуйте что-нибудь похожее для чтения.
Петрич: «Война с саламандрами» Карела Чапека! Просто невозможно избавиться от аналогий на тему крыс здесь и саламандр там.
Горбенко: «Кризис самоопределения» Бена Элтона.
Котенко: Неожиданно вспомню Дмитрия Захарова и его «Среднюю Эдду» – там тоже про то, как люди варятся в котле пиара, медиа, политики и выясняют про то, кто же среди них крыса, кто – убийца, кто – сапожник, кто – портной и прочее, как в считалочке – «кто ты будешь такой?». Еще обрадовалась, что на mybook.ru нашлись «Вечерние новости» Артура Хейли – ну, знаете, производственный роман про журналистику. Я даже говорить ничего не буду, считаю, что для интересующихся это абсолютный must read.
Лисицына: «Рассказы из карманов» Карела Чапека. Сатирические памфлеты, в числе которых есть и про журналистов тоже. Попробуйте «Компромисс» Довлатова, чтобы узнать, что журналистика не особенно меняется в зависимости от эпохи или страны. И, пожалуй, «99 франков» Бегбедера – там рекламщики, но сейчас их уже и не всегда различить можно, а методы работы схожие.
* Литературная премия «Ясная Поляна» — ежегодная общероссийская литературная премия, учрежденная в 2003 г. Музеем-усадьбой Л. Н. Толстого «Ясная Поляна» и компанией Samsung Electronics.
** Некоторые произведения временно недоступны в каталоге MyBook по желанию правообладателей.
Поделиться
Другие материалы по теме «Блогеры читают»
О проекте
О подписке