Человек, никогда не принадлежавший к масонской ложе или к землячеству, клубу, союзу и тому подобному, — это опасный и ненормальный человек. Конечно, некоторые организации были из рук вон плохи, их теперь запретили, и все-таки человеку лучше принадлежать к политически ошибочной организации, чем не принадлежать ни к какой вообще.
В этот раз несколько двоякие впечатления у меня вышли от встречи с Набоковым, я бы даже сказала противоречивые. Ну вот, например, взять тот же язык, которым я не перестаю восхищаться, человек был не просто писателем, он был гением слова, от некоторых его книг у меня остались впечатления изысканного яства, когда не важно даже о чем собственно он пишет, можно просто взять книгу, раскрыть на любой странице, прочитать пару абзацев и закатить глаза от удовольствия, такое литературное наркоманство, где его пассажи и литературные приемы становятся своеобразной дозой. И здесь все это тоже было, ну вот кто еще может столь витиевато и поэтично описать процесс постановки обычной росписи под документом?
Д-р Александер присел за красного дерева столик, расстегнул пиджак, выправил манжеты, придвинул поближе стул, проверил, как пианист, свое расположение; далее он извлек из кармана жилетки дивной красоты сверкающий инструмент из хрусталя и золота; взглянул на его очин; испытал его на клочке бумаги и, затаив дыхание, медленно стал разворачивать конволюции своей фамилии. Завершив орнаментирование сложного ее окончания, он приподнял перо и обозрел пленительный результат. На беду, именно в этот момент его золотая волшебная палочка, (может быть, от обиды на множество потрясений, которым ее в этот вечер подвергли разнообразные усилия господина) сронила на бесценный типоскрипт большую черную слезу.
И тут меня даже не смущает его нарочитость и некоторое любование собой, мол видите как я могу, за такое можно многое простить. Тут правда от его языковых игрищ я несколько устала, пользуясь знанием многих языков, он порой использует какую-то странную, им самим изобретенную смесь немецкого, русского и французского, прописывая слова латиницей, собственно привет Берджессу с его «Заводным Апельсином», интересно, не этим ли романом он вдохновлялся, кстати. Но даже если и им, там мне все эти ужимки, используемые кучкой опасных малолеток, считающих себя выше всех и вся, казались уместными, отражающими какие-то свои цели, здесь же меня это утомляло и порой убивало всю красоту набоковской речи.
Такие же противоречивые впечатления у меня и от сюжета, хотя тут может быть виной то, что жанр антиутопий я очень люблю и прочла их всяких разных немало за свою жизнь, а потому удивить и зацепить этой темой меня не так уж и легко. Правда набоковская оригинальность честно попыталась это сделать, взяв на вооружение откровенный сюр в описании происходящего, и тут нельзя не признать, что это и впрямь удачно, тоталитаризм, полицейское государство и то, что они приносят обычным людям, очень хорошо рисуются таким приемом. Вспомним того же Оруэлла, по которому, кстати, Набоков довольно едко прошелся в предисловии, лозунги из его знаменитого романа «1984» ведь тоже тот еще сюр и абсурд, но овцы, в которых превратилось население, этого не видят и от этого картина приобретает еще более мрачные черты, заставляя задуматься о том, что мозги нам можно загадить даже откровенным бредом. Очень понравилась мне тут, например, сцена с прохождением моста, когда, оказавшись между двух патрулей, требующих от него документов, человек может оказаться вечным узником этого места, и вот уже мост не мост, а сюрреалистическая тюрьма, порожденная человеческой глупостью на службе у идиотов, дорвавшихся до власти. Или поездка на общественном транспорте, где в погоне за равенством дошли до того, что пассажир не может сойти на остановке, если она нужна лишь ему одному, только для группы не менее чем из трех человек будет совершенна остановка. Но даже в таких условиях у некоторых срабатывает природная смекалка и вот уже двое приятелей зарабатывают на жизнь тем, что становятся недостающими двумя для одиноких пассажиров. Шикарная придумка, с какой стороны ни подойди.
Но при этом порой писателя уносило в какие-то свои такие дальние дали, что следить за полетом его мысли становилось не просто сложно (сложности в восприятии могут порой, наоборот, радовать, заставляя активнее шевелиться шестеренки в твоей голове), но и откровенно скучно. Каюсь, на рассуждениях о том же Гамлете я реально практически вздремнуть успела. Да и вообще порой создавалось ощущение, что Набоков решил влепить в свой роман некие свои размышления о разных вещах, которые в сюжет не лепились, но у нас же тут постмодерн и сюр, а значит ничего страшного, если к сюжету это не имеет никакого отношения. Кстати, если вы не любите всяческие выверты постмодернистской литературы, сюда я вам соваться точно не советую, потому что некоторые приемы тут прям во всей красе, например, автор, который активно участвует в событиях романа, являясь таким вот deus ex machina, который приходит на помощь своему герою дабы защитить его от тех ужасов, которые сам же ему и придумал.
В целом, впечатления у меня, конечно же, со знаком плюс, просто, наверное, дело в том, что и к этому автору, и к выбранной им тематике у меня уже сложились в некотором роде завышенные требования, да и не в восторге я частенько от личности данного писателя, его высокомерие порой явственно чувствуется за текстом (вот прям тащится он от самого себя, такого умного и талантливого) и иногда я могу от этого абстрагироваться, в конце концов, как говорится, детей мне с ним не крестить, а порой все же нет-нет, да резанет... Только сейчас, заканчивая рецензию, поняла, что толком не сказала ни слова о сюжете, но наверное, дело в том, что он не так уж и важен, еще одна история о бесправии человека, угодившего в жернова очередного тоталитарного режима, если вам такое интересно и не пугают всяческие литературные измы, то советую обратит внимание на данную книгу.