Джеймс Миранда Барри

Дэвид платил за него. Франциско воспитал. Барри дал свое имя. Без этих троих он бы просто не существовал.
За него решили - кем быть. Мужчиной или Женщиной. Это был смелый эксперимент.

У него были Любимая, Генерал и Алиса.
Любимая - это была ее идея. Всю жизнь находящаяся в зависимости от мужчин, мнения общества, она хотела подарить своему ребенку независимость. Даже ценой отречения от своего пола. Иного выхода в Англии XIX века не было. Или платья, кокетство, немного французского и замужество. Или латынь, древнегреческий, мужской костюм и возможность изучать медицину в университете. Новое имя, новое судьба и профессия, которую не выбирал, но которая стала главным в его жизни.
Теперь он может ехать куда пожелает, он равный среди мужчин и несравнимо выше своих коллег. Отказ от муслиновых юбок стоил того.

Генерал - это он обучил его и сделал солдатом. Франциско де Миранда. Вечное восхищение и желание соответствовать. Если бы не этот Дракон, не было первых книг, телескопа на лужайке, ревности к матери и будущего. Настоящий джентльмен и солдат. Он сражался во Франции. Был полон политическими идеями и атеистическим взглядами. Он был великолепен, женат и любил Мэри-Энн. Ему было тесно в гостиных и он обладал притягательной силой. Он не признавал запретов.

Алиса - единственная любовь, к которой он вернулся после тридцати лет отсутствия. Он научил ее читать, а она всегда поражала его нестандартными взглядами на все и вся. О ней Диккенс написал свежа и очаровательна. Талантливая актриса, великая пройдоха, верный друг. К ней он вернулся. И к тайнам своего рождения. К Лабиринту, в котором была решена его судьба ранним утром 1809 года.

Он был Чингисханом колониальной медицинской службы. Можно было возмутиться деспотичностью его требований, но все уважали его профессиональные способности. Крохотный, рыжеволосый, едкий, безупречный.
Он находил, что атеизм очень полезен в его работе. Он был врачом, а не священником. Он верил в гигиену, а не в мораль.
И я пишу он, потому что Джеймс Миранда Барри, или точнее его книжный вариант, так называл себя.

Очень умный, совершенно не сентиментальный роман, богатый на детали в стиле эпохи описания, необычный.
Откровенно заявляющий о том, что не гендерная принадлежность, а личность отвечает за интересы, навыки и успех в профессии.

"Мы все на сцене. Это вечное представление".

История реального, отнюдь не вымышленного лица - военного хирурга, всю жизнь прожившего жизнью мужчины, но на самом деле являвшегося женщиной, - была мне совершенно неизвестна. Тем интереснее было, как будет обыграна эта ситуация в книге, как будет изображена судьба Джеймса Миранды Барри, этого/й лицедея/йки, вынужденного/й притворяться и под колпаком своего вранья отказаться от многих естественных для слабого пола вещей. Но, как я поняла, автор на этой теме решила значительного (да, в принципе, и незначительного тоже) акцента не делать, обращая читательское внимание на других действующих персонажей, на разные подробности и моментами абсолютно ненужные мелочи.

Как к исторической прозе, к этому произведению у меня никаких вопросов не возникло. В написанном чувствовался придирчивый труд автора, желающего максимально отразить быт и дух описываемого времени, что выражалось и в убранстве домов, и в описании вкушаемых яств, и в бесконечных зарисовках театральных постановок по Шекспиру. Относительно последнего даже сложилось впечатление, что герои бредят сценой, настолько порой смотрелись неожиданными эти вставки в сюжет с глубокомысленными и возвышенными речами. Наверное, это и красиво, и одухотворенно, однако для меня было в тоже время утомительно: в какой-то момент описанное выше стало казаться излишним, повторяющимся и лишь забивающим без того растянутую во времени и книжных страницах историю.

А какие тут встречались интересные второстепенные герои! Человек чести Генерал (или Франциско), загадочная и непостижимая Любимая (или Мэри-Энн), харизматичный и желчный художник Джеймс Барри, эксцентричная актриса Алиса Джонс - яркие в силу своих характеров, манящие, благодаря перипетиям в их жизни и сложностям в запутанных отношениях... Можно лишь сожалеть, что в связи со своей "второстепенностью" они всю книгу просуществовали на втором плане, изредка появляясь и внезапно исчезая, дав ответы о себе только в самом конце, да и то глазами самого "великого обманщика" Джеймса Миранды Барри.

А что же сам Барри? Как по мне, это самый невыразительный, самый скучный, самый нераскрытый персонаж данной истории. Забавно, потому что о докторе читатель узнает всё только от других книжных персонажей: пьет, как лошадь, и не пьянеет, отлично стреляет и убивает наповал, приводит в экстаз всех дам в округе, начитан, циничен, вызывает восхищение. Все эти превосходные степени ни в коей степени не найдут своего обоснования по тексту. Не найти ни как училась стрелять юная девушка, ни как она научилась так хлестать спиртное, ни что такое невероятное говорила, чтобы у всех открывались от восторга рты. Автор вообще огибает стороной свою/его героиню/я, как только можно: от детства мы сразу перескакиваем в его взрослый, но ещё молодой возраст, потом - сразу в старость. Немного нам покажут сцены с его врачеванием: принятие родов, лечение холеры, жизнь в колонии и помощь рабам. Всё остальные страницы придутся на его/её общение с приятелями-приятельницами-родственниками, на бесконечное упоминание карликовости и рыжины, на ледяные руки... Но что он/она думает о своей жизни мужчиной? Ответом будут всего несколько фраз, раскиданных по всей книге, но всё же это не то, что я хотела увидеть, читая о таком притворщике.

Наверное, история не плоха, но она не дала никаких ответов по заданной теме - кем же был Джеймс Миранда Барри. Не впечатлена, перечитано подобное не будет.

У авторов художественной прозы, пишущих не о современности, является хорошим тоном перелопачивать кучу источников для того, чтобы лучше познакомиться с эпохой. Писатели, выбравшие в качестве действующих лиц своего романа реально существовавших людей, извиняющимся тоном и с трясущимися руками рассказывают читателям о том, сколько биографий они прочитали, прежде чем рискнуть дать своему герою имя некогда жившего на белом свете человека. Они искренне пытаются никого не обидеть, ничего не переврать, не напутать…ах да, ещё и написать хорошую книгу, персонажи которой превратятся из лиц, упоминаемых в учебнике истории, в живых людей со своими страстями. Получается не всегда, увы.

Патрисия Данкер так погрязла в изучении того, кто что ел в первой половине 19 века и как именно аристократы наблюдали за птичками или ездили верхом, что историческая достоверность и вписывание фрагментов биографий в ткань романного повествования напрочь вытеснили психологически достоверный портрет человека, всю жизнь играющего роль представителя иного пола. «Что же до внутренней жизни Джеймса Миранды Барри – тут можно только гадать, поскольку надежных свидетельств почти нет. Именно в этой области у романиста всегда будет преимущество перед историком» – пишет Данкер в послесловии, и на этом месте хочется воскликнуть: «Так что же ты не использовала это преимущество? Что же свела всю внутреннюю жизнь до меланхоличных взглядов и многозначительного молчания?».

Реальный Джеймс Миранда Барри навеки останется для нас загадкой. Стало ли матушкино решение превратить его в мужчину, дабы даровать безграничные возможности, для него даром или проклятьем, мы никогда не узнаем. Но и книжный Барри тоже остался той ещё вещью в себе, в чей внутренний мир читателю ходу нет, и это полностью перечеркнуло для меня все достоинства этого произведения. Потому что я не искала в нём биографии художника Джеймса Барри или революционера Франсиско Миранды, я жаждала увидеть взгляд Патрисии Данкер на женщину, вынужденную всю жизнь лгать и притворяться, дабы получить щепотку мужских привилегий и быть чем-то большим, чем симпатичное украшение гостиной...