Борнвилл

Кэдбери для всех ребят
Дарит новый шоколад,
На жирафа он похож,
Съешь его - и подрастешь!

С этим рекламным стишком английский концерн Кэдбери привел в Россию мой любимый шоколадный батончик "Пикник". И больше о шоколаде в связи с этой книгой мне сказать нечего. А почему в связи с ней вообще нужно говорить о шоколаде? Ну, потому что Борнвилл в заглавии - это деревня, основанная семьей квакеров Кэдбери для жизни работников своего шоколадного производства Cadbury's. Квакерство - на самом деле значимая деталь, будучи выразителем взглядов крайней степени пуританизма: трудолюбие, экономность, скромность, презрение к внешнему блеску, неприятие эпатажа, твердые моральные устои - оно во многом определяет атмосферу романа. Такое: "скажи мне, откуда ты и я скажу, кто ты" - на территории деревни, к примеру, не было ни одного магазина, торговавшего алкоголем.

Герои романа родом из Борнвилла, частичку которого несут в себе всю жизнь, куда бы она их ни забросила. И все значимые выборы невольно соотносят с принципами и ценностями малой родины, каким бы смехотворным ни показалось им это предположение. Писатели стареют по разному: весельчак с годами делается мрачным, гуманист мизантропом, мастер проникновения в психологические глубины приходит к простоте и морализаторству. Джонатану Коу возраст к лицу, от богемного абсурдизма "Карликов смерти", психоделического постмодернизма "Дома сна", яростной обличительной сатиры "Какого надувательства" и скорбного негодования "Номера 11" он приходит к спокойной приязни.

На стилистические особенности его прозы это медитативное, буддистски-отстраненное принятию реальности накладывается, создавая удивительный эффект примирения и утешения скорбей. И бьюти-блогерки, которые пишут о "Борнвилле": "Книжку прочитала - как шоколадку сжевала" - лишь переводят на доступный язык эффект воздействия прозы позднего Коу в шедевральном переводе Шаши Мартыновой. Шоколад тоже повышает в организме содержание гормонов счастья (как выяснили британские ученые).

И вот это плавно ведет нас к британскости книги, потому что предельно штампованное "судьба семьи в судьбе страны" как определение жанра, здесь уместно, более чем. Коу уже делал подобное с трилогией "Клуба ракалий", но там объемы, протяженность по времени, многотемье - все иное. "Борнвилл" роман достаточно компактный, выстроенный как череда знаковых для нации событий, числом семь: День Победы, коронация Елизаветы II, Чемпионат Мира по футболу 1966, Инвеститура (официальное оглашение принцом Уэльским) Чарльза, свадьба Чарльза и Дианы, похороны Дианы, 75-я годовщина Дня Победы - и то, как на это реагирует обычная семья из середины английского среднего класса.

Форма далеко не такая простая, как может показаться читателю, очарованному комфортностью этой прозы. Линейное движение из прошлого в будущее нарушает пролог - объявления локдауна в связи с пандемией ковида, прервавшего гастрольный тур внучки главной героини. Еще Инвеститура Чарльза выполнена как письмо двоюродного брата с воспоминаниями о совместном отпуске двух семей в Уэльсе. И в целом фокус повествования все время смещается, вот главная фигура Мэри, а вот уже кто-то из ее детей, внучка.

Английская литература - своего рода священная корова нашего культурного пространства. О них, предельно непохожих на нас англичанах, мы читаем в разы больше, чем о немцах, французах, испанцах, итальянцах. Больше даже, чем об Америке и американцах, хотя, казалось бы, они везде впереди планеты всей и воспринимаются как куда более ментально близкие. И думаю не ошибусь, если скажу, что до последнего времени Британия воспринималась более-менее монолитной. Внезапно когорта талантливых ирландских авторов открыла нам автономную Ирландию, Кейт Аткинсон Шотландию, Али Смит - Уэльс, вполне себе аутентичные и частью империи видеть себя совсем не склонные. Эти симптомы центробежности в "Борнвилле"явственно видны-слышны-ощущаются, и отчасти объясняют Брекзит.

И все-таки поразительно это ощущение национального единства в реакции на значимые события. Коронация и свадьба не были откровением, во многих хороших книгах описано, как их воспринимали страшно далекие от королевской семьи люди. Что меня потрясло, так это похороны принцессы Дианы. Я просто не могу вообразить такой единодушной скорби по поводу смерти какого бы то ни было соотечественника. И тот эпизод, когда похмельный Питер в тисках тяжелейшего личностного кризиса рыдает на балконе в четыре часа утра, по совпадению в день похорон, а из соседнего окошка высовывается мужик и вместо того, чтобы покрыть матом, говорит: "Понимаю тебя, приятель, это мы - все мы убили ее!" Тут я, каюсь, хохотала.

Да, они совсем иные, но в то же время какие-то невероятно близкие и понятные, и это магия текста, за которую спасибо, конечно, автору, но перевод Шаши - отдельное читательское счастье. То самое, когда читаешь и плавишься от нежности к героям. В конечном итоге приходя к большему принятию себя со всеми своими заморочками. Тот самый терапевтический эффект чтения, который дарят лучшие из книг.

Отличная книга, от всего сердца!

Честно? На мой взгляд, для романа, обличающего британский “имперский” снобизм, в книге слишком много… британского снобизма)) Может, не “имперского”, потому что времена меняются, но всё же. Думаю, для Коу эти акценты ярки и символичны, мне же они показались театральными. Впрочем, может, я неправа и это Коу так иронизирует сам над собой?

Как бы то ни было пишет он прекрасно! Я прочитала книгу с огромным удовольствием. Проглотила её как плитку шоколада, вокруг которого эта история во многом и крутится. Борнвилл, родной город героев, построен вокруг шоколадной фабрики, с которой связаны все поколения семьи. Сюжет ведёт нас отрывками, через семь исторических событий, показывая их глазами обычных людей. Вот коронуется Елизавета – мы смотрим на неё из толпы, вот женятся Чарльз и Диана – мы наблюдаем за ними по телевизору. Маленькая жизнь идёт, полнится своими поражениями и победами, переплетается с большой жизнью страны и её “героев” – премьер-министров и королей.

Коу пишет историю семьи трогательно и с большой любовью. Как рассказчик он великолепен – он твой старый друг, который решил поведать тебе свою маленькую историю и поиронизировать над большой. Характеры не просто живые – ты словно листаешь альбом с фотографиями, и каждый из героев становится тебе родным. Тебе хорошо и больно вместе с ними. Давно я не испытывала такого погружения в историю!

Не все мысли Коу мне близки. Он вводит в речи (и в молчание) героев много размышлений о расизме и национальной гордости, о равенстве и толерантности. Как европеец, а тем более британец, он продукт сложной системы искусственного единения наций, которые исторически враждебны друг другу – какие громкие слова ни говорили бы политики про единство. Впрочем, думаю, в главном мы с Коу согласны – нужно сохранять национальную гордость, не превращая её в нарциссизм из комплексов и травм, и видеть других достойными и равными себе. Жаль, что сейчас, кажется, мир идёт в противоположную сторону.

Роман, похожий на скон. Вроде вкуснейшая штука, но если не намазать его сливочным кремом и клубничным вареньем, то во рту все превращается в масляный песочный ком. Вот и последний роман Коу пресный, сухой и плоский, как скон. Он начисто лишен художественности, герои (например, три практически одинаковых брата, их безликие дети, да и вообще все, кроме Мэри) недостаточно яркие и выразительные, просторечные диалоги вызывают недоумение, скуку и желание поскорее доползти до последней страницы. Огонек страсти разгорается разве что в обязательных для Коу гомосексуальных сюжетных ответвлениях ("Питер уловил глубоко в теле, как начинает вскипать оргазм.."., да еще и с цитатами из Библии на фоне причмокиваний).

А ведь обещали про шоколад, про интимно-семейное на фоне великих событий, про переосмысление ковида (хотя этого добра точно пока не хочется видеть в литературе – слишком свежи воспоминания)... Но шоколадом не пахнет, события выбраны очевидные и по-новому не раскрываются (ну сколько уже можно про свадьбу Дианы и Чарльза, правда), ну а пандемия... как я сказала, ну ее к черту, эту пандемию.

Но самая большая боль – язык. Как всегда, непонятно, кого стоит винить – автора, переводчика или всех сразу, но первые сто страниц у меня вообще глаза на лоб лезли от нелепости и беспомощности лингвистических конструкций. Вроде понятно, что хотели сказать, но так это громоздко, неповоротливо и при этом антихудожественно сформулировано, что приходится отключить анализ и просто скользить взглядом по строчкам, не погружаясь слишком глубоко. "Молчание получилось такое долгое, что Джека оно уело", "пока крупное кошачье в шубе с ярким коллажем из черных и белых пятен не вскочило на стол и не вперило в камеру обличающие зеленые глаза,", "сортирная бумага", сотни пустых и полых фраз, вроде "Сдержанную настороженность трудно было облечь в слова, но она ощущалась", и все в таком духе до бесконечности. Порядок слов в большинстве предложений какой-то дурацкий, со сбившимся ритмом, и мне очень странно, что никто в рецензиях об этом не написал. Кто-то даже назвал перевод шедевральным...

Помню, что много лет назад наслаждалась "Клубом ракалий", "Случайной женщиной" и еще парочкой романов Коу, и вот теперь задаюсь вопросом: они тоже так были написаны, или все-таки писатель слегка выдохся, работая над "Борнвиллом"?