Белая голубка Кордовы

Это что-то невероятное. Выныриваю из книги, как из глубокого омута. Оглядываюсь - не узнаю ничего вокруг, ведь я все еще там, в Испании, в Кордове с древним, проклятым, безумным родом Кордоверы. Перед глазами испанские улочки и гордые лица испанских пиратов с прожигающим насквозь взглядом. Рубина создает удивительные сюжеты, обрамляя их в прекрасный, жемчужный язык, от которого невозможно оторваться.

Что меня больше всего поражает в ее книгах, так это ее герои, персонажи и их судьбы. Как, как она умудряется так ловко совмещать миры и истории жизни? С одной стороны - такие простые, настоящие, яркие люди. Герои, которых можно встретить в любом дворе залитой солнцем Винницы, или же на промозглых улицах бывшего Ленинграда, но с другой эти персонажи замешены на диких, необузданных сюжетах, и страницы сами летят и летят вперед, не давая оторваться ни на секунду. Ведь с героями этими ты уже сросся, сроднился.

Но если спросить меня, о чем эта книга, я не смогу ответить, потому что она обо всем и не о чем. Она о подделывателе картин? Да, наверное, Захар центральный персонаж. Но, может быть она о древнем пиратском роде? И это тоже верно, история рода проходит красной линией по всему повествованию. Она о простой жизни наших людей, о глупостях, любви и смерти? И опять в самую точку - судьбы людей едва ли не самое важное здесь. Роман этот напоминает огромное полотно, перед которым можно стоять часами, к которому можно приходить и возвращаться множество раз в течении жизни, и каждый раз как в первый, найдешь что-то новое, неизведанное. Краски заиграют новыми яркими гранями, откроется новый смысл. Чудесно! Просто чудесно!

ЗЫ. А в испанском-то у Рубиной ошибки-опечатки! Могла бы проконсультироваться с переводчиками, а не с гуглом.

Непростая книга о непростых художниках и их творениях. Этот роман сам как картинная галерея – длинная череда испанских пейзажей, натюрмортов с вином и сыром, портретов стариков и юных дев. Сочным, цветистым, медовым слогом рисует Рубина свой роман. Вы открыли первую страницу – экскурсия началась. Иерусалимские горы, Винницкая ночь, Проходные дворы Питера, Старый парикмахер и многие другие экспонаты оставят след в памяти.

Портретный зал самый многочисленный. С каждой стены в несколько рядов смотрят лица. Хитрые, задумчивые, скорбные. Их так много. Надо запастись вниманием и терпением. У каждого портрета своя история. Слушайте внимательно. Захар Кордовин – наш экскурсовод. Образованный, знающий, умный, обаятельный, есть в нем что-то пиратское. Женщины таких любят. Он, конечно, прекрасно знает об этом. Поначалу он раздражает меня своей самоуверенностью. Есть в нем некое позерство, какое-то самолюбование. Как будто нет-нет да и глянет украдкой в зеркало, удостовериться в своем эффектом ракурсе. Он художник. Он талант. Возможно, поэтому рисуется по жизни каждым жестом и фразой. Это у него в крови. В пиратской кордовской крови. Я уж было решила, что особенная, что на меня эти ваши штучки, Захар Кордовин, не действуют, ан нет. И мой код взломал. Причем самым неожиданным для меня образом. Буквально парой фраз. Просто, рассказывая о себе и своем друге Андрюше, он обронил, что «они-то при первой же возможности, убегали в Пушкинский или Третьяковку, долго простаивая перед полотнами Врубеля. В этих напряженных по колориту картинах был такой густой замес печали, что и много часов спустя после расставания вдруг возникали перед тобой тоскующие глаза «Цыганки», «Пана» или «Демона»... Вот и всё, я пропала. Я вспомнила, как потеряла счет времени у «Демона». Я не могла оторваться от него, необыкновенный гипноз, который я помню даже много лет спустя.

Мой любимый зал тот, где наш ждет экспозиция детства Захара. И хоть красоты, в общепринятом понимании, в нем почти нет, но есть нечто большее – душа. В других залах красоты в избытке, она выплескивается через край. Её столько, что через какое-то время я перестаю её различать, всё сливается, становится лишь размытым ярким пятном. И меня тянет от этой пестроты в Зал Детства – бедный, обшарпанный, живой. По прихоти экскурсовода наше движение по залам хаотично, мы ходим кругами по одному ему понятной логике, но постепенно хаос историй и лиц сменяется узнаванием и пониманием. Вот тогда и начинается самое интересное. И вот уже из обычных экскурсантов мы становимся свидетелями захватывающей истории – дикой и прекрасной.

Я, оказывается, уже собрала хет-трик - прочитала всю своеобразную трилогию о "людях воздуха": еще Дина Рубина - Почерк Леонардо и Дина Рубина - Синдром Петрушки .
Автору всегда удается меня обмануть. "Солнечная сторона улицы" - оказалось не очень солнечной. От "Белой голубки" - я ожидала чего-нибудь легкого и воздушного. Но сначала прочитала аннотацию - которая, кстати и сдала многие карты. В частности, что главный герой Захар Кордовин - искусный и упоенный мошенник - потому что по тексту в начале это не очень понятно. А с таким спойлером - понятно, что весь начальный эпизод с экспертизой - это такое распускание хвоста...
Рубину тяжело читать. Потому что это чаще всего - нелинейка, история начинается к концу, потом фрагментарно набрасывается... Хорошо, если к концу картинка сложится - а можно и остаться в недоумении. Тем более герой здесь - максимально был мне неприятен. Такая смесь Остапа Бендера и Джеймса Бонда - причем слепленная из негативных качеств. Люди воздуха - по автору - скользят над этой жизнью, не задерживаются, не заморачиваются. Если и увлекаются - то всей душой, а потом - так же страстно охладевают...
Только я приготовилась к шпионскому боевику с любителем женщин, легких денег и легкой жизни - книга сменилась на семейную сагу. Если автор и придумала семейную историю - закрутив в конце совсем уже фантастическое совпадение - ее стоило бы придумать. Судьбы людей, семейные тайны, страшное время блокадного Ленинграда с этим "и так далее"... Здесь уже - книга стала затягивать в свои сети.
Я отправлялась в одну страну - а оказалась в другой. Такой у нас герой - который долго нигде и ни у кого не задерживается. В начале книги Кордовой вообще и не пахло - но все было еще впереди. А забросило героя - в Толедо. Много Испании, много испанского языка - и такое все даже не туристическое, а - лежащее у ног покорителей жизни. На этом фоне Винница - город детства, город, в котором ты жил - хотя, может, не очень и хотел. Переданная со стороны больше еврейской общины - украинская мазанка, ставшая домом еврейского собрания, район Иерусалимки. Если взрослый герой снимал сливки с этого мира - то Винница снимала сливки с него. А Винницкий родственники - особенно дядя Сема с его вечной народной мудростью - что-то с чем-то)
Изначально я хотела назвать рецензию "С кем поведешься". Она и посвящена художнику - мужу Борису. Его картинами проиллюстрирована серия "Большая проза..." - Дина Рубина - Одинокий пишущий человек и Дина Рубина - Наполеонов обоз. Книга 1. Рябиновый клин - так точно. Поэтому - разговоры об искусстве и художественный процесс переданы со знанием дела. Я, наверно, еще не слышала такого определения - "Звучание картины". Интересное сравнение Веласкеса и Эль Греко. Любование картинами Врубеля. Как раз в Русском музее Врубеля выставили - я проходила вчера мимо очереди) А еще - читала об улице Чехова возле площади Восстания - проезжая мимо площади Восстания. Такой себе интерактив) Много Ленинграда студенческого - с прогулками по местам Достоевского, посиделками шумными компаниями, 7-часового затаскивания дивана.
Книга буквально расчитывалась на глазах. Воспоминания из прошлого - были очень увлекательными, настоящее - не очень. А потом в наших отношениях наступил катарсис - фламенко. Настоящее испанское фламенко... Ааахххх - как это было прекрасно! Руки, ритм, юбки, плясунья, как язычок пламени... Вот есть у меня такой дурацкий баг: когда я вижу, что кто-то делает что-то от всей души: поет, танцует, пишет - у меня аж слезы наворачиваются... И да - я пустила слезинку счастья. Хотя, может - ужасно соскучилась по Испании. Конец - уехал, конечно, совсем уже в шпионский боевик с вендеттой, перестрелками, погонями и невероятными совпадениями. Я уже хотела на автора обидеться - но простила, за фламенко.
Может, не стоит раз за разом говорить про язык Рубиной - а хочется. Возможно, я - читатель, ушибленный "великолепным" креативом криэйтив райтеров и их переводчиков. Но - это был глоток свежего воздуха, просто инъекция чистого и яркого русского языка. Эпитеты и сравнения могут быть самыми неожиданными - но - просто выписывают картину.

Он сложил душки очков, словно руки покойнику

или

Холмы были в розовой дымке, и хотелось сорвать с глаз пленку

А как описана драка котов: "Столкнувшись лбами, под аккомпанемент непрерывного крещендо - тенора и сопрано...". Это - Драка! Котов! Не стоит говорить про описание городов - Иерусалима, Толедо, Кордовы, картин. Ну а фламенко - просто украло мое сердце.
Книга - которую я как следует расчитала, и просто в нее рухнула! Это скорее не полотно - а лоскутное одеяло, но - которое обязательно сложится в картину. Книгу можно читать разными способами - как шпионский боевик, семейную сагу или пособие по искусству. Но - картины тут пишутся не только кистью, но и пером. Уж книгу, которая вышибла из меня слезы счастья - я запомню.