Давно я не читала Л.Н. Толстого. Очень давно. Хотя впечатление от прочитанного всегда было хорошим. Почему я решила взять «Крейцерову сонату»? По глупости и необразованности, наверное. Я вдруг решила, что это книга ужасов. Я очень люблю ужасы. Всякие таинственные гости, поездки в ночь и пургу неведомо по каким дорогам, гроб с покойником, все как полагается. Каюсь, спутала с А.К. Толстым. Но очень мне хотелось страшного, как иногда хочется сладкого или острого.
Первая глава далась тяжело. После многочисленных современных романов проза позапрошлого века читается трудно. Даже не стиль повествования, не словообразование, скорее ритм самой книги другой. Более медленный, более глубокий. Здесь нет нужды скользить глазами по строчкам, прикидывая, успеешь ли дочитать до сотой страницы к приезду на работу. Лев Николаевич вряд ли рассчитывал, что его произведения будут читать на бегу. Хотя, кто знает. У меня не получилось быстро. Пришлось сесть ровнее, перестать торопиться «проглотить» повесть и начать внимательно вчитываться. И осмысливать прочитанное. Потому что не думать почти над каждым предложением не получалось. Автор, который пишет одинаково великолепно как в ширь, так и в глубину. Простые фразы, незатейливый сюжет, а у меня буря в голове и собственное мнение на каждый абзац. Оно не совпадает с мнением автора, и я мысленно спорю с ним, пока хватает аргументов. Вдруг обнаруживаю, что над некоторыми вещами, событиями, аспектами жизни, освещенными Л.Н. Толстым в повести и в послесловии к ней, я никогда не задумывалась, и даже сказать мне нечего, опыта такого нет. Понимаю, что автор был очень умный мужик, хоть и граф, и все такое.
И все же, все же хочется немного поныть, просто по-женски пожаловаться и повозмущаться отношением автора к женщине, сквозящим между строк. Уважаемый Л.Н., ну что же это такое?!!
Как, как можно признаваться невесте накануне свадьбы в своих грехах? Рассказывать о том, что успел накуролесить и наблудить по всем домам терпимости, любимой девушке? А потом спокойно говорить, что она «пришла в ужас, но от свадьбы не отказалась»? А вы, видимо, хотели, чтобы отказалась? Или чтобы простила, отпустила грехи, так сказать? Или набила морду? Как так можно – заявлять, что влюблен и каяться в изменах? Что это за садо-мазохизм такой? Мои вопросы не остаются без ответа. Автор тут же спокойно и рассудительно пишет, что:
В сущности же, эта моя любовь была произведением, с одной стороны, деятельности мамаши и портних, с другой – избытка поглощавшейся мной пищи при праздной жизни.
Вон оно как! Не сам влюбился – мамаша с портнихой помогли. Да еще повар, гад такой, подлил масла в тарелку. И пришлось бедному мужчине влюбиться в девушку. Ну, и жениться пришлось, чего же тут поделаешь, если влюбился.
А что такое любовь мужчины? Половое влечение, половая любовь, по-нашему, по-современному – секс. И ничего более. Дешево и сердито. Потом же, после удовлетворения первой, так сказать, страсти, начинается тоска. Вот заметьте, и говорить с женой не о чем, и вкусы и пристрастия разные, и желания разнятся, и родственники ненавистны, и дети мешаются. Не жизнь – каторга. Что можно сказать? Ошибся мужчина, выбрал не ту женщину (раз уж в его время именно мужчина выбирал), бывает, не он первый, не он последний. Зачем мучиться, разойдитесь, разведитесь, ищите себе того, кто сердцу мил не только пару раз в койке. Ага, сейчас! При том, что автор ни в какую не желает наладить взаимоотношения главного героя с женою, он категорически не желает с этой ненавистной женою расстаться. Еще чего! Ишь, захотели свободы! Дурость это. Жена должна сидеть дома и бояться мужа. О как! Ах, да, совсем забыла, еще жена должна после каждого акта половой любви вынашивать, рожать и выкармливать ребенка. И вот бедная жена главного героя, будучи ненавидимой самой отчаянной ненавистью, за 8 лет рожает пятерых детей. А как же, мужу то ведь надо. Средства, помогающие предотвратить беременность – бесовские средства, преступление против природы. А если жене чего-то не надо, так ведь это доктора да маменьки виноваты вкупе с поэтами, воспевшими любовь. И вообще, это мужчина жертва – попался в ваш женский капкан. Не надо было завлекательно носить платья с декольте. Незачем было на балах красоваться. Нечего… Ну, и так далее, всем все понятно. Что самое удивительное, нечто подобное слышала я и в современности. В какой-то телепередаче светило нашей медицины, академик важно вещал с экрана: чтобы женщина была здоровой, ей нужно родить минимум четырех детей и не меньше девяти лет кормить грудью. Так и хотелось сказать: после вас, уважаемый, после вас. Как вспомню – так вздрогну.
И вот бесконечность этих самых жалоб здорового, сильного, умного мужчины на свою тяжкую долю вызывает желание настучать этому страдальцу по кумполу. А еще лучше сказать «беги от него, подруга, пока не поздно», но кто бы меня послушал, все сами с усами, да и деваться им тогда было некуда особенно. Косо смотрели в том веке на разводы.
Что прямо-таки бросилось в глаза в повести – абсолютная уверенность автора в собственной невиновности. Виноваты все вокруг него. Друзья и маменька, поощрявшие хождение в публичный дом и валяние в постелях горничных. Приятели, научившие пить и курить, хотя телу плохо, больно и противно. Доктора, прилагающие усилия на лечение дурных болезней, так что и беспокоиться особо не о чем (А вот если б было опасно, так я бы и не грешил). Даже правительство, курирующее проституцию и строго надзирающее за развратом. Ишь ты, оказывается, это не сам мужчина не справился со своими дурными помыслами, пошел на поводу у тела и возможностей, а сами возможности вкупе с окружающими людьми и обстоятельствами его на этот гибельный путь направили. Про портних с поэтами повторять не буду – те прямо толкают бедного мужчину в бездну.
Этот кошмар все продолжается и продолжается годами. Деваться бедному мужчине некуда. Враги со всех сторон. И самый главный враг мужчины – его женщина, жена, змея подколодная, тварь, изменщица, распутница. Попытайтесь много лет подряд накручивать себя, упражняясь в жалости к себе и в ненависти к близкому человеку, и получите страшный результат. По мере чтения гнев мой к автору рос прямо пропорционально прочитанному. Л.Н. Толстой становился для меня образчиком женоненавистника, деспота и самодура. Сцена, где главный герой идет в спальню к жене и с огромными усилиями наскребает в себе столовую ложку прощения, добила окончательно. Единственная мысль, засевшая в голове, была: для автора женщина – это не человек. Нечто, стоящее чуть выше животного по эволюции, но значительно ниже homo sapiens. И тут же, в следующем абзаце читаю, что главный герой в первый раз увидел в своей жене человека. Ей богу, меня как будто холодной водой облили. Вот поди пойми, то ли автор прямо расписался в собственном презрении к женщине, то ли ткнул читателя лицом в страшную обыденность того, что делается с женщинами повсеместно, в то, чего не должно быть, если мы все же не звери, но люди.
Какой выход из кошмара обыденности и безысходности? Л.Н. Толстой подробно рассказывает о нем в послесловии, хоти и пишет, что не понимает, почему возникло столько вопросов после публикации повести. Не скажу, что принимаю его точку зрения, скорее уж не принимаю. Опять автор демонстрирует чисто мужской взгляд на проблему и решение, без учета потребностей женщины. Более того, автор не учитывает и положение человека во внешнем мире. Все его рецепты можно применить непосредственно к человеку как одному-единственному-одинокому-духовно замкнутому на себя. Почти невозможно встроить их в окружающее человеческое общество без того, чтобы последнее не начало сопротивляться и корректировать правильность человека под свои устои и требования. Тут либо бунт одиночки, либо подстройка под окружение. И, пожалуй, я понимаю, почему господин граф расплевался с православной церковью. Ибо такого количества крамолы и непочтительности ни одна конфессия не вынесет без потери лица.
В целом, повесть принесла мне огромное удовольствие, перетряхнула мои представления о некоторых вещах, взбаламутила, показала, что взгляды со временем имеют свойство «замыливаться», и не худо бы периодически протирать глазки, а Л.Н. Толстой действительно был очень умный и невероятно талантливый человек.