Гостья

Если вам нравятся книги про неудобных героинь, то, определенно, стоит попробовать – наблюдать за мытарствами Алекс на пути саморазрушения как минимум познавательно: ее отчаянные попытки вписаться в чужой мир, ее мелкие манипуляции, ее страх быть выброшенной на улицу; описания вечеринок, пустых разговоров и фальшивого гостеприимства – просто блестяще.

Даже жаль, что она настолько пустая – ни личности, ни мотивации, только лень, высокомерие, зависть и желание жить за чужой счет, на какие бы унижения ради этого не пришлось пойти. Алекс даже сочувствия не вызывает, потому что у нее-то был выбор, но она выбрала проституцию, воровство и наркотики.

Но концовка открытая и разочаровывающая, особенно после такого нагнетания атмосферы. Не потому, что я считаю, что зло должно быть наказано – Алекс не зло, а просто глупая жалкая малообразованная женщина, и вот за глупость-то ей должно достаться. Скорее всего, при такой-то жизни, впереди ее ждет что-то серьезнее срока за мелкое воровство, и мне заранее ее жаль.

Есть фильм 68-го "Пловец" с Бертом Ланкастером, в начале которого обеспеченный герой, ради шутки, ставит перед собой цель проплыть по цепочке бассейны всех соседей. Челлендж открыт утром и завершается вечером, однако лето в фильме сменяется осенью, а от прежнего лоска хозяина жизни к финалу мало что остается. Взаимодействие, по ходу дела, с другими людьми дает нам понять, что он много кому успел задолжать, а его семейная ситуация, казавшаяся идеальной,на деле вовсе не так хороша. Героиня "Гостьи" проходит путь, удивительно похожий.

Ворвавшись в литературу "Девочками", продолжив "Папулей", Эмма Клайн снова пишет ту же историю неприкаянной маргиналки, которая такая не по причине детских психотравм, не в силу некоего зла, которое случилось с ней прежде, сделав ее такой; и даже не по вине социальной несправедливости, а просто "потому что", в силу какого-то конституционального изъяна. Ее героиням прожитые годы добавляют возраста, но не добавляют ума. Говорить про возраст, применительно к 22-летней Алекс, кажется странным, но сама она чувствует себя уже сильно пожившей, необратимо стареющей и не видит в жизни перспектив. Девушка из тех красоток, на которых мужики всюду делают стойку, последние несколько лет это обеспечивало ей возможность жить в люксовых номерах отелей и питаться в дорогих ресторанах. Разумеется, не в одиночестве, но роль эскортницы не тяготит Алекс, словно бы созданную для того, чтобы быть фигурой для престижа в форме женщины, занимающей в пространстве объем, занимаемый женщиной.

Врожденный и тренированный годами социальный инстинкт позволяет ей легко сходиться с людьми, подстраиваться под их ожидания, и, при прочих равных, Алекс могла бы вести жизнь дорогой куртизанки или содержанки. Однако ее мёд сильно подпорчен дегтем неумения предвидеть последствия собственных поступков. Всерьез убежденная, что причина тотального обрыва связей с прежними клиентами в подступающей старости, она не умеет соотнести его с собственной сорочьей вороватостью. Тащить все, что плохо лежит и лгать по любому поводу, естественно для нее как дышать. Девушка словно села за игровой стол не утруждая себя пониманием правил игры, согласно которым, на таких как она, смотрят внимательнее, то самое достоевское: "девушке особая чистота требуется", не только о физических параметрах, все ж понимают.

Кроме нее. Кажется, стандартному женскому персонажу Клайн, роковым образом недоложили при комплектации головного мозга. Милая Алекс производит стойкое впечатление не то канарейки, не то золотой рыбки. Начало романа застает ее в роли августовской подруги состоятельного бизнесмена Саймона, в чьем доме живет, машиной пользуется для поездок на пляж, подтыривая из аптечки опиоидный обезбол, оставшийся у него после операции на спине. И когда любовник выставляет ее из дома с уровнем сочувствия, которое демонстрируют вырванному сорняку или комку грязи, который отскребают от подошвы, она не сомневается, что, явившись на его вечеринку в честь Дня труда, снова завоюет этого мужчину.

Одиссея, финальным пунктом которой, вместо возвращения домой становится ожидаемое падение в пустоту, вышла одновременно в электронном и аудиоформате. Читает Анастасия Шумилкина превосходно, в чуть отстраненной манере, а я все время, пока слушала, ловила себя на сочувствии - когда удается создать столь убедительный образ, у слушателей он позже невольно станет накладываться на голос актрисы.

Полжизни назад, когда я ещё играла в Sims, каждая новая игра начиналась с того, что создав персонажа, я отправляла его крутить шашни с местным богачом, чтобы быстренько охомутать глупца и отжать у него его прекрасный дом с кроватью размера кинг-сайз и бассейном. Этот план-капкан работал в ста процентах случаев, даже удивительно, что обаятельные симсы в итоге не стали моей ролевой моделью по жизни. Ну это для меня, а вот для Алекс, главной героини «Гостьи» Эммы Клайн, ещё как стали. Как рыба-прилипала двадцатидвухлетняя женщина присасывается то к одному, то к другому мужчине, обменивая секс и внимание на еду, одежду и украшения. Никаких амбиций, минимум планирования, главное, чтобы было где переночевать и чем перекусить.

Однажды жизнь сводит Алекс с Саймоном, мужчиной за пятьдесят, который не против, чтобы новая знакомая пожила в его загородном доме. Он переодевает её на свой вкус, а она легко приспосабливается к роли немногословной спутницы, знающей, когда новому партнёру нужно почесать голову, а когда засунуть палец в анус. Их отношения зыбки и строятся на так и не прозвучавших вслух договорённостях, поэтому когда Саймон, застав подружку в бассейне с другим, говорит, что Алекс нужно уйти, потому что вскоре погостить приедет его дочь, женщине не остаётся ничего, кроме как собрать сумку с вещами и отправиться на вокзал, лелея надежду когда-нибудь вернуться в особняк на всё готовое.

После третьей книги стало очевидно: Эмма Клайн из тех писателей, что всю жизнь работают над одной историей. В спёртом воздухе, в летней духоте, её недолюбленные героини, способные воспринимать реальность только через густую дымку, как сомнамбулы неприкаянные слоняются по миру, в котором сами по себе они никому не нужны. Вместо реальных людей – лишь проекции, вместо будущего – мутные фантазии, постоянно меняющиеся под влиянием происходящих в жизни событий. Ни настоящая любовь, ни настоящая дружба для них невозможны, а стать кем-то, по их собственному мнению, они могут лишь через принадлежность другому.

Алекс стало не по себе от того, что кто-то так неприкрыто требовал любви, даже не пытаясь замаскировать своё желание. Как будто это так просто, как будто любовь полагается тебе по праву и не нужно прилагать усилий, чтобы её добиться.

В «Гостье» мы так и не узнаем предысторию героини. Ни почему вместо проторенной дорожки школа-университет-работа Алекс выбрала жизнь эскортницы, ни что за история была с таинственным Доном, разыскивающим её по всему побережью, Клайн так и не объяснит в подробностях, предоставив довольствоваться раскиданными по тексту намёками. Безусловно, это раздражает читателей, и безусловно этому есть логичное объяснение: для главной героини, чей взгляд на мир повествователь транслирует нам на протяжении всего романа, нет никакого прошлого и будущего, они настолько же нереальны, насколько и её собственная личность, размытая, текучая, подстраивающаяся под обстоятельства. Алекс живёт в моменте, её поступки — серия рефлексов, реакций на внешние раздражители, а не осознанный выбор. Наверное, поэтому во время чтения сложно отделаться от созвучия русского «гостья» английскому «ghost», ведь Клайн написала роман о призраке, зависшем между мирами и готовом испариться без остатка в любой момент.