Юнкера

Очень светлое трогательное произведение, в котором каждое слово сквозит тоской по беззаботной юности. Здесь радость переплетается с грустью, дерзость дружит с наивностью, горячность болтает по душам с романтичностью, а мечты прогоняют горести.

Учеба, муштра, мальчишеское товарищество и его маленькие радости – это чудесный мир, где честь не просто слово, а образ жизни. Первая восторженная любовь к ветреной девице, разочарование и отставка, и новая, неожиданная влюбленность ищущего себя пылкого, наивного, изо всех сил пытающегося быть оригинальным, весьма мечтательного юноши Александрова. Он, как и тысячи других мальчишек, является воплощением истинного патриота своей Родины. Он - образец юношеского максимализма и человек чести, все ещё, в силу возраста, верящий в чудеса. Перед ним только открываются ворота в суровую взрослую жизнь, но юноша знает, что справится со всеми невзгодами, и искренне готов защищать Отечество на самых дальних подступах, пусть даже ценой своей жизни...

Книга написана с сердечной любовью к училищу, к офицерам-учителям, к старой Москве и с искренней верой в силу и честь русского офицера.

Дальше старые фотографии

Александр Куприн - молодой офицер

Александровское училище, в царствование Александра III получило название Третьего Московского военного Александровского.
Фото юнкеров Александровского училища:

Форма александринцев и александровцев в разные годы


Знак выпускника Александровского военного училища

Общий молебен в училище, начало 20-го века.

Александровское военное училище на параде

Стрелковый зал

Урок танцев, снимок сделан между 1895−1903 годами

Есть какая-то совершенно особенная и не вдруг объяснимая магия в разного рода курсантских книгах. Сразу в голове всплывают "Доктора флота" Евсея Львовича Баренбойма, "Золотые нашивки" Юрия Клименченко, "Мальчики с бантиками" Валентина Саввича Пикуля, автобиографические повести Виктора Конецкого и Булата Окуджавы, Владимира Санина и других служивых людей, оставивших читателям совершенно уникальные по содержанию (в силу автобиографичности и потому индивидуальности) и вместе с тем такие похожие друг на друга записки. Похожесть эта происходит видимо от той тёплой ностальгической волны, которая исходит от этой совершенно особой литературы. И даже если эти полумальчишеские воспоминания связаны с труднейшими годами жизни (прежде всего с военным лихолетьем), всё равно поволока романтизма и ностальгической то ли тоски, то ли просто нежности так и струится со страниц таких книг.

Именно такого рода литературу и представляет автобиографический роман Александра Куприна "Юнкера". Однако по содержанию такие книги всё же сильно разнятся, потому что личный опыт и личные переживания героев книги всегда уникальны и не тиражированы. И тем более, если речь идёт о воспоминаниях и пребывании мальчика-юноши в кадетском и затем в юнкерском училище, да ещё и во времена предпоследнего императора, т.е. вообще в совершенно другую эпоху — совершенно особый и пожалуй единичный случай.
Этот роман отличается от многих других курсантских романов как раз более усиленной долей личного и полуинтимного; здесь совсем мало шагистики и другой военной составляющей, зато довольно много того, что составляет больше внутренний мир молодого человека в период его созревания. Отсюда довольно многочисленные влюблённости и полудетские невинные романы и флирты, отсюда же тонкий мир чувственных переживаний, волнений и мечтаний молодого человека. А сама училищная атмосфера обозначена довольно скромно, хотя и весьма красочно — многие фигуры училищных офицеров, а также сотоварищей Алёши (так зовут нашего героя) колоритны и ярко представимы.

Всё это выписано с такой любовью и таким искренним и неподдельным чувством, да впридачу с таким писательским мастерством и талантом, что роман читается взахлёб и дунком. А автор неминуемо попадает в высшие этажи рейтинга и перемещается на первые номера "хотелок".

Александр Куприн - случай для русской литературы нехарактерный. Во-первых, потому что поэт в России больше, чем поэт, а уж писатель и подавно. Это ни больше ни меньше, чем властитель дум. Неслучайно самыми популярными классиками продолжают оставаться Толстой с Достоевским, умудряющиеся протащить философию в самые вроде бы невинные вещи. Между тем, Куприн – не философ ни разу. Он любит рассказывать истории и умеет это делать прекрасно. Больше того, Куприн любит рассказывать занимательно, а это для нашей классической литературы почти преступление. Во-вторых, Куприну чужд мильон терзаний. Самые его мрачные вещи лишены сентиментальности, болезненности и мрачной рефлексии. Это очень здоровый писатель с трезвым взглядом на жизнь.
В «Юнкерах» ситуация усугубляется ещё и тем, что написаны они уже немолодым человеком, да ещё и вдали от Родины. Тут уж и легкий налёт ностальгии, и идеализация, и скупая мужская слеза. Повесть получается на удивление светлой и радостной. Это своеобразная ода молодости: пусть длится она недолго, но полна очарования. Да простит меня классик, но это мужской вариант женского романа – только вместо жгучей страсти здесь мужское братство, дружба, любовь к отечеству и батюшке царю. Любовь тоже присутствует, но на втором плане. Сначала пылкие влюблённости, потом вроде как настоящее чувство.
Лишний раз я убеждаюсь, что то или иное произведение оказывается забытым неслучайно. «Юнкера» – далеко не лучшее у Куприна. По большому счёту, они выглядят не законченной повестью, а наброском: характеры героев едва прорисованы, интриги, как таковой, нет, патриотические лозунги выглядят несколько нарочито. Вместе с тем, произведение настолько милое, что ругать его совершенно не хочется. Не одними шедеврами жив писатель. Да и стиль купринский дивно хорош…