Отзывы на книги автора «Кобо Абэ»

Мое большое разочарование... В моей читательской истории есть несколько японских детективов и все они мне боле-менее понравились. Единственная проблема была японские имена и названия. А вот "Сожженная карта" мне совсем не пошла. Полкниги вообще пыталась понять что и как, и единственное, что было понятно, так это что в детективное агентство обратилась женщина с просьбой найти ее мужа, который пропал полгода назад. Много отступлений, которые ведут (для меня) непонятно куда. Да и конец тоже какой-то невнятный.
В общем, я книгой недовольна и посоветовать ее могу, пожалуй, только фанатичным любителям японской литературы.

Так уж получилось, что чтение повести Абэ совпало с просмотром видеороликов из серии "Beyond Scared Straight". Это небольшие видео, в которых проблемных подростков (преступивших закон за мелкие правонарушения) отводят в тюрьму к настоящим убийцам и грабителям. Цель одна- дать понять детям, что криминальный мир ничего хорошего из себя не представляет. На них воздействуют разными способами: запугивают, угрожают побить, изнасиловать, "сделать сучкой" и т.п. Однако более действенным методом является общение с преступниками, когда они советуют подросткам держатся подальше от тюрьмы. Чаще всего закоренелые преступники говорят следующее :

1) Наша жизнь окончена. Мы все потеряли: родителей, близких, свое здоровье и лучшие годы

2) Каждый день ты будешь вынужден бороться за свою жизнь (чтоб тебя не покалечили, изнасиловали, убили)

3) Держись подальше от этого места, потому что каким бы сильным ты ни был, тут найдутся люди посильнее тебя. Их много, а ты один. С момента твоего появления в тюрьме, ты принадлежишь надзирателям и арестантам, а твоя жизнь больше ничего не значит.

Последние слова применимы и к главному герою повести. Жизнь его круто изменилась, едва он приблизился к клинике. Отныне он принадлежал им. Кто они, читатель так до конца и не понимает. Ведь этих людей и командой нельзя назвать. Они в некотором роде повторяют тюремную иерархию, где вроде арестанты все вместе, но каждый из них борется в первую очередь за себя. Люди клиники готовы перегрызть друг другу глотки, но в то же время они с удовольствием и сообща съедят тебя за милую душу.

Произведение отдаленно может напомнить "Процесс" Кафки, где главный герой так же мечется в закрытом пространстве, не знает, что с ним будет, не знает, что вообще творится вокруг. У персонажа Абэ также нет имени. Можем условно его назвать А. по аналогии с К. из "Процесса". Если бы Кафка жил в Японии 70-х, возможно, и он бы начал писать о подслушивающих устройствах, камерах наблюдения, одиночестве и сексуальной неудовлетворенности. Когда персонаж блуждал по мерцающим коридорам клиники, я представлял себе "Солярис" Лема. То же одиночество, такое же гнетущее чувство того, что ты оказался в крайне враждебной и изолированной среде. Умри ты на месте и никому не будет до тебя дела. Тебя просто выгребут, утилизируют и найдут новую жертву.

В жанре фильмов ужасов медицинская тема занимает отдельное место. Боязнь врачей, шприцов, скальпелей, холодные столы и кровь - все это страшит многих людей. Но все это вдвойне пугает, если именно тебя положили на операционный стол и ты не знаешь, что будет дальше. Главный герой постоянно находится в напряженном состоянии, не зная, откуда ждать очередного удара. Он хватается за соломинки, готов доверится буквально каждому, кто скажет что-то о его пропавшей жене. Ты ему и сочувствуешь, и понимаешь, что он изначально обречен. Он загнанная добыча и с ним играют, ведут за нос. А он, бедный, думает, что приближается к конечной цели.

Это одна из самых пессимистичных книг, прочитанных за последнее время. Будь Абэ нашим современником, он, возможно, написал бы более открытое произведение: добавил бы сцен насилия и секса, но и без этого всего оно оставляет довольно неприятное и негативное послевкусие. Не хочется верить в то, что в жизни есть подобные безвыходные ситуации. И самое страшное здесь - это не абсурдный мир Кафки, не то, что герой вынужен блуждать в этом мрачном лабиринте. У него изначально нет ориентира, он не знает, чего хочет. Найти жену? Спасти калеку-ребенка? Переспать с секретаршей? Он ведь и этого хочет, хоть и боится признаться себе. Когда долго сидишь в совершенно темном пространстве, потихоньку начинаешь терять не только связь с окружающим миром, но чувство собственного Я (где-то глубоко в колодце улыбнулся одинокий Тору Окада). Нечто подобное случилось и с условным господином А. Он просто растворился.

Великая японская культура, как и собственно Япония, лежат от меня в сотне тысяч километров национальных особенностей и полного непонимания. Не знаю + это или - для книги, но то, какие эмоции она породила в моей голове, не дает мне адекватно оценить ее. Позиционируемая, как стоящая у истоков сюрреализма в литературе, эта книга поражает, как ни странно, не сюр-пространством. С мастерством автора не поспоришь, и я не собираюсь этого делать. Поражает то, что стоит За внешним обликом, за необычностями и оксюморонами. Поражают ощущения, появляющиеся от прочтения этих странностей. Живо представляется ужас человека, блуждающего по больнице, холод обреченности всех, кто там находится, горечь болезней и сила чувств. Ощущение безысходности, фальши и гнета не отпускает, а лишь нарастает к финалу, и уже трудно соображать или как-либо ценить книжку. Автору мастерски удается поставить язык на службу воображению. В этом, как мне кажется, и заключается достоинство сюрреализма в литературе - на место замыленным метафорам приходят яркие образы и аллюзии на уровне подсознания. Плюс к тому, мир фантазий и мир реальный переплетаются в самих глазах человека, что тоже находит отражение в этом направлении. Мы, как призма, обладаем силой преображать все вокруг каждую секунду. Как произведение искусства, эта книга, безусловно, гениальна, но тема ее и неоправданная жестокость находятся за гранью моего понимания и интереса.

Такое себе психоделическое полотно, не побоюсь этого слова, сотканное из миллионов деталей на первый взгляд разрозненных, но если присмотреться издалека (отодвинувшись подальше, ибо нечего), оказывается, что во всем этом абсурде есть смысл. Только вот какой? Это скорее из ряда ощущений, то, что ну никак не сформулируешь словами иначе выйдет что-то вроде:

- человек зарос ростками дайкона (уходя от всего японского назовем это просто редиской);
- он отправился в клинику, где его приняли совсем не с распростертыми объятиями (приятно осознавать, что во всем мире врачи одинаковые);
- затем он на самобеглой (!!!) кровати едет по рельсам в санаторий под многообещающим названием Долина ада;
- ну а дальше - сплошная мешанина из физиологических потребностей героя, порнографии, инцеста, педофилии.

На самом деле все это как-то глотаешь и читаешь. Ведь почему-то бессвязный бред выстраивается в четкую и продуманную систему. И только спустя некоторое время, избавившись от ощущений, навеянных своеобразной кафской магией, ты понимаешь, что ничего не понимаешь...
Книгу рекомендовать я не могу - уж очень она специфическая и изобилует множеством неприятных, даже отталкивающих деталей. Но читается быстро и легко, да и небольшая по объему. Стиль у автора неплохой, так что не исключаю, что когда-нибудь решусь прочесть у него еще что-нибудь.

Когда пропадает человек, то его начинают искать. Это произведение о поиске смысла, самого себя, пропащего лица, лица ищущего, детектива, при желании тут можно найти пищу для размышлений и много чего ещё, ведь это японская литература.
Японская культура основана на созерцании и интуитивном осознании сути видимого. С такой позиции жизнь человеческая представляется не столько цепью связанных между собой действий и событий, сколько постижением своего пути, который может пролегать во внешнем мире или во внутреннем, в одиночку или через соприкосновение с другими такими же погруженными в созерцание людьми. Человек идет своим путем, и часто не знает, куда и зачем он идет. Или знает, но не готов открыть это знание не только другому человеку, но даже самому себе.
На пути этом исчезнуть для кого-то другого не означает попасть в беду. Исчезновение может быть шагом к обретению личной свободы. Поиск пропавшего человека может восприниматься, в том числе, и как посягательство на его свободу, как попытка повлиять на путь, который пропавший избрал для себя сам. Если он его избирал, конечно. Ищущие не обязательно хотят найти, они могут хотеть только искать, или создавать иллюзию поиска.
Но жизнь безжалостно реальна. И расставание больно ранит, несмотря ни на какую философию. И смерть столь же реальна. Она настигает неожиданно и влияет на планы оставшихся в живых Ушел их жизни один человек, и другим надо менять свой путь, никто не движется в полной автономии. Нарушил закон один человек, другой нечаянно заметил это, всполошил, испугал, последовала реакция на нежелательное вторжение — и путь снова изменяется — до полной утраты осознания себя, имен, мест, дат, связей, всего, что осталось на уже созданной карте жизни.
Чем ближе цель поиска, тем дальше потеря. Находить то, что ищешь не всегда то, что необходимо всем участникам истории. Можно пуститься в философские дебри и правды не найти.

Не могу решить: то ли автор перемудрил, то ли я глупая. Хотя скорее всего мы просто с этой книгой отчаянно не сошлись.
Меня вдохновило начало, я уже предвкушала закрученную и захватывающую историю. У человека же растения из кожи растут! Но сюрреализма оказалось слишком много.
Как то внезапно я оказалась не менее растерянной, чем главный герой - откуда ад то взялся? Почему так внезапно? И едва входишь в изменившийся ритм текста, то он опять меняется и бьет читателя по голове ещё чем-нибудь абсурдным. Эй, я любитель творчества Воннегута, но это для меня слишком. Ощущение как от глюков при высокой температуре, двигаться тяжело, все слишком быстро вертится и тебя тошнит. Хотя по факту ничего странного. Ну растет у человека дайкон на ногах, ну попал он в ад, подумаешь...
В общем товарищ Абэ, этот ваш роман мне непонятен, слишком от него укачивает.

Небольшая заметка о мистико-экзистенциальном романе "Сожжённая карта".

Японская литература частенько радует достаточно необычным сочетанием форм и жанров, да и стилей, конечно, приплетается пару вагонов. Пожалуй, этот роман можно смело отнести именно к таким случаям "завуалированного перемешивания" органической химии и какой-нибудь механики восемнадцатого века. Ирония? Нет, нет! О чём вы...

Очень и очень достойное произведение с "говорящим" названием - "Сожжённая карта". Вроде бы такое простенькое название, но, постепенно, читая роман, вгрызаясь в сущность и внутренний мир главных героев, начинаешь понимать, что это за карта такая, и почему она-таки сожжённая.

Пожалуй, писатель хотел сказать, что жить по строго по какому-то строгому плану или расписанию просто нельзя. Судьба главного героя - "живое" доказательство сего факта. Поначалу "оно" только трепыхалось и напускало туману, а потом, проголодавшись, приятно отобедало, закусив парочкой человеческих жизней. А что? В жизни всё бывает. Карта = план. Карта = жизнь. Однако, карта не поддаётся логике, по крайней мере, человеческой. Непонимание этой истины главным героем и привело к тому, что проблемы выплыли из пучин сумбурного океана жизни, хотя сидеть бы им где-нибудь на глубине, вместе с рыбами, и не рыпаться. Были бы проще, точно было бы всё ок!

В общем, к концу начинается самое интересное - все всё и вся "сжигают". Не шедевр, увы, но прочитать можно. Читаем-с ещё больше, жгём карты к чертям...

После очень долгого перерыва я снова вернулась к творчеству замечательного японского писателя Абэ Кобо. В этот раз пришел черед познакомиться с его первым романом в замечательном переводе Аркадия Стругацкого.
Итак - место действия Токийский исследовательский институт и попытки создать машину для предсказания будущего, выбор темы для предоставления в комиссию и последующей её разработки. И тут в типичный научно- фантастический сюжет вплетается детективная линия с таинственными убийствами, расследование которых заканчивается неожиданным финалом.
Роман понравился и "проглотился" за один день. Не смотря на то, что это первая проба пера уже чувствуется рука мастера. Единственное немного разочаровала концовка уж больно много всего смешалось вместе... Кого- то это может разочаровать и оттолкнуть от чтения других произведений Абэ Кобо.
Читать стоит для ознакомления с ещё одной теорией конца света, а начинать знакомство с "Женщины в песках" или "Чужого лица".

Еще один беспредел Кобо Абэ в пределах небытия. Конечно, на все того же любителя Кафки, Виана и ранних режиссерских работ Триера. Впитывать, надкусывать и смаковать горькую, темную обреченность театра абсурда - не каждому по вкусу и не каждому под силу, но вступивший на путь знает, что эта дорога уходит в никуда, далеко и глубоко собственного "Я", которое стоит иногда выворачивать наизнанку хотя бы для того, чтобы просушить и выгнать блох.

Приступая к прочтению «Сожжённой карты» думал, что окунусь в настоящую детективную историю, полную интриг и убийств, талантливых криминальных махинаций и загадок. Однако, в сущности, мы имеем произведение, исполненное в традициях автора – некий магический сюрреализм, поток рассуждений и мыслей, иногда абсурдный и с первого взгляда абсолютно бессвязный. Ситуация усугубляется ещё и тем, что повествование представляет собой размышления и наблюдения главного героя, не всегда представленные в хронологической последовательности. Встречаются фрагменты, чередующиеся с эпизодами реального времени и мыслей героя. Здесь много позиций-подсказок, своеобразных намёков, раскрывающих даже не столько суть расследования, сколько психологическое состояние самого главного героя. Только прочтя книгу до конца, становятся понятными многие детали повествования. Почему, в сущности, никто не заинтересован найти пропавшего – Хироси Нэмуро, начальника отдела торговой фирмы «Дайнэн», – а лишь хочет узнать причину его исчезновения? Почему его брат и жена ведут себя очень странно? Отчего сыщик неприкаянно бродит от одного свидетеля к другому, а следов пропавшего нигде нет? И чем ближе концовка расследования – тем отдалённее становится исчезнувший.

Книга напомнила мне представителей экзистенциализма, с его идеями абсурдности (нелепости и бессмысленности) окружающей действительности, отсутствием смысла и порядка в реальном мире. Подобно тому, как представители этого направления наивысшей ценностью для человека считали свободу – главный герой романа также отправляется на поиски самого себя, ищет свободу от внешнего мира и обстоятельств, самого общества. Осмысливая главную интригу «Сожжённой карты» на память приходят слова Фридриха Ницше:

«Если долго смотреть в бездну, то начинает казаться, что это бездна наблюдает за тобой».

Так что это не роман для отдыха, но для вдумчивого и готового к подобному погружению в глубины подсознания читателя. Он довольно сложный для чтения, с множеством метафор и аллегорий. Меня несколько удивила открытая концовка книги, которая, впрочем, вполне подходит для выражения её основной идеи.