Под знаком незаконнорожденных

Решила дать второй шанс Набокову (который, в сущности, понравился, но не смог прочно приковать к себе, чтобы возникло желание и дальше изучать его работы), и неожиданно для самой себя просто утонула в желании Любить его слог. Почему этого не случилось раньше? Ведь "Лолита" написана тем же потрясающим, ни с чем не сравнимым языком? Едва ли виной выступила этическая составляющая. Но тогда любви не случилось, а сейчас меня безжалостно накрыло волной творчества автора.
И это даже несмотря на то, что весь сюжет этого романа уже был описан в аннотации, а в книжке растянулся на несколько сотен страниц. Ибо то, как рассказана эта история, и как ее слова управляют потоками твоего сознания - просто немыслимо! И невыносимо сладостно.

P.s. Настроение: перечитать "Лолиту" и "Машеньку".

То, что мы теперь пытаемся (безуспешно) проделать, это заполнить бездну, благополучно пройденную нами, ужасами, которые мы заимствуем из бездны, нам предстоящей, каковая бездна заимствует сама себя из бесконечного прошлого.

Беспощадная книга. Выворачивающая наизнанку и душу и мозг. Есть книги, после которых сидишь абсолютно бесчувственная к внешним факторам и проклинаешь тот день, когда ты научилась читать. Не лучше ли жить в незнании? существовать, как пустота, заключенная в оболочку, без разума и признаков? Чтобы было невозможным взять и растерзать тебя, искромсать, как это делает Набоков, причем, с гениальным мастерством, точными, целенаправленными ударами.

"Bend Sinister" ("Под знаком незаконнорожденных") - это второй роман Набокова, написанный на английском в 1947-м году, созвучный с его же русскоязычным "Приглашение на казнь".
"Bend Sinister" - это политический роман, своего рода, протест Набокова против фашизма. Идея о создании романа пришла к писателю в период, когда немецкие войска надвигались на Париж, где в то время жил Набоков с семьей. Он испытал сильнейшее волнение и страх за жизни двух дорогих ему людей: жены Веры и сына Дмитрия.

Сюжетная линия романа описывает некую несуществующую страну (на востоке от Франции), во главе которой стоит диктатор и тиран Падук. Он руководит также партией под названием The Party of the Average Man - The Ekwilist Party, то есть партией среднего человека, обезличенного, идентичного, схожего, ничем не отличающегося - однообразная бесцветная масса, где все люди - это Mr.& Mrs. Everyman. В подобном раскладе ситуации всегда есть тот, кому выпадает тяжелая участь - противостоять. В данном случае - это Адам Круг, знаменитый философ, к тому же бывший одноклассник Падука, окрестивший его кличкой жаба, но чем дальше вникаешь в хаос, сотворенный Падуком, на ум приходит совсем другое прозвище: паук. Хватает одного взгляда на герб государства - "корчащийся паук на красном фоне..." Не намек ли это на свастику и красный флаг - союз двух разрушительных идеологий?..

Страшный роман, написанный бесподобно красивыми словами (Набоков!). Испепеляющий и, одновременно, бросающий в дрожь, холодно струящийся вдоль позвоночника, заставляя поежиться, превратиться в сплошной нерв, натянутый до отказа. Это как путешествие в комнату кривых зеркал, которые отразят истину, доселе скрытую от тебя под приглаженной, блестящей оберткой привычного и принятого. Кривые зеркала, в которых ты увидишь мир именно таким, каков он есть: безобразный, растекающийся как яичный желток, хаотичный, неясный... И наверно, впервые в жизни проклянешь себя за то, что ты не пустота.

Люди созданы, чтобы жить вместе, чтобы обделывать друг с другом дела, беседовать, петь вместе песни, встречаться в клубах и в лавках, на перекрестках, - а по воскресеньям - в церквях и на стадионах, - а не сидеть в одиночку и думать опасные мысли.

СтОит прислушаться.

Человек, никогда не принадлежавший к масонской ложе или к землячеству, клубу, союзу и тому подобному, — это опасный и ненормальный человек. Конечно, некоторые организации были из рук вон плохи, их теперь запретили, и все-таки человеку лучше принадлежать к политически ошибочной организации, чем не принадлежать ни к какой вообще.

В этот раз несколько двоякие впечатления у меня вышли от встречи с Набоковым, я бы даже сказала противоречивые. Ну вот, например, взять тот же язык, которым я не перестаю восхищаться, человек был не просто писателем, он был гением слова, от некоторых его книг у меня остались впечатления изысканного яства, когда не важно даже о чем собственно он пишет, можно просто взять книгу, раскрыть на любой странице, прочитать пару абзацев и закатить глаза от удовольствия, такое литературное наркоманство, где его пассажи и литературные приемы становятся своеобразной дозой. И здесь все это тоже было, ну вот кто еще может столь витиевато и поэтично описать процесс постановки обычной росписи под документом?

Д-р Александер присел за красного дерева столик, расстегнул пиджак, выправил манжеты, придвинул поближе стул, проверил, как пианист, свое расположение; далее он извлек из кармана жилетки дивной красоты сверкающий инструмент из хрусталя и золота; взглянул на его очин; испытал его на клочке бумаги и, затаив дыхание, медленно стал разворачивать конволюции своей фамилии. Завершив орнаментирование сложного ее окончания, он приподнял перо и обозрел пленительный результат. На беду, именно в этот момент его золотая волшебная палочка, (может быть, от обиды на множество потрясений, которым ее в этот вечер подвергли разнообразные усилия господина) сронила на бесценный типоскрипт большую черную слезу.

И тут меня даже не смущает его нарочитость и некоторое любование собой, мол видите как я могу, за такое можно многое простить. Тут правда от его языковых игрищ я несколько устала, пользуясь знанием многих языков, он порой использует какую-то странную, им самим изобретенную смесь немецкого, русского и французского, прописывая слова латиницей, собственно привет Берджессу с его «Заводным Апельсином», интересно, не этим ли романом он вдохновлялся, кстати. Но даже если и им, там мне все эти ужимки, используемые кучкой опасных малолеток, считающих себя выше всех и вся, казались уместными, отражающими какие-то свои цели, здесь же меня это утомляло и порой убивало всю красоту набоковской речи.

Такие же противоречивые впечатления у меня и от сюжета, хотя тут может быть виной то, что жанр антиутопий я очень люблю и прочла их всяких разных немало за свою жизнь, а потому удивить и зацепить этой темой меня не так уж и легко. Правда набоковская оригинальность честно попыталась это сделать, взяв на вооружение откровенный сюр в описании происходящего, и тут нельзя не признать, что это и впрямь удачно, тоталитаризм, полицейское государство и то, что они приносят обычным людям, очень хорошо рисуются таким приемом. Вспомним того же Оруэлла, по которому, кстати, Набоков довольно едко прошелся в предисловии, лозунги из его знаменитого романа «1984» ведь тоже тот еще сюр и абсурд, но овцы, в которых превратилось население, этого не видят и от этого картина приобретает еще более мрачные черты, заставляя задуматься о том, что мозги нам можно загадить даже откровенным бредом. Очень понравилась мне тут, например, сцена с прохождением моста, когда, оказавшись между двух патрулей, требующих от него документов, человек может оказаться вечным узником этого места, и вот уже мост не мост, а сюрреалистическая тюрьма, порожденная человеческой глупостью на службе у идиотов, дорвавшихся до власти. Или поездка на общественном транспорте, где в погоне за равенством дошли до того, что пассажир не может сойти на остановке, если она нужна лишь ему одному, только для группы не менее чем из трех человек будет совершенна остановка. Но даже в таких условиях у некоторых срабатывает природная смекалка и вот уже двое приятелей зарабатывают на жизнь тем, что становятся недостающими двумя для одиноких пассажиров. Шикарная придумка, с какой стороны ни подойди.

Но при этом порой писателя уносило в какие-то свои такие дальние дали, что следить за полетом его мысли становилось не просто сложно (сложности в восприятии могут порой, наоборот, радовать, заставляя активнее шевелиться шестеренки в твоей голове), но и откровенно скучно. Каюсь, на рассуждениях о том же Гамлете я реально практически вздремнуть успела. Да и вообще порой создавалось ощущение, что Набоков решил влепить в свой роман некие свои размышления о разных вещах, которые в сюжет не лепились, но у нас же тут постмодерн и сюр, а значит ничего страшного, если к сюжету это не имеет никакого отношения. Кстати, если вы не любите всяческие выверты постмодернистской литературы, сюда я вам соваться точно не советую, потому что некоторые приемы тут прям во всей красе, например, автор, который активно участвует в событиях романа, являясь таким вот deus ex machina, который приходит на помощь своему герою дабы защитить его от тех ужасов, которые сам же ему и придумал.

В целом, впечатления у меня, конечно же, со знаком плюс, просто, наверное, дело в том, что и к этому автору, и к выбранной им тематике у меня уже сложились в некотором роде завышенные требования, да и не в восторге я частенько от личности данного писателя, его высокомерие порой явственно чувствуется за текстом (вот прям тащится он от самого себя, такого умного и талантливого) и иногда я могу от этого абстрагироваться, в конце концов, как говорится, детей мне с ним не крестить, а порой все же нет-нет, да резанет... Только сейчас, заканчивая рецензию, поняла, что толком не сказала ни слова о сюжете, но наверное, дело в том, что он не так уж и важен, еще одна история о бесправии человека, угодившего в жернова очередного тоталитарного режима, если вам такое интересно и не пугают всяческие литературные измы, то советую обратит внимание на данную книгу.