Цитаты из книг автора «Виктор Ремизов»

Сан Саныч воображал себе разговор с офицерами из органов, где он, уверенно глядя им в глаза, рассказывал, какой талантливый и принципиальный человек Михаил Валентинович Романов. И как он нужен и полезен Родине.

Полковник Баранов не просто руководил Северным управлением железнодорожного строительства МВД СССР, но был заместителем начальника всего ГУЛЖДС МВД СССР – одного из самых больших и богатых главков МВД. Баранов подписывал документы на производство работ в миллионы и миллионы рублей, его распоряжениями поднимались и двигались в любом направлении тысячи людей. Сан Саныч видел его второй раз и теперь старался хорошо запомнить – полковник очень ему нравился. Баранову в этом году исполнялось пятьдесят, но он не выглядел и на сорок, подтянутый, красивое и умное лицо всегда бывало спокойно. С руководителями подразделений (полковник не делал разницы, кто эти подчиненные – расконвоированные зэки, вольные или офицеры) всегда разговаривал уважительно. Про Баранова говорили, что он давно должен был стать генералмайором, но крепко проштрафился, его исключали из партии, и он чудом избежал высшей меры. По одной версии полковник крепко пил, по другой – его попутали с женским полом.

Если и искать в этом логику, то только бюрократическую: видно, что-то в строительстве шло не так, как хотелось, возможно, что «главный прораб страны» изучающе прищурил взгляд и тем, кто на этот прищур наткнулся, надо было что-то срочно предпринять, чтобы спасти свою должность, а возможно и свободу.

Кайло бы загнать в твои безумные мозги по самую рукоятку! И пусть бы кончили меня тут же, пусть псами изорвали, как бы раскроил твою рябую морду! Нет такого фашиста на земле, который столько нам наделал!

Недавно рассказала мне очень подробно, как они вместе с Надюшей Крупской учительствовали на вечерних рабочих курсах за Нарвской заставой. И как она потом ходила к ней просить за тебя. А она ведь за Илью ходила. Ты тогда был на свободе, Илья и Лида были арестованы, но не осуждены еще.

И таких, готовых быть ничтожествами, было много. Они писали доносы, охраняли, арестовывали, тайно следили за людьми или конвоировали их. Палачу, растлителю и насильнику огромной страны – обычному человеку с двумя руками и двумя ногами – не обойтись было без армии помощников.

– Ничего не понять… – она пьяно икнула и постучала себя в грудь, – радио послушаешь – вроде и правда враги… С живым человеком говоришь – все шиворот-навыворот! – она поднялась и стала вытаскивать из форточки сетку-авоську, висевшую на улице. Та, набитая едой, не лезла. Нина засунула руку, пошарила и достала коляску ливерной колбасы. – Возьми ребятишкам да винегрет выставь за окно, поедите завтра.

подлецы, за жалованье, жилье и спецпаек готовые на любые низости, они получали удовольствие от власти и унижения не таких, как они, но встречались и просто дураки, а иногда патологические трусы. А часто трус, дурак и подлец жили в одной шкуре.

– Еще раз рот разинешь, не ты, а я тебе чердак раскрою! Я полжизни этим занимался! Понял?! – он пожевал тонкими губами, как будто собирался плюнуть в Сан Саныча. – И бабу твою… куда хочу, туда и буду! Ты понял или идиот?

Всенародная любимица Лидия Русланова, давшая более тысячи концертов на передовой во время войны, работала сейчас за пайку где-то в таких же холодных краях.