Во-первых, сказалось меньшее внимание ученых к истории Ромейского государства по сравнению с неослабевающим интересом к её предшественнице – Римской империи. Мнение о Византии как о «тысячелетнем недоразумении», высказанное в середине XVIII в. Э. Гиббоном, надолго наложило отпечаток предвзятости на изучение многих аспектов ее бытия. Хотя в дальнейшем этот стереотип был преодолен, степень изученности истории римского спорта несопоставимо выше, чем у византийского.

Во-вторых, история спорта – молодое и пока не самое популярное направление исторических исследований. Причем основное внимание историков спорта приковано к периоду с конца XIX века до наших дней, когда было возобновлено проведение Олимпийских игр, а соревнования по футболу превратились из чисто английской забавы в явление мирового масштаба. Именно в это время спорт стал массовым и институционализированным^[16]. Будучи изначально привилегией элит, на рубеже ΧIX-ΧΧ веков он (в отдельных видах) стал достоянием масс. Вначале через сокольское движение в Чехии (с 1862 года) и его аналоги в других странах, нацеленные на воспитание физически здорового и патриотически настроенного поколения, затем – через пролетарские спортивные клубы в СССР^[17]. Именно такой – «общественный», более понятный и близкий нашему времени спорт привлекает основное внимание историков.

Исследований по физической культуре и спорту прошедших эпох значительно меньше, и хронологически интерес ученых распределен крайне неравномерно.

Относительно подробно изучены вопросы, связанные со спортом в античности. Это вызвано возобновлением в 1896 году практики проведения Олимпийских игр и возникновением общественного запроса на информацию об их древних предшественниках. Специфические римские спортивные практики (в первую очередь, гладиаторские бои) связаны как с огромной популярностью на Западе римской истории и образа Римской империи в целом, так и с внедрением персонажа гладиатора в массовую культуру. Этот культ начался с выходом в свет романа Р. Джованьоли «Спартак», опубликованного в 1874 г.^[18], и стал всемирным после его многочисленных экранизаций (с 1909 г.)^[19] и постановок в театре в дальнейшем (с 1956 г.)^[20].

Неслучайно именно прекращением Олимпийских игр и падением Рима в одном из изданий энциклопедии «Британника» оканчивается период «изученного» спорта, и вплоть до XIX века констатируется наличие историографической лакуны: «Исторически самые первые атлетические рекорды ставились на греческих Олимпийских играх (776 г. до н. э.), закрытых по приказу императора Феодосия в 394 г. История атлетики между падением Рима в V в. и XIX в. весьма отрывочна. Религиозные фестивали в эпоху Средневековья часто сопровождались грубой игрой в мяч между городами-соперниками или гильдиями. Они были предшественниками больших зрелищных спортивных состязаний XX в.: соккера, бейсбола, тенниса, футбола»^[21]. Этот справочный текст, написанный ещё в 1970-е годы, отражает и сегодняшнюю ситуацию в историографии.

Несколько полнее исследованы физические активности средневековой Западной Европы – рыцарские турниры, представлявшие собой вид соревнования, нацеленного на оттачивание боевых навыков.

Не случайно в процитированной выше статье из самой популярной в мире энциклопедии ни слова не сказано о физических активностях византийцев, хронологически лежащих между античными Олимпиадами и рыцарскими турнирами классического средневековья. Эта тема и в 70-х годах XX века, и сейчас остается крайне малоисследованной, не представлена она и в массовой культуре.

Византийский спорт оказался одним из наименее изученных аспектов ромейской истории. Он привлекал внимание лишь отдельных энтузиастов в различных странах Европы и Америки. Работ, посвященных этой теме специально, на всех языках мира едва наберется два десятка. Причем речь идет как о монографиях, так и о небольших статьях.

В исследованиях по истории Византии, где вопрос ее спортивной жизни затрагивался, на первый план зачастую выдвигались его социально-политические аспекты, а не спортивные. Конкретно – вопрос о политической роли партий ипподрома, а не изучение самих спортивных состязаний, их правил и организации. Еще меньше интереса вызывает история массового спорта и физической культуры ромеев. Однако и о его полном отсутствии говорить нельзя.

Впервые интерес к спортивной сфере жизни Византии проявился у исследователей ещё в начале XX в. Но он ограничился либо уже упоминавшимися дискуссиями о сущности партий Ипподрома^[22], либо краткими рассказами о цирковых зрелищах в общеисторических трудах^[23].

В дальнейшем наметилось разделение исследовательских приоритетов между российской/советской и зарубежной историографией. Если отечественные исследователи продолжали изучать лишь социальную сущность партий^[24], то за рубежом историки к середине XX в. обратили внимание и на спортивную составляющую^[25].

* * *

Отечественная историография. В современной российской историографии до сих пор нет ни одного фундаментального исследования, полностью посвященного истории физической культуры и спорта в Византии.

Наименьшее внимание уделено организационной стороне спорта – правилам проведения тех или иных спортивных игр, детальному описанию соревновательного процесса. Большинство авторов пренебрегают ими, рассуждая о спорте в контексте более широких и масштабных социальных понятий.

Тема спорта в трудах отечественных историков затрагивается, в основном, в исследованиях, посвященных городской жизни империи, быта простых ромеев. Опубликовано несколько статей о развитии физкультуры в контексте военной подготовки стратиотов, что также дает возможность понять степень вовлеченности людей в спортивную сферу жизни.

Наконец, наиболее близкой непосредственно к спорту и в то же время весьма полно исследованной (хоть и дискуссионной) темой является история и сущность цирковых партий в Византии, именуемых «димами» или «факциями» (иногда эти понятия ошибочно отождествлялись, об их различии будет подробно сказано в п. 4.4). Так как факции, несомненно, играли значительную роль в социальной жизни города, то и внимания им уделяется больше. Изучая этот социальный феномен, исследователи не могли совсем не затронуть тему спортивных состязаний, жизни Ипподрома, «фанатской» деятельности, ведь поддержка возницы, представляющего партию, была первоначальной и основной обязанностью каждого члена факции. Но и эта тема в отечественной литературе раскрыта фрагментарно.

Этот вопрос начал активно обсуждаться уже с конца XIX века и остается дискуссионным по сей день. Он наиболее полно отражен в следующих трудах: «Партии цирка и димы в Константинополе» Ф. И. Успенского (1894)^[26]; «Византийские димы и факции в V–VII вв.» А. П. Дьяконова (1945)^[27]; «Венеты и прасины в Византии V–VII вв.» М. В. Левченко (1947)^[28]; «К вопросу о борьбе димов в ранней Византии (критический обзор)» Н. В. Пигулевской (1952)^[29]; «К вопросу о димах в ранней Византии» А. А. Чекаловой (1982)^[30].

Спорными являются вопросы поддержки той или иной партии императорами, выступления цирковых партий в поддержку иконоборчества, а также определение факций как сословных или территориальных организаций. Несмотря на различия в подходах к вопросу о значении цирковых партий в Византии, их роли в политической истории империи, отечественные исследователи в целом сходятся в одном – партии Ипподрома не были просто организациями болельщиков той или иной группы спортсменов^[31]. Это были масштабные, сложно организованные структуры, объединявшие в своем составе танцоров, певцов, акробатов, персонал, обслуживавший лошадей и колесницы^[32]. Они играли огромную роль в императорском церемониале, а в IV–VI вв. и вовсе имели право непосредственно обращаться к императору, становились движущей силой городских восстаний^[33].

Публикаций, в которых имеются фрагменты, непосредственно посвященные византийскому спорту, на русском языке издано немного. И они носят не дискуссионный, а повествовательный характер, так как научной полемики по чисто спортивным аспектам истории Византии в отечественной историографии не было.

Важные сведения о конных ристаниях приведены в монографии А. А. Чекаловой и М. А. Поляковской «Византия: быт и нравы»^[34]. Помимо того, что в труде дается относительно полное описание правил заездов (количество участников и кругов, порядок выезда), мы находим и несколько любопытных фактов о роли спортсменов в жизни Константинополя и о степени почитания и народной любви к ним.

Авторы отмечают, что в честь жившего во второй половине VI века чемпиона Урания была воздвигнута золотая статуя – уникальный символ всенародной любви; пишут о том, сколь большое внимание уделялось лучшим лошадям, о традиции диверсиума – одного из ключевых отличий византийских ристаний от римской соревновательной практики. Уделено внимание отношению Церкви к скачкам. Эта монография, будучи, прежде всего, исследованием о социальной жизни Византии, дает читателю понимание роли агона как такового и его непосредственных участников в жизни византийского общества, о статусе спортсменов и отношении народа к ним.

Исследование Г. Л. Курбатова «Ранневизантийский город (Антиохия в IV веке)»^[35] повествует о социальной (в том числе спортивной) жизни одного из крупнейших провинциальных городов империи. Автор приводит сведения о финансовой стороне организации спортивных состязаний и школ в городе, обращая внимание на то, что на обеспечение физической активности граждан местной знатью тратились значительные суммы. Приводятся сведения о масштабном строительстве на ипподромах региона, постоянной модернизации старых и возведении новых. Автором (на материалах изучаемого им города) прослежена важнейшая тенденция – трансформация в течение IV–V вв. сущности византийского спорта: значительное уменьшение жестокости, запрет гладиаторских боев и снижение количества поединков с дикими животными, выход на первый план состязаний колесниц.

Это исследование ценно тем, что показывает, как обеспечивалась спортивная жизнь города в описываемый период, какие глобальные изменения происходили в ней с течением времени. Кроме того, этот труд демонстрирует нам развитую спортивную сферу жизни общества за пределами столицы, вне Большого ипподрома Константинополя.

Устройству столичного ипподрома, его размерах и конструктивных особенностях посвятили статью «Цирк в Византии» в журнале «Советский цирк» В. М. Брабич и Г. С. Плетнева^[36].

О взаимосвязи физического воспитания и военной подготовки писал исследователь военной истории Византии В. В. Кучма^[37]. Анализируя византийские воинские трактаты, автор показал, в том числе, роль физической культуры и гигиены в формировании и поддержании боеспособности византийской армии.

В статье В. В. Хапаева^[38] «Физическое воспитание в Византийской империи IX–XIΙ вв.»^[39]