Жизнь советской девушки

К чтению «Жизни советской девушки» я приступала с большими ожиданиями и такой же большой изначальной симпатией.
Собиралась сквозь приоткрытое окошко заглянуть в чужую молодость, совпавшую по времени с моею.
Я ведь сама кто есть, вернее была? Такая же советская девушка, на шесть годков всего помладше автора. Воспоминания о детстве и юности – разве же ждёшь от них подвоха?

А посмотрела не через отмытое временем стеклышко – через замызганный и залапанный грязными пальцами осколок…

Я, конечно, верю, что Таня Москвина (в отличие от меня – типичной советской девочки-отличницы-простушки) была совершенно необыкновенной и не-советской девочкой. Верю, хотя в нашей простой районной школе такие не водились.
Мне бы в голову не пришло в седьмом классе доказывать художественную малоценность «Молодой гвардии», да и позже ничего подобного не приходило. И Достоевского я в одиннадцать лет не только не понимала, но и попросту ещё не читала. Да и вообще, не в театральные критики, а в инженеры идти собиралась.

И перспектива работать ради хлеба насущного меня как-то не пугала.

Таня, а вот теперь поклянись, что этого – треклятой обязаловки от девяти до пяти с зарплатой пятого и двадцатого – в твоей жизни больше не будет никогда.
– Клянусь! – сказала я сама себе голосом юного пионера – и сдержала клятву.

Откуда это в конце семидесятых? Кстати, я всю жизнь вот так и работаю – от и до, и ущербности в том не нахожу…

Ну нельзя, нельзя писать о том, что не пережито до конца, не додумано, не выплакано, не прощено. Нельзя…

Вот ещё. Женщина, которую предпочел нашей необыкновенной героине любимый мужчина… Тридцать с лишним лет прошло, а кроме клички (Мормышка!) автор её никак не называет. Нет, ещё «женским паразитом», мещанистым и бездарным (а этот бездарный паразит, между прочим, и во ВГИК как-то поступил, и в ЛГИТМиКе поучился).

Всюду это тщательно скрываемое высокомерие автора… Как ни старайся, а уши торчат.
Ничем я этого оправдать не могу. Ни травмирующим разводом родителей, ни несчастной (а может наоборот – счастливой!) – любовью, ни одиноким материнством.
Даже не могу сказать, чего во мне сейчас больше по отношению к автору: неверия, возмущения или жалости.
Возможно, последнего больше: моя-то жизнь советской девушки не была идеальной, но уж точно была счастливой…

Дальше...

И даже Ленинград в этой книге – совсем не тот, в котором были «Проводы белых ночей».
И так полюбившийся мне «Питер FM» , похоже, снят в совсем другом городе…

Всегда была бедна и одна,
Влюблена, нелюбима, ни на что не годна.
Обращала внимания мало
на кров, на одежду, на пищу,
И воды реки моей
От нищеты моей
Чище.

Эта книга меня приятно удивила.
Мне было мало что известно об авторе, и на книгу я набрела чисто случайно.
И вот, пребывая в раздумьях, стоит ли тратить на нее свое время, я неожиданно обнаружила, что Татьяна Москвина — это жена кинокритика Сергея Шолохова, чьи киношные передачи под названием «Тихий Дом» долгие годы были для меня одним из способов приобщения к мировому кинематографу.
Так что поначалу мне было очень интересно побольше узнать об избраннице знаменитого Сергея. Но едва начав читать, я полностью про Сергея Шолохова позабыла, потому что уж больно книга захватила меня и пришлась ко двору.

Мне, конечно, понадобилось некоторое время, чтобы втянуться в этот оригинальный формат, содержащий в себе, как можно решить по названию, отнюдь на только девичьи дневниковые записи про охи и ахи...

Пожалуй, на необычном формате следует оставновиться более подробно.
Текст этой книги соткан из достаточно разнородных пластов, и иной читатель, возможно, поначалу настроится на одну волну, а потом вдруг обнаружит, что собственно повествование - развитие истории - пробуксовывает, и вместо этого он наблюдает процесс некоего переосмысления прожитого автором - и героиней в одном лице.
То есть представьте себе, что вы сидите в зрительном зале с устремленными на экран глазами, а некий ведущий, расположившийся в уголке сцены, до поры до времени смотрит параллельно с вами какой-то фильм, проецируемый на экране, а затем вдруг нажатием кнопки ставит воспроизведение на паузу, и, с довольным видом выйдя на середину сцены, начинает о чем-то увлеченно разглагольствовать.

И здесь, конечно, важно, что именно и как он это говорит. На мой взгляд, выступления этой ведущей очень любопытны и заслуживают пристального внимания.

Понравился ли мне лично такой формат? Я совершенно определенно могу сказать, что да, этот формат мне зашел.
Татьяна Москвина оказалась очень начитанным человеком, и кроме того- опытным полемистом. К тому же, ее начитанность не наносная, а ложится на прочную базу вековых традиций народа и женскую интуицию. Дающую ей смелость делать то или другое нестандартное утверждение.

В этой книге есть как нечто очень глубинное, русское, темное, женское — недавно по жанру это названо «биороманом» - «любопытный этюд на тему причудливых сочетаний временного и вечного в отдельном человеческом существе» - так и довольно модерновый пласт культуры - слова и понятия из современных реалий. У автора огромный опыт чтения русской классической литературы и просмотра спектаклей.

Возможно, особенный интерес этот роман представляет для ленинградцев — они будут лучше понимать всю топографию повествования, а также смогут совершить своеобразное путешествие во времени и побывать в знакомых им зданиях в интервале времени до 1982 года - и для всех тех, кто интересуется феноменом совка. Причем как тех, кто сам пережил это, так и юнцов, которые уже достаточно созрели, чтобы осмыслить это- возможно, они станут лучше сопереживать ментальности старших поколений и осознают всю бездну — причем не только в вещественном и информационном плане, но и в плане идей и человеческих ценностей — которая отделяет ту, прошлую жизнь, от новейшей эпохи неприкрытого торжества чистогана.

Итак, в книге есть много точных деталей о времени и о себе, и приходящие на помощь яркие образы из литературы, спектаклей и фильмов... Это в некотором роде “энциклопедия русской жизни» того времени - до 1982 года. Мне показались особенно интересны рассуждения о высокопоставленных работниках сферы обслуживания в годы застоя.

А, ну еще тут много про театр и про театральную критику.... Как героиня заинтересовалась миром театра и почему ей пришлось выступать именно в роли критика, вы сможете узнать из этой книги.

И еще такой лайфхак: кажется, в книге есть некоторое количество назидательности, произносимой с безапелляционной интонацией. Причем мне показалось, что это очень органично звучит в формате аудиокниги, но при этом может покоробить в текстовой версии... Так что имейте это в виду, и в случае чего попробуйте поиграться с форматами.

...Знаете, порой случается так, что какая-то мысль, какое-то наблюдение подспудно вызревает где-то в твоем подсознании, не спеша оформиться в выраженный словами вывод. И вот нежданно-негаданно именно в книге Москвиной я обнаружила именно такие рассуждения о советском времени, которые очень перекликались с моими собственными смутными догадками, а также нашла многие штрихи, дополняющие мои представления о «портрете эпохи».
Я думаю, что на отдельные главы общих описаний жизни в совке я буду давать ссылки моим знакомым, потому что, кажется, лучше, чем Москвина, эти явления и не переосмыслишь, и не сформулируешь.

Я прочитала "Жизнь советской девушки. Биороман" -

Название в корне не соответствует содержанию книги. На самом деле это рассуждения немолодой, обиженной на всех и вся женщины, на тему того, как же ей плохо жилось в Советском Союзе, а сейчас еще хуже, ну разве что в Парижи она наведывается...
Начну с того, что понравилось - хороший слог, книга читается легко, очень трогательно описано лето в деревне с бабушкой, лес, походы за ягодами и грибами.

Для счастья человеку нужны лето и бабушка.

Но дальше автор ведет нас в дебри своих невысказанных обид и злобы. Интеллигентные (в начале книги) родители становятся склочными мещанами, чудесная бабушка - злостной скандальной запойной алкоголичкой, жизнь только бьет - и никакого проблеска радости вплоть до рождения чудесного, неземного, бесподобного, светоносного, богоподобного сына.
Кроме того, нашу ГГ с детства убивает нищета, не мешают сознанию собственной нищеты, ненужности и неприкаянности даже несколько "построенных кооперативов", помощь родных и друзей с трудоустройством, покупкой вещей, присмотром за ребенком...
Первая любовь, дружба, детство - все кидается в тлеющий костерок этой ненависти.
А еще любопытно, насколько активно автор подчеркивает свою уникальную несогласность с режимом. С детства. Нарочитые, напоказ отказы собирать макулатуру, присутствовать на уроках литературы при изучении "Молодой Гвардии", и вот это -

Нам бы только намекнули, куда мы живем

эээ...детям, да? партия, зараза такая, не докладывала детям, куда катится союз, это и правда печально.
Рада, что книга закончилась, такой поток уныния и бессильной злобы невозможно долго выносить.