Цитаты из книг автора «Рёко Секигути»

Книжные магазины имеют свой запах. Тем не менее, спрашивать о нем продавцов бессмысленно — обитатели помещений не ощущают ароматов, пропитывающих их стены, и не смогут вам ответить. Замечает запахи гость. Речь не о букинистических лавках — в них царит совершенно особый запах, отмеченный печатью времени, запах плесневелой бумаги, клея и кожаных переплетов, — но о магазинах, где продаются новые книги. У них тоже есть свой запах, пусть и менее явный. Если обратить внимание, можно заметить, что полки с периодикой и те, на которых выставлены роскошные издания, пахнут по-разному, а от самодельных фанатских журналов исходит запах свежих чернил.

Только запах может объединить живое и неживое.

При каждом вдохе мы втягиваем в себя запах. Двадцать тысяч раз в день.

Кулинария — это не профессия. Это судьба. Повара, хотят они того или нет, выполняют в этом мире миссию. Жестокую миссию.

Все запахи были мимолетными, хрупкими. Нужно было действовать быстро, ловить момент, когда душа каждой составной части блюда наилучшим образом раскрывается через свой аромат, и присоединять другой ингредиент, который его «оживляет». Зачастую ей даже не требовалось пробовать создаваемое блюдо на вкус — достаточно было обоняния.

Часто она «слушала» музыку, создаваемую запахами. Тысячи движений, которые она совершала, шаг за шагом раскрывали новый аромат, и только тогда появлялся новый рецепт.

Именно мысль о смерти, а не о метаморфозах, привела ее к отцу, ежедневно молившемуся о душах тех, кого убивал. Без этих молитв груз ответственности за то, что в нем кроется причина перехода от жизни к смерти, принес бы ему слишком много страданий. Она же могла и хотела работать на кухне лишь потому, что верила, будто за смертью следует метаморфоза. Ей хотелось доказать это отцу, который после ухода из профессии, похоже, не стал счастливее.

Изо дня в день она повторяла одни и те же движения. Резала, рассекала, раздражала, чистила. Через кухню проходили сотни жизней, и ее руки повторяли те же самые жесты. Ее руки, словно руки музыканта, играющего на своем инструменте, помнили силу, с которой надо было действовать. Ни омары, ни черепахи-триониксы не пугали их, ее руки знали, какова эта плоть на ощупь. Силу она дозировала на глаз, не раздумывая. И как из-под рук музыканта выходят звуки, из-под ее рук выходили запахи: запах раздавленных пчелиных сот, или обдаваемого кипятком мяса, или выжигаемого на шкуре животного клейма. Скорость и способ распространения этих запахов зависят от используемых методов и продуктов. Работая в другом ресторане, она с закрытыми глазами могла определить, что происходит на всех рабочих местах кухни. Запах перехода из одного состояния в другое. Запах смерти, многих смертей. И самая главная метаморфоза, при которой создается нечто новое. Душа этих жизней должна была оказаться на тарелке.

На поварах лежит грех всех тех, кто должен убивать, чтобы жить.

Сайбоси – метод консервации мяса, без которого во времена полного отсутствия холодильников было не обойтись.