Цитаты из книги «Моя рыба будет жить»

время они существуют отдельно, как моменты времени. Потому что каждый момент – это существо времени, и это твое временное существо. Догэн Дзэндзи. Юдзи

Не нужно думать, что время просто уносится прочь. Не нужно думать, что способность «уноситься» – это единственная функция времени. Если бы время просто уносилось прочь, между тобой и временем существовало бы разделение. Поэтому, если ты думаешь, что время – это то, что просто проходит, ты не понимаешь, что такое временное существо. Чтобы добиться истинного осознания, пойми, каждое существо во всем мире связано со всеми остальными существами, подобно моментам времени, и в то же

В реальности каждый читатель читает в самом себе. Книга писателя – это только своего рода оптический инструмент, предоставленный им чтецу, чтобы последний распознал предметы, которых без этой книги, быть может, он не отыскал бы в своей душе. И если читатель узнает в себе то, о чем говорит книга, то это является доказательством истинности последней. Марсель Пруст. Обретенное время

не решусь оставить книгу там, где ты сможешь ее найти, пусть я решу, что будет лучше, если ты так и останешься моим воображаемым другом, уверена, я все равно бы узнала тебя вот так, сразу, за секунду. Я знаю, что ты только понарошку, но ты – настоящий друг, и без тебя я бы не справилась. Правда. Ну, в общем, как тебе уже, наверно, ясно, страницы у меня кончаются, так что пора бы нам закругляться. Я просто хотела рассказать тебе о том, что случилось после похорон Дзико и как дела у меня и у моей семьи, а то ты, наверно, переживаешь. По пути домой из Сендай папа взаправду взял и отвел меня в Диснейленд, хотя странновато как-то идти в Диснейленд прямо с похорон, да и стара я уже приходить в неистовый восторг от возможности пожать руку Микки-чан. Но все равно было очень здорово, особенно наблюдать за папой во Фьючерленде, как он гоняет на скорости света среди кратеров ледяного астероида в погоне за Звездой Смерти. И, кстати, о звездах – однажды ночью, спустя где-то месяц после приезда домой, мы с папой пошли погулять в тот маленький парк у реки Сумида, и сидели на качелях, и смотрели на звезды над головой, и на темную воду реки, текущую мимо. Бродячие кошки шныряли в тенях и ели что-то в помойке. Как просто говорить о сложных вещах в темноте, раскачиваясь туда-сюда на качелях. Мы говорили о звездах, и о размерах космоса, и про войну. Мы только что закончили читать тайный французский дневник Харуки № 1, ровно в тот день.

ИНСТРУКЦИИ ДЛЯ ДЗАДЗЭН Первым делом тебе надо сесть, что, наверно, ты и так делаешь. Традиционный способ – сидеть на дзафу или на полу со скрещенными ногами, но, если хочется, можно сидеть и на стуле. Важно то, чтобы у тебя была хорошая осанка, нельзя горбиться или опираться на что-то. Теперь можешь положить руки на колени, одну на другую, так, чтобы тыльная сторона левой ладони лежала в правой, а большие пальцы были согнуты и соприкасались вверху, образуя кружок. Точка, в которой соединяются большие пальцы, должна быть на одном уровне с пупком. Дзико говорит, такой

она согласилась не достигать просветления, пока все остальные не просветлятся до нее. Это вроде как пропускать всех в лифт впереди себя.

«Мы должны жить ту жизнь, которая нам досталась». Не отступать. Как стойкие солдатики.

Дзико говорит, у всего есть душа, даже если это что-то старое и бесполезное, и мы должны уважать и утешать вещи, которые хорошо нам служили.

Я верю, что в самой глубине души люди полны насилия и им доставляет удовольствие причинять друг другу боль. В этом мы с Дзико расходимся. Она говорит, что в соответствии с буддийской философией моя точка зрения – это иллюзия, и что по природе, изначально, мы добрые и хорошие, но, честно, я думаю, она тут перебарщивает с оптимизмом. Я вот знаю пару людей, вроде Рэйко, которые по-настоящему злы, и многие Великие умы философии Запада меня в этом поддерживают. Но все же я рада, что старушка Дзико верит в нашу изначальную доброту, это дает мне надежду, даже если я не могу поверить в это сама. Может, я и смогу – когда-нибудь.

мир – это все, что мы помним, и нам это нравится, но на самом деле всю нашу жизнь определила война, наше прошлое, и нам надо это понимать.