Цитаты из книги «Год в Провансе»

Они стояли рядышком, и рука мужа лежала у нее на плече, а она рассказывала нам, что та мебель, что стоит сейчас в зале, это ее приданое. Они любили друг друга и любили свою работу, а мы, выходя из ресторана, думали, что, возможно, старость – это не так уж и страшно

Когда мы жили в Англии, оливковое масло считалось почти что предметом роскоши и шло только на заправку салатов и приготовление домашнего майонеза. В Провансе мы покупали его пятилитровыми бидонами и использовали постоянно: на нем жарили, в нем мариновали козий сыр и красные перцы и хранили трюфели. Мы макали в него хлеб, поливали им зеленые листья салата и даже использовали его для профилактики похмелья (одна столовая ложка оливкового масла, принятая перед употреблением алкоголя, обволакивает желудок и спасает его от разъедания чересчур большим количеством молодого розового вина).

Эффект от этого неожиданно поэтического наблюдения оказался несколько смазанным, потому что Массо тут же громко прочистил горло и сплюнул, но он был совершенно прав: от этих бесконечных, залитых солнцем пурпурных, желтых и ржавых полей трудно было отвести взгляд. Весь виноград уже собрали, и ни люди, ни трактора не мешали нам любоваться пейзажем. Теперь работа на виноградниках возобновится, только когда опадут листья и настанет пора обрезать старую лозу. А сейчас здесь царило мирное межсезонье – уже не лето, но еще не осень.

Я смотрел. Меникуччи продувал. Фонтан грязной воды ударил мне прямо в глаз. – Что вы видите? – крикнул он из ванной. – Воду, – честно ответил я. – Formidable[206]. Значит, все в порядке.

Жена предложила похитить собаку Дидье, которую тот любил, наверное, даже больше, чем бетономешалку, и держать ее в заложниках до тех пор, пока они не закончат ремонт.

Впервые в своей жизни мы оказались на празднике, официальной целью которого являлась массовая интоксикация участников, и нам это страшно понравилось. Всякий друг лозы – это и наш друг.

Казалось, мы едим солнечный свет.

Мы неторопливо прошлись вдоль столиков с товарами и полюбовались на французских домохозяек в действии. В отличие от нас они не удовлетворялись тем, что просто смотрели на товар, перед тем как купить его, они вступали с продуктами в физический контакт: щипали баклажаны, подозрительно нюхали помидоры, терли между ладонями тонкие как спички стручки haricots verts[78], недоверчиво тыкали пальцами в тугую влажную сердцевину латук-салата, пробовали на зуб сыры и оливки и, если что-нибудь их не устраивало, отходили от прилавка с видом оскорбленной добродетели.

Говорят, что, когда змея кусает мужчину, мужчина умирает, а когда она кусает женщину, – он наклонился ко мне и поиграл бровями, – умирает змея.

В Англии в награду за сданную кровь вы получаете чашку чая и печеньице. Но в Провансе, освободив от прозрачных трубок, нас подвели к длинному столу, вокруг которого суетились добровольные официанты. Чего желаете? Кофе, шоколад, круассаны, бриоши, бутерброды с ветчиной или чесночной колбасой, стакан розового или красного вина? Ешьте! Пейте! Восполняйте пожертвованные кровяные тельца! Побалуйте свой желудок! Молодой медбрат энергично работал штопором, а доктор в длинном белом халате пожелал нам всем bon appétit. Судя по числу скопившихся в углу пустых бутылок, на призыв о помощи откликнулась половина населения окрестных деревень.