Я сжала губы.

– Не улыбаюсь я, – пробормотала я, проконтролировав все мышцы своего лица.

Олли закинул голову назад и провел рукой по лицу.

– Никакого у меня шанса, дорогая. Скажи-ка, когда ты в последний раз по-настоящему смеялась? Подожди-ка… смеялась ли ты вообще?

– А, так вот для чего нужны друзья? Думаешь, сможешь заставить меня рассмеяться?

– Мы с тобой, Мия, никогда не сможем остаться друзьями, но да, парочка шуток у меня найдется. – Олли чуть наклонился вперед. – Ты только никому об этом не рассказывай. Это подпортит мою репутацию.

Хорошо, что мы с ним оба понимали, что не сможем остаться друзьями… хотя, может, он имел в виду что-то другое?

Я перехватила книжки поудобнее, другой рукой, и вздохнула.

– Ладненько. Давай-ка их послушаем.

– Если я тебя рассмешу, впустишь меня в свою комнату? – спросил Олли, забирая у меня книги. – А я пока их подержу. Не стоит благодарности…

Улыбка его стала чуть самодовольной.

Я уперла руку в бок и опустила голову, чтобы он не увидел мою улыбку. Ему не удастся задуманное – к этому я готова.

– Тук-тук, – произнес он с самым нечитаемым лицом на свете, и я сжала губы.

Шутка про стук? Серьезно? Хотя ладно, одно только выражение его лица и дурацкие намерения могли меня достать. Это оказалось сложнее, чем я думала.

– Кто там?

– Спас.

– Кого?

– Спас Ибо.

Я повторила за ним одними губами и покачала головой.

– А я ведь говорил, что не стоит благодарности, но пожалуйста! – Олли заметил, что я делаю, и протянул мне руку, широко улыбнувшись.

Я закрыла лицо ладонью, чтобы он не увидел моей улыбки, и снова покачала головой. Олли потянулся к моей руке.

– Кажется, я заметил улыбку!

Я опустила взгляд.

– Да, улыбнуться ты меня заставил. Но я не засмеялась.

– Блин. Ладно, давай еще разок.

Я подняла вверх указательный палец – мне нужно было время, чтобы успокоиться.

Олли подождал, пока улыбка сойдет с моего лица, не спуская с меня глаз.

– Ну что, готова?

Я кивнула.

– Тук-тук.

– Кто там?

– Вода.

Я передразнила его акцент:

– Какая вода?

И вместе с этими словами изо рта моего выпал громкий смешок. Я тут же попыталась прикрыть рот, а Олли вскинул свободную руку.

– Это что? Твоя попытка в британский акцент? – Он тоже смеялся и указал двумя пальцами на свои глаза. – Это ужасно… ты все испортила!

Мне удалось отсмеяться, я выставила вперед руку.

– Вообще-то я сама себя рассмешила.

– Но результат один и тот же! – Олли подпер стенку и чуть выдвинул вперед ногу.

Лицо его приобрело мечтательное выражение.

– С таким смехом… тебе стоит смеяться почаще.

Оскар должен был появиться здесь в любую секунду, но мне почему-то совсем расхотелось его видеть. Я схватила Олли за руку и сама себя удивила, выпалив:

– Давай уберемся отсюда.

Мне не хотелось, чтобы сегодня меня лапал Оскар. Зато мне хотелось улыбаться.

В моей голове прозвучали слова доктор Конуэй: «Если бы сегодня был последний день твоей жизни, ты бы провела его не так, как всегда?»

Полагаю, что не так.

Я потащила Олли в сторону его комнаты. Как только мы оказались за закрытыми дверьми, я упала на его матрас, а Олли положил мои книжки у стены.

– А это не опасно? – спросил он, выпрямляясь. На его щеке снова появилась ямочка. Он провел рукой по волосам, а потом оглядел комнату, словно не понимал, что ему теперь делать.

– Еще как, но мне пока нельзя возвращаться в свою комнату. – Я сложила руки за голову и уставилась в потолок. – Я там задыхаюсь. Дьявол, да всюду тут задыхаюсь.

Олли опустился у кровати, поднял колени и положил на них руки.

– Понимаю, о чем ты, но нужно ведь и хорошее во всем видеть. Иначе с ума сойдешь.

– Да ну… и что же тут хорошего? – Я повернулась к нему, подперев голову рукой.

– Если бы этого места не было, где бы ты оказалась?

Где бы я оказалась? Какой сложный вопрос. Я могла бы жить на улицах Нью-Йорка. Я могла бы умереть и лежать сейчас в шести футах под землей, забытая всеми. Я могла бы попасть в тюрьму. Но самым вероятным сценарием было бы…

Я ответила не сразу, и Олли повернулся ко мне. Положил руку на матрас и потянулся, а потом, хорошенько в меня вглядевшись, приподнял бровь.

– В психушке, – выдохнула я.

– Точно. – Он снова посмотрел на меня скептически. – Потому что ты убила свою мать.

Почему никто не верит в мою способность убивать?

Я прищурилась.

– Боишься, что я причиню тебе вред, Олли? Ты ведь веришь, что я на это способна?

Олли поднес свои пальцы к моим.

– Не так, как ты думаешь, – ответил он, но все мое внимание сосредоточено на его пальцах, которые чуть ли не касаются моих. Хочу ли я, чтобы они их касались? Или нет?

– А ты как здесь оказался? – спросила я, хотя мне было не особо интересно.

Но мне нужно было отвлечься от наших рук.

– Разговор для другого дня.

– Тогда пусть твои убеждения решают, – произнесла я, вспомнив о прошлой ночи. Он верил в то, что есть вещи сильнее науки, и я не могла его в этом винить. Большинство людей верили в эту хрень.

Олли пошарил под матрасом, достал айфон и передал его мне.

– Представь, что это шарик-восьмерка. Я нажму случайный порядок воспроизведения, и он ответит на наши вопросы словами песен. – Я глянула на Олли – он чуть подался назад, но наконец согласился. – Первый вопрос: как Олли здесь оказался?

Олли рассмеялся, а я нажала случайный порядок воспроизведения. Из динамиков полилась песня, которую я никогда прежде не слышала. Lean on Мейджор Лэйзера.

Я оторвала взгляд от экрана. Олли распахнул от удивления рот.

– Чертовски странно, – выдохнул он, посмотрев сначала на телефон, а потом на меня – словно я только что показала магический трюк.

– Что, не на кого положиться? – усмехнулась я.

Он выхватил телефон из моих рук.

– Говорить об этом мы не будем. Моя очередь. – Он подождал, когда во второй раз запоет хор, покачал головой, а затем продолжил: – О, шарик-восьмерка… на телефоне, стоит нам с Мией подняться и потанцевать?

Олли сверкнул в мою сторону хитрой улыбкой.

И нажал кнопку.

Заиграло начало Killing Me Softly группы The Fugees, и Олли удивленно распахнул глаза, а затем улыбнулся еще шире.

– Это ведь… придется тебе подняться, Мия. Нельзя отказывать этой группе. Таков закон.

Он встал и меня поднял с матраса. А потом мы оказались на середине комнаты.

Я покраснела, а Олли упал обратно на матрас и подпер рукой голову.

– Давай же, дорогая, – подначил меня он. – Мои убеждения требуют, чтобы ты танцевала.

И я начала танцевать. Задвигала бедрами в такт мелодии, потерялась в ритме. В венах моих бурлил адреналин – Олли следил за каждым моим движением. Его глаза встретились с моими. В них пылала лихорадка.

– Ты многое упускаешь! – полушутя протянула я.

Олли широко улыбнулся.

– Поверь мне, вовсе нет.

Песня еще не закончилась, но я уже выхватила телефон из его руки.

– О чем Олли сейчас думает? – выпалила я и нажала всемогущую кнопку.

Заиграла Sex on Fire группы King of Leon, и я дико расхохоталась. Олли уткнулся лицом в подушку, а у меня помутнело от смеха в глазах.

– Ты это подстроила, – протянул он, отчаянно краснея, а затем подскочил на ноги и навис надо мной, пытаясь забрать у меня телефон.

Я засмеялась еще громче, а он притянул меня к себе в попытках выхватить айфон, словно какой-то рестлер.

– Ну как, ты уже в огне, Олли? – проговорила я сквозь смех.

Ему таки удалось забрать у меня телефон, и он снова завалился на матрас, пока я подпевала песне и изображала в воздухе гитарные рифы и удары по барабанам. Рядом с Олли я чувствовала себя свободной. Я трясла головой и не заботилась о том, как выглядит мой танец. И Олли смотрел на меня как завороженный, и мне нравилось, как я на него действовала. Эта ямочка, эти покрасневшие щеки, эта сияющая улыбка… Все это стоило каждого моего неловкого движения. Олли смотрел только на меня.

– Мие пора уходить, или ей стоит остаться здесь? – осторожно спросил Олли и нажал на кнопку.

Этой песни я не знала. Он поднял на меня взгляд, словно ожидал моей реакции.

Я перестала смеяться и сосредоточилась на мелодии.

– Что это за песня?

Он улыбнулся.

– Погоди чуть-чуть.

Я уперла руки в бока, ожидая голоса, а когда он запел, я выхватила телефон из рук Олли.

Nice to Meet You Anyway Гэвина ДеГроу.

Какого черта?

Я кинула мобильник на матрас и повернулась, чтобы уйти. Таковы уж правила игры.

– Ага. И куда ты собралась?

Олли заключил меня в объятия и притянул к себе. Я взвизгнула и упала прямо на него.

– Пусть Гэвин говорит, что хочет, но я тебя не отпущу, – рассмеялся он.

Олли перевернул меня набок. Наши глаза встретились. Смех затих.

Мы лежали так близко, что его неровное дыхание обжигало мне губы. Пальцы его обнимали меня за талию, а взгляд блуждал от глаз до рта. Мне пришлось сосредоточиться на дыхании, чтобы понять, что я вообще дышу.

– Олли… – выдохнула я.

Он провел пальцами по моим рукам, и я не смогла пошевелиться. Он меня словно заколдовал. Теплая рука парня оторвалась от моей кожи и потянулась куда-то позади меня – к телефону, на котором все еще играл Гэвин Де Гроу.

Олли перевернулся на спину и помахал мобильником перед глазами. Он стрельнул глазами на меня, а потом посмотрел на айфон.

– Стоит ли мне поцеловать Мию? – спросил он и нажал на кнопку.

Я затаила дыхание.

Нам нельзя целоваться. Я не целуюсь.

Хуже идеи не придумать, но мне некуда было бежать. Да и хотела ли я? Хотела ли я его поцеловать? Не знаю, на что именно я надеялась.

Прошла целая вечность, прежде чем первые аккорды заполнили комнату. Хотя на самом деле наверняка прошло не больше секунды.

Эту песню я тоже не узнала. На экране высветилось Rhytm Inside Калума Скотта, и я не понимала, что происходит.

Олли закрыл глаза, сделал глубокий вдох, вслушиваясь в музыку… а потом поставил песню на паузу и подался вперед.

– Мия, это настоящее безумие. Я очень хочу тебя поцеловать… – Его взгляд снова заметался между моими глазами и моими губами. – Черт, я так хочу тебя поцеловать, но еще больше я хочу, чтобы ты послушала эту песню, потому что лучше я не смог бы выразиться и сам. Все, что он говорит, – это то, как я чувствую себя рядом с тобой.

Я попыталась сглотнуть. Олли снял песню с паузы и положил телефон между нами. Он снова повернулся набок, и теперь мы лежали лицом к лицу, а прекрасный голос Калума заполнял наши уши.

Олли убрал волосы с моего лица и произнес:

– Просто послушай.

И я прислушалась.

К середине песни я уже не могла отличить прошлое от будущего. Передо мной существовал лишь Олли – мое настоящее. С какого-то перепугу у меня все еще был пульс, а его взгляд выбивал из легких весь воздух. Таких глаз не было больше нигде.

Меня накрыло смесью паники и спокойствия… что за дела? Я не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Меня потянуло вперед, и пальцы мои вплелись в его темно-коричневые волосы. Я прижалась лицом к его шее, и Олли обнял меня и прижал еще ближе.

От него пахло кокосом. Его дыхание смыло остатки паники, осталось только спокойствие. Я словно вернулась домой и переходила из комнаты в комнату после долгого отсутствия. Будто услышала последний звонок за день. Попила ледяной воды в июльской жаре.

Спокойствие.

Я могла представить многое из того, что могло произойти в этой комнате. Но объятий среди них не было.

Песня требовала от меня, чтобы я показала Олли, что я чувствую, и по какой-то необъяснимой причине я хотела быть с ним. Рядом с Олли во мне просыпались чувства, и у меня кружило голову. Не помню, когда я в последний раз кого-то обнимала, но в то же время мне никого больше и не хотелось обнимать. Я хотела чувствовать его руки на своей талии. Хотела, чтобы то чувство удовлетворения внутри меня задержалось надолго.

Олли медленно гладил меня по спине. Дыхание его щекотало мне шею. Мы держали друг друга, наши ноги сплелись – где начинался он, где заканчивалась я? Олли молчал, и никто из нас не протянул руку за телефоном, чтобы задать ему следующий вопрос. Мы лежали в его кровати, и Олли держал меня, а плейлист играл именно в том порядке, в котором и должен был.