Семь

В ней горит огонь, в ее глазах – золотые искры.

Она сжигает меня до костей – так, что даже дыхание причиняет боль.

Оливер Мастерс

Время в медпункте пролетело быстро: я то просыпалась, то ныряла обратно в беспамятство. Наступил вторник, а я ведь должна была провести здесь всего один день. Лихорадка не отпускала меня несколько дней, хотя медсестра обещала, что все пройдет раньше. Никто не мог понять, что со мной происходит. Рассказывать о таблетках я не собиралась. Не буду никого выдавать.

Из-за белой занавески показался Джейк.

– Привет, Мия! – произнес он, сочувствующе улыбнувшись.

Он притащил с собой кучу книжек и еды. Опустил на меня взгляд, и в его голубых глазах заплескалась жалость.

– Чего ты так на меня смотришь? Я не умираю, Джейк. У меня просто температура.

– Температура? Правда, Мия? Ходят слухи, что у тебя случился нервный срыв посреди ночи.

Я застонала.

– Потрясающе. Слухи, говоришь?

– Это неважно. Главное, что ты в порядке. – Он поудобнее перехватил книжки и еду, и из его рук выпала пачка чипсов – но он умудрился ее поймать. – Принес тебе домашку и всякие вкусняшки из автомата. Не знаю, притаскивают ли тебе сюда хоть что-нибудь интересное.

Джейк огляделся и продолжил:

– Стерильненько. Я словно небесные врата перешел – так тут светло.

Я прищурилась.

– Знаю. Глаза слепит.

Джейк положил книжки на тумбочку, а сверху скинул горку из еды. Он посмотрел на меня и почесал в затылке.

– Там Олли снаружи ждет… ему можно войти?

Судя по всему, Джейк боялся, что меня это заденет.

– И что он тут забыл?

– Ох, ну не знаю, Мия. Может, захотел тебя проведать? – Джейк закатил глаза. – Веришь или нет, но у тебя есть друзья, которым на тебя не плевать.

Я откинула голову на подушку и уставилась в потолок.

– Ладно, пусть заходит. Можешь и Брию с Айзеком позвать, раз такое дело.

Джейк пришел меня проведать, и этого стоило ожидать. Он притащил мне домашку. Ну и. Это же Джейк. Но зачем сюда приперся Олли? Хочет узнать, не сдала ли я его медсестре? Я провела пальцами по волосам и потерла глаза, а потом из-за занавески появился он.

У меня перехватило дыхание. Его зеленые глаза глядели в самую душу, открывали все. Лихорадка так и не отступила.

Парень замер, оглядев меня.

– Выглядишь дерьмово, – саркастично протянул Олли и улыбнулся, а потом подтащил к кровати стул.

Я выдохнула.

– Спасибо.

По крайней мере, атмосфера не сделалась слишком неловкой. Может, мы оба сможем забыть о той ночи. Он ухмыльнулся, опустился на стул и скрестил ноги.

Одет он был в привычные черные джинсы и неформенную длинную футболку.

– Что ты здесь забыл, Олли?

Он выгнул бровь и положил руку на подлокотник.

– Просто решил тебя проведать, милая. Что случилось? Ты в порядке?

– В порядке. И не волнуйся. Я ничего не рассказала о… ну, ты понимаешь.

Олли снова улыбнулся.

– Думаешь, я об этом беспокоюсь?

На его месте я бы еще как об этом беспокоилась. Если по моей вине его – и всех остальных – отправят в одиночку… и это в лучшем случае.

– Не знаю… а о чем тебе еще беспокоиться?

На его лице промелькнуло странное выражение.

– О тебе, Мия. Я волнуюсь о тебе, – произнес он, словно это было само собой разумеющимся. Но я понимала, к чему он клонит.

– Не надо, – пробормотала я и помахала рукой.

Он расставил ноги и облокотился на колени.

– Не надо чего, Мия?

– Не думай, что то, что случилось, это какой-то знак… это вовсе не значит, что мы теперь встречаемся. Мы просто были не в себе. – Я легонько рассмеялась. – И совершили ошибку.

Он опустил голову и покачал ею.

Секунды через три он поднял на меня взгляд, и что-то в его глазах изменилось. Часть надежды пропала, а оставшаяся часть смешалась с недоумением.

– Для справки: это ты была не в себе. Я – нет. Я делал лишь то, чего сам хотел. Черт подери, Мия, я просто думал подождать, когда тебе станет лучше, но ты не оставила мне выбора.

– Ты… ничего не принимал?

– Нет. Я вообще к этой дряни не притрагиваюсь. Выпиваю иногда, но эту черту перейти не готов.

– И я понимаю почему. – Я окинула себя взглядом.

Со стороны я выглядела жалко. Может, даже нелепо. Брия, Айзек и Джейк не попали в медпункт после собственных приходов. Только я оказалась прикованной к больничной койке, облепленной мониторами. Только я не смогла с этим справиться, и теперь все будут подкалывать меня до самого конца семестра. Или – что хуже – еще дольше.

Олли потянулся к моей руке, и я замерла, когда его большой палец провел по моей коже.

– Прости… я не хотел, чтоб все случилось вот так. – Он замолчал и склонил голову, словно стараясь подобрать слова, о которых не станет жалеть после. – Но то, что случилось… это не было ошибкой. И ты это знаешь. На самом деле, я не очень понимаю… ты ведь сама сказала, что не хочешь забывать. Не хочешь отпускать то, что чувствуешь.

А, он все-таки решил об этом напомнить.

Заткни его, Мия. Пока не поздно.

Я вывернула руку из его хватки.

– Ты в самом деле не понимаешь. Ты мне не интересен. Ты просто оказался в нужное время и в нужном месте, вот и все. Это мог быть и Айзек.

Я пожала плечами.

Между нами повисла тишина. Вот сейчас медсестре не помешало бы подойти и проверить показатели мониторов, но когда мне вообще так везло?

Олли поднялся, окинул взглядом комнату и упер руки в бока. Я практически видела, как вертятся в его голове мысли, словно они были белыми баблами из комикса, нависшими над ним подобно грозовым тучам. Он взорвется? Станет все отрицать? Неужели вот-вот начнет рушиться прямо у меня на глазах? Не мог ведь он влюбиться в меня после одного глупого, пьяного поцелуя?

Вот только он-то пьян не был.

– Я знаю, что ты не убивала свою мать, – сказал он. – Так почему ты оказалась в Долоре?

Монитор запищал, пульс мой подскочил. Я чуть не утонула в этом вопросе. Такого я не ожидала – и на этот вопрос ответа у меня не было.

– Я устала. – Я отвернулась от него и перевернулась набок.

Может, это и было слишком не по-дружески – холодно даже, – но я должна была его остановить.

– Нет… – выдохнул он, а потом рассмеялся. – Ты вовсе не устала. Ты невозможная!

Я услышала шорох занавески – значит, Олли ушел. Комната вдруг сделалась ужасно пустой.

И это моя вина. Я позволила ему преследовать себя, а потом… он ведь не мог в самом деле все – меня – понять. Никто до него не смог. Все верили в то, что это просто шарада. Что я притворяюсь и делаю это с собой сама.

Я накрылась простыней с головой, чтобы сбежать от флюоресцентного света. Вот поэтому я ни с кем не целовалась. В конце концов только тот, второй, влюбится в меня, и это разобьет ему сердце. Потому что я никаких чувств испытать не могла.

Вечером меня выпустили из медпункта – двадцать четыре часа без лихорадки, пора и честь знать. Я пропустила вторник и Оскара, а он нужен был мне, чтобы унять тот огонь, что разжег во мне Олли.

Я пропустила ужин – лишь бы не видеть жалостливого взгляда Джейка и не слышать предположений Олли. И вместо этого отправилась в душ.

После я облачилась в пару хлопковых шорт, высокий топик и камуфляжную рубашку, закрепила волосы в неаккуратный пучок и бросила взгляд на стол. Там валялась стопка книг и бумаг от доктора Конуэй.

Решила я быстро.

Чистые листы уставились на меня, а потом я поставила на них парочку чернильных точек. В голове всплыли слова доктора Конуэй: «Ни о чем не думай. Просто пиши».

И так я и сделала. Не думала ни о чем и писала, пальцы мои, казалось, обрели собственный разум.

Из транса меня вытащил стук в дверь. Я глянула на часы – прошел уже час. Я отодвинула стул от стола, и тот скрипнул.

– Она жива! – воскликнул Джейк прямо с порога, развел в стороны руки, чтобы обняться, но я подалась назад. По привычке.

– Прости. Иногда я забываю, что границы существуют, – извинился он и опустил руки.

– Да все в порядке. – Я выдавила из себя улыбку.

Давай же, выкладывай, зачем пришел.

Джейк глянул куда-то в коридор, а потом – снова на меня.

– Было бы здорово, если бы ты пришла сегодня. – Он тут же поднял руки, словно сдаваясь. – Без всяких дополнений. Обещаю. Только приятная компания и бухло. Что скажешь?

Джейк с такой силой заморгал ресницами, что меня чуть не сдуло и не пришпилило к бетонной стене.

– И что ты во мне видишь такого, раз так отчаянно пытаешься стать моим другом? Я ведь та еще коза.

– Это правда, но потому ты мне и нравишься. Да, ты коза, но не как Брия, например. У тебя нет мотива. Ты коза без причины. Крутая такая. Это освежает. Брия жаждет всеобщего внимания. А тебе плевать, замечают тебя или нет. Это интригует.

Я уперла руку в бок и прислонилась к косяку.

– Я – крутая коза?

Тонкие губы Джейка расползлись в улыбке.

– Очень крутая коза.

– Что ж, тогда ладно… но не думай, что я согласилась выходить с вами каждую ночь. И сидеть в столовке с вами я тоже не намереваюсь. Мне тебя и в малых дозах хватает.

Джейк пожал плечом и склонил голову.

– Хватит и этого.

Джейк ушел, и я вернулась к столу, оторвала исписанную часть листа, сложила ее и убрала подальше, чтобы не прочесть то, что я уже успела написать. И знать не хочу, что на самом деле меня беспокоит. Пусть это остается между моим сознательным и бессознательным.

Охранник прошел по коридору, я сделала еще несколько заданий, а после полуночи построила горку из мебели. Я успела передумать несколько раз за последний час, но в конце концов решила, что не стоит ругаться с теми, с кем хотя бы могла повеселиться.

Конец ознакомительного фрагмента.