Крушение столпов

Во второй книге трилогии автор продолжает препарирование человеческих пороков, особо выделяя пороки угасающего организма.
Старость и уродство держат неоспоримое первенство.
Они во многом выигрывают у молодых, в частности, плести интриги им нет равных. Здесь первенство явно за ними, молодежь бледно выглядит на их фоне.

Но все проходит. И начинают проявляться черты свойственные несмышленому существу, когда жизнь как будто идет вспять, и человек вновь возвращается в детство.
И вдруг понимаешь, что на смену презрению и осуждению, приходит жалость...
Больные, сломленные физическими недугами, они еще пытаются сопротивляться, цепляться. Их воля, упорство, настойчивость, стремление доказать, что их еще рано списывать. Дух борется, даже если плоть немощна.
Тонко, до мельчайших подробностей исследует Дрюон человеческую натуру в этот период жизни.
Мир стариков. Даже не думала, что мне об этом будет так интересно читать. Можно только поаплодировать автору за превосходно раскрытую тему, образы.

Эпоха столпов закончилась. Но это не конец трилогии. Ведь «Конец людей» это все же семейная сага. И ее герои не только старики. Дрюон говорит о семейном клане, в котором на смену одному поколению идут другие.
Какие они будут? Кто знает? Потомки мельчают или есть еще надежда на возрождение семьи?
Посмотрим…

– Видишь ли, дитя мое, в наших семьях, – сказала ей однажды двоюродная бабушка, герцогиня де Валлеруа, – начиная с двадцати пяти лет нужно заказывать себе только черные платья.

Столпы рушатся, старики, на которых держались семьи, армия, политический Олимп, фабрики и заводы, да и все французское общество, умирают один за другим, разоряются. И все окружающее, кажется, пропитано увяданием, тленом, разложением. Окружающие слабы духом, морально нечистоплотны, мучают себя и других.

Больше всего было грустно читать о жизни Жаклин. Таким недолгим было ее счастье с Франсуа, оказавшимся довольно трусливым человеком, а Габриэль ничуть ее не утешил. Конечно, где-то в своей любви, в своем поклонении первому мужу палку она перегибала. Но кто же знал, что ревность Габриэля и его тяга к спиртному разрушат жизни обоих.

Жан-Ноэль и Мари-Анж – вот практически и все, что осталось от многочисленного семейства. Ни капитала, ни любящей семьи, сомневаюсь, что их будущее, описанное в третьем томе саги, выйдет радужным и счастливым.

‒ Ты нужна мне, малышка, – неожиданно патетически объявил Вильнер, взяв ее за руку.
– Ты поможешь мне уничтожить самого себя

(С. 140).

Так случилось, что эту часть я долго искал и не находил. В итоге ранее «Крушения столпов» мне пришлось прочитать заключительный роман трилогии ‒ «Свидание
в аду».
На фоне первой и последней частей второй роман выглядит плакатным, написанным широкими мазками. Все тенденции, намеченные в романе «Сильные мира сего», имеют своё продолжение, порой даже доходят до абсурда. Например, мотив возмездия здесь доведён до полной карикатурности, натурализм просто брызжет, часто не оставляя места художественности.

Действуя по принципу бальзаковской «Человеческой комедии», Дрюон выдвигает новых персонажей, отодвигает в тень старых. По-прежнему интересно наблюдать за Лашомом, Ноэлем Шудлером, Руссо, а вот Жаклина, старик де Ла Моннери,
Де Воос, схематичный Стринберг в мои фавориты не попали: слишком однообразны и предсказуемы были эпизоды с их участием. Безусловно, весьма колоритен монструозный режиссер и драматург Вильнер, вскользь упомянутый в первом романе.

Вообще ложная театральность, фальшь, лживость французского общества 20-х годов показана Дрюоном более чем наглядно. Но вот особых литературных открытий по сравнению с предыдущей частью трилогии я не заметил.

«…Общество не решается тронуть идолов, которым привыкло поклоняться, даже когда они теряют свое могущество<…>: cлишком силен страх, слишком много служителей их культа привязаны к кормушке, чтобы позволить пошатнуть прогнившее основание, а потом нужно просто выждать, пока все само собой рассыплется в прах»

(С. 109).