IV

Даллис едва высиживала на табурете, вяло пожёвывая бао. Слегка разваренное тесто дрожало тесьмой между цепким перекрестием палочек. Книжница то и дело поправляла волосы из низкого пучка. Одетая в старое зелёное ципао с широкими разрезами на бёдрах прямо поверх штанов из канифаса, она с тоской разглядывала башмачки, некогда подаренные Мастером. Тоска по старику усиливалась. Напротив уверенно, прямиком на полу, расположилась Юи. Сидя по-турецки, она вытягивала шею над тряпичной салфеткой, чтобы не капнуть на рубашку соком.

– Даже не знаю, одеться поприличнее или пойти так, – куцыми слогами выдала Юи, разжёвывая тесто.

– Я надену жилет Мастера, – ответила Лэй. – Не хочу, чтобы меня приняли за проститутку.

– Тогда жуй быстрее, чтобы успеть до ночи.

– Не понимаю, почему мы не можем пойти в полицию, – сетовала Даллис.

Подруга замерла, а затем шумно сглотнула. Отложив в сторону палочки, она выпрямила ноги. Кожа на щеках, забитых едой, побледнела от натуги. Прачка недовольно покосилась на Лэй.

– Знаешь Кима? У него ларёк мороженого прямо у ворот.

– Ну.

– Его арестовали, потому что он был на встрече с Сунь Янсеном.

– Как? Разве полиция не защищает беглеца от цинских агентов?

– Это они так говорят, – проворчала Юи. – Снижают нашу бдительность. А меж тем констебли вламываются в дома и увозят каждого, кто был на собрании.

– Лейтенант Лафайет ничего о таком не говорил, – нерешительно молвила Даллис.

– А он должен тебе отчитываться? То, что ты ему нравишься, не означает, будто лейтенант-француз раскроет перед тобой все карты.

– Не нравлюсь я ему, – обиженно бросила книжница, но Юи лишь мотнула головой.

– Твоего старика полиция уже ищет, не переживай. Мы можем только ускорить процесс. Или, по крайней мере, убедиться, что он в порядке.

– Если его уже не арестовали.

Даллис поморщила нос, вдохнув густой аромат капусты, заполонивший мастерскую. Кушать здесь, как и в самой лавке, было запрещено, дабы запах не осел на книжные принадлежности, но Лэй вспомнила об этом только сейчас. С досады она устало опустила руки на колени. Тревога затхлой пеленой осела на лице, отчего глаза нещадно защипало. Лавочница судорожно вздохнула и, отпустив палочки, спешно протёрла кулаком взмокшие щёки. Горевать и бояться не было времени – теперь Даллис была сама по себе. Мастеру угрожала опасность, а значит, именно ей предстояло взять на себя не только все обязательства по лавке и вёрстке книг, но и спасти наставника любой ценой.

– Нужно идти, – решительно отозвалась Лэй, накинув старую меховую жилетку.

У перекрёстка, залитого мраком и тлетворным запахом, доносившимся из кюветов, расположился "Весёлый Шанхай" – публичный дом в два этажа с высокими дверьми и маленькими окнами. Резная крыша из дранки на моросящем дожде переливалась коррозией. Бумажные фонари и вывески с иероглифами фоном оттеняли с листовидными глазами девушек, курящих сигареты "Лаки Страйк". Одетые в тонкие полушубки куртизанки подрагивали на промозглом сумеречном ветру, будто снизу дублёнок на них не было ничего. Несколько, что ближе к широкой трассе, охотно флиртовали с комиссарами и заливисто смеялись. Другие непрерывно покачивались под доносившегося из заведения  американского гимна "Славься Колумбия". Даллис вздрагивала от каждого ударного созвучия, будто вот-вот взревут залпы мушкетов, и из борделя выбегут солдаты в синей форме. Торговка немного потопталась у входа, однако следом поспешила внутрь, испугавшись лишнего внимания.

Внутри её встретила духота – спёкшаяся и пропитанная запахом табака. Лэй не пожалела, что не взяла подругу с собой, оставив стеречь лавку, пусть Юи и упорно отбивалась. Мимо Даллис засеменили официантки, рассыпаясь по узким коридорам в комнаты. В некоторых проходах ленты бусин заменяли двери. У стен теснились маленькие столики со статуэтками и галантереей посетителей. На одной тумбе высилась глиняная статуя Нюйвы. На конце её змеиного хвоста символично тянулся дырявый презерватив, который Даллис поначалу приняла за перчатку. Должно быть, "шутка" какого-нибудь посетителя.

– Ты кто? – её окликнула коренастая куртизанка с курносым носом. В одной руке она держала поднос с выпивкой.

– Я Даллис. Мне нужно к мадам Ван.

Незнакомка сдула со лба чёлку и оценивающе рассмотрела Лэй.

– Ты из книжной лавки, да?

– Да-да! – радостно воскликнула торговка. Пожалуйста, пропусти меня к ней.

– Понимаю, нынче читают мало, но хозяин не берёт беленьких. Прости, дорогуша, – ответила куртизанка и с наигранной досадой поджала губы.

– Нет, я не за этим. Мне нужно было отнести книгу мадам Ван.

– Что-то я не вижу у тебя книги в руках.

– В этом и причина. Пожалуйста, пусти меня к ней. Я буквально на пару минут.

Проститутка чмокнула губами и окликнула кого-то через плечо. Из маленькой коморки в конце коридора тут же выскочила низенькая горбатая старуха, которой та всучила поднос. Затем куртизанка кивнула Даллис.

– Пойдём.

Лэй виновато кивнула старушке и поспешила следом. Миновав ветхие лестницы, девушки пропускали комнаты одну за другой. Из некоторых доносились крики и смех, из других – затяжные стоны. Даллис на всякий случай не отрывала взора от своих башмаков, дабы случайно не углядеть чего постыдного.

Мадам Ван после полудня работала счетоводом в "Весёлом Шанхае". Широкоплечая и рослая, она была слишком некрасива для работы лореткой, но слишком уверенной в себе, чтобы не отыскать путь заработать на этой древней профессии. Бывшая жена профессора математики и мать десяти детей, Ван мигрировала на другой материк больше двадцати лет назад. Восемь отпрысков не пережили тяжёлый путь. Двое погибли уже здесь – от менингита. Однако по виду крепкой женщины с волевым взором и проседью на проборе, которая никогда не выпускала из рук чётки, никто не сказал бы, что она так и не оправилась от всех минувших трагедий.

Крохотную комнатку, в которой сидела мадам Ван, окутало густым табачным дымом. Стену подпирало множеством деревянных архивных шкафов с маленькими квадратными полками, между ними теснился сосновый стол. В первую очередь Даллис в глаза бросились крючковатые пальцы, удерживающие тонкий мундштук. Следом – пожелтевшее лицо в очках с глубокими резными морщинами, обрамлённое восковыми волосами. Мадам Ван неотрывно разглядывала бумаги, перелистывала их и затяжно вдыхала сигарету. Кончик той тут же начинал искриться в полутьме. Вошедших женщина, казалось, не заметила.

– Госпожа Ван, – ропотным голосом куртизанка поприветствовала счетовода. – К вам пришли.

Ван не сразу оторвала взгляд от бумаг. Но чуть погодя она всё же вскинула голову и прищурилась.

– Кто?

– Дал… – хорошенькая проститутка запнулась и покосилась на книжницу.

– Даллис Лэй, – встряла торговка. – Ученица Мастера-переплётчика. Я работаю в книжной лавке выше по…

– А! – выдала мадам, потушив сигарету. – Да-да, знаю. Проходи.

Ван кивнула работнице борделя, и  низкорослая фигура той скрылась за дверным косяком. Даллис неловко переминалась с ноги на ногу, пока женщина нетерпеливо не указала рукой в сторону низкого табурета.

– Садись же! – требовательно воскликнула Ван и выудила из полки маленькую металлическую коробочку с резной крышкой. Открыв крышку, сунула внутрь пальцы и положила в рот жевательный табак. – Ты должна была прийти раньше.

– Госпожа, помните, вы заказали у нас книгу с предсказанием?

– Да. Мне её так и не доставили.

– Мастер не заходил к вам вчера? – с беспокойством спросила Лэй. – В любом случае это моя вина, но пришла я сюда не за этим.

– Я заплатила твоему Мастеру, – проворчала старуха. – И всё ещё жду.

– Мастер. Он пропал, – с досадой выпалила Даллис. – Юи мне передала ваше указание прийти, но боюсь вся сложившаяся ситуация связана именно с вашей книгой. Предсказание было сорвано по моей ошибке. И боюсь, что из-за этого я накликала ужасную беду на Мастера!

– Во-первых! – Ван повысила голос, осадив встревоженную книжницу. – Я жду деньги за оплату своей книги. И лучше тебе, девочка моя, оплатить всё до последнего цента. Во-вторых, вот.

Мадам Ван вновь скрылась за кипой бумаг и достала из выдвижной полки увесистый сборник. Столешница дрогнула от удара старой книги предсказаний. Счетовод деловито погладила обложку и кивнула.

– Мастер наказал мне отдать  "Цзэгувэнь" тебе в случае необходимости. Думаю, этот случай настал.

– Что это? – Даллис с усилием развернула книгу к себе.

– По мне, так это макулатура. Или реплика. Но полагаю, Мастер хранил её отдельно от прочих ваших книг неспроста.

Лэй провела рукой по толстой обложке, имитирующей кожу рептилии. На краях блестели металлические закрепки. Резная надпись встретила теплотой пальцы торговки.

– Здесь, должно быть, тоже спрятано предсказание.

– Кого? – спросила Даллис, а затем распахнула глаза. – На самого Мастера? Кто мог написать предсказание Мастеру? Я думала, так не заведено.

– Этого я не знаю, девочка. Возможно, послание на него, – разжёвывая табак, добавила мадам Ван. – А возможно, на кого-то очень важного в его жизни.

Женщина наклонила голову и взглянула на лавочницу сквозь оправу очков. Даллис вздрогнула от её слов.

– Если Мастер считал эту книгу столь драгоценной, то почему отдал на хрение сюда? Зачем ему вообще захаживать в такое место?

– Ты ещё очень многого не знаешь про своего Мастера.

– Он точно не заходил к вам? Вчера.

– Нет.

Даллис вновь осмотрела книгу, закусив губу. Мерцающее в тусклом свете ламп название манило приключением и опасностью.

– Это книга предсказаний. Но она такая ветхая. Мне потребуются специальные инструменты, чтобы вытянуть послание из корешка, – задумчиво протянула Лэй. – Спасибо вам, госпожа Ван! Деньги я обязательно верну сегодня, быть может, завтра.

– Хорошо. – Ван кивнула и вновь уткнулась в бумаги.

Даллис поднялась и, накрепко обняв книгу, поспешила к выходу. Задержавшись у двери, она услышала, как из граммофона в коридоре заиграла ходульная танцевальная песня. Хрипловатый женский голос на французском напевал на высоких нотах благословения "Пятой республики".

– Госпожа Ван, скажите, – молвив, Даллис обернулась. – Когда Мастер передал вам эту книгу?

– Хм. Давно. Очень давно. Он тогда приходил за помощью…

Женщина отвлеклась от записей и возвела взор к потолку в раздумьях. Её длинные костлявые пальцы сжали чётки, губы сложились в тонкую линию. Наконец глаза её распахнулись, и она тут же заметно оживилась.

– О, вспомнила! Он передал мне эту книгу в день, когда нашёл тебя.

Даллис судорожно вздохнула и, кивнув, спешно покинула комнату. Глаза её вновь предательски взмокли от тоски по Мастеру. Неужели он о чём-то догадывался ещё двадцать лет назад, когда приютил маленькую рыжую сиротку? Лэй сильнее прижала книгу к груди, будто та являлась самым ценным, что было в жизни книжницы. Мужской лоснящийся голос вторил француженке в фантастической песне, высмеивающей Вторую и Пятую республики. Лэй отвлеклась от дум уже на первом этаже, когда почувствовала, как подрагивал пол под ритмичным хором тяжёлой поступи. В конце коридора ровным рядом шли китайцы в деловых костюмах. Они не заигрывали с официантками, да и те старались держаться от незнакомцев как можно дальше. Лэй лишь искоса поглядывала на их суровые лица. Те же беспристрастно смотрели куда-то вперёд. Лишь в паре шагов, когда с ней уже поравнялся худощавый денди средних лет, она приметила глаза другого прямо за ним. Знакомые глаза на незнакомом лице. В этот раз взор не рассекал подобно стали, пусть и оставался пугающе холодным. Даллис одёрнула себя: в тот злополучный вечер в лавке было слишком темно, да и преступника видела она всего лишь пару мгновений. Не могла же Лэй запомнить его? На квадратном лице с впалыми щекам и широкими скулами, помимо кофейных глаз, громоздились тонкие брови и губы, а также прямой нос. Если незнакомец и был тем преступником, то маска определённо придавала его виду больше таинственной привлекательности – до того у него были приметные красивые глаза и сухое безжизненное всё остальное.

"Пусть только взглянет на меня. Хотя бы на мгновение. Чтобы убедиться", – с тревогой подумала Даллис.

Ряд заканчивался. Мужчины в костюмах и шёлковых блейзерах статно выхаживали вдоль кулуара. Лэй боялась рассматривать последнего из них, однако продолжала то и дело бросать косые взгляды. В какой-то миг она убедилась в том, что опознала преступника – до того старательно тот глядел вперёд. Испуганная Даллис, настигнув его, опустила голову и лишь в последний раз взглянула исподлобья, когда уже миновала его плечо. Вот оно. За краем скулы встрепенулись густые ресницы, и зрачок мимолётно скатился к углу века. Живыми красками заиграли воспоминания того трагичного вечера, у Даллис даже с новой силой заболела грудь от толчка беглеца. Догадывалась ли она тогда, сколько бед рухнут на её голову? А теперь ещё одна. Книжница тут же уронила глаза долу и поспешила вперёд, решившись обернуться, только когда отряд свернул за угол в большую залу без дверей.

Лэй не только узнала преступника, но и сумела-таки разглядеть его лицо. Теперь она оказалась в большой опасности, ведь, судя по всему, убийца тоже узнал её. И он ни за что не захочет оставить свидетелей.

Обняв книгу покрепче, торговка поспешила к выходу борделя. Она то и дело оборачивалась, щурилась в дымовую завесу борделя и скорее перебирала ногами. У самой двери её окликнула миленькая куртизанка, которая проводила её к мадам Ван.

– Ты уже всё, дорогуша? – сахаристым голоском спросила девушка, сдунув с лица чёлку.

– Да-да, спасибо.

– Госпожа решила твой вопрос?

– Да, – буркнула Даллис, навалившись на дверь всем своим весом. – До свидания. А лучше прощайте.

Тем временем в маленьком кабаре в конце коридора полдюжины пышногрудых варьете кружила за закулисьем, готовая вот-вот начать представление. Зрители по одному усаживались на стулья с металлическими спинками. Некоторые начинали курить. Ханг, усадив дядю, сам однако не устроился. Поймав недоумённый взгляд Шилина, он облокотился на его плечо, склонившись к уху. На сцене заиграла музыка.

– Та рыжая, что только что прошла.

– Угу. – Шилин кивнул.

– Она была в лавке в тот день. И судя по всему, узнала меня.

– Не оплашай.

– Я не собираюсь убивать её, – сильнее понизил голос Ханг. – Как кстати, что именно она выведет нас на того переплётчика-предсказателя.

Шилин откинул голову, взглянув на племянника. На лукавом лице растянулась хитрая улыбка.

– А ты везунчик.

Ханг выпрямился, хлопнув дядю по плечу, а затем поспешил к выходу, к которому с минуту назад направлялась девушка с округлым лицом. Приметив у двустворчатой двери невысокую проститутку, он замедлился. Та будто сразу поняла, о чём хотел спросить устрашающий посетитель, а потому спешно указала пальцем на дверь.

До того моросящий дождь превратился в беспощадный ливень. Он неумолимо бил по черепицам, заливал ухабы на дорогах и неудержимым грязным потоком вырывался из водостоков. Небо затянуло мглой. Ночное и хмурое, оно обуло облака в кленовые оттенки. Уличные проститутки, дабы не промокнуть, теснились под маленьким навесом у двери. Ханг бесцеремонно столкнул их с пути и принялся вглядываться в дорогу. Рикши с усталыми извозчиками лавировали между массивных дилижансов. Люди поскорее хотели укрыться от дождя. Во всей сутолоке убийца пытался углядеть рыжую макушку вьющихся волос. Но в глаза то и дело попадались меховые формовки, приглаженные лаком чёрные волосы и мандариновые шапочки. Ханг нахмурился и вышел вперёд. Каблуки отстукивали глухие удары об лужи, когда он поспешил миновать перекрёсток. Ассасин остановился неподалёку от толпы, прятавшейся под навесом у входа в казино. Пьяные джентльмены и их эскортницы принимались суетливо махать руками и скрываться в экипажах, отчего вереница повозок тормозила движение на круговой.

– Вот ты где, – холодно бросил Ханг, рассмотрев светлую копну волос.

Круглая головка задвигалась в толпе, и убийца направился следом. При свидетелях девушке ничего не угрожало, но в самом дилижансе Ханг с лёгкостью смог бы застать её врасплох. Он потоптался у края сборища, выжидая, пока торговка останавливала экипаж, открывала дверь и забиралась внутрь. Тогда Ханг ускорился и несколькими порывистыми шагами, расталкивая людей вокруг, догнал уже собирающуюся тронуться повозку и резким движением открыл дверцу, забравшись внутрь. Извозчик даже ничего не заметил.