Глава 1

1

Бессонница – тень, крадущая сон у молодых и старых. Петр Андреевич, шестидесяти двух лет, уже два десятилетия жил в её власти. Время, казалось, не властно над ним: каждое утро он начинал с бодрой зарядки, за которой следовала пятикилометровая пробежка. Он обуздал свои желания в еде, отказавшись от острого и жареного, умерил пристрастие к сахару, заменяя "сладкую смерть" ложкой меда или кислинкой лимона в чае. Ни дыма сигарет, ни пьянящего дурмана, лишь редкие глотки вина в дружеском кругу, да и то по большим праздникам. Спорт был неотъемлемой частью его жизни и крепкого здоровья.

Дважды он надевал обручальное кольцо. Первый брак подарил ему сына, взрослого мужчину, отца двух дочерей-близняшек, живущего с семьей за границей. Двадцать лет пролетели, прежде чем первая жена покинула его. Ему было сорок, ей – сорок два. Банальная измена, как часто бывает, разрушила их союз. Спустя год он встретил другую. От второго брака осталась дочь, живущая на юге. Восемь лет спустя и этот брак распался. С тех пор Петр Андреевич оставался холостяком.

Поднявшись с дивана, он включил свет. Последние годы он спал только в зале, на диване напротив телевизора – на то были свои причины. Петр Андреевич принадлежал к тому поколению, которое легко освоило современные гаджеты. Ноутбук открывал ему двери в мир новостей и информации. Телевизор же включал лишь изредка, когда уставал от всемирной паутины.

Перед сном он любил бродить по тихим окрестностям, но сейчас была половина третьего ночи. Бессонница стала его постоянной спутницей, усугубляя болезни, пришедшие с возрастом. Часто он засыпал не на диване, а в меховом кресле-качалке. Страстный охотник, он сам добыл шкуру волка для своего любимого кресла.

Его дом, который он в шутку называл "Берлогой", был в отличном состоянии. Петр Андреевич не хотел покупать готовое жилье, считая, что каждый, кто имеет возможность и желание, должен построить дом своими руками. Долго искал он подходящее место – тихое, уединенное, но не оторванное от мира. Жить в лесной глуши он не хотел. После месяца поисков он остановился на небольшом участке за городом, недалеко от лесной чащи. Около двух километров до трассы, где располагалась заправка, закусочная, супермаркет "Магнит" и огромный магазин "Все для дома", предлагающий все, от обоев на любой вкус, до инструментов и лакокрасочных материалов. Рядом находилась аптека "Здоровье". До ближайшего города было около семидесяти километров. В основном здесь располагались дачные участки и коттеджные поселки, а численность населения в окрестных поселках не превышала десяти тысяч человек.

Выходя из дома, он услышал шум дождя, сверкнула молния. Петр Андреевич предусмотрел все – на крыше был установлен громоотвод. Несмотря на ливень, он решил посидеть в беседке во дворе. Возраст не страшил его, иммунитет с годами только крепчал. Внезапно раздался звук, но не от грома. Словно что-то упало с обратной стороны ворот. Петр Андреевич направился туда. Открыв ворота, он не ожидал увидеть то, что предстало перед его глазами.

Склонив голову, он увидел под своими воротами девушку. Её лицо искажала гримаса испуга, в глазах плескалась тревога. Чёрная куртка, под которой виднелась белая, в кровавых пятнах, футболка, намокшая и прилипшая к телу, джинсы. Промокшая до нитки, она роняла крупные капли с тёмных кончиков волос на серый асфальт. Пётр Андреевич наклонился к ней. Девушка дрожала всем телом.

– Что с вами случилось? У вас кровь… – скорее констатировал он, чем спрашивал. Ответа не последовало. Она лишь прожигала его взглядом голубых глаз, в которых читались страх и недоверие к незнакомцу.

– Вы же промокнете до костей под таким ливнем. Как вы вообще здесь оказались? – выпалил он, не дожидаясь ответа, которого и не было бы, и добавил: – Я не могу вас здесь оставить. Вставайте, дайте руку, – он помог ей подняться и прошептал: – Я не причиню вам вреда, не обижу. Я просто хочу помочь. На мгновение их взгляды встретились. В её глазах плескался безумный страх, но, поколебавшись, она позволила себя поднять.

– Вы мне верите?

Девушка испуганно смотрела на него, затем одобрительно кивнула. Не успели они отойти и на пару метров, как её ноги подкосились, и она едва не рухнула на землю. Пётр Андреевич успел её подхватить.

– Так, я возьму вас на руки, иначе так мы далеко не уйдем.

Дома девушка продолжала молчать. Мужчина отнёс её в гостиную и усадил в кресло перед камином, чтобы она согрелась.

– Не волнуйтесь, вы в безопасности, – спокойно произнёс он. – Меня беспокоит ваше молчание и кровь на футболке… – Пётр Андреевич замолчал, и в голове промелькнула мысль: вдруг она немая? Впервые за долгое время интуиция его подвела.

– Кто вы? – тихо спросила незнакомка.

– Ну, слава богу, а я уж подумал, что вы немая, – облегчённо выдохнул он. – Меня зовут Пётр Андреевич, – представился он. – А вас?

– Я не помню, – с той же интонацией ответила девушка, пожав плечами.

– Так… – мужчина сделал паузу. – Сейчас я принесу вам чистую одежду. У меня гостила дочь и оставила кое-какие вещи. У вас с ней размер похожий, думаю, подойдёт. Вам нужно согреться. Я сделаю чай с лимоном, чтобы вы не заболели. Девушка молчала.

Через несколько минут, покопавшись в шкафу, где хранились вещи дочери, и найдя подходящую чистую футболку, джинсы и тёплый кардиган, Пётр Андреевич вернулся в гостиную.

– Думаю, с размером я не ошибся, – он положил вещи рядом с ней. – Переодевайтесь, а ваши вещи я постираю, и завтра они будут как новые. Только окровавленную футболку мы выкинем, – с улыбкой добавил он и вышел, чтобы не смущать девушку своим присутствием.

Какое-то время, минуту или десять, девушка сидела и прожигала взглядом одежду, переводя глаза на свою окровавленную. Она размышляла об этом мужчине, который предложил ей помощь и не оставил на улице. Он казался добрым человеком, не внушал опасности. Он не походил на того, кто мог бы её обидеть. После недолгих раздумий она сняла с себя мокрую одежду, ощутив острую боль в суставе правой руки, словно растянула её. Натянув свежую чёрную футболку с логотипом "Nike" и светлые джинсы, она отбросила свои вещи в сторону и какое-то время просто смотрела на них, не отводя глаз. В дверь гостиной постучали.

"Это он", – подумала девушка. Он оставил её одну, чтобы она могла переодеться, что ещё раз доказывало, что этот человек ейне враг. Будь он опасен, он бы не стал выходить и оставлять её одну.

– Вы переоделись? – послышался голос мужчины за дверью.

– Да, – ответила незнакомка и немного откашлялась. Несмотря на то, что она говорила почти шёпотом, Пётр Андреевич услышал её и спустя несколько секунд вошёл.

– Вот, совсем другое дело. Сидит как влитая, – заметил он, глядя на футболку. – А это я заберу с вашего позволения, – он наклонился и поднял её одежду. – Через десять минут будет готов горячий чай, – улыбнулся мужчина.

Девушка проводила его растерянным взглядом, вызванным таким тёплым гостеприимством. Он положил её вещи в стиральную машину, запустил её и поставил чайник. Спустя десять минут он вернулся, как и обещал, с двумя чашками зелёного чая с дольками лимона. Одну чашку он поставил возле незнакомки, другую взял себе.

– Горячий чай вам не повредит. Угощайтесь. Девушка снова посмотрела на него с удивлением и дрожащей рукой взяла чашку.

– Вы помните, что с вами случилось?

– Нет, – ответила она, сделав первый глоток. – Очень вкусно. Спасибо.

– Пожалуйста, – ответил мужчина. – Ваша одежда в крови. Может быть, вы попали в аварию или на вас напали? – попытался уточнить он, но в ответ получил лишь отрицательный кивок.

– Пётр Андреевич, скажите… – она сделала паузу. – В этом лесу… – она указала на окно. – Волки водятся?

– Да, – быстро ответил он. – Но вам не стоит бояться. На территорию дома они точно не проникнут. Да и у меня, если что, есть ружьё. Вы в безопасности. Может, вы от волков убегали? – предположил он.

– Нет, – ответила девушка и продолжила пить чай. Спустя несколько минут она задала ещё один вопрос. – Вы сказали, у вас ружьё…

– Да, я охотник. Иногда хожу в лес, – ответил Пётр Андреевич. – Позавчера вот был на охоте, но погода, конечно, оставляет желать лучшего.

– Понятно, – кивнула она. – Извините, – незнакомка подняла глаза. – Я очень устала. Сильно хочу спать. Спасибо большое за чай.

– Конечно, я сейчас принесу вам подушку и одеяло, – улыбнулся мужчина и довольно быстро принёс из спальни всё необходимое. – Доброй ночи. Надеюсь, ваш сон будет крепким. – Он взял чашку.

– А где вы будете спать? – поинтересовалась она, смотря на него. В её взгляде он снова увидел испуг.

– О, не беспокойтесь, я буду на втором этаже, у меня там спальня.

– Просто я переживаю, чтобы я вас никак не стесняла, – прошептала она.

– Даже не думайте об этом, – ответил Пётр Андреевич. – Доброй ночи.

С этими словами он вышел. Девушка ещё долго не могла заснуть. Она легла на диван, укрылась одеялом и смотрела на камин. За окном завывал ветер, и ему вторили волки из глубины леса. Девушка натянула одеяло почти до глаз и вскоре заснула под вой волков и стук собственного сердца.

Пётр Андреевич не мог заснуть. Он выпил снотворное, надеясь, что оно подействует, но этого не произошло. Он решил почитать. В молодости это помогало, веки тяжелели уже после двадцати минут чтения. Его не смущало и не волновало, что внизу спит девушка, которую он нашёл возле своих ворот в окровавленной футболке и в полном беспамятстве. Промелькнула мысль, что она могла обманывать его, но зачем? Зачем разыгрывать этот спектакль? Она не была похожа на человека, который хотел бы его ограбить.

Он мог долго думать, заблудиться в дебрях своего разума, анализируя ситуацию. Но сейчас это было сложно, и посреди ночи не принесло бы результатов. Мысли путались. Он посмотрел на часы – 02:00. Выключив свет, он лёг в кровать и через двадцать минут заснул.

Сон был коротким и оборвался к трём часам. Пётр Андреевич никогда не запоминал сны. Но он мог утверждать, что ему снился сон, впервые за долгое время. Проснулся он скорее всего по нужде. Он спустился на первый этаж. За окном по-прежнему лил дождь, поблёскивали молнии.

Проходя мимо гостиной, где спала незнакомка, мужчина услышал какой-то звук. Возможно, девушка разговаривает во сне, обычное явление. Он хотел отправиться на кухню, как из гостиной раздался стон и хрипы. Наверное, она простыла, пробыв под дождём. Или у неё астма? Пётр Андреевич решил открыть дверь.

Он вошёл, и в камине погас огонь. В комнате стало темно, повисла тишина. Хрипов не было. Пётр Андреевич нащупал выключатель и включил свет. Девушка спала, повернувшись лицом к окну, одеяло лежало на полу. Пётр Андреевич подошёл к дивану и, подняв одеяло, хотел было укрыть её, как увидел кровавые ссадины на её левой ноге. Он наклонился и приложил палец к одной из них. На подушечке пальца мгновенно проступила свежая капля крови.

– Что за чертовщина? – прошептал он и решил, что сейчас не время для анализа. Пётр Андреевич укрыл её и вышел, выключив свет. Он мог бы обработать ссадины перекисью водорода, но девушка бы испугалась и могла подумать, что он хочет ей навредить.

Он вернулся в свою спальню, которая граничила с его кабинетом. Вымыв руки, он продолжал думать о свежих ссадинах и крови. С того момента, как он нашёл её на улице, прошло около пяти часов. Если у неё были ссадины, кровь в них давно бы запеклась.

"Могла ли она поцарапать себе ногу?" – этот вопрос терзал Петра Андреевича, и тут же он сам себе ответил: "Нет, это исключено". В тот момент, когда она брала чашку, демонстрируя свои пальцы, он заметил отсутствие длинных ногтей. Да и сама ссадина словно след от хлыста, тянулась по коже. Чтобы оставить такую отметину, нужно было провести ногтем, не отрываясь, с ощутимым нажимом. Время покажет, но что-то здесь явно не клеилось. С этой мыслью мужчина провалился в сон, благодарный таблеткам и очередному, пусть и тревожному, анализу произошедшего.

2

Он проснулся, когда заря только тронула горизонт. Подъем с кровати ознаменовался привычными отжиманиями. Двадцать раз – легко, словно вызов юности, который он триумфально принимал каждое утро. Это была маленькая победа, предмет тихой гордости, которым он, между прочим, мог блеснуть в разговорах со сверстниками, погрязшими в жалобах на здоровье. Что ж, их можно было понять. Но Петр Андреевич не был из их числа. Жаловаться? Нет, это слово отсутствовало в его личном лексиконе.

Утренний сумрак развеял ночные видения, и воспоминание о крови на пальце ускользнуло. Он спустился в гостиную, где незнакомка, уже одетая, неподвижно сидела на диване, погруженная в созерцание застывшего пейзажа за окном.

– Доброе утро, – произнес он, стараясь скрыть вчерашнюю растерянность. – Давно проснулись?

– Доброе утро, Петр Андреевич, – отозвалась она, не поворачивая головы, – да, несколько часов назад.

– Вот как, – он кивнул, не зная, что добавить. – Завтракать будете?

– Да, не откажусь.

– Тогда я что-нибудь приготовлю, – он попытался улыбнуться. – Надеюсь, мои кулинарные таланты не столь ужасны.

Петр Андреевич прошел на кухню. Открыв дверцу холодильника, он ожидал увидеть хоть что-то, но пугающая пустота встретила его немым укором.

– Да уж, – пробормотал он, оглядывая кухню в тщетных поисках чего-нибудь для скорого завтрака. Была надежда на яйца, но она тут же разбилась о суровую реальность пустой полки. Омлет и глазунья отпали, как опавшие листья с осеннего дерева. Взгляд скользнул к верхнему шкафчику, где обычно хранились крупы. Две пачки макарон, одинокая пачка риса.

– Так дело не пойдет, – прошептал он, захлопывая дверцу. Девушка все так же неподвижно сидела у окна, когда он вошел в комнату.

– Я мигом сбегаю в магазин, он тут недалеко, – сказал Петр Андреевич. – А вы пока осмотритесь, побродите по дому.

– Неловко как-то… – прозвучало в ответ, отзываясь тихим смущением.

– Можете телевизор посмотреть, там каналов, кажется, не счесть. Вот, два пульта, – он указал на них. – Один от приставки, другой от телевизора.

– Хорошо, я поняла. А можно, я запишу? – с робкой улыбкой спросила она, словно опасаясь собственной забывчивости.

– Конечно, можно, – ответил он и, помедлив, принес из кабинета тетрадь и ручку. Протянул ей, не решаясь озвучить вопрос, который уже давно терзал его.

– Я умею писать, – словно прочитав его мысли, тихо сказала девушка, и легкий румянец тронул ее щеки. – Это я точно не забыла.

– Простите меня, – внезапная волна неловкости и стыда окатила его с головы до ног.

– Ничего страшного, – отозвалась она и, взяв тетрадь, раскрыла ее на первой странице. Там, четким, каллиграфическим почерком, появилась запись: «Один пульт от телевизора, второй от приставки». Петр Андреевич невольно залюбовался изяществом ее письма.

– Кстати, насчет вашего имени, я все прекрасно понимаю. Но, может быть, пока что мы придумаем вам какое-нибудь новое имя? Так будет проще и вам, и мне.

– Хорошая идея, – она на мгновение задумалась и добавила, –а у вас есть любимые имена?

– Конечно, – улыбнулся мужчина. – Их много. Но, с вашего позволения, я буду называть вас Валерия. Вы не против?

– Валерия, – тихо повторила девушка, словно пробуя имя на вкус. – Не против. Она вновь склонилась над тетрадью, выводя: «Мое имя (Валерия?)» Да или нет?

– Ну вот и отлично. Кстати, тетрадь – прекрасная мысль. Записывайте туда все, что будете постепенно вспоминать, или, например, свои сны, если они начнут возвращаться. Любая мелочь может оказаться полезной.

– Да, – она аккуратно провела рукой по волосам, убирая их со лба. – Я все утро пыталась вспомнить, что мне снилось этой ночью, но пока ничего.

– Я думаю, все наладится, и память вернется, – ободряюще произнес Петр Андреевич. – Ладно, я поехал. Буду часа через полтора. Чувствуйте себя как дома.

– Вы добрый человек, – едва слышно прошептала девушка. – Спасибо.

Мужчина одарил ее мимолетной улыбкой и растворился за дверью, а девушка вновь склонилась над своим дневником, поглощенная потоком мыслей. Вчерашний буйный ливень, сотрясаемый раскатами грома и вспышками молний, оставил во дворе свой мрачный отпечаток. У самого гаража, словно выброшенная непогодой, лежала мертвая ворона, ее пустой взгляд устремлялся в бездонное ничто. Рядом валялись обломки веток, сорванных, вероятно, с соседних деревьев, что росли за оградой.

Петр Андреевич, распахнув гараж, первым делом потянулся к своим верным перчаткам, неизменно ожидавшим его на привычном месте. Натянув их, он резким взмахом руки, словно отгоняя наваждение, отправил бездыханную птицу за пределы двора. "Все-таки, соседство с лесом имеет свою темную сторону," – промелькнуло в его голове, – "мертвые стервятники под ногами и сломанные ветви – не самая приятная плата за уединение." От веток он тоже избавился быстро, к счастью, их оказалось немного. Он был фанатиком порядка, стремясь к безупречности во всем, будь то дом или двор.

Завершив утренний ритуал чистоты, он уселся в машину и выехал в поселок. Дорога, еще не просохшая после дождя, предательски поблескивала под утренним солнцем. Петр Андреевич вел машину осторожно, не поддаваясь искушению скорости, и слушал пеструю смесь звуков, доносившихся из магнитолы. К современной музыке он относился с ровным, почти апатичным равнодушием.

Лера захлопнула тетрадь, словно ставя точку в очередном дне, полном вопросов. Отложив её на край стола, она позволила себе небольшую передышку, решив обойти дом. Выйдя из гостиной, она скользнула мимо кухни и оказалась в просторном общем зале. В центре внимания – огромная плазма, напротив неё – журнальный столик и мягкий диван, фланкированный двумя креслами, словно верными стражами. Она прошла в сердце комнаты, окидывая взглядом обстановку. Несмотря на отсутствие женской руки, чувствовалось, что мужчина тщательно оберегает чистоту и порядок в своем жилище. Её взгляд зацепился за большую картину, царившую над диваном, словно магнит притягивая к себе внимание.

Миновав покосившийся указатель с облупившейся краской, Петр Андреевич свернул на дорогу, ведущую в поселок. Ни на миг он не переставал думать о своей ночной гостье. Решив воспользоваться случаем, пока он в центре, он намеревался заскочить в аптеку в надежде найти что-нибудь для восстановления памяти, молясь, чтобы не потребовался рецепт. Небо постепенно светлело. Серые тучи неохотно отступали, уступая место робким лучам солнца. В центре поселка царило оживление, особенно на перекрестке. Проехав мимо строительного магазина, Петр Андреевич припарковался возле аптеки и супермаркета, решив первым делом посетить аптеку.

– Добрый день. Чем могу помочь? – спросила девушка, ее голос был ровным и слегка отстраненным, как будто она каждый день произносила эту фразу сотни раз.

– Здравствуйте, – улыбнулся Петр Андреевич в ответ. Его улыбка была широкой и искренней, словно луч солнца, пробившийся сквозь серые тучи. – Помочь, уверен, непременно сможете. Мне нужны таблеточки… – он замялся, словно подбирая нужное слово.

– Для потенции? – уточнила она без тени смущения, сохраняя все ту же непроницаемую маску профессионализма.

– Нет, что вы, – усмехнулся он, скользнув взглядом по витринам, словно оценивая ассортимент. – Мне нужно что-нибудь для памяти. С потенцией, как раз, слава богу, все в порядке, а вот память… – он махнул рукой, – ни к черту.

– Да… – вздохнула она, как будто разделяя его печаль. – Ну, вот, посмотрите: вот эти – очень хорошие, но они сосудорасширяющие, и в составе есть кофеин…