Цитаты из книги «Плоть и кровь»

Епископальная понимает хотя бы, что Христос сошел на землю ради оправдания плоти, сошел, чтобы сказать нам всем: человеком быть не зазорно. Не зазорно желать. И приобретать тоже не зазорно, нужно только смиренно помнить, что, когда наступит твой срок, тебе придется со всем этим расстаться

Ему хотелось, чтобы его любили. Что в этом плохого?

Зои смотрела на Транкас и пыталась понять одно: вырвалась ли она на свободу или вступила на путь долгого самоубийства? И как наверняка понять, в чем состоит разница между освобождением и самоубийством?

Она полагала, что, начав уделять часть своей любовной энергии кому-то новому, человек лишает ровно такой же части того, кого любил.

Вилл. – Наша коллективная галлюцинация. Следствие массовой истерии. Когда в одном месте собирается слишком много геев, их мечты, как бы это сказать, – коалесцируют

Это ведь только мужчины залезают в собственные задницы в поисках совершенства и пропадают в них навсегда, верно?

Подыскала слово, которое обращает его дурной поступок в нечто мелкое, преходящее. Мэри и понять-то теперь не могла, почему она так часто злилась на Сьюзен без всякой на то причины и почему Билли, самый непочтительный из ее детей, настоящий разрушитель, вызывал у нее только тупую боль, источником которой казалось отчего-то собственное ее замешательство.

Ты же приехал не для того, чтобы увидеть, как мне вручают диплом. Ты приехал, чтобы увидеть, как вручают диплом сыну, каким он должен, по-твоему, быть. Ну так у меня есть для тебя новость. Это два разных человека.

Нет. Не наплевать. Честное слово, я благодарен вам за то, что вы проделали такой путь, чтобы поприсутствовать на моей выпускной церемонии. На которую я пойду ради вас. Но в привычной для меня одежде.

И вдруг поняла, что бродяжьи наряды Билли и Зои, казавшиеся ей прежде глупыми, но безвредными, это лишь часть порчи куда более основательной. Вот они, ее сын и дочь, наследник и наследница столетий повседневной борьбы за существование, молитв о ниспослании удачи и доброй погоды, – оба в отрепьях, волосы у обоих не чесаны, оба сутулятся, оба сидят мешком, как последние “белые голодранцы”, на диванчике, который выглядел неопрятным и истертым и когда был совсем еще новым.