– А-а! – Старр воодушевленно кивает. – Потрясно. Бульдозер застал ее врасплох, у нее не было достаточно времени, чтобы правильно отреагировать. Гениально. Иллюстрация того, как жизнь переедет нас катком, прежде чем у нас появится шанс на полноценный ответ. – Старр перебрасывает конец шарфика через плечо и готовится к серьезной кропотливой работе.

– Типа того. – Я киваю, как будто именно это и имела в виду.

Другие одногруппники часто обращаются ко мне за помощью, особенно когда Су чем-то сильно занята. Это не значит, что я лучшая в группе. Но, можно сказать, так считают мои одногруппники.

Меня зовет к себе Карл, просит помочь с картиной Роберта Селдона Дункансона, над репликой которой он сейчас работает. Груша выглядела как-то нездорово (на самом деле из-за плодоножки). Работы Карла всегда вдохновлены известными темнокожими художниками. Он сам не знает, насколько хорошим художником является, но, мне кажется, другие художники однажды будут с восхищением смотреть на его картины, как он сам сейчас ценит и уважает творения темнокожих художников из прошлого.

Тим рисует конфеты. Его родители владеют кондитерским магазином в центре города, и он проводит там много времени. Он просит меня помочь с леденцом «Джолли Рэнчер», потому что «что-то с ним явно не так» (и это левая половинка фантика). За свою услугу я получаю несколько драже «Эм-эн-Эмс». Он любит лопать их, рисуя конфеты, и всегда не против поделиться.

– Думаешь, новенький будет «Эм-эн-Эмс»? – спрашивает Тим.

– Не знаю, – говорю я. – Пойди и спроси.

Тим застенчив. Он не будет спрашивать.

Я устанавливаю холст на мольберт и принимаюсь за работу над зимним пейзажем, которой занимаюсь уже довольно давно. Почти все мои проекты – это пейзажи. Всем они нравятся, но только не мне. Я продолжаю их писать, потому что Су говорит, что к пейзажам у меня настоящий талант. Несколько раз я пробовала себя в абстракции – и получила массу удовольствия – но Су всегда возвращает меня к пейзажам.

– Людям нравится то, что они знают. У тех, кто распределяет стипендии, нет времени на лишние интерпретации.

И на этом разговор всегда заканчивается.

Интересно, как к этому отнесся бы потенциальный принц на белом коне, который сейчас разговаривает с Су? Закончив разговор, учительница хлопает в ладоши, стараясь привлечь наше внимание. Более того, она понижает громкость классической музыки, которая всегда играет на наших занятиях. Значит, собирается сообщить что-то серьезное.

– Группа, познакомьтесь, это Тай. Он будет нашим студийным лаборантом в этом семестре. Это все потому, что скоро я буду очень занята. У меня совершенно потрясающая новость.

Она замолкает на время, прижав руки к груди и улыбаясь так широко, что морщинки у губ встречаются с морщинками у глаз. Никогда бы не подумала, что такое возможно.

– Наша регулярная осенняя выставка отменяется.

Что же хорошего в этой новости? По мне, так это ужасно. Мне эта выставка необходима. Мое сердце замирает.

– Отменяется, потому что меня выбрали титульным художником этого года на выставке «Арт-Коннект».

Вот это да! Это действительно круто.

Вся наша группа начинает аплодировать и радостно шуметь. Настолько громко, насколько способна компания из пяти человек. Карл даже вставляет: «Молодчина!»

– Ладно, ладно, угомонитесь. – Су жестом успокаивает наше ликование. Она старается вернуть себе привычное самообладание, но, кажется, не может. – Не такое уж большое дело.

Только дело-то и правда большое.

– Это еще не все, – продолжает Су. – Поскольку я художник и преподаватель, мне дали возможность выставить работы моих учеников. Вы мои лучшие ученики старшего школьного возраста, и у каждого из вас будет шанс показать по три своих картины.

У меня глаза просто лезут из орбит. У Старр отвисает челюсть. Джилл подносит ладони к губам и нечаянно роняет палитру. Тим и Карл выглядят так, словно превратились в ледяные скульптуры с широко открытыми ртами.

Мои картины будут выставляться на «Арт-Коннекте»? Это международная художественная выставка, которую проводят в Грейтер-Фоллз, большом городе в часе езды от местечка, где мы живем. Отовсюду на нее съезжаются люди, чтобы увидеть произведения современного искусства, и тысячи художников ежегодно подают заявки на участие в этой огромной выставке со строго ограниченным количеством мест. То, что Су выбрали титульным художником, – это огромная честь для нее. То, что нам как ее студентам дают шанс поучаствовать в выставке? Это просто неслыханно.

Потрясенные, мы смотрим друг на друга.

– Погодите, – произносит Джилл. – Это что, правда? Вы серьезно? Если это всего лишь шутка, то совсем не смешная.

– Я никогда не шучу, – говорит Су, и я ей верю.

В эту секунду все одновременно вскакивают со стульев, начинают визжать и обниматься. Я переворачиваю палитру с красками, но кому какое дело? Тим и Карл по-мужски жмут руки и похлопывают друг друга по плечу, но мы, девчонки, обнимаем их как положено. На пол летят уже и мольберты.

Я подпрыгиваю (стараюсь только на одной ноге) и радостно кричу. Я оглядываюсь, пытаясь понять, кого еще не обняла, и вижу Тая, который стоит отдельно от нас всех рядом с Су. Мне так хочется его обнять, но ведь потом мне придется бороться с дикой неловкостью. Он ловит мой взгляд, и я поднимаю в воздух кулак.

Я что, и правда так сделала? Вскинула в воздух кулак?

Он поднимает брови, а потом смеется и тоже энергично вздергивает кулак вверх.

Я вот-вот умру от смущения. Щеки вспыхивают румянцем, и я снова обнимаю Джилл, чтобы поскорее выйти из дурацкой мизансцены, в которой мы с Таем обменивались пошлыми жестами победителей.

– Группа! – выкрикивает Су. – Эй, группа! Возьмите себя в руки!

Мы делаем паузу и обращаем взгляды на нее. Ее выражение лица можно назвать строгим. Или скорее можно сделать вывод, что она изо всех сил старается выглядеть строгой.

– Садитесь. Теперь вам нужно работать намного усерднее, чем раньше. На мероприятиях перед выставкой будет много людей из колледжа, ищущих новую абитуру, и на кону могут стоять большие гранты. Прошу дать мне знать до двадцать четвертого октября, какие работы вы планируете выставлять, а к тридцать первому октября все они должны оказаться у меня. Ваши работы увидят свет на показе перед открытием выставки. Он состоится первого ноября.

– А Тай художник? – спрашивает Старр. – Он тоже будет участвовать в выставке? Кстати, меня зовут Старр, – добавляет она, широко улыбаясь новому лаборанту.

Он кивает и улыбается ей в ответ.

– Тай уже не учится в школе, – говорит Су, – но я попробую продвинуть и его работы на выставку. Он посещает двухгодичный колледж, но нельзя исключать, что им заинтересуется какой-нибудь университет и пригласит на программу бакалавриата.

– В двухгодичном колледже я учусь не на художественном факультете, – говорит Тай. – Так что сомневаюсь, что могу претендовать на место.

– Тебе просто необходимо учиться на художественном направлении, – фыркает Су. – Я видела твое портфолио. Может быть, небольшой грант изменит кое-чье отношение.

У меня голова идет кругом. Такой колоссальной возможности мне еще никогда не выпадало. С самой начальной школы я знала, что не смогу учиться в университете, если не получу грант. Моя мама, управляющая элитным комиссионным магазином «Взлетная полоса», всегда призывала меня хорошо учиться. «Моя работа нас кормит, – говорит она, – но оплатить твою учебу она не сможет». Конечно, в «Арт-Коннекте» кому-нибудь же понравится мое творчество? Моей семье ведь нравится. Я стала победительницей школьного художественного конкурса. Я получаю стипендию института искусств вот уже несколько лет подряд. Не может же быть, что я совсем бездарь.

Хотя погодите-ка. В животе образуется яма. Как бы талантлива я ни была, такая большая выставка – это огромный стресс, а мой мозг не очень умеет с ним справляться. Типично для меня: приготовить к показу великолепные работы, а потом каким-нибудь образом все испортить и пустить этот шанс псу под хвост. Ровно так все и вышло перед школьной выставкой в девятом классе.

В груди все сжимается. Я пытаюсь сделать глубокий вдох, но что-то внутри мешает. Я трясу одной рукой, как будто можно физически стряхнуть с себя воспоминания, но это не помогает.

Я заняла первое место на школьных выставках в седьмом и восьмом классах, так что шансы у меня неплохие. Дебют в старшей школе так приятно меня разволновал, что я решила попробовать новые формы и принялась за изготовление глиняного горшка. Я потратила на него несколько недель. За две ночи до выставки у меня случилась паническая атака. Мне показалось, что по стенам вот-вот поползут тысячи пауков, и тогда в качестве самообороны я швырнула горшком в стену. Часы работы разбились на тысячу осколков из-за пауков, которых не существовало в реальности. Маме я сказала, что расколотила горшок, потому что разозлилась на Брента. Они оба до сих пор не очень понимают, что меня так взбесило.

С тех пор с глиной я не работала.

Сложнее в панической атаке испортить целую картину, правильно же? Значит, что бы ни случилось, у меня все будет в порядке? К сожалению, сейчас на кону стоит куда больше, чем участие в школьной выставке в девятом классе. Но сейчас я на три года старше и собраннее. Это должно как-то влиять, но в достаточной ли степени?

Я постараюсь выжать из себя максимум. Мозг и так уже многое украл из моей жизни, но я не позволю ему лишить меня этой возможности. Дыши глубже, Натали.

Черт. Опять не получается вздохнуть. Дурацкие легкие. Я делаю еще один глоток из бутылочки. Для того, чтобы добиться успеха, нужно оставаться спокойной и отстраненной. Как будто все отлично. Я попробую избегать других стрессов, и тогда, возможно, мозг сможет принять вызов предстоящего конкурса.

А еще мне нужно позаботиться о том, чтобы Элла не разбросала мою тайну по школе, как горстку конфетти. Чтобы это не произошло, мне придется кровь из носу забрать из приюта ту уродливую собачку. Я вынимаю смартфон из кармана и гуглю часы работы приюта. Успею после занятия. Кстати, разве я не читала где-то, что у владельцев собак ниже частота сердечных сокращений, или уровень холестерина в крови, или что там еще? Вдруг получится «два по цене одного»? И Эллу заставлю молчать, и тревогу свою приручу. Мама всегда учила, что важно уметь заключить выгодную сделку.

Вот блин, а маме-то как это все преподнести? Голос Су возвращает меня на грешную землю. – Мероприятие, в котором вы будете участвовать, начнется ровно в пять часов вечера первого ноября. Чем бы вы ни были заняты, – говорит Су, глядя прямо на меня, а затем на Тая, – не опаздывайте.