Глава 3. Дела сердечные и прочие глупости

Я сидел в укромном уголке шумной таверны, укрывшись под тенями низко висящих фонариков. Свет их едва достигал столов, оставляя мой угол в полумраке – идеальное место для тех, кто предпочитает остаться незамеченным. Никогда бы не подумал, что таверны на воздушных джонках и на земле мало чем отличаются: также шумно от голосов посетителей и время от времени бьющейся посуды.

На мне был скромный наряд путешественника, а капюшон надёжно скрывал лицо. Рядом на столе лежал мой меч, небрежно, но так, чтобы любой, кто подойдет слишком близко, знал: это не украшение. Тишина вокруг меня казалась мне уютной в этом хаосе звуков. За долгие годы я научился наблюдать, быть осторожным, будто тигр в засаде. И хотя мой разум подсказывал, что на джонке могли быть посланцы Белого Феникса, сегодня я решил рискнуть и позволить себе немного расслабиться.

Передо мной стояли жареное мясо гуся и кувшин рисовой водки. Праздник? Возможно. Я не знал, когда вновь смогу позволить себе что-то подобное, поэтому каждая трапеза, каждая капля воды или вина обретала особый смысл. Шэнь, мой маленький дракончик, устроился на плече и с наслаждением поглощал рисовые шарики, украдкой следя за шумной толпой. Его любопытство, как всегда, превосходило здравый смысл.

– Хозяин, – пробурчал он, проглотив очередной кусочек. – Ты слишком тих. Обычно ты хотя бы ругаешься. Что-то случилось?

Я молча покачал головой, но сам продолжал пристально смотреть в сторону. Моя цель была ясна – девушка, сидящая в одиночестве. Её фигура резко выделялась на фоне всего, что творилось в таверне. Изящные линии платья из синего шёлка, уложенные в сложную причёску волосы с нефритовыми шпильками, неподвижный взгляд, устремлённый куда-то в пустоту. Она была словно цветок, зажатый в трещине скалы.

– Вижу, ты нашёл на кого глаз положить, – съязвил Шэнь, забравшись на плечо. – Но её глаза… грустные. Печаль течёт в ней, как скрытая река.

Я молчал. Не потому что мне нечего было сказать, а потому что сам не мог понять, что заставляет судьбу вновь и вновь сталкивать меня с ней. Мэйлин. За последние несколько месяцев я уже видел её пару-тройку раз, и то она была в опасности, то я – в бинтах. А теперь… теперь она оказалась на той же джонке, что и я. Случайность?

– Воля великих триграмм, – пробормотал я себе под нос, наблюдая за ней. – Они любят забавляться со мной.

Шэнь приподнял бровь, хотя его выражение было больше саркастичным, чем удивлённым.

– Не иначе. И что же ты собираешься делать, хозяин? Подойти и поразить её своими размышлениями о судьбе?

Я хмыкнул. Внутри меня бушевали смешанные чувства. Я краем уха слышал, что её собирались сосватать за какого-то старого торговца. Но видеть её здесь, на этой джонке, направляющейся в Чанъань, – этого я не ожидал. Почему она здесь?

Я поправил капюшон. Сейчас я был в маскировке, слишком неприметен, чтобы подойти к ней, словно я был нищим путником. Но, как ни странно, это не останавливало меня.

– Решено, – сказал я Шэню. – Я поговорю с ней.

– Гениальная идея, хозяин, – фыркнул дракончик. – Только давай без драм.

– Ты меня недооцениваешь, Шэнь. К тому же, я буду действовать осторожно и не в лоб, чтобы не напугать ее.

Шэнь заёрзал у меня на плече, словно почувствовав мой настрой. Его взгляд, полный иронии, скользнул по мне.

– Если ты собираешься что-то делать, хозяин, сделай это красиво, – пробурчал он, затем слез с моего плеча и уткнулся носом в остатки риса.

Я усмехнулся. Может быть, он прав. Я подозвал слугу, стараясь сохранять невозмутимый вид.

– Отнеси той девушке бутылку лучшего вина, – сказал я, указывая на Мэйлин. – Скажи, что господин Хубилай желает составить ей компанию.

Слуга склонился в поклоне и отправился исполнять поручение. Я наблюдал, как он подходит к её столу, кланяется и что-то говорит. Мэйлин слегка нахмурилась, затем подняла взгляд на меня. Я слабо улыбнулся, пытаясь выглядеть увереннее, чем чувствовал себя в этот момент.

Мэйлин смотрела на меня еще пару мгновений, словно пытаясь решить, не нарушает ли мой широкий жест рамок приличия. Но затем напряжение на ее лице исчезло, и она тепло улыбнулась и легко кивнула. Кажется, меня все-таки не гнали.

Собравшись с духом, я поднялся. Шэнь, дожевав рис, юркнул ко мне под одежду. Меч, лежаший на столе, слегка качнулся, тихо звякнув. В этом шуме никто не обратил на меня внимания. Я медленно двинулся к её столу. Мэйлин заметила меня, но не подала виду, лишь поправила край платья. Однако в её глазах мелькнула настороженность.

– Прошу прощения, госпожа, – начал я, опускаясь на одно колено и чуть кланяясь, словно во дворцовом зале. – Вы позволите присоединиться к вашему уединению?

Она подняла взгляд, полный удивления, но всё же кивнула.

– Благодарю, – сказал я, садясь напротив.

Мэйлин смотрела на меня, словно пыталась понять, кто я. Её лицо было спокойным, но в уголках губ таилась печаль, от которой хотелось избавиться. Моё сердце дрогнуло.

«Мэйлин, – подумал я. – Что заставило великие триграммы вновь свести нас вместе?»

Разговор завязался не сразу – мне не хотелось быть навязчивым, и не только потому, что я скрывал свою личность.

Мы сидели за маленьким деревянным столом, отгороженные от остальной суеты таверны полупрозрачной занавесью. Слуга оставил на столе вино, к которому Мэйлин так и не прикоснулась. Её тонкие пальцы играли с краем рукава, словно она пыталась найти опору в своих мыслях. Я молча наблюдал, как её взгляд рассеянно блуждал по столу.

– Госпожа, – начал я, стараясь придать голосу мягкости, что редко у меня получалось. – Простите за мою смелость, но мне кажется, что вы далеко не случайно оказались здесь.

Она подняла на меня глаза – огромные, как две полные луны. В них смешались настороженность и что-то ещё, трудноуловимое.

– А кто из нас оказывается где-то случайно? – ответила она спокойно, но с лёгкой горечью. – Вы ведь тоже не просто так здесь, верно, господин Хубилай?

Я усмехнулся. Она не купилась на мою маскировку – а если и так, то пока не показывала этого явно. Это заставило меня восхищаться ею ещё больше.

Хотелось надеяться, что она – не посланница Белого Феникса или что-то в этом духе, и что всё-таки наши встречи – это просто судьба.

– Вы правы, госпожа. Мы все беглецы от судьбы, хотя иногда кажется, что судьба лишь забавляется нами, – я сделал паузу, давая ей время ответить, но она молчала. Тогда я добавил: – Ваши глаза говорят о том, что ваш путь был нелёгким.

Она чуть заметно кивнула.

– Мой путь, – повторила она тихо. – Когда-то он казался мне прямым и светлым. Но теперь… кажется, что я просто плетусь по кругу.

– Отчего же? Вам так часто доводится путешествовать на джонке до Чанъаня и обратно?

– Ах, нет, – ответила она с лёгкой улыбкой. – Просто в последнее время я живу не своей жизнью. А чужой, ради благополучия других – пусть и тех, кто мне дорог. А стоит мне выйти за рамки этого круга, так я сразу попадаю в неприятности…

Мне тут же вспомнились две наши первые встречи с Мэйлин – мне невольно захотелось улыбнуться, но я тут же сдержался, не желая себя выдать.

Мне отчего вдруг стало как-то совестно. Когда мне пару раз довелось ей помочь, да и ей проявить свои лекарские навыки, я не особенно интересовался её прошлым. Как-то было не до этого… А следовало бы. Слишком уж я был занят воспоминаниями из прошлой жизни, то и дело возникающими без предупреждения. А что толку, что если в новой жизни – новые проблемы, и не только лишь мои?

Неловкая пауза тем временем затянулась. Мэйлин невольно сжала свою чашу с вином, глядя куда-то в сторону. На лице – тень задумчивости, словно разговор был сложнее, чем она готова признать.

– Я из рода Вэй, – наконец тихо сказала она, почти шёпотом. – Моего отца вынудили отправить меня к… – она остановилась, будто слова застряли в горле, – к одному доброму человеку…

Я чуть не ахнул. Я ведь был наслышан о роде Вэй от своих учителей и некоторых путешественников, регулярно проезжавших через мои родные края.

Помнится, в свитках, хранившихся в доме отца, я читал об истории нашей провинции. Члены рода Вэй были основателями города в её северной части. Некогда они процветали – богатство, честь, уважение и всё причитающееся. Насколько я знал, глава рода, очевидно, отец Мэйлин, был человеком справедливым и благородным – качества, которых во многих моих соплеменниках днём с огнём не сыщешь.

Но в последние годы судьба, как всегда, оказалась жестокой. Наводнение, неурожай, интриги – всё разом обрушилось на их клан, словно удары молнии. Уже тогда поговаривали о том, что в этом был замешан Белый Феникс, но доказать это было не так-то просто. Так Вэй и потеряли былое могущество.

– Мой отец, господин Вэй… всегда был человеком чести, – тем временем продолжала Мэйлин тихо, – и чтобы спасти семью от полного разорения, он согласился на… – она замялась, будто не решалась произнести слова.

– На брак? – мягко уточнил я.

Мэйлин медленно кивнула. Её губы дрогнули, словно она собиралась сказать что-то еще очень важное, но замолчала. Я решил подтолкнуть её к откровению.

– Простите, если это прозвучит дерзко, – начал я осторожно. – Мне жаль, что ваша семья столкнулась с такими бедами. Да и вашим отцом я восхищался.

Мэйлин резко вскинула голову, её взгляд наполнился подозрением.

– Откуда вы знаете моего отца? – её голос стал острым, как клинок.

Я едва не вздрогнул – так себя выдать! – и собрался с мыслями. Да, я не знал господина Вэя лично, но, кажется, отец и некоторые их моих учителей – да.

– Ваш отец был известен далеко за пределами его владений. Его честность и стойкость вдохновляли многих, – сказал я, стараясь не выдать, что мои знания глубже, чем ей может показаться. – Но я наслышан и о том, что его доблесть привела ваш дом к падению.

Её взгляд потемнел, но вместо злости в нём вспыхнула печаль.

– Мы стали жертвами, – прошептала она, словно сама себе. – Не только обстоятельств, но и доверия. Отец не верил, что бедствия могли быть вызваны руками человека. Но позже мы узнали… узнали, что это было не просто природное наказание.

Она замолчала, но я видел, как дрожат её пальцы. Мне стоило больших усилий не рассказать ей всё, что я знал, но я не мог выдать себя.

– Говорят, что Белый Феникс использовал магию, чтобы разрушить сопротивляющиеся кланы. Это правда? – поинтересовался я.

Она кивнула, не поднимая головы.

– Правда. Это он. Его люди проникли в наш дом, как крысы, оставив за собой хаос. Потом пришли дожди, а за ними – голод. Всё, что отец строил, рухнуло, – в её тихом голосе звенела сталь. – А теперь я здесь.

Она посмотрела мне в глаза с решимостью доблестного воина.

– Я знаю, что думают обо мне. Девушка, проданная за золотые монеты, чтобы спасти семью. Но разве это так плохо? – её губы тронула грустная улыбка. – Моя судьба ничтожна по сравнению с жизнями тех, кого я люблю.

«Несчастная Мэйлин. Может, это и не моё дело, у меня у самого забот полон рот, но… Она заслуживает большего!» – подумал я, невольно сжав кулаки.

– Это не ничтожная судьба, – сказал я твёрдо. – Вы отдали себя ради других. Разве это не достойно восхищения? Но скажите, госпожа, а что насчёт вашей жизни? Ради чего живёте вы?