Отзывы на книги автора «Кадзуо Исигуро»

Я сейчас буду сильно ругаться, но это всё равно мое личное мнение, которое может быть и ошибочным. Если только планируете прочитать, лучше не читайте эту рецензию.

Но до чего же мутная, фальшивая, насквозь надуманная книжонка! Люди, которые всеми силами стремятся к жизни, которые любят, надеются и мечтают, которые ХОТЯТ ЖИТЬ, проводят всё своё время не в борьбе за существование, а в непрерывных пережёвываниях прошлых и настоящих переживаний и обдумывании мельчайших эмоциональных сдвигов.

Ну знаете, в ленивой обстановке поместий Джейн Остин такой скрупулезный психологизм, может быть, и уместен, а вот когда ты - свободный человек, и ты хочешь жить, а тебя вместо этого вот-вот распотрошат на органы, проводить свои дни, обдумывая всё подряд и теряясь в туманных догадках "а почему он вот так тогда сказал", "а почему она вот так посмотрела" - это по меньшей мере неестественно! Даже шаги, которые герои предпринимают для своего спасения, настолько нелепы, настолько надуманны, да это даже и не шаги вовсе.

Вся книга - это одна большая печальная обречённость, кисель дурацких переживаний, перенесённых в самые несообразные для таких переживаний декорации. Болото какое-то тухлое, а не книга.

Начинать знакомство с автором с этой книги немного странно, учитывая его всемирную известность, но он оказался мне как раз ко времени и я очень рада, что так сложилось.
В темные века, в Британии, после того, как король Артур был сражен в битве и ладья фей увезла его на Авалон, где в недрах таинственного острова он будет спать до тех пор, пока не вновь не наступят смутные времена и родине вновь понадобится его помощь, страна погрузилась в бесконечные туманы и зыбкое состояние межмирья. Бритты и саксы забыли о своих раздорах и мирно жили рядом. Двое старых бриттов, супруги Аксель и Беатрис отправляются в путешествие, чтобы отыскать сына, покинувшего их много лет назад. Они подозревают, что с туманами что-то не так, и эта «хмарь» лишает людей памяти, поэтому-то они никак не могли собраться в дорогу. По пути им встретятся опасности и люди, которые помогут им их избежать. А память будет и дальше дразнить их осколками воспоминаний. Супруги обретут новое знание о природе "хмари" и даже прервут свое путешествие, чтобы помочь избавить от нее людей. Беатрис окажется нездорова и Аксель будет трогательно о ней заботится, чтобы они могли вместе двигаться дальше.

Роман можно прочитать, как историческую притчу, а можно заглянуть глубже и предаться вместе с автором раздумьям о ценности человеческой памяти о любви и обиде, ненависти и смерти. Согласно историческому контексту, автор населит свой роман сказочными существами – эльфами, ограми, великанами, крепостями с рыцарями и драконами, да еще и вложит в уста своих персонажей куртуазный язык героев средневекового эпоса. Но все это только внешняя канва. Основной целью при выборе жанра исторического фэнтези, по словам автора, было отстраниться от современности как можно дальше, чтобы ничто не заслоняло главную рассматриваемую им проблему коллективной памяти и забвении, которое служит обществу и культуре как средство исцеления от жестокости прошлого. Но просматривается еще один, более тонкий и личный план – у писателя, перешагнувшего шестидесятилетний рубеж, есть причины задуматься об уязвимости человеческой памяти и способах существования со все уменьшающимися возможностями, что оставляет человеку природа.

Не знаю, имел ли ввиду автор, создавая эту окутанную туманами древней Англии реальность, еще и аллюзии на современность или у него это вышло случайно, но вопрос об исторической памяти сейчас как нельзя более актуален, особенно, когда СМИ так лихо, не хуже дыхания дракона, справляются с изъятием из людской памяти неугодной информации. Человечество, безусловно, должно стараться сохранить в памяти правдивую историческую картину мира просто потому, что в забытые лакуны слишком легко вкладывается любая искаженная информация.
Что касается отдельной личности, то это большой вопрос, что лучше для человека – откопать этого великана памяти, или оставить его покоиться с миром, отпустить свои прежние страхи и обиды и радостно улыбаться всем или не иметь иллюзий и быть во всеоружии. В каком статусе будет человеку комфортнее – беспамятного идеалиста или лелеющего всю жизнь обиды мизантропа? Как кому ... И самое главное, обретя истину, что шепнуть перевозчику на последнем берегу, какой путь выбрать?
Глубокая, метафоричная, полная неразрешимых вопросов книга, читайте!

Повествование в книге ведётся от лица милой, трогательной Клары. Клара - робот, идеальная подруга, созданная для того чтобы какой то подросток не чувствовал себя одиноким. Начинается история в магазине, где мы встречаемся с ИД и ИП( идеальные или искусственные, ну или индивидуальные друзья и подруги), они все выставлены на продажу и каждый ждёт своей очереди . Клара одна из них, она очень любит наблюдать из витрины за наружным миром. Мы смотрим на всё её глазами, немного наивно и очень по доброму. Действие происходит в будущем. И что то в этом будущем происходит не так как надо. Родители рискуют жизнями своих детей для того, чтобы искусственно разогнать их интеллект. А когда понимают, что их ребенок скорее всего уже не выживет планируют заменить его похожим на него роботом. И если это так просто, то есть ли у людей что то особенное, что их может отличать от высокотехнологичных машин? Что то такое, что не возможно повторить, то что делает каждого человека уникальным.
И вот в то время как родители почти смирились с неизбежным, Клара ради жизни своей подопечной готова пойти на все, даже отдать часть себя, лишь бы девочка, её подросток выжила. Не родители, а робот- Клара обращается к богу, которым для неё является Солнце. И вот кто тут человечнее?
Произведение выглядит скорее как набросок к картине, нежели как полноценное законченное полотно. Оно полно недосказанности и это оставляет нам шансы самим додумать то, о чем автор лишь намекает нам. Самим сформировать свою точку зрения на все те важные вопросы, которые поднимает автор.
Книга очень яркая, необычная, при этом в ней чувства по японски сдержанны. Больше всего я конечно полюбила Клару. За её неравнодушие, странно это звучит по отношению к роботу. И всё таки если такое чудо создали люди, то не все так уж плохо у них самих. Книгу слушала в аудио и отдельное спасибо Екатерине Шпице за актерский талант, уверена, что если бы читала сама, то Клара не получилась бы настолько трогательной.

- Толя, привет!
- Да, мама. Вчера не успел перезвонить. Поздно приехал.
- Ничего, я просто так звонила. Узнать - как дела.
- Женился снова. Все забываю тебе сказать.
- А, понятно. Надолго на этот раз?
- Пока не знаю. Походу будет видно.

Повествование Исигуро является полной противоположностью этого разговора. Чтобы бедной японской девушке в послевоенное время выйти замуж - ей нужно выдержать длительные переговоры ее родителей с родителями жениха. Затем ей пришлют его фото и она даже удостоится чести с этим женихом увидеться. "Миаи" - это смотрины. Автор кроме "переговоров" называет этот витиеватый и чрезвычайно затейливый процесс "игрой". Но никакая "Диабло - 3" рядом не стояла. Родственники нанимают частных детективов, которые какое-то время вынюхивают - не скажет ли кто о потенциальном семействе, с которым собираются породниться, худого слова. Чисто теоретически, можно приходить в каждое японское семейство, имеющее девушек на выданье, и требовать денег за неразглашение компрометирующей их информации. Причем делать это можно на постоянной основе. Кто начнет на этом зарабатывать - не забывайте про мой маленький процент. Есть уверенность, что подобная средневековая дикость имеет место быть в других формах и в настоящее время. Девушка, не вышедшая замуж до 26 лет, автоматически заносится в категорию старых дев, а ее семья в список несмываемого позора. Впрочем, в любом случае - если у вас родилась девочка, то можете быть уверены в дополнительном геморрое, как и во всем, что с женщинами связано.

Читая Исигуро в третий раз, не могу не нарадоваться наличию подобных авторов в современном мире. Неторопливая, созерцательная манера изложения насыщена глубоким пониманием происходящего, внутренней и внешней красотой. Все настолько гармонично, что кажется совершенным. Несомненно, что "художник зыбкого мира" - это сам Исигуро. Вернее, если пользоваться его терминологией, то не зыбкого. Мы становимся, то английскими дворецкими, то смирившимися клонами, то престарелыми японскими художниками. Темы разнообразные, но везде присутствует с большой буквы человек. Суета внешнего мира не особенно его трогает, он преисполнен внутреннего достоинства и даже некоторые его комплексы воспринимаются нами со слабой улыбкой одобрения.

Не смотря на незамысловатый сюжет, произведение окрашено всевозможными лирическими отступлениями, которые, тем не менее, являются частью чего-то целостного. Чего именно - о том мы не ведаем, можем только догадываться. До конца повествования автор мастерски держит нас в напряжении, которое все больше нагнетается по мере продвижения. Основная идея произведения подана в виде противоречий и на разных уровнях. Здесь и художник, не желающий ограничивать себя только "зыбким миром", навязывание Японии американского пути развития, мальчик, желающий выйти за рамки правил и попробовать сакэ, традиции ради традиций, которые описаны выше. Вопрос может и в правильности выбора, хотя результат может быть абсолютно разным. Творец может быть интересен широтою своего кругозора и взглядов, но может быть и более интересен своей ограниченностью, оригинальностью, некоей первозданностью, которая сохранилась в изоляции от внешнего мира. Неоднозначное послевоенное время, но однозначные цельные человеческие натуры, идеалистически выдержанные и не идущие на компромисс - это Исигуро. Произведение задает больше вопросов, чем дает ответов.

И он прав насчет того, что в изменчивом потоке времени остается кое-что еще. То, что со временем не истлевает. С этим согласятся наши потомки, которые будут читать Исигуро лет через сто.

Эта книга, заключающая в себе немало загадок и полунамёков, заставляет задуматься над тем, всё ли в порядке в современном обществе.
Кадзуо Исигуро рисует мир недалёкого будущего или симулякр нашего мира, где людей разделяет возможность генных усовершенствований, а лучшими друзьями для привилегированных детей становятся роботы. В результате между «усовершенствованными» индивидами и всеми остальными начинает расползаться пропасть. Но, как мы вскоре убедимся, всё имеет свою цену, и цена эта может оказаться непомерной.

Одним из таких искусственных друзей становится Клара - успешная модель, наделённая уникальными способностями. Она невероятно наблюдательна, подмечает даже самые незначительные детали и эмоции. Клара умеет копировать манеры людей с удивительной точностью. За эти качества её и выбрали в качестве ИП (искусственной подруги) для девочки-подростка Джози. Клара и Джози быстро поладили. Мама Джози не ошиблась с выбором ИП.

Впрочем, каждого робота отличает какая-нибудь черта, присущая только ему или ей. Прогресс в области искусственного интеллекта позволяет создавать искусственных друзей, которые почти как люди. Почти?
Робот Клара кажется человечнее и добрее многих людей, с которыми её свела жизнь.
Она бескорыстно хочет помочь порученной её заботам девочке, а не решить собственные проблемы.

Попав в дом к Джози, Клара вскоре понимает, что девочка тяжело больна. Старшая сестра Джози умерла от болезни, очевидно ставшей следствием произведённых над ней генных модификаций.
Джози тоже прошла процедуру «улучшения» или форсирования. Её родители - люди ответственные и обеспеченные - желают ей только добра. Разве задача хорошего родителя не в том, чтобы дать своему ребёнку больше, чем ему или ей когда-то дали собственные родители?
В мире, в котором Джози предстоит жить, нет другого способа добиться успеха. Без помощи генных манипуляций Джози останется аутсайдером в высококонкурентном социуме.
Очевидна критика автором тёмной стороны современного общественного порядка.
От людей требуется всё больше усилий, чтобы не отстать от жизни и соответствовать придуманной, а нередко и надуманной, планке успеха. Ради этого можно даже рискнуть здоровьем ребёнка. Можно даже пойти на этот риск повторно.
Возможности образования даже для талантливых детей, если они не «улучшены», крайне ограничены.
А ведь достаточно только захотеть и не будет ничего невозможного? Разве не это повторяли много лет разные инфлюэнсеры и авторы мотивационных книг?
Воздух во вселенной Исигуро пропитан безысходностью. Словно предчувствие того, что старания героев в итоге кончатся неудачей или окажутся бессмысленными.

Наверняка решение «улучшить» Джози далось дорогой ценой её родителям и было принято под грузом социальных установок. И всё же выбор у них был, что доказывает семья, живущая по соседству.
Перед родителями девочки встаёт вопрос, которым, вероятно, задавались и другие члены этого нового дивного мира. Насколько их дети уникальны? Можно ли полностью воссоздать всё, что составляет их сущность? Манеру говорить, улыбку, поворот головы, все те химические процессы, которые отвечают за реакции на внешние факторы и формируют внутренний мир.
Способен ли кто-то, внешне почти неотличимый от Джози, заменить дочку для мамы?
Или же есть какой-то компонент личности, какой-то элемент, который, как ни старайся, нельзя обнаружить и зафиксировать? А без этого вся конструкция рушится.
А может, особенными наших близких делает не что-то в них, а что-то в нас?

– Мистер Капальди считал, что в Джози нет ничего совсем особенного – того, что не продолжается. Он сказал Маме, что искал, искал и ничего такого не нашел. Но я сейчас думаю, что он искал не там, где надо. Что-то совсем особенное, но не внутри Джози. Оно было внутри тех, кто любил ее.

В мире, с которым Клара постепенно знакомится, люди проводят колоссальное количество времени за своими дощечками.
Привилегированные дети учатся через дощечки и социализируются строго по плану.
Однако, по всей вероятности, это лишь вершина айсберга. Мы почти ничего не знаем о бытии простых людей, тех, у кого нет возможности приобрести ИП для своих детей или жить в экологически благоприятных районах.
Создаётся впечатление атомизированного и недружественного мира, где, даже при благоприятных стартовых возможностях, надо отстаивать место под Солнцем.
Солнце, которое настолько влиятельно, что даже вошло в заголовок…
Клара верит в его силу. Если могущественное светило, дающее энергию, пожелает, то оно поможет Джози. Нужно постараться его умилостивить.
Клара трогательна в своём упорстве и в своей вере, такой, казалось, необычной для рационального искусственного интеллекта.

Нужно отдельно остановиться на загадках, которые я упомянула вначале. В первую очередь, несколько скомканный финал, который можно трактовать двояко.

Мы видим всё глазами Клары. Но её не всегда можно считать надёжной рассказчицей, особенно после одного случая.

Я слушала аудиокнигу в хорошей начитке. Уверена, что обратила внимание далеко не на все подводные камни и ключики к покрытым слоем тишины событиям.

Роман - неспешный, написан в приглушённых тонах. В нём нет громких звуков или кричащих эмоций. Повествование слегка напоминает викторианский роман в декорациях современной антиутопии.
Отсутствие громких эмоций - это в целом плюс, но для меня стиль письма Исигуро, убеждаюсь в этом во второй раз, слишком медлительный. Часть диалогов между персонажами казалась неестественной. К тому же эта история оставила у меня тревожное послевкусие. Ставлю высокую оценку за авторскую задумку и ценную возможность поразмышлять. Эмоционально книга для меня на «тройку».

Подводя итог, это заслуживающий внимания роман c неоднозначным финалом, поднимающий важные социальные вопросы.

Кадзуо Исигуро вырос в настолько важную шишку, что может себе позволить не плясать самому от рамок жанра, а щёлкать бичом и заставлять жанры подстраиваться под него. Какие только игры мы только уже не видели в его романах, пришла пора и классического фэнтези с драконами, рыцарями и колдовством. Пардон, я сказала "классического"? Имела в виду, что Исигуро, бесспорно, станет классиком. А фэнтези у него как раз такое сумрачное и нежанровое, что до конца так и не веришь ему, даже когда какой-нибудь поганенький эльф вцепляется в задницу одного из главных героев. Это всё лишь антураж и обёртка.

Хотя, наверное, если представить себе реалистичное до натурализма фэнтези, то оно и будет такое. С растёртыми до крови плечами от лямок грязных сумок, с вечно усталыми старичками, с постоянной грязью, потом и недосыпом, с малым количеством геройства и сплошными статистами,с непониманием глобальных процессов, которые так хорошо видно снаружи, с высоты птичьего полёта, но совершенно не понять от лица маленького муравьишки, одного из тысячи. Исигуро не даёт нам воспарить над всей картиной мира и сюжета, поэтому мы вынуждены медленно и мучительно плестись на черепашьей скорость за главными героями, которые ищут свою правду, но всё больше и больше замедляются, так как боятся её найти.

"Погребённый великан" — само собой, это не только физическое мёртвое тело, закопанное где-то на просторах мутноватого художественного полотна, но и метафора. В этом романе "погребённым великаном" стала коллективная память целого народа, которые явно сделали что-то нехорошее, о чём мы не узнаем до самого конца, а потом предпочли об этом не вспоминать. Конечно, всему виною волшебная хмарь, которая туманом опустилась в норы ( о боги, как это ужасно - норы! люди живут в норах, Кафка аплодирует) и постепенно растворила память человечишек. Причём не только ту, большую и страшную память о чём-то великанском, но и мелкую: поцелуи, объятья, семейные связи, что ты ел на завтрак и как звали твоего соседа. Да и был ли он, сосед-то (из-за угла высовывается Горький и показывает на пальцах мальчика и знак вопроса, но мы его игнорируем)? Человечишки с памятью золотой рыбки плавают в тумане на чистых инстинктах: пожрать, согреться, поспать пока у главных героев не приближается экзистенциальный едва ли не предсмертный кризис, который чуть-чуть разгоняет хмарь. И отправляются они горемыки вспоминать на свою беду, хоть и страшно. Но если не вспоминать, то что делать? Дальше существовать на правах животных?

Исигуро не зацикливается на одной только проблеме забвения, коллективной памяти и яркой аллюзии к сами знаете чему (да знаете-знаете, далеко ходить не надо). Отношения, семья, долг и верность на полутонах раскрываются вокруг основной проблемы. Мне бы, если честно, не хотелось об этом говорить на конкретных примерах, потому что спойлеры будут портить книгу. её нужно пройти страница за страницей, продираясь через хмарь, удивляясь - или уже не удивляясь от усталости - всякой волшбе и прочей небывальщине. "Мучительное фэнтези" – да, пусть будет такой псевдожанр без негативных подсмыслов.

Клара - новый андроид в витрине магазина, ожидающий, как Чебурашка, своего друга, своего подростка, рядом с которым она выполнит свое предназначение - станет Идеальной Подругой. Андроидов покупают для «форсированных» детей. Детей, прошедших генетическое редактирование, которое позволит стать им более эффективными и приспособленными к миру высоких технологий. Если, конечно, выживут.

Из-за ослабленного здоровья и учебы эти подростки ведут уединенный образ жизни и Идеальная Подруга или Друг становятся для них не только средством от одиночества, но и тренажером для общения. Или жестоких забав.

Джози увидела Клару в витрине, и это была любовь с первого взгляда. Но надолго ли. Люди так непостоянны в своих чувствах.

У Клары энциклопедический ум и большие возможности к обучаемости, но, работая на солнечных батареях, к самому Солнцу у нее отношение, как к божеству, которое своей особой энергией может исцелять. То, что на первый взгляд кажется недоработкой, на самом деле важный этический момент. Вера Клары в высшую силу, которая дает ей надежду на помощь, определяет ее духовное развитие и способность к жертвенности.

Прося помощи у Солнца, Клара считает своим долгом устранить загрязнение из воздуха, но прогресс достиг загрязнения не только окружающей среды, но и общественной идеи, лишая на уровне закона права на будущее тех, кто отказывается пройти коррекцию. Общество, более развитое интеллектуально, атрофируется в гуманности, всё больше погружаясь в генетический нацизм.

«Клара и солнце» не просто история про то, что “зайку бросила хозяйка”. Клара больше, чем просто “домашний питомец” для развлечения болезненной девочки. И именно этот скрытый мотив ее появления в доме Джози сам Исигуро ставит перед читателем главной задачей для размышлений, но и дает возможность самому выбирать акцент, сделав его главным по умолчанию.

Книги об искусственном интеллекте часто в своей основе имеют главную мысль, выделенную жирным шрифтом - человечность. Умные, но бесхитростные адроиды смотрят на мир с наивностью пятилетнего ребенка, и в их глазах отражение поступков людей выглядит особенно неприглядно.

Скажи мне, как ты обращаешься со своим андроидом, и я скажу, кто ты.

Прочитано в Книжном бункере.

А если у подножия того холма, на котором стоит мой дом, вы остановитесь ненадолго на Мосту Сомнений и оглянетесь назад, на бывший наш «веселый квартал», то, если еще не совсем стемнело, сумеете, наверно, разглядеть цепочку старых телеграфных столбов с оборванными проводами. Столбы эти уходят вдаль и постепенно исчезают во мраке, окутывающем ту дорогу, по которой вы только что прошли. И возможно, вы обратите внимание на странные темные гроздья на верхушках столбов – это птицы, весьма неудобно устроившиеся там на ночлег и словно ждущие, когда же снова будут натянуты провода, на которых они когда-то сидели, как ноты на нотных линейках.

Все же приятно знать, что порой и сейчас премии дают именно за достойную литературу, а не за... какие-то другие сомнительные достижения, скажем так, не углубляясь в тему. И вот Исигуро яркий пример этого. С каждый его прочитанной книгой влюбляюсь в стиль и слог автора все больше и больше, хотя вроде я и не большой любитель созерцательности, размеренности, флера грусти и меланхоличности, но вот некоторые умельцы, такие как он, все же умудряются что-то зацепить внутри меня, чего я и сама, пожалуй, не ожидала там найти. Художник зыбкого мира... Именно так можно назвать и самого автора, он не пишет, рисует, и его картины действительности подернуты туманной дымкой, в них нет четкости, ясности, есть вопросы, но нет ответов. Главный герой романа, от чьего лица и ведется повествование, знаменитый художник, уже вышедший на пенсию Мацуи Оно. И на первый взгляд кажется, что все его заботы ныне это выдать замуж младшую дочь Норико, чья юность пришлась на военные годы, что помешало ей вовремя вступить в брачный союз. Но, размышляя о насущных проблемах, господин Оно бродит по воспоминаниям всей своей жизни и потихоньку приоткрывает нам завесу над тем, что его на самом деле волнует...

Сложные темы поднимает автор. Это и ответственность отдельных граждан за то, что творила его страна в определенный период. Это и непонимание одним поколением другого, когда молодым проще обвинить стариков в содеянном и вынести им однозначный приговор, ведь легко рассуждать уже опосля. Я не впервые сталкиваюсь с такими вопросами и такой проблематикой, но там мне было сложно дистанцироваться, так как речь шла о Германии и Великой Отечественной войне. Здесь же, наблюдая уже со стороны, война хоть по сути и та же и в тот же временной период, но я уверена, что для большинства моих соотечественников также как и для меня это абсолютно другая война, так вот наблюдая уже несколько отстраненно, ответить на поднимаемые автором вопросы сложнее. Кто виноват? Кто предатель, а кто истинный патриот? Какова цена ошибки, если ты искренне верил что поступаешь правильно? На все это накладываются еще и особенности абсолютно чуждой для нас культуры. Например, многие, кто был во время войны на каких-то ключевых постах, предпочел покончить жизнь самоубийством, чтобы искупить не только свою персональную вину, но и вину страны, вину нации. Для нас это дикость, а вот для героев романа вполне логичный, а то и частенько заслуживающий уважения поступок.

Но, конечно же, и тему искусства автор не обошел стороной, не зря же главный герой не военный, не политик, а именно художник. Какова ответственность творца, если его произведения вдохновляли на то, что теперь порицается? Стоит ли признавать свои ошибки, если тогда ты верил, что поступаешь единственно верно? И как жить в новом мире тем, кто был на вершине старого? Исигуро помимо всего прочего просто идеально, на мой взгляд, подобрал название своему роману. Что такое этот зыбкий мир? Одна из техник классической японской живописи? Мир ночных городов с их куртизанками, веселыми домами, питейными заведениями и их завсегдатаями, красота которого разрушается с первыми лучами солнца? Или это мир, уходящий от любого пожилого человека, ускользающий у него между пальцев, когда на смену привычным вещам и традициям приходят новшества и нововведения, технические новинки и новые веяния моды, которых уже не понять и не принять? И только ли столь глобальные потрясения как войны, заставляющие менять привычный жизненный уклад, создают для человека его персональный зыбкий мир или он в любом случае есть у каждого в конце его жизненного пути?..

Возможно, далеко не всегда легко разобраться с ошибками всей своей жизни, но, несомненно, только так можно сохранить достоинство и получить удовлетворение. И кроме того, я уверен: не так уж это позорно, если свои ошибки ты совершил, свято во что-то веруя. На мой взгляд, куда постыднее обманом скрывать свое прошлое или быть попросту неспособным признать собственные ошибки.

В рамках ежегодно и самостоятельно проводимой благотворительно-интеллектуальной программы «Нобелевские вирши в каждый дом» столкнулся (ну а как было не столкнуться) с британским прозаиком, Нобелевским лауреатом по литературе 2017 года, великолепным и блистательным カズオ・イシグロ, или как его более привычно в наших краях называют – Кадзуо Исигуро. Я вообще-то не сторонник того, чтобы читать всех нобелевских полученцев – не каждый сможет осилить стихи Транстремера, «Моменты тишины в ожидании перезарядки оружия во время расстрела» Имре Кертеса или те самые G Am7 Em7 C от недавнего лауреата Боба Дилана. Но Исигуро как-то всегда манил, и дело даже не в том, что светоча британской литературы из Нагасаки был всегда на слуху, ну просто как-то вот всегда хотелось что-то у него прочитать, хоть ту же «Не отпускай меня». Но руки не доходили и не доходили. А тут такой повод – не каждому же (гитаристу) Нобелевскую премию дают.

Начал я с последнего труда подданного Британского Императора – «Погребенный великан». И как начал – так не мог оторваться. Я очень редко пишу такое про книги. Будучи существом низменным, я обычно зачитываюсь бульварными романами или легкими жанрами. Помню, как пропускал остановки, читая Майкла Крайтона. Или специально садился в автобусы с долгим маршрутом, чтобы подольше посмеяться над достаточно сортирным юмором ван де Рюита. А тут другая история. Хочется лечь на диван, включить над собой одну единственную лампу (посадить под лампу кота аля «настало время для историй») и погрузиться в этот дивный, старый мир. «Погребенный великан» - красивая (хочется сказать благородная) притча о тех временах, когда по миру еще бегали рыцари и драконы. Но вот в чем фокус – жанрово произведение постоянно трансформируется: философский и мягкий ход постоянно ускоряется и радует (а также удивляет) читателя элементами боевика, триллера, детектива и даже хоррора. Получается, что как будто ты пришел в мишленовский ресторан (2 звезды), тебе принесли что-то очень сложное, молекулярное и непонятное (весом 12,5 грамм), но вместе с этим принесли ведро картошки фри с кетчупом. Вот примерно вот так. Это так удивительно и прекрасно, что такое «нобелевское» произведение не чурается подобных историй. Хоть в ладоши хлопай.

Вообще, по поводу доступности Исигуро - она прямо-таки поражающе открытая. Я не хочу ничего плохого сказать, скажем, про Джона Кутзее (это трехзвездочный мишленовский ресторан) или про Леклезио (это тайный, несуществующий, покрытый тайнами пятизвездочный мишлено-бриджстоуновский ресторан), но там можно расплакаться иногда от беспомощности – настолько все непонятно и сложно. А у японского (вот и проговорился, а то вы, наверное, и не догадывались) мастера пера – все понятно и усвояемо. Это ли не важный шаг литературы навстречу своему писателю? Все может быть.

С Исигуро есть еще одна интересная мысль – не успел я закрыть книгу, как (еще одна редкая штука), мне захотелось тут же прочитать что-то еще исигуровского. То ли вокруг совсем стало много плохих книг и писателей, то ли просто как-то британский корифей зашел мне. Хотя, я честно признаю, мне дай в руки Дэна Брауна, так я радоваться буду и кричать, и танцевать. А тут другой зверь, специфический. Как лысая кошка. Вот, кстати, единственно верная и правильная коннотация. Читать Исигуро – все равно что гладить лысую кошку. Непривычно, но очень приятно (хотя и странно, и ничего вообще не понятно). Где, кстати, можно отправить резюме в Швецию, людям кто премии вручает? Очень хочется вручить премию Джейми Оливеру, почему бы и нет, раз там такая пьянка пошла.

Ах да, смешная шутка. Тот редкий случай, когда Харуки Мураками не получил Нобелевскую премию (он фаворит у букмекеров последние лет 5) из-за какого-то англичашки. Тут напрашивается японская поговорка. Пускай будет вот эта - "Когда дикие гуси парят в вышине, даже черепашки стучат лапками" (вы можете сделать грозную лицо и с рыком прокричать ГАНГА ТОБЕБА ИШИГАМЕ МО ДЖИДАНДА – это вот оно и будет).

Не знаю, что это значит. Исигуро знает. Все.

コフィート

Книга начинается классически и даже медитативно: стареющему Мацуи Оно надо выдать замуж младшую дочь, засидевшуюся в девках. Формат монолога пожилого протагониста отсылает к «Стону горы», а нервотрёпка с «миаи», процессом помолвки, уже была показана в «Снежном пейзаже». Красоты японской природы, описанные Исигуро, баюкают читателя. Однако, чем дальше в лес, тем очевиднее становится, что в книге ребром поставлен острый вопрос, который, пожалуй, только писатель-экспат и смог бы задать. Насколько я понимаю, чёрным по белому у японских писателей не принято писать, что Япония до сих пор не призналась в совершённых преступлениях во время Второй мировой. Про то, что в целом война ужасна – да, про отдельных нелицеприятных личностей – да, а вот чтобы попытаться описать коллективную вину…

У Мацуи Оно была весьма бурная молодость. Его талант как художника раскрылся одновременно с распространением национализма в стране, и, как патриот, он тоже хотел приложить руку к грядущим изменениям. От портретов гейш в нежном полусвете фонариков юный художник переметнулся к агиткам и плакатам нацистского режима. Всё из лучших побуждений – чтобы отошли от руля власти жирные политиканы, чтобы не голодали дети, чтобы город не пах сточными канавами. Но поражение Японии в войне внесло свои коррективы. Разлетелись бывшие соратники и ученики, закрылись кафе, в которых когда-то обсуждались пламенные идеи, а репутация господина Оно оказалась запятнанной из-за сотрудничества с фашистами.

Пожилой господин Оно оказывается в ситуации, когда нужно выдавать замуж младшую дочь и убедить семью потенциального жениха, что отец невесты не военный преступник. А надо ли вообще это делать – отрицать прошлые взгляды и извиняться? Сачико, старшая дочь, считает, что нет. Насколько я поняла, она не признаёт влияние отца на формирование националистского мировоззрения в те годы. Получается, что карьера у папы была не такая уж и успешная, всего лишь третий в правом ряду деятель искусства. Его хождения по старым друзьям и неловкие извинения в гостинице не нужны, никому он не сдался со своими взглядами. Ведь многие умозаключения господина Оно построены на том, что соседи помнят каждый его чих, что общественность бдит и следит. А по мнению Сачико, всем всё равно – он же не политик, не бизнесмен, всего лишь художник. Вполне понятно, почему эти слова его обидели – старшая дочь, может, хочет только успокоить отца, но попутно отрицает самые основные принципы его мировоззрения и право на профессиональную гордость.

Господин Оно считает, что извинения были необходимы. Мне тоже так кажется. Неоднократно в романе показано, что он действительно обладал способностью вдохновлять других, создавать особый идеологический климат. Он мог эффективно продвигать людей по службе и дёргать за ниточки, чтобы открыть то или иное заведение. Он хотел вправить мозги ученику, донеся на него в высшие инстанции, а в итоге случайно отправил его в застенки, покалечив физически и психологически. Вместе с ушлым и стильным Мацудой они помогали продвигать идею вторжения в Китай – а это не абы что, ужасы оккупации Нанкина даже после простой статьи в Википедии остаются в памяти надолго. Из книги видно, что Мацуи Оно – человек в общем-то недальновидный и наивный, он действовал из лучших побуждений и был немного пьян от собственного влияния. Но непонимание того, что контекст совершаемых поступков может оказаться совсем другим, не освобождает от ответственности. Тут очень даже есть, за что извиняться.

Художник зыбкого мира – это переходящее знамя. Мори-сан, учитель главного героя, определяет себя именно так. Объект его творчества, культура старинных увеселительных кварталов, исчезает, меняется, уходит в прошлое. Юный на тот момент господин Оно взбунтовался против такой концепции, мол, не хочу я тратить время на что-то эфемерное, я должен творить в настоящем и о настоящем. Но настоящее превратилось в прошлое, цунами японского милитаризма схлынуло, оставив после себя навеки изменённый рельеф соседних наций. Теперь на Оно посматривают немного искоса, в мире проамериканской экономики и настроений он не у дел. И кто теперь художник зыбкого мира, спрашивается? Мне понравилось, что Исигуро не даёт чёткого ответа, на какой запрос должно отвечать искусство, чтобы быть истинным и ценным. Ни Мори-сан с поклонением прошлому, ни Мацуи Оно с погоней за настоящим не остались на плаву.

Форма романа требует напрячься, но она интересна. Ловко отображён ход мыслей пожилого человека, для которого хронология воспоминаний вообще не важна. Параллели между разными поколениями учеников и учителей очевидны: каждое новое поколение творцов задирает нос и отрицает наработки прошлого. Хоть бы раз кто-то в вечном споре услышал другую сторону. Одна стилистическая малость, манера господина Оно обращаться с дочерьми, встала мне поперёк горла. Видно, что он их в принципе-то любит, печётся об удачных замужествах, благосостоянии и так далее, но походя отсыпать пёрл мудрости типа «ну вы же женщины, что с вас взять» – это запросто. Внука же господин Оно всячески балует и приговаривает, «ты же мужчина». Бытовой японский шовинизм во всей красе! Исигуро, тем не менее, даёт надежду, что ситуация меняется.

В целом, этим и удивителен роман – тонким балансом. Поднята больная тема, но не без доли изящества. Мельком описаны тёмные моменты в истории Японии, но без демонизации каждого участника прошлых событий. Всё плохо, но будущее всё-таки есть – ведь на смену старой гвардии придёт свежее поколение, полное надежд и готовности наломать новых дров.