«Обломов» читать бесплатно онлайн книгу 📙 автора Ивана Гончарова, ISBN: 5170422784, в электронной библиотеке MyBook
image
Обломов

Отсканируйте код для установки мобильного приложения MyBook

Бесплатно

4.55 
(3 544 оценки)

Обломов

514 печатных страниц

Время чтения ≈ 13ч

2007 год

12+

Введите вашу электронную почту и читайте эту и еще 575 000 книг

Оцените книгу
О книге

Критический реализм выделяют в обособленное направление русской литературы, а роман Ивана Гончарова «Обломов» считают его вершиной. В романе Гончаров описал одну из острейших проблем своего века и нарек ее «обломовщиной». Главные герои, Илья Обломов и Штольц – прямые противоположности, но каждый – со своим внутренним миром, с переживаниями и тревогами, идеями и сомнениями. Один – вечный деятель, организатор, активист, желающий каждую минуту что-то делать, влиять на свою судьбу и менять жизнь к лучшему. Другой – с первого взгляда лежебока, не выходящий в свет, предающийся мечтам о комфортном пребывании и любимой Обломовке. Его не беспокоит упадок хозяйства, проблемы семьи, не волнует угроза выселения. Сможет ли деятельный Штольц, друг детства, повлиять на Обломова, или же сам увязнет в его болоте?

читайте онлайн полную версию книги «Обломов» автора Иван Гончаров на сайте электронной библиотеки MyBook.ru. Скачивайте приложения для iOS или Android и читайте «Обломов» где угодно даже без интернета. 

Подробная информация
Дата написания: 
1 января 1859
Объем: 
925703
Год издания: 
2007
ISBN (EAN): 
5170422784
Время на чтение: 
13 ч.
Правообладатель
12 172 книги

TibetanFox

Оценил книгу

08.08.2014
Здесь должна была быть рецензия, но она будет только завтра, потому что...
За-хар! За-ха-а-ар!

09.08.2014
Ну что вы, судари и сударыни, в самом деле — не с утра же рецензию писать, да ещё и в выходной день! Что? Половина третьего уже не утро? Захар, где моё выходное платье? И кофий принеси.
* * *
Ах, как же так? Уже вечер. Как незаметно летит время... Не кропать же рецензию сейчас, на несвежую голову. Завтра будет воскресный день, Захар будет отсыпаться в дворницкой и не помешает мне написать то, что надо.

10.08.2014
Приходил Штольц. Что-то говорил про похрусти... Прокрусти... Сейчас, где-то на бумажке я записал. За-хар! Где моя бумажка?
* * *
Прокрастинация!
* * *
Признаться, я задремавши, пока Штольц... да Захар... да бума-ааах-(зевает)-жка. Бумаги, кстати, больше нет, писать рецензию не на чем. Завтра пошлю за ней Захара, а пока предамся благостной воскресной дрёме.

11.08.2014
Захар куда-то запропастился. Без него ничего не пишется.

12.08.2014
Утомили вы, ей богу. А сама эта рецензия никак не напишется? А если подождать как следует? Авось что-нибудь да как-нибудь само и...
* * *
Не буду никаких рецензий писать, от них одно беспокойство и суета сует. Лучше пойду к Агафье. Она с меня никаких рецензий не требует, да и локотки у неё милейшие.
* * *
За-хар! За-ха-ар! Да куда же его унесла нелегкая, господи прости? За-хар! За-ха-а-а-ар! ЗАХАР!

13.08.2014
Ведается мне, что это конец. А был ли Захар? Может быть, Захара и не было...
* * *
Ах.

8 августа 2014
LiveLib

Поделиться

margo000

Оценил книгу

(Читала третий раз: в школе, после института и вот сейчас).

Охо-хо-хо... Ну и раздрай же у меня в душе возник при чтении этого романа и после него! Помню, в более юные годы я была более категорична в суждениях и оценке героев и их поступков, мучаться не мучалась особо из-за них и четко знала, кого нужно осуждать и на кого мне нужно быть похожей. Не потому, что мне кто-то эти подходы вбивал в голову, а просто даже сомнений не вызывало, как нужно воспринимать этот роман, - сама жизнь вокруг отвечала на эти вопросы.
Теперь же я и плевалась, и возмущалась, и размахивала кулаками (фигурально, конечно же, выражаясь) - и это в адрес каждого из персонажей, а не как в юности - лишь в адрес Обломова и Захара.
Теперь же я еще и комок в горле ощущала, и в глазах у меня щипало, и сердце начинало ныть - и опять же, по поводу каждого из персонажей.
Теперь же я - о Боже! и это самое главное из перемен в моем восприятии романа! - находила отражение самой себя в строках романа и чаще всего совсем не радовалась этому: слишком уж правдиво, прямолинейно, как-то чересчур досконально раскладывалось по полочкам всё то, что себе самой обычно трактую в более щадящих тонах.
И теперь же я совсем не могу, а главное не хочу давать кому-то однозначную оценку и расставлять значки "хороший"-"плохой" к каким-либо персонажам, не могу, а главное не хочу давать однозначный ответ: чья модель жизни более приближена к некому идеалу - модель Обломова? Штольца? Ольги? Агафьи Матвеевны? Да и что такое этот самый идеал? С чьей точки зрения идеал?

Обломовщина - это, конечно, беда. Как любое болото, засасывающее тебя и не дающее возможности двигаться, шевелиться в каком-либо направлении. Как любое состояние, блокирующее все твои чувства, эмоции, стремления, желания.
Итак, в этом я и раньше, и сейчас не сомневаюсь - беда. Раньше осуждала, сейчас - понимаю, признаю и за собой, сочувствую и пр. Эх. Очень подвержена я сама этому: не будь различных стимуляторов со стороны (семья, друзья, работа и т.п.) - лежала бы целыми днями, читала бы, по клавишам стучала бы - и пыль бы даже не то что не стирала, а даже и не замечала бы, угу. И чувствовала бы себя чудесно в этом своем микромире, да.
В общем, понимаю, что это не есть хорошо. И не спасает ситуацию то, что герой-то - чудесный, душевный, добрый, искренний человек.
Но хочется мне послушать мнение моих 10-классников, что же думают они по этому поводу.
И доп.вопрос я давно заготовила: есть ли разница в формулировках "жить, совершая добро" и "жить, не совершая зла"? Ибо, читая "Обломова" как раз и об этом часто думала.

А вот Агафья Матвеевна, которая у меня с прежних прочтений даже особо и в памяти не отложилась, сейчас вызвала глубокое понимание и огромное сочувствие. Не морщилась я брезгливо при взгляде на нее, как это делал Штольц, - с симпатией следила за ее судьбой, с желанием помочь, поддержать...
И Штольц с Ольгой не вызывали у меня такого стопроцентного уважения и восхищения, как это было при первом прочтении. Не всё так хорошо в этой рациональной правильности, в этой безусловной положительности. Не всё так хорошо... Об этом тоже хочу поговорить с ребятами.

Ну что ж. Классика в очередной раз встряхнула меня, заставив перешерстить мои убеждения, взгляды на жизнь, привычки. В очередной раз выбила меня из колеи машинальных поступков и заставила более осознанно относиться ко всему происходящему вокруг.

19 августа 2012
LiveLib

Поделиться

Sullen

Оценил книгу

Суицид на диване

Читал лёжа и долго – своего рода 3D-чтение с эффектом погружения. Всё время в памяти всплывали обмылки из школьной программы: «душа заплыла жиром», «коренной, народный наш тип». Когда проходили «Обломова», я его не читал, а итоговое сочинение честно скомпилировал из предложенных в замечательных сборниках «250 золотых сочинений» и «333 лучших школьных сочинения». Тема – «Обломов и Штольц». Обломова, как полагается, я пожурил, обозвал лентяем, барином и вообще он russische Schwein. Из-за таких вот у нас разруха и клозетах и в головах. Штольца похвалил; написал, что хочу прожить жизнь, полную разумной, энергичной деятельности, есть пророщенную пшеницу и спать стоя. Получил «пятьпять».

Что ни говори, а Обломов вызывает куда большую симпатию, чем его вездесущий друг. Обломов – округлое, упругое, норовящее укатиться в небытие, пусть это небытие и под диваном, а «штольц» звучит как удар шпицрутеном. А эта страна грёз! Золотой век в Обломовке - сиеста среди застывшего от летней жары мира. Делаешь губы кольцом и гоняешь себе в кружке мух по поверхности кваса из одной гавани в другую – красота! А зимой у печи медведь окаянный из няниной сказки скрипит липовой ногой. Весна, лето, осень, зима…снова весна. Азиатская цикличность времени, «О» всё перекатывается, оставаясь в вечности. А когда слышишь: «Антипка! Закладывай пегую: барчонка к немцу везти!», - понимаешь, что это как минимум изгнание из рая.

Немец, которого так тепло приняли революционно-демократически настроенные ребята, а потом с пионерским задором взяла на ручки советская школа, фигура лабораторная, искусственная. Честное слово, ну как iPad: прекрасен, спору нет, но сердце-то не бьется, один опорно-двигательный аппарат. Спустя 150 лет его позитивная программа выгладит скомпрометировавшей себя. В XX веке человечество, не подумавши и распустивши шаловливые ручонки, непозволительно много совершило ошибок. Ко всему прочему стоит помнить, что рассказывал историю нам литератор «с апатичным лицом» со слов Штольца, то есть не Илья Ильич заказывал монтаж. Как Штольц сколотил свои капиталы, мы толком не знаем, чем он занимался в бесчисленных путешествиях – тоже. Дома жить — чинов не нажить, а вот чтоб нажить, иногда приходится пренебрегать нравственностью в угоду гоголевским харям. Лучше умереть на диване, чем жить на коленях. Доставай, Агафья, халатик!

«Обломов» для меня не пресловутая социальщина, которую намеренно выпячивали долгое время, а, возможно, лучший образец психологического реализма, история гибели не машины, не характера, не типажа – человека. Человека, который не хочет играть по общим правилам и худо-бедно пытается жить по своим. А на это много сил надо.

P. S. Илья Ильич для меня во многом созвучен Жюстин из «Меланхолии», но это другой разговор

30 августа 2011
LiveLib

Поделиться

– Сейчас расскажу тебе: дай собраться с мыслями и памятью. А ты запиши: может быть, кому-нибудь пригодится. И он рассказал ему, что здесь написано.
15 марта 2024

Поделиться

– Ну, ты слышал историю этого нищего? – сказал Штольц своему приятелю. – А что это за Илья Ильич, которого он поминал? – спросил литератор. – Обломов: я тебе много раз про него говорил. – Да, помню имя: это твой товарищ и друг. Что с ним сталось? – Погиб, пропал ни за что. Штольц вздохнул и задумался. – А был не глупее других, душа чиста и ясна, как стекло; благороден, нежен, и – пропал! – Отчего же? Какая причина? – Причина… какая причина! Обломовщина! – сказал Штольц. – Обломовщина! – с недоумением повторил литератор. – Что это такое?
15 марта 2024

Поделиться

– Ну, полно, не бродяжничай и не пьянствуй, приходи ко мне, я тебе угол дам, в деревню поедем – слышишь? – Слышу, батюшка, Андрей Иваныч, да… Он вздохнул. – Ехать-то неохота отсюда, от могилки-то! Наш-то кормилец-то, Илья Ильич, – завопил он, – опять помянул его сегодня, царство ему небесное! Этакого барина отнял Господь! На радость людям жил, жить бы ему сто лет… – всхлипывал и приговаривал Захар, морщась. – Вот сегодня на могилке у него был; как в эту сторону приду, так и туда, сяду да и сижу; слезы так и текут… Этак-то иногда задумаюсь, притихнет все, и почудится, как будто кличет: «Захар! Захар!» Инда мурашки по спине побегут! Не нажить такого барина! А вас-то как любил – помяни, Господи, его душеньку во царствии своем! – Ну, приходи на Андрюшу взглянуть: я тебя велю накормить, одеть, а там как хочешь! – сказал Штольц и дал ему денег. – Приду; как не прийти взглянуть на Андрея Ильича? Чай, великонек стал! Господи! Радости какой привел дождаться Господь! Приду, батюшка, дай Бог вам доброго здоровья и несчетные годы… – ворчал Захар вслед уезжавшей коляске.
15 марта 2024

Поделиться

Интересные факты

Известный критик Николай Александрович Добролюбов написал об этом романе свою знаменитую статью «Что такое обломовщина?», в которой описал основные идеи романа со своей точки зрения. Статья Добролюбова во времена СССР часто публиковалась в одной книге вместе с романом. Добролюбов называл «Обломова» «знамением времени». Более разносторонне роман рассмотрен в статье «„Обломов“. Роман И. А. Гончарова» другого известного критика Александра Васильевича Дружинина.

(с)Вики

Автор книги

Подборки с этой книгой