Цитаты из книги «Безбилетный пассажир»

Последние годы мама по вечерам сидела на кухне, курила и раскладывала карточный пасьянс. Кухонное окно выходило во двор, и я, гуляя перед сном с собакой, поглядывал на светящийся прямоугольник на пятом этаже. Наверное, самое дорогое мое воспоминание – то светящееся кухонное окно, за которым – мама.

Мне приятно, когда этот фильм хвалят. Он мне и сегодня нравится. Но понимаю… Если бы не поэтический взгляд Геннадия Шпаликова – фильма бы не было. Если бы не камера Вадима Юсова – фильма бы не было. Если бы не музыка Андрея Петрова, если бы не обаяние молодых актеров – фильма бы не было. А если бы меня не было?.. Невольно вспоминается вопрос въедливого матроса с «Леваневского»: «А зачем нужен режиссер?»

После показа фильма в Канне в газете «Фигаро» вышла его статья, где он написал, что «Я шагаю по Москве» – глоток свежего воздуха и новая волна советского кино… Но я очень огорчился, когда получил письмо от девушки из одного далекого городка. Посмотрев нашу картину, она накопила деньги и поехала в Москву – в красивый и добрый город. В гостиницу не попала, ночевала на вокзале, деньги украли, забрали в милицию, как проститутку… Я редко отвечаю на письма, но ей я ответил. Извинился. Написал, что жизнь разная, и в жизни бывает разное. Этот фильм – о хорошем. И поэтому Москву мы показали такой приветливой. Но, к сожалению, она бывает и другой – вам не повезло… А девушка ответила: то, что с ней случилось в Москве, она уже начала забывать, а фильм

папа, Сергей Владимирович Михалков: – Ты соображаешь, что ты делаешь? У меня инфаркт мог быть! Лежу, засыпаю – вдруг открывается дверь, на цыпочках входит мой ребенок, открывает бар, достает водку, наливает полный стакан и на цыпочках уходит… И я в ужасе – пропал мальчик, по ночам стаканами водку пьет… Жалко, что Никита не баллотировался в президенты.

будет баллотироваться в президенты (а он это не очень активно отрицал), на встрече со зрителями в Нижнем Уренгое меня спросили, буду ли я за него голосовать. – Двумя руками! – Почему? – Потому что фильм, где в главной роли президент великой страны в юности, купят все страны. А я буду всем рассказывать, как наш президент бегал мне за водкой.

Между прочим. Через много лет, когда была пресс-конференция по фильму «Орел и решка», журналисты меня спросили: – Что вы хотели сказать этим фильмом? – Ничего не хотели. Это просто лекарство против стресса. И с тех пор все фильмы, где не насилуют и не убивают, а также и те, где не очень часто насилуют и убивают, причисляют к жанру «лекарство против стресса».

такое количество людей только принимает фильм.

Здесь надо рассказать, как в те времена принимался сценарий. Сначала его должен был принять редактор объединения, потом редколлегия объединения, куда входили штатные и внештатные редакторы, потом худсовет объединения: все те же редакторы плюс режиссеры, сценаристы и парторг. Потом редколлегия «Мосфильма», потом главный редактор «Мосфильма», потом директор «Мосфильма», а уж потом сценарий отправляли в Госкино. Там его читал редактор, курирующий студию «Мосфильм» и представлял на редколлегию Госкино. Потом его читал главный редактор Госкино и представлял министру или, в крайнем случае, заместителю министра. И только после всего этого пути фильм запускали (или не запускали) в производство. На любом этапе могли сделать замечания, и авторы обязаны были их учесть. Готовый фильм проделывал такой же путь, но только его еще отсылали на консультацию в ЦК, в ПУР (Главное политическое управление армии) и «причастному» ведомству: если фильм о плотнике, то министру строительства, если о деревенском вертолетчике – министру авиации и т. д. Между прочим. Как-то в Западном Берлине немецкий прокатчик, купивший картину Меньшова «Москва слезам не верит», похвастался мне, что в Германии за месяц уже посмотрело фильм сто тысяч зр

В прошлом году меня познакомили с французским продюсером. Он поинтересовался, какие фильмы я снимал. Переводчик перечислил. Среди прочих назвал и «Я шагаю по Москве». – Это не тот фильм, где идет девушка под дождем, а за ней едет велосипедист? Сорок лет прошло с тех пор, как фильм показывали во Франции, а он запомнил именно то, с чего все началось…

Гена поставил на стол бутылку шампанского, достал из серванта бокалы. Шампанское было теплым, и когда Гена открывал, полбутылки вылилось на свежевыкрашенную клеевой краской стену. – Хорошая примета! – обрадовался Гена. Но мама, когда увидела пятно на стене, не очень обрадовалась. Два дня назад у нас закончился ремонт, который длился три месяца. А через полтора года, после премьеры фильма в Доме кино, мама сказала, что не против, чтобы Гена забрызгал шампанским и другую стену – если будет такой же результат.