Predictably the two-story apartment building where he'd first lived struck him as a lilliputian replica of the red-brick canopied fortress he'd have described from memory.
Продолжение автобиографической эпопеи про писателя Цукермана, первый роман вот здесь.
Цукерману уже хорошо за тридцать, он ушел от своей третьей жены и, после выхода в свет очередного романа, его накрыла волна бешенного успеха, в том числе и финансового.
Уход от жены дается нелегко, очень быстро он жалеет о скоропалительности своего решения, как же тяжело без Лоры, чудесной умной и рассудительной Лоры, по крайней мере он всегда женится на чудесных женщинах, тут уж не придраться:
"And you'll get divorced, Nathan? Again?"
"Ma, I'm sorry for everyone that I'm compiling such a bad marital record....
....
They're all wonderful, beautiful, devoted girls, you know. There's that to be said for me. I don't bring anything home but the best."
А что успех, который так неожиданно свалился на голову? О боже, успех, оказывается, бывает так же трудно перенести, как неудачу. Что же делать с деньгами?
All this, this luck – what did it mean? Coming so suddenly, and on such a scale, it was as baffling as a misfortune.
Gone were the days when Zuckerman had only to worry about Zuckerman making money: henceforth he would have to worry about his money making money.
А читатели этого самого успешного и так много обсуждаемого романа?! О, вот это настоящая проблема, как же они достали. Звонят не переставая, пишут письма, к маме пристают там в Нью-Джерси, как же сыночек мог опять такое про евреев написать, он же наш, а сам... Надо бы навестить ее, давно не виделись, да и папа теперь в доме для престарелых, это после инфаркта, как-то он там, так и не доспорили тогда...
Но поклонники, кажется, еще хуже хулителей, вот один Эльвин Пеплер чего стоит:
"You're our Marcel Proust, Mr. Zuckerman."
Zuckerman laughed. It wasn't exactly how he saw it.
No' you don't run away from phenomena like Alvin Pepler, not if you're a novelist with any brains you don't. Think how far Hemingway went to look for a lion. Whereas Zuckerman had just stepped out the door.
А потом, ты пытаешься каждый раз строить жизнь заново, перенося свои книги из квартиры в квартиру, от родителей, от первой жены, от последней жены, ты взрослеешь, количество коробок с книгами растет и множится, а ведь как все начиналось - со словаря и любимого Томаса Вулфа:
Carrying his books from one life into the next was nothing new to Zuckerman. He had left his family for Chicago in 1949 carrying in his suitcase the annotated works of Thomas Wolfe and Roget's Thesaurus. Four years later, age twenty, he left Chicago with five cartons of classics, bought secondhand out of his spending money, to be stored in his parents' attic while he served two years in the Army. In 1960, when he was divorced from Betsy, there were thirty cartons to be packed from the shelves no longer his; in 1965, when he was divorced from Virginia, there were just under sixty to cart away; in 1969, he left Bank Street with eighty-one boxes of books.
Цукерман, ты был юношей, влюбленным в литературу, ради литературной правды ты пошел на многое, и любимый отец не понял, разлад, споры, и дальше литературный успех, еще больший успех, но сейчас, когда отец на смертном одре, успеешь ли ты, сможешь ли ты объяснить до конца, ведь так хочется, чтобы понял, не то что простил, нет, но понял, и ты рассказываешь ему ... Теорию Большого Взрыва... Ты это серьезно, Цукерман?! Ну-ну.
И потом родной дом в Нью-Джерси, он казался крепостью, ты его не видел много лет, на обратном пути в, ставший таким своим Манхэттен, заедь, посмотри. Ну вот ты и увидел, ты понял все, и, знаешь, считай, что ты успел...
Predictably the two-story apartment building where he'd first lived struck him as a lilliputian replica of the red-brick canopied fortress he'd have described from memory.
Сочетание тонкого юмора, тонкой иронии, трагедии и комедии в романах Филипа Рота гениально.
Да что там мелочиться, Филип Рот - гений и точка. Такое мое мнение.