Цитаты из книги «Кризис без конца? Крах западного процветания»

Неолиберальный поворот в государственной политике в 1970-х и 1980-х годах дискредитировал «государственное кейнсианство», выступавшее за использование государственных расходов для повышения спроса в экономике и возврата к полной занятости. Решение, принятое неолибералами, предусматривало привлечение финансового сектора и опиралось на значительное увеличение частной задолженности. Соединенные Штаты как ведущая экономика, контролирующая доллар, могли бы себе позволить государственный и частный долг, в то время как в других странах дефицит государственного бюджета находился под жестким контролем Европейского союза (ЕС) и Международного валютного фонда (МВФ), и именно значительный рост долгов частного сектора (домохозяйств и компаний) подогревал экономический бум и создание «пузырей» на рынках активов, связанных с этими долгами. Существовал постоянный риск того, что ситуация выйдет из-под контроля, но считалось, что, заложив стоимость рисков в цену и, если необходимо, воспользовавшись помощью центрального банка в виде скрытой интервенции, рынок сам решит проблему задолженности и отведет экономику от обрыва.

Банки восстановили доверие к себе и сегодня активно лоббируют против новых мер финансового регулирования. По мере восстановления доверия требования смягчить правила Базель III или позволить банкам обходить их усилятся, и при этом ссылаться будут на то, что эти правила были уместны непосредственно после краха, но не теперь, когда экономика вновь встала на ноги.

Были сообщения о банковской реформе и законодательных инициативах, среди которых выделяют закон Додда – Франка, принятый в США в 2010 г. и устанавливающий новые правила банковской деятельности, а также международное соглашение «Большой двадцатки» о создании Совета по финансовой стабильности и о новых правилах финансового регулирования Базель III.

Пятая отличительная черта состоит в том, что неолиберальные идеи превратились в руководящую силу в значительно большей степени, чем это было в свое время с идеями либерализма [Shmidt, Thatcher, 2013]. Неолиберальные идеалы закрепились и на уровне здравого смысла, чему способствовали средства массовой информации, и в качестве операционных кодов благодаря влиянию современной экономики.

Четвертой отличительной чертой является то, что у политического класса и государственных ведомств нет особого желания проводить радикальные эксперименты. Партии основных политических течений в глазах электората в западных демократиях представляют единый политический класс и становятся все более взаимозаменяемыми.

Третья отличительная черта заключается в отсутствии ярко выраженного блока деловых интересов, который выступал бы за альтернативную политику, а также в том, что противостоящие бизнесу силы, такие как профсоюзы, за последние 30 лет серьезно ослабли.

Вторая отличительная черта состоит в том, что в иерархии государств не произошло никаких изменений. Соединенные Штаты остались доминирующей державой в международном рыночном порядке. Здесь мы видим резкое отличие и от 1930-х годов, когда кризис показал неспособность Британии оставаться ведущей державой, и от 1970-х, когда США воспользовались возможностями, появившимися в ходе кризиса, – который они же отчасти и спровоцировали, в одностороннем порядке отказавшись от системы фиксированных обменных курсов, согласованной в Бреттон-Вудсе, – чтобы изменить свою роль в системе и правила, которым должны были следовать все остальные.

Тезис о том, что финансовый крах 2008 г. не вызвал существенных изменений, не оспаривает серьезность этого кризиса, но указывает на ряд отличительных черт, которые позволили ограничить его последствия. Первая из них состоит в том, что принятые чрезвычайные меры дали возможность стабилизировать экономику.

Оказалось, что вполне можно обойтись минимальными корректировками. Было принято несколько новых мер, направленных на предотвращение финансового коллапса, но среди них не было ничего слишком обременительного, что могло бы изменить работу финансового сектора, столь важного для экономики и перспектив восстановления и роста.

Кризису часто сопутствует рост радикальных настроений, распространяются новые идеи, происходит поляризация политических мнений вокруг четких альтернатив. Пробуждается политическое воображение. Радикалы всех мастей начинают верить, что их давние мечты могут осуществиться полностью или частично. Быть радикалом – значит смотреть в корень вещей и представлять себе нечто, отличающееся от сложившегося уклада и принятого порядка ведения дел.