Цитаты из книги «Кризис без конца? Крах западного процветания»

В 2013 г. производство в незападных странах впервые превысило 50 % всего мирового производства в пересчете на паритет покупательной способности (ППС). Этот разрыв стремительно сокращался в течение последних 30 лет, в особенности – в последнее десятилетие. Запад, к которому в данном случае мы относим и Японию, продолжает доминировать, но его превосходство становится все меньше, и если эта тенденция сохранится, то изменение баланса в международной экономике будет не в пользу Запада. Экономический вес – не то же самое, что вес политический, но если мы хотим сохранить международный рыночный порядок, построенный 60 лет назад силами США и их западных союзников, то необходимо решить, каким образом этот рынок будет развиваться при полноценном участии в нем новых быстрорастущих стран.

2008 г. новые быстрорастущие страны относились к стремительному обвалу англо-американских финансов и последовавшей за ним рецессии главным образом как к проблеме Запада, не имеющей к ним прямого отношения, хотя сокращение спроса на ряде основных рынков (темпы роста упали в 2009 г.) сказалось на экспорте из этих стран, причем некоторым из них, в первую очередь Китаю, пришлось прибегать к дополнительным финансовым стимулам, чтобы компенсировать падение спроса со стороны западных стран и сохранить высокие темпы роста. Рецессия никогда не была для этих стран заметным риском. Уныние и пессимизм, характерные для оценки кризиса и его последствий, не получили большого распространения за пределами Запада. Во многих быстрорастущих странах преобладал оптимистический взгляд на будущее экономики и возможности дальнейшего роста и развития. Чем сильнее становились эти страны, тем меньше они зависели от западных экономик и тем больше развивались их торговые отношения друг с другом. Это привело к тому, что быстрорастущие страны утратили интерес к сотрудничеству в решении дилемм, которые, по их мнению, имеют отношение только к западным странам. Обоснованность проводимой Западом политики также вызывает у них вопросы.

В 2012 г. продолжающаяся стагнация и усиливающееся противостояние политике строгой экономии во многих западных странах привели к поражению партий, находившихся у власти в Словакии, Литве, Хорватии и Японии. Во Франции в результате президентских выборов на смену Николя Саркози пришел Франсуа Олланд. В Греции выборы прошли даже дважды. Первые выборы, в ходе которых все основные политические партии уступили новым протестным несистемным партиям, действовавшим как справа, так и слева, оказались безрезультатными. Больше всех потеряла левоцентристская партия ПАСОК, которая была у власти во время долгового кризиса. Определенной стабильности удалось достичь с формированием широкой коалиции, во главе которой встала правоцентристская партия «Новая демократия», значительно укрепившая позиции этой коалиции в ходе вторых выборов. Обстановка обострилась в связи с усилением партии «Золотая заря», которая добилась представительства в парламенте, участвуя в уличном насилии против иммигрантов и своих политических оппонентов. Возрождение классического фашистского движения стало предостережением о том, к чему может привести кризис. Убийство левого активиста в сентябре 2013 г. дало правительству повод назвать «Золотую зарю» преступной организацией и арестовать ее руководителей.

В 2009 г., по мере распространения поднятой финансовым крахом волны, в Исландии случился первый кризис выплаты суверенного долга, за ним последовали дефолт и сокрушительное поражение правящей партии во время выборов, которые пришлось проводить в апреле. Правда, непосредственные последствия кризиса не сильно сказались на правительствах – отчасти потому, что лишь в некоторых западных демократиях в это время состоялись выборы. Правительствам этих стран пришлось действовать в условиях самой сильной с 1945 г. рецессии, хотя предпринятые ими антикризисные меры позволили избежать соскальзывания в дефляцию и депрессию. По мере осознания всей полноты долгосрочного ущерба менялся и преобладающий дискурс, в котором кризис изображался не как финансовый, а как долговой. Правительствам и домохозяйствам для сокращения государственных и частных расходов настоятельно рекомендовалось перейти к программе строгой экономии, отвечающей условиям спада производства в экономике. В 2010 г. кризис суверенной задолженности в еврозоне положил начало новой фазе политического кризиса. Первый транш для Греции пришлось согласовывать с «тройкой» в условиях осознания того, что такие же проблемы стоят перед целой группой стран, в том числе Ирландией, Испанией, Португалией и Италией, которым также грозил дефолт. Теперь главным содержанием этого кризиса стал считаться суверенный государственный долг, и дискурс жесткой экономии становился все более доминирующим во всех западных экономиках [Blyth, 2013]. В мае в результате всеобщих выборов в Соединенном Королевстве произошла смена правительства и была создана новая коалиция, явно намеревавшаяся продолжить курс на жесткую экономию и возлагавшая ответственность за финансовый кризис на своих предшественников-лейбористов, которые чересчур много тратили и слишком плохо справлялись с задачами регулирования. К этому моменту развития кризиса правительства в западных странах менялись одно за другим. Центральной темой дискуссии по вопросам международной экономической политики стало будущее еврозоны и возможность ее распада, что нашло отражение в докладах МВФ и ОЭСР. Эта проблема затронула и Ирландию, где долговой кризис привел к резкому падению популярности правящей партии «Фианна Файл» на всеобщих выборах 2011 г., что стало ее крупнейшим поражением на выборах со времен создания республики. Смена правящих партий произошла в Финляндии, Португалии, Дании, Испании и Словении.

Сила демократического общества стала важным фактором устойчивости международного рыночного порядка, противостоящего финансовому кризису и турбулентности в экономике. Ограниченная поддержка, которой пользовались несистемные партии, означала, что у избирателей была возможность выразить свое недовольство правительствами, находившимися у власти, и добиться их отставки, хотя пришедшие им на смену правительства зачастую проводят похожую политику и не предлагают действительных перемен. Правда, западные демократии еще не сталкивались со столь жестоким экономическим спадом со времен Великой депрессии, разразившейся 70 лет назад. Тогда позиции демократии не были столь сильны, поэтому в ряде стран ей не удалось противостоять кризису.

В некоторых странах, в первую очередь в Греции и Италии, укрепили свои позиции несистемные партии правого и левого толка, в других – наблюдался стремительный рост популистских партий, таких как партия «Истинные финны» в Финляндии, получившая в 2011 г. 20 % голосов. В ответ основные политические партии нередко прибегали к созданию широких коалиций, стремясь не допустить, чтобы популистские партии, даже набравшие более 20 % голосов, играли в правительстве сколько-нибудь заметную роль, как это произошло в 2011 г. с партией СИРИЗА в Греции и в 2012 г. с «Движением пяти звезд», возглавляемым Беппе Грилло в Италии. Политика жесткой экономии, в той или иной форме присутствовавшая после кризиса в большинстве западных стран, стала серьезным испытанием для западной демократии, но до сих пор ей удавалось избегать потерь.

Воздействие кризиса и рецессии в разных странах неизбежно было неравномерным, что отчасти отражало различное время проведения электоральных циклов и было связано с особенностями каждой страны. В США на президентских выборах, прошедших сразу после кризиса 2008 г., на место республиканца пришел демократ. А в ходе промежуточных выборов 2010 г. произошла смена состава в палате представителей, где большинство перешло от демократов к республиканцам. С тех пор на выборах президента побеждала партия, чей кандидат находился на должности президента, а на выборах в конгресс побеждала партия, имевшая большинство в конгрессе. В Японии правительство находившейся у власти партии уходило в отставку дважды – в 2009 и в 2012 гг. То же самое произошло в Соединенном Королевстве в 2010 г. Смена правительств после финансового краха чаще всего происходила в странах ЕС. Из 28 стран, входивших в состав ЕС в 2013 г., в период с 2008 по 2013 г. в 21 стране правительство сменилось по меньшей мере один раз, и лишь в семи у власти оставались все те же партии. На всем протяжении кризиса лишь в четырех из 17 стран еврозоны правительство формировали одни и те же партии, а в 13 странах произошла как минимум одна смена правительства.

июне 2013 г. заявление главы ФРС Бена Бернанке о том, что ФРС намерена начать сокращение программы количественного смягчения с 85 до 65 миллиардов долларов в месяц, стало сигналом к распродаже на рынках акций и падению индекса Доу – Джонса на 4,3 %. Отчасти это было связано с тем, что многие считали количественное смягчение, начатое ФРС в 2008 г., основной причиной сохранения высоких цен на активы. Так, приобретение центральными банками огромного количества облигаций для увеличения объема ликвидности в экономике привело к возникновению «пузыря» на рынке облигаций. Но еще важнее было то, что сокращение программы количественного смягчения вызвало опасения, что ФРС готовится к увеличению процентных ставок, хотя было ясно, что на тот момент ФРС будет стремиться удерживать их на уровне, близком к нулю, и не станет повышать ставки, до тех пор пока уровень безработицы не снизится до 6,7 %. В 2013 г. уровень безработицы в США все еще намного превышал 7 %. Реакция рынков на возможное сворачивание количественного смягчения свидетельствовала о том, насколько рынки зависели от него, а также о том, что говорить об устойчивой динамике восстановления экономики пока рано. Пациент все еще нуждался в системе жизнеобеспечения. Реакция рынка привлекала внимание к еще одному противоречивому аспекту политики количественного смягчения и нулевой процентной ставки: их регрессивному воздействию на распределение богатства и на пенсионеров.

2012 г. также сначала вызвал разочарование. В июле МВФ снова отметил замедление роста и указал на необходимость дальнейшего политического вмешательства для придания импульса замедлившемуся восстановлению экономики. ФРС объявила о начале третьего этапа количественного смягчения, на проведение которого первоначально выделялась сумма в 40 миллиардов долларов, которая затем была увеличена до 85 миллиардов долларов в месяц. При этом ФРС указала, что намерена поддерживать ставку по кредитам на уровне, близком к нулю, до 2015 г. Главным слабым звеном оставалась еврозона, где на финансовых рынках вновь возникла обеспокоенность тем, останутся ли в ней некоторые из стран-участниц и сумеют ли они погасить свою задолженность. Прогноз роста мировой экономики был немного повышен (на 3,5 %), и ожидалось, что в 2013 г. рост составит 3,9 %. МВФ одобрил решения, принятые в июне 2012 г. на саммите ЕС, о мерах по созданию банковского и фискального союза, который он теперь считал необходимым для преодоления кризиса в еврозоне, но отметил, что при действующих ограничениях Греции и Испании в силу разных причин предстоит столкнуться с серьезными трудностями при решении своих экономических проблем. Преодоление кризиса в еврозоне оставалось единственной важнейшей задачей, но большую озабоченность вызывало и приближение к фискальному обрыву в США, который возник в результате нарушения взаимодействия президента-демократа и палаты представителей, где тон задавали республиканцы. Фаза 4: второе восстановление после 2013 г

К концу года значительная часть относительно оптимистических настроений, наблюдавшихся в июле, испарилась. Теперь МВФ признавал, что процесс восстановления не замедлился, а замер. Вновь резко обострились проблемы еврозоны, обнажились многие слабые места в экономике западных стран, экономика поднимающихся стран росла не столь высокими темпами, как ожидалось. Прогноз роста мировой экономики на 2012 г. был пересмотрен в сторону понижения до 3,25 %, а в экономике еврозоны в 2012 г. ожидалась умеренная рецессия. Оздоровление еврозоны вновь было названо приоритетной задачей, с решением которой связывалось восстановление экономики.