Глава 2. Memento mori.

Пыльная дорога, окружённая густыми лесами, тянулась на многие километры вперёд. Лоран и Орфей шли бок о бок. Солнце медленно поднималось над горизонтом, заливая всё вокруг золотым светом. Было тихо, за исключением шуршания листьев под их ногами и редкого пения птиц.

– Так что ты знаешь о Фаунакрисе? – спросил Лоран, нарушая тишину.

Орфей, который, казалось, только и ждал возможности заговорить, оживился:

– Ах, Фаунакрис! Это не просто город, мой друг. Это место, где история оживает! Говорят, там можно найти существ, которые исчезли из этого мира тысячи лет назад. Они сохранились благодаря усилиям учёных, магов и… может, немного чудес. Но главное – это люди. В Фаунакрисе собраны самые разные личности: исследователи, поэты, торговцы, искатели приключений. Каждый из них несёт свою историю.

Лоран задумался, его взгляд устремился вперёд.

Проехав через густой лес, они пересекли несколько чужих ферм, где их провожали настороженные взгляды местных жителей. Дорога становилась всё более извилистой, и к вечеру путники решили сделать привал у небольшой реки. Вода тихо журчала, создавая спокойную атмосферу. Лоран опустил ладони в холодный поток, наслаждаясь мгновением покоя, пока Орфей, устроившись на камне, наигрывал что-то лёгкое на своей лютне.

– Что тебя ведет в Фаунакрис? – спросил Орфей, прерывая тишину. – Ты выглядишь как человек с тайной.

Лоран замер, его взгляд скользнул по поверхности воды, где отражались первые звёзды.

– Я ищу ответы, – тихо сказал он. – И, может быть, место, где могу начать заново.

Орфей кивнул, не задавая больше вопросов. Он словно понимал, что у каждого свои причины для странствий. Ночь спустилась быстро, и они решили продолжить путь, чтобы найти место для ночлега.

К позднему вечеру они добрались до небольшого трактира, свет из окон которого мягко озарял дорогу. Над входом висела деревянная вывеска с надписью "Les Sables du Temps". Войдя внутрь, Лоран и Орфей встретили тёплый запах жареного мяса и хмеля. За барной стойкой стоял крупный лысый мужчина с рыжей бородой, одетый в клетчатую рубашку. Он лениво протирал стакан, поглядывая на новых посетителей.

– У вас тут… интересное название для таверны, – сказал он, обращаясь к бармену.

Лысый мужчина за стойкой с рыжей бородой, лениво протирая стакан, усмехнулся.

– Здесь время утекает сквозь пальцы, парень, – ответил он, не отрываясь от своей работы. – Алкоголь, хорошие истории и ещё пара секретов – всё это делает своё дело.

Лоран кивнул, задумавшись над словами бармена.

– Вы не местные, – заявил он, подняв взгляд. – Что забыли в наших краях?

Орфей широко улыбнулся и поклонился:

– Мы странники, друг мой. Путь наш долог, и нам нужно место, чтобы отдохнуть. Скажите, у вас есть комнаты?

Бармен, представившийся Бором, ухмыльнулся и поставил стакан на стойку:

– Комнаты есть, если заплатите. А пить будете?

Лоран коротко кивнул. Они заказали немного эля и, расплатившись, устроились за столиком у окна. Пока они наслаждались напитками, их внимание привлёк разговор за соседним столом. Группа местных, обсуждая что-то вполголоса, рассказывала историю о беглом бастарде.

– Ты слышал? Этот бастард убил своего брата, чтобы занять престол, – сказал один из мужчин, наклонившись ближе к своим товарищам. – Говорят, он где-то прячется. Страшный человек, говорят.

Лоран почувствовал, как его руки сжимаются в кулаки. История заставила его мысли метаться между болью и гневом. Он был так погружён в себя, что не заметил, как к Орфею подошла молодая куртизанка.

– Не желаете скрасить свой вечер, красавчик? – промурлыкала она, склонившись к нему.

Орфей с улыбкой поднял руку:

– Благодарю за предложение, но я вынужден отказаться. Увы, музыка – моя единственная спутница.

Куртизанка, обиженно надув губы, произнесла:

– Значит, я недостаточно хороша для тебя?

В этот момент к их столу подошли трое морканов. Это были массивные гуманоиды с толстой кожей, напоминающей кору дерева, и светящимися янтарными глазами. Их огромные руки с когтями могли бы с лёгкостью сокрушить что угодно. Взгляды морканов были мрачными, а их движения – медленными и угрожающими. Один из них, самый крупный, нахмурившись, ухватил Орфея за шкирку.

– Ты что, обидел мою сестру? – прорычал он низким голосом.

Орфей, заикаясь, прошептал:

– Р-р-ран, помоги…

Лоран, до этого погружённый в свои мысли, резко вышел из транса. Он медленно поднялся, его взгляд стал холодным, а по комнате словно прокатилось напряжение. С грохотом он ударил ладонью по столу, раскрыв пальцы. В ту же секунду из каждого пальца вырвались сверхзвуковые водяные пули, поражая двоих морканов. Их тела рухнули на пол, а Орфей мягко опустился на землю.

Тишина повисла в воздухе. Третий моркан побледнел, схватил сестру за руку и бросился к выходу. Бор за стойкой даже не поднял головы, продолжая протирать стакан.

– Больше сюда не приходите, – пробормотал он, будто речь шла о пустяке.

Лоран опустился обратно на стул, тяжело дыша. Орфей, оправившись от потрясения, тихо прошептал:

– Ты только что спас мне жизнь. Я в долгу перед тобой, друг мой.

Но Лоран не ответил. Его взгляд был устремлён в одну точку, где лежали два тела, а мысли вновь заполнились мраком.

После потасовки в трактире Лоран и Орфей отправились в свои комнаты, чтобы провести ночь в относительном спокойствии. Лоран улёгся на скрипучую кровать, но сон не спешил приходить. Он лежал, глядя в тёмный потолок, и мысли терзали его разум. "Опять я убил. Два существа… Были ли они злодеями? Они издевались над Орфеем, это правда, но должна ли была их жизнь закончиться так? Может, был другой выход? Или я снова поддался своим импульсам?"

Он сжал кулаки, стараясь отогнать эти мысли, но они возвращались вновь и вновь. Спустя долгие часы борьбы с самим собой Лоран наконец провалился в беспокойный сон.

Проснулся он от громкого звука распахнувшейся двери. В комнату ворвался Орфей, сияющий, как утреннее солнце. На его лице играла широкая улыбка.

– Вот это круто ты их уделал! – воскликнул он, махая руками. – Можно было и остальным накостылять, а потом песни бы сочиняли о твоей отваге!

Лоран слабо улыбнулся, но ничего не ответил. Его взгляд был устремлён на Орфея, но мысли оставались где-то далеко. Орфей, не заметив состояния Лорана, продолжил говорить, пока тот собирал свои вещи.

Они спустились вниз, где Бор стоял за барной стойкой, как и прошлым вечером, протирая стакан. Лоран достал несколько медных монет и положил их на стойку, но Бор лишь отрицательно покачал головой.

– Убери. Ты потерял вчера больше, чем стоят эти медяки, – сказал он спокойным, но твёрдым голосом.

Лоран нахмурился, но не стал спорить. Он кивнул, взял монеты и молча направился к выходу. Орфей коротко попрощался с хозяином трактира, как будто это был их старый друг, и поспешил за Лораном.

Снова оказавшись на дороге, они ехали на одном коне. Дорога вела через густой лес, и, хотя утреннее солнце пыталось пробиться сквозь кроны деревьев, атмосфера оставалась мрачноватой. Разговор не клеился – Лоран был погружён в свои мысли, а Орфей, чувствуя это, лишь иногда насвистывал что-то, не решаясь заговорить.

Спустя несколько часов пути они заметили странное движение у обочины. Лоран натянул поводья, и они остановились. У трёх худощавых мужчин в руках были ножи, которыми они размахивали перед молодой женщиной. Её светлые волосы блестели на солнце, а в голосе слышался страх, хотя она и пыталась сохранять достоинство.

– Ну что, красавица, ты ведь не хочешь, чтобы мы злились? – сказал один из мужчин, ухмыляясь. – Отдай нам всё, и, может, уйдёшь целой.

Лоран спрыгнул с лошади и посмотрел на Орфея.

– Удерживай их внимание, – бросил он.

Орфей кивнул и начал играть на своей лютне. Мелодия, наполненная энергией и решимостью, зазвучала в лесу. Лоран почувствовал, как музыка придаёт ему сил, а тело наполняется энергией. Он сделал шаг вперёд, привлекая внимание бандитов.

– Эй, ребята, может, вам стоит поискать себе жертву полегче? – спокойно сказал он.

Мужчины обернулись, их лица исказились враждебностью. Один из них шагнул вперёд, размахивая ножом.

– А ты кто такой, чтобы мешать нам? – прорычал он.

Лоран не стал отвечать словами. Он бросился вперёд, и завязалась схватка. Орфей продолжал играть, а мелодия словно усиливала каждое движение Лорана. Он сражался яростно, как будто музыка руководила им. Однако один из бандитов оказался быстрее, чем ожидал Лоран, и нож пронзил его бок. Лоран зашипел от боли, но продолжил сражаться, пока последний из бандитов не упал.

Женщина бросилась к Лорану.

– Спасибо вам! Вы спасли мне жизнь. Пожалуйста, позвольте мне помочь. Мой дом неподалёку, моя бабушка целительница, она сможет вас вылечить.

Орфей помог Лорану сесть на коня, и они последовали за женщиной. Дом целительницы оказался спрятанным в густом лесу, окружённым старыми деревьями, чьи корни переплетались у самого входа. Орфей помог Лорану сойти с коня и занёс его внутрь. Как только они переступили порог, Лоран почувствовал странную волну энергии, которая прошла через его тело.

Внутри стояла старуха с глубокими морщинами на лице и пронзительным взглядом. Она посмотрела на Лорана, затем перевела взгляд на женщину.

– Бабушка, этот человек убил всех моих братьев, – вдруг сказала женщина. Её голос был полон ярости, но оставался ровным.

Лоран попытался что-то сказать, но боль в боку не позволила ему говорить громко. Женщина продолжила:

– Мы приманиваем героев, таких как он. Они всегда такие благородные, такие предсказуемые. Но раз он выжил, то умрёт здесь за то, что сделал.

С этими словами она вытащила длинный кинжал и вонзила его Лорану в грудь. Лоран зашипел от боли, его взгляд помутнел. Старуха подняла руки, и корни, проросшие сквозь пол, оплели тело Орфея, сдавив его до полной неподвижности. Он пытался кричать, но корни сдавили его грудь. Лозы закрутились в один длинный острый кол, который вонзился Орфею прямо в сердце. Кровь хлынула на пол, а Лоран, теряя сознание, видел, как жизнь покидает его друга.

Последнее, что он услышал, был холодный голос старухи:

– А вещички у вас дорогие, особенно этот посох…

Лоран резко открыл глаза. Его сердце бешено колотилось. Комната была освещена утренним светом, а в дверь вбежал Орфей, такой же бодрый, как и раньше.

– Вот это круто ты их уделал! – радостно воскликнул он.

Лоран с ужасом смотрел на него, не веря своим глазам.

– Ты… ты жив… – пробормотал он.

Орфей нахмурился:

– Конечно, жив. А с чего бы мне быть мёртвым?

Лоран ничего не ответил. Он был слишком ошеломлён. В голове начали складываться кусочки странной картины. "Что здесь происходит?" – подумал он, ощущая, что эта ночь была далеко не простой случайностью.

Они спустились вниз, где Бор стоял за барной стойкой, как и прошлым вечером, протирая стакан.

– Тяжёлая ночка была? – спросил он, когда Лоран положил перед ним несколько медных монет.

– Убери. Ты потерял вчера больше, чем стоят эти медяки, – сказал он спокойным, но твёрдым голосом.

Лоран нахмурился, но не стал спорить. Он кивнул, взял монеты и молча направился к выходу. Орфей коротко попрощался с хозяином трактира, как будто это был их старый друг, и поспешил за Лораном.

Снова оказавшись на дороге, они ехали на одном коне. Дорога вела через густой лес, и, хотя утреннее солнце пыталось пробиться сквозь кроны деревьев, атмосфера оставалась мрачноватой. Лоран всё чаще замечал знакомые детали – те же белки сновали по деревьям, те же птицы пели одни и те же мелодии. Раз за разом его сознание возвращалось к ночным событиям.

Спустя несколько часов пути они снова наткнулись на разбойников, угрожавших молодой женщине. Орфей, ожидая, что Лоран снова вмешается, замер в ожидании, но Лоран холодно посмотрел на сцену и потянул поводья, направляя коня дальше.

– Мы не вмешиваемся, – твёрдо сказал он.

Орфей огорчённо посмотрел на друга, но ничего не сказал. Молчание сопровождало их, пока солнце не поднялось в зените. Тогда впереди послышался шум: трое мужчин пытались поймать небольшую виверну, цепляя её сетью. Существо яростно вырывало крылья, но силы были неравны.

Лоран не сдержался и спрыгнул с коня, направляясь к браконьерам. Орфей последовал за ним, но Лоран остановил его взглядом.

– Не вмешивайся. Это моё дело, – тихо бросил он.

Лоран одним движением руки вызвал водяные иглы, которые с хрустом вонзились в тела браконьеров. Двое упали замертво, но лучник успел выпустить стрелу, которая угодила прямо в виверну. Её яростный рёв стих, а тело безжизненно упало на землю.

– Нет… – прошептал Лоран. Его глаза метнулись к оставшемуся лучнику, и он, охваченный гневом, метнул последнюю водяную иглу. Мужчина рухнул рядом с убитой виверной.

Но прежде чем Лоран успел отдышаться, небо над ними потемнело. Огромная тень закрыла солнце, и на поляну спустилась ядовитая виверна – мать убитого детёныша. Она рыкнула, и её пасть окуталась зелёным ядовитым дымом. Лоран не успел среагировать, когда поток яда обрушился на него. Его тело охватила жгучая боль, кости внутри начали плавится,, а сознание стало затуманиваться. Последнее, что он увидел, были широко распахнутые глаза Орфея и фигура чудовища, скрывающаяся в дыму.

Потом наступила тьма.

Проснувшись Лоран почувствовал, что снова находится в той же ситуации. Всё вокруг было пугающе знакомым. Он тронул своё тело, проверяя, не осталось ли ран или повреждений. К его удивлению, он был в полном порядке. Его дыхание сбилось, а сердце колотилось, как сумасшедшее.

– Всё в порядке? – обеспокоенно спросил Орфей, наблюдая за неожиданной паникой друга.

– Да… да, всё нормально, – ответил Лоран, отворачиваясь, чтобы скрыть свою растерянность. Он не стал ничего объяснять.

День шёл своим чередом, и всё повторялось, как будто время решило сыграть с ним злую шутку. Лоран всё сильнее ощущал дежавю. Белки прыгали по деревьям, птицы пели те же мелодии, и снова они встретили разбойников с девушкой.

– Мы не вмешиваемся, – бросил он Орфею, стараясь скрыть своё смятение.

Орфей огорчённо посмотрел на него, но ничего не сказал. Лишь лёгкий вздох выдал его разочарование. Когда солнце достигло зенита, они наткнулись на группу браконьеров, пытавшихся поймать виверну. Маленькое существо вырывало свои крылья из сетки, издавая жалобные крики.

Лоран подумал, что может, чтоб выбраться из петли нужно все-таки спасти всех невиновных. Он быстро среагировал, убив лучника, спрятавшегося в кустах, меткой водной стрелой. Затем, наполненный гневом, он создал огромные водяные колы и пронзил ими остальных браконьеров. Черепа их врагов оказались насажены на импровизированные пики. Виверна осталась под сетью, издавая слабые писки.

Прежде чем Лоран успел что-то предпринять, из тени деревьев на поляну спустилась большая ядовитая виверна. Её грозный рёв сотряс воздух, а глаза полыхали ненавистью. Она увидела мёртвых людей и своего детёныша под сетью. Лоран не успел ничего сказать или сделать – огромный хвост со скорпионим жалом резко метнулся вперёд, впрыскивая яд в его тело. Мир перед его глазами расплылся, а последнее, что он увидел, была пасть чудовища, закрывающаяся над ним. Тьма вновь окутала его.

Дни, недели, месяцы. Лоран жил в этом дне, словно в кошмаре, из которого невозможно вырваться. Он погибал снова и снова, его смерть становилась всё более абсурдной, изощрённой, словно сама судьба играла с ним. Вначале он пытался бороться, менять свои решения, но каждый раз день заканчивался одинаково. Постепенно его разум начал сдавать. Сны, реальность, воспоминания – всё смешалось в единый клубок страха, гнева и отчаяния.

Одним ранним утром Лоран, доведённый до безумия, с криком обрушился на Бора. Он схватил бармена за ворот рубашки и затряс его с яростью, которой не испытывал никогда раньше.

– Это ты! Ты виноват! Я знаю! Всё это из-за тебя! – голос Лорана сорвался на хрип, а глаза полыхали бешенством.

Посетители таверны, привыкшие к странностям, смотрели на него с удивлением и тревогой. Орфей пытался вмешаться, но не знал, что сказать, и лишь стоял неподалёку, растерянно глядя на своего друга.

Бор выслушал Лорана с каменным выражением лица, а затем, не поднимая голоса, произнёс:

– Пройдём за мной.

Он развернулся и уверенно направился к лестнице, ведущей на верхний этаж. Лоран, всё ещё кипя от гнева, последовал за ним, Орфей шёл следом. В воздухе витало что-то зловещее.

Они вошли в небольшую комнату, освещённую тусклым светом лампы. На кровати лежала молодая девушка. Её лицо было бледным, почти прозрачным, а грудь едва поднималась в такт слабому дыханию. Рядом на прикроватном столике стоял небольшой сосуд с зелёной жидкостью, а в воздухе витал лёгкий запах трав.

– Это моя дочь, – сказал Бор, его голос стал хриплым, как будто каждый звук причинял ему боль. – Она больна. Смертельно больна. Никто не знает, сколько ей осталось. Я остановил время в этой комнате. Для неё время больше не идёт. Но я не могу покинуть таверну, иначе ей станет невыносимо больно.

Лоран смотрел на девушку, не зная, что сказать. Его гнев сменился растерянностью. Он наконец выдавил:

– А я-то тут при чём?

Бор повернулся к нему, его взгляд был тяжёлым, но полным какой-то древней, непостижимой мудрости.

– Такие, как ты, не в праве решать, кто должен жить, а кто умереть. Ты играешь с судьбой, даже не осознавая этого. Ты знаешь, что время – это не просто поток? Оно не останавливается, не подчиняется никому. Оно движется, и оно будет потрачено, независимо от того, осознаёшь ты это или нет.

Он сделал шаг ближе к Лорану, его голос стал мягче, но от этого не менее пронзительным:

– Ты не понимаешь. У тебя есть этот день. Всего один. Каждый день может стать последним. Ты должен перестать суетиться. Перестать бежать от своих решений. Сильным тебя делает не завтра, не вчера, а то, что ты делаешь прямо сейчас. Люди приходят сюда и говорят: "Как быстро летит время!" Но для меня оно ползёт. Медленно. Каждая минута, каждое мгновение – это то, что я чувствую, что я проживаю. И ты должен научиться этому.

Лоран стоял ошеломлённый, не в силах произнести ни слова. Его взгляд метался между Бором и бледной девушкой на кровати. Орфей наблюдал за происходящим, чувствуя, как внутри него поднимается тревога.

Наконец Лоран тихо, почти шёпотом, сказал:

– Я понял. Нужно наслаждаться каждым днём, который у тебя есть. И делать значимые попытки.

Бор внимательно посмотрел на него, будто оценивая, действительно ли тот осознал свои слова.

– У тебя есть шанс выбраться, – наконец произнёс он. – Но у меня есть условие. Я разорву петлю. Но взамен ты возьмёшь с собой мою дочь.

Лоран удивлённо поднял голову.

– Твою дочь?

В этот момент дверь комнаты тихо открылась, и внутрь вошла девушка. Её песочный балахон мягко струился по полу, а в руках она держала посох с песочными часами на конце. Часы постоянно переворачивались, как будто песок никогда не заканчивался. Её светло-русые волосы спадали на плечи, а взгляд был твёрдым и спокойным.

– Меня зовут Розария, – сказала она, склонив голову в приветствии. – Надеюсь, вы готовы к путешествию.

Её голос был ровным, но в нём звучала сила. Лоран и Орфей только переглянулись, не зная, что ответить. А в комнате вновь повисла напряженная тишина.