Предисловие.

Тайна искусства – это древний и неизменный вопрос, на который не существует одного ответа. Каждый, кто решается вступить на этот путь, невольно оказывается в мире вечных поисков, где за вдохновением следуют сомнения, а за восторгом – тишина.

Для меня таким началом стал стих Николая Гумилёва «Волшебная скрипка». Эти строки, словно музыка, навсегда оставили в душе ощущение чего-то великого, но трагического:

Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка,

Не проси об этом счастье, отравляющем миры,

Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое эта скрипка,

Что такое тёмный ужас начинателя игры!

Тот, кто взял её однажды в повелительные руки,

У того исчез навеки безмятежный свет очей,

Духи ада любят слушать эти царственные звуки,

Бродят бешеные волки по дороге скрипачей.

Я так хотел принадлежать чему-то большему, чем я. Это стремление и стало причиной, по которой я однажды решил взять в руки свою «волшебную скрипку» и начать этот путь. Оно требует полной отдачи, жертвы, порой даже гибели всего привычного ради чего-то большего. И всё же, несмотря на всю серьёзность и риск, тот, кто однажды услышал эту музыку, уже не может отказаться от неё.

Пролог. Самый лучший день в жизни.

Я сижу… Нет, лежу. Меня окружает что-то деревянное и высокое. Это моя кроватка. Я вижу всё сквозь узкие щели ставен, что поднимаются над головой, отгораживая меня от комнаты. Тихий скрип дерева нарушает тишину, словно кроватка шепчет что-то древнее и забытое. Всё кажется большим, пугающим: высокие тени от мебельных ножек похожи на вытянувшихся чудовищ, шёпот ветра за стенами превращается в жуткие голоса, а слабое мерцание свечей лишь усиливает ощущение, что вокруг скрывается нечто опасное. Я ощущаю, как холодный воздух щекочет кожу, и слышу голоса.

– Это слишком опасно, – сказал мужчина спокойным, но напряжённым голосом, словно боясь, что каждое произнесённое слово может стать роковым.

Ему отвечает женщина. Её голос дрожит, но в нём слышится твёрдость: – Ты обещал защитить нас, – её голос дрожал, но он звучал решительно. – Обещал, что это никогда не повторится!

Я не понимаю их слов, но в воздухе ощущается что-то тяжёлое, зловещее. Меня охватывает страх, но я не двигаюсь, боясь, что кто-то заметит меня. Тени двигаются по стенам, свет от свечей колеблется, создавая причудливые узоры, а в воздухе слышен еле различимый шорох, словно сами тени перешёптываются между собой, становясь всё гуще, словно норовят поглотить всё вокруг. Вдруг из углов комнаты начинают вырываться тёмные фигуры в плащах.

Я замираю. Сердце бешено колотится. Девушка кричит, её руки начинают светиться магической энергией, но всё происходит слишком быстро. Один из нападающих бросает взгляд в мою сторону и идёт ко мне. Это старик, его лицо скрыто под капюшоном. Он двигается быстро и бесшумно, словно призрак.

Я хочу закричать, но не могу. Старик подходит ближе и протягивает ко мне руку. Холодные пальцы касаются моей шеи. В этот момент меня пронзает острая боль, а затем странный жар разливается по телу. Глаза закрываются сами собой, и всё исчезает.

Пробуждение спустя 18 лет:

Я открываю глаза и сажусь на кровати, тяжело дыша. Комната, в которой я провёл всю свою жизнь, кажется мне вдруг тесной и чужой. Сон… или воспоминание? Но почему я никогда не помнил этого раньше? Почему только сейчас это всплыло в моей голове?

Касаюсь шеи – место, куда дотронулся старик, будто всё ещё покалывает. Ощущение настолько реальное, что я не могу от него избавиться.

Оглянувшись, на столе я замечаю обгоревшую записку с каплями крови, на которой написано: "Ты проснулся, но вокруг тебя всё ещё тьма. Слова, которые ты слышишь, и лица, что тебе улыбаются, могут быть лишь тенями истины. Не верь тому, что видишь, и тем, кто рядом. Всё, что казалось реальным, может оказаться ложью. Печать на твоей шее – не просто знак, а напоминание о том, кто ты есть на самом деле. Когда придёт время, ты найдёшь путь… но доверяй лишь тому, что говорит твоя собственная тень."

Я сжимаю записку, чувствуя, как холодные капли страха стекают по позвоночнику. Что за печать, там же ничего нет? Что это за записка? Кто её оставил? Что вообще происходит?

Из коридора слышен крик служанки: – Господин, собирайтесь, сегодня важный день, – послышался её звонкий голос с нотками нетерпения, – я приготовила вашу одежду на спинке стула и там же лежит ваш новый посох из Иггдрасиля.

– Чёрт, сегодня же мой день рождения, сон совсем сбил меня с толку. Наконец-то я пойду учиться высшей магии в академию и смогу стать придворным магом своего отца.

На стуле лежит красивая расшитая мантия с королевским гербом Мандельхейма, голубая шляпа с длинными бортами, её ткань словно соткана из самого неба, а веточка лавра придаёт ей вид торжественной реликвии, несущей древнюю силу, а посох… Боже, это же настоящий Иггдрасиль, как это дорого и мощно. Его древесина переливается мягким зелёным светом, а рукоять кажется тёплой на ощупь. Взяв его в руки, я чувствую прирост необыкновенной силы, будто она чуждая мне. Видимо, нужно привыкнуть.

– Как я выгляжу в зеркале?

Подойдя к медному зеркалу в полный рост, я вглядываюсь в своё отражение. Мантия красиво сидит на плечах, а шляпа придаёт мне вид настоящего мага. Но почему-то взгляд вновь и вновь возвращается к шее. Вспоминается тёмный лик того старика из кошмара, и я зависаю на время. Спустя мгновение, потеряв ощущение времени, я замечаю, как отражение в зеркале начинает колыхаться волнами, словно невидимая рука бросила в него камешек, превращаясь в непонятное фиолетовое лицо.

– Ты проснулся, – сказал космический голос. Он звучит приглушённо, словно доносится из другой реальности. – Сегодня твой день рождения, я лишь хочу тебе добр… – начинаются помехи.

– Я… я не понимаю, кто это говорит? Кто ты?

– Пока я не могу тебе всё рассказать, ты… ключ… ко всему… – голос прерывается помехами.

Связь прерывается, из зеркала идёт тусклый дым с лёгким шипением, словно пар, вырывающийся из раскалённого котла, и оно немного трескается с громким хрустом. Печать вспыхивает сиреневым свечением и сильно жжёт кожу, оставляя круг с пятью томоэ. Запах горелого дерева наполняет комнату.

–Аргх!

Резкая боль заставляет меня взяться за шею. Что здесь происходит? Вглядевшись в зеркало, хоть оно и потрескалось, я всё равно вижу непонятный знак на шее.

– Под мантией не должно быть видно…

– Господин, вы опоздаете! – голос служанки стал более резким и нетерпеливым. – У меня есть разрешение от короля позвать стражу, чтобы она вас вытащила за шкирку!

Слышен скорый шаг служанки, сопровождаемый легким скрипом пола и позвякиванием чего-то металлического у неё в руках.

– Нужно быстрее собраться. Я уже спускаюсь!

Быстро одевшись, я ещё раз взглянул на метку. Она уже не светилась, но ожог оставил явный след, и оттереть его почему-то не получилось. Мысли о странной записке и голосе из зеркала не дают мне покоя. Я чувствую, как внутри нарастает тревога, будто сам воздух вокруг стал плотнее. Что, если это не просто совпадение? Что, если весь мой мир вот-вот рухнет, а я даже не знаю, как удержать его на месте? В ушах до сих пор звенит от странных звуков, а глухой стук сердца мешает сосредоточиться. Что, если это действительно предупреждение? Что, если всё, что я знаю, может быть ложью?

Спустившись по винтовой лестнице, погружённый в свои мысли, я не сразу заметил, как предстал перед всей семьёй. По середине трапезного стола восседал мой отец – король Теобальд Вальмеран, правитель города Мандельхейм, основанного его предками, названного в его честь. Он был в расцвете сил, но изрезанное шрамами лицо и тяжёлый взгляд человека, повидавшего немало сражений, говорили о долгих годах на троне и в бою. Его имя знали далеко за пределами нашего королевства, а за храбрость он был удостоен титула великого стратега.

Рядом сидел мой старший брат – Тарвин, наследник престола. Несмотря на свою молодость, он уже прославился успешными завоеваниями и выдающимися стратегическими решениями. Однако его суровый нрав и презрение ко мне всегда бросали тень на наши отношения.

По другую сторону сидела моя младшая сестра Мирелия. Несмотря на свою юность, она уже обладала мудростью и снисходительностью, присущими взрослым. Родилась она от другого брака: её мать, светская львица, однажды покорила сердце отца, но вскоре бросила его ради барда, отправившись с ним в путешествие.

Отец, заметив меня, произнёс с лёгким оттенком сарказма: – Сегодня важный день, Лоран. Хоть ты и выбрал путь мага, а не воина, как я или твой брат, надеюсь, ты не опозоришь наш род Вальмеран. Брат криво посмотрел на меня и продолжил уплетать утку.

– Отец, каждый делает выбор по зову сердца. Иногда это важнее, чем слепое следование традициям, – терпеливо и спокойно проговорила Мирелия. Король лишь усмехнулся и коротко бросил:

Ешьте уже. После этого все умолкли и приступили к трапезе.

Позавтракав, я направился к выходу, но тут до меня докопался Тарвин: -Ты позоришь наш род, чтоб ты сдох! Взяв меня за шиворот и прижав к металлической стойке, вбитой в стену для удержания факелов. Только и позоришь наш род своими выходками, этой проклятой магией! – он сплюнул мне под ноги с нескрываемым презрением. Он ударил меня, держа за шкирку, так, что голова гулко стукнулась о металл, и, бросив презрительный взгляд, молча ушёл. Звук удара отозвался звоном в ушах, а я, почесав затылок, прошептал: – Чёрт, больно же! Новую мантию помял…

Так я продолжил путь в королевскую академию Высшей Магии Эльдрамир. С каждым шагом тревога от недавней встречи с Тарвином не отпускала меня, но вместе с ней росло и упрямое желание доказать всем, что я достоин своего пути.

Ситуация с Тарвином не давала мне покоя. Что я ему сделал? Чем заслужил это презрение? В груди нарастало странное чувство – смесь обиды и гнева. Неужели я всегда буду для них чужим, кем-то лишним? Я докажу, что это не так. Я докажу ему и отцу, что могу быть достойным наследником рода Вальмеран. И пусть они увидят, что магия – это не слабость, а сила. Я докажу ему и отцу, что достоин их уважения. Я стану защитником нашего королевства и лучшим магом Мандельхейма!

Проходя мимо величественных золотых церквей и суровых красно-каменных военных академий, я чувствовал, как волнение смешивается с трепетом. Это был, возможно, самый важный день в моей жизни – день, который покажет истинные лица каждого. И эта мысль вдохновляла меня двигаться вперёд.

Вдалеке показались шпили Эльдрамира, устремлённые в небо, словно стремящиеся дотянуться до звёзд. Я присоединился к потоку юных аристократов и аристократок, их наряды переливались дорогими тканями, украшенными изысканными узорами, а некоторые плащи были расшиты серебряной нитью. Разговоры звучали напыщенно и уверенно, словно каждый стремился показать своё превосходство перед остальными. Некоторые выглядели надменно, другие – взволнованно, но все мы шагали в одном направлении – к воротам будущего.

Все шли своими группами по несколько человек, как вдруг ко мне подбежала девушка в элегантном платье, держа в руках большого плюшевого медведя с вышитыми пуговицами вместо глаз. Её светлые волосы цвета утреннего солнца аккуратно завивались двумя кудрями по бокам, а на лице играла улыбка, полная искреннего любопытства. Говорила она быстро и весело, словно каждое слово было частью игры. Почти сбив меня с ног, она заглянула мне в глаза и весело сказала: – Привет! Я Лилия, ты ведь тоже идёшь в академию?

Немного замерев от её уверенности и дружелюбия, я сказал: – Д-да, н-наверное.

Какое ещё «наверное»? Что я несу?? – Быстро всплыло у меня в голове.

– Как это – наверное? Ты в мантии, с посохом!» – она озадаченно посмотрела на меня, склонив голову набок, словно не понимая, как можно было сказать такую глупость.

– Да, ты права, я Лоран, приятно познакомиться. – Эта была смесь скопившегося за 18 лет моей жизни смущения и смелости…

– Какая магия твоя любимая? Я с детства занимаюсь кукловодством, вот и мой Лаппи, хочешь посмотреть, что мы умеем? – Лилия посмотрела на меня с такой детской искренностью и ожиданием, что отказать ей казалось бы настоящим преступлением.

– Э-э… конечно, – пробормотал я, всё ещё чувствуя смущение от её напора, но с лёгким интересом.

– Рамбл, бамбл, буум! – радостно выкрикнула Лилия, и её плюшевый медведь внезапно вырос до человеческого роста. Зелёная аура окутала его, и голова с громким хлопком взорвалась конфетти. -Довольная Лилия с гордой улыбкой посмотрела в сторону, ожидая восхищения

Прохожие на улице остановились и начали громко аплодировать ей. Она усмехнулась и поклонилась: – Спасибо, спасибо! Подойдя ко мне, она спросила с улыбкой: – Ну что, как тебе?

Я стоял в полном ступоре, ведь у огромного медведя буквально не было головы: -Надеюсь, это не одноразовый фокус? – Ехидно спросил я.

–Не дождешься, улыбнулась мне Лилия, медведь вновь стал плюшевым мишкой, мягко упав ей в руки, а его голова с забавным звуком „Чпоньк“ тут же выросла обратно

– Ого, да я смотрю, вы всё предусмотрели, – восхищённо протянул я, всё ещё удивлённый происходящим.

–Конечно! Мы же не дилетанты, мой род давно выступает с выступлениями по всей Люменсии, я Лилия Картерра, ты ещё не раз услышишь мое имя!

В этот момент меня окрыляло необыкновенное чувство, которого я, кажется, не испытывал раньше. С ней было так легко и хорошо, что я даже не заметил, как мы подошли к стенам академии.

Мы оба остановились перед входом в академию, поражённые её величием. Огромные стены возвышались над нами, но сам вход был удивительно маленьким. Очередь двигалась быстро, и вскоре мы шагнули внутрь вместе. В регистратуре восседала строгая женщина в массивных очках, её взгляд был холодным и проницательным, словно она могла видеть душу каждого, кто приближался. Каждому новому ученику она указывала жестом положить руку перед ней на массивный стол с вырезанными на поверхности древними рунами, на столе перед ней лежали девять амулетов, каждый из которых был инкрустирован камнем редкого дракона. Они переливались всеми цветами радуги: красный – как пламя, оранжевый – словно свет заката, жёлтый – как солнечный луч, зелёный – как весенние листья, голубой – как ясное небо, синий – как глубины океана, фиолетовый – словно вечерние сумерки. Два последних камня выделялись: белый сиял, будто олицетворяя чистоту, а чёрный поглощал свет, навевая мрачные мысли.

Очередь понемногу рассасывалась, каждого после определения амулетом телепортировало куда-то, следующие были мы. Нам сказали, что все должны проходить по одному. Все казались совершенно обычными, но один образ впился в глаза, словно бельмо. Это был незнакомый мне волшебник, примерно моего возраста, в ослепительно белых одеяниях, которые казались сотканными из света. Его светлые волосы аккуратно лежали волной, а в руках он держал посох с кристаллом, сияющим мягким серебристым светом. Что-то в его уверенной осанке и спокойном взгляде выделяло его среди остальных, будто он уже знал о своём предназначении., Как ни иронично, белый амулет выбрал именно его. Такое происходило крайне редко, но он, видимо, был тем самым исключением, о которых ходят легенды.. Я подошёл, положил руку и началось что-то не понятное, несколько амулетов задрожало, чаще всего дрожали как обеспокоенный камертон черный и синий, в этот момент за меня схватилась Лилия и нас переместило вместе.

– Что это было?! И почему ты схватилась за меня?» – с удивлением и лёгким возмущением спросил я.

– И-извини, я испугалась… – с извиняющимися глазами произнесла Лилия. – Где это мы?

– Думаю, мы попали на факультет 'Aqua'. Всё вокруг залито синим светом, словно мы оказались под водой.

Перед нами был проход в виде водной глади, над которым висела табличка с надписью: "Aqua simulacrum". Я взмахнул посохом и громко выкрикнул: AQUA SIMULACRUM! В тот же миг моя голова оказалась внутри водного пузыря. Я сунул голову в проход и, к своему удивлению, обнаружил, что могу спокойно дышать и прекрасно видеть в воде.

– Вау, я тоже так хочу! – произнесла Лилия. – Сделай и мне так же.

– А ты вообще не переживаешь, что, быть может, ты не на своём факультете? – возмутился я.

– Это уже не важно, какой смысл сожалеть о чём-то? – сказала Лилия с тёплой, но твёрдой уверенностью в голосе. Её глаза сияли решимостью, а лёгкая улыбка на лице будто говорила: «Я всегда следую своему пути». – Я сделала так, как велело мне моё сердце, а это значит, что я в правильном месте, с правильным человеком!

Я замер на несколько секунд, заворожённый её словами. Её уверенность, простота и бесхитростная доброта поражали меня. В этот миг мне казалось, что весь мир вокруг померк, оставив лишь её сияющий образ. Моё сердце забилось быстрее, и я осознал, что не могу отвести от неё взгляд. Её слова эхом отозвались внутри меня, и я почувствовал, что, возможно, только что влюбился.

Обеспечив подводным дыханием Лилию, я заметил, что её одежда совершенно не подходит для нахождения под водой: – Ты так собралась под воду? Твоё платье промокнет.

– Ну, ну и что! Я не из пугливых, а сам то как?: – громко высказалась Лилия.

– Моя мантия защищает от воды, я прочитал об этом на бирке:

"Ателье «Барон фон Водобрезг»

Мантия не намокает, не поджигается, не пропускает яд, защищает от слабых проклятий и благословений"

Я снял мантию и отдал её Лилии, – А как же ты? – произнесла она

– А я даже привык купаться без одежды! А ты одевай, тебе нельзя промокнуть.

Лилия смущенно посмотрела на меня и смело надела мантию: – Ты думал я любезно откажусь? А вот и нет! Поплыли.

Мы прошли сквозь водную гладь, и перед нами открылся удивительный мир подводного факультета 'Aqua'. Стены казались сотканными из чистой воды, за которыми плавали разноцветные рыбы и морские существа. Свет мягко пробивался сквозь водяные своды, создавая причудливые отблески на полу и стенах.

Вскоре мы подошли к большому залу, где должен был начаться наш первый урок. На кафедре стоял высокий мужчина в голубой мантии, отделанной серебряными узорами. Его волосы были тёмными и слегка волнистыми, а взгляд – проницательным.

– Добро пожаловать на факультет 'Aqua', – произнес он, оглядывая собравшихся. Когда его взгляд остановился на мне, выражение лица стало удивленным. – Юноша, а где ваша верхняя одежда? – с ноткой удивления и едва заметной улыбкой спросил он.

Лилия, стоящая рядом, прыснула от смеха, но быстро прикрыла рот рукой.

– Я… э-э… решил, что так будет удобнее, – пробормотал я, ощущая, как щеки начинают гореть.

– Удобнее? – преподаватель поднял бровь. – Хм, похвальная смелость, но не самая разумная. Надеюсь, ваша магия компенсирует отсутствие здравого смысла. Ладно, начинаем урок.

Лилия продолжала хихикать, а я украдкой взглянул на неё, чувствуя лёгкое раздражение, смешанное с теплотой.