7

– Нет.

– Но Ле…

– Я сказал, НЕТ! – рявкнул Левиафан, хватая Оле за локоть и разворачивая в обратную сторону от ларька с шаурмой. – Это чудовищная антисанитария, и ты не будешь это есть! Только через мой труп, не хватало ещё отравиться!

Оле душераздирающе вздохнул, отворачиваясь от источника соблазнительных запахов, плюхнулся на ближайшую скамейку и достал телефон. Тёплые осенние дни подходили к концу, дул неприятный ветер, и скамейки по большей части пустовали. Занятый происходящим на экране, Оле не замечал, что Левиафан стоял рядом и сверлил его беспокойным, неуверенным взглядом. Демон плохо выглядел в последнее время, мало пил, мало внимания уделял работе, забросил даже любимые прежде детективные сериалы. Но сейчас Левиафан думал не о себе. Он смотрел на Оле.

Что бы ни говорили Внизу и Наверху, какими бы ни были остальные големы, Оле вовсе не казался ему безликой куклой, которой можно найти замену в любой момент. Неизвестно, что тому причина – обычный брак производства, долгие года жизни на земле, влияние самого Левиафана, но за столетия Оле умудрился стать ему… ну, да, другом. Не просто самым близким – единственным, кого вообще можно было так назвать. Можно бесконечно притворяться перед самим собой, но правда есть правда, и когда Вик обратил на голема свой хитро поблёскивающий взгляд, Левиафан испугался по-настоящему – не меньше, чем мог бы испугаться за свою шкуру.

Оле любил музыку. Любил море и солнце. Мог до ночи решать уравнения, которые им задавали в университете. Однажды спросил, а не могут ли они при следующей смене жизни и документов открыть арт-кафе. Оле был живым, что бы там ни думали остальные.

Кому же довериться, как ни ему?

– Оле, – наконец решился Левиафан. – Нужно поговорить.

Оле спрятал телефон и выжидающе выпрямился, сложив руки на коленях.

– Вернее… рассказать, – Левиафан глубоко вздохнул и потёр лицо ладонями, усаживаясь рядом. – С чего бы начать… Ты помнишь, как я убил Вика?

Глаза Оле стали тревожными – он не жаловал прямые убийства и знал, что Левиафан тоже предпочитает действовать чужими руками, а не пачкать свои. В конце концов, он искуситель, не легионер, и привык охотиться за душами, а вовсе не за телами.

– Из-за неё, – Левиафан достал обёрнутую в пакет книжицу и положил голему на колени. – Это ключ. Ключ к другой жизни.

Оле открыл книгу и, нахмурившись, перелистал.

– Создание мира?

– Не совсем! – Левиафан возбужденно взмахнул руками. – Реальность та же, но мы как бы открываем новое её окно, и в нём мы – абсолютная власть. Целый мир – и только наш, мы задаём правила игры! Никакого контроля Ада, никакой угрозы Небес, никаких эпидемий…

Левиафан подался вперёд, меняя голос на вкрадчивый. Разумеется, можно просто приказать. Но… так хотелось, чтобы Оле согласился сам. Демон он или кто?

– Я убил Вика не просто так. Наша адская верхушка – глупцы, они пытаются отобрать уже занятый трон, когда куда легче создать новый. Но… ты представляешь, что они сотворят с миром, попади им в руки эти схемы? Со своей страстью к бессмысленному разрушения? Они же не умеют отделять полезное и красивое от мусора…

Оле заворожённо смотрел ему в глаза. Левиафан понизил голос до шёпота:

– Да, то, что я предлагаю – опасно. Очень. Не дай… кто угодно, чтоб они прознали, чем мы тут занимаемся – тебя тут же развеют, а я пожалею, что сотворён почти бессмертным. Но подумай… Мы сможем сделать всё лучше. Для нас. Сохранить то, что понравилось в этом мире, и удалить в другом. Чистовик. Я бы не смог предложить это кому-то другому. Решай.

Оле улыбнулся и вдруг положил ему руку на плечо. Совсем просто, по-дружески, как равный, а не как слуга.

– Я уже всё решил, Леви, ещё в самом начале. Я с тобой. Только с тобой. Когда начинаем?

8

– Да нет же! – Оле перевернул листок вверх ногами и пришлёпнул рукой к стене. – Вот так! Это как пазл, смотри, края звёзд должны сходиться!

– Ненавижу пазлы, – пробормотал Левиафан, даже не пытаясь вспомнить, что это такое. Он же демон, ему положено ненавидеть.

Книжка оказалась чем-то похожа на университетские учебники (что заставило Левиафана в очередной раз убедиться, что науки смертных тоже могут быть полезны), но при этом намного сложнее. Ведь здесь речь шла о куда более тонкой материи. Малейшая ошибка в схеме, неправильное положение звёзд, неверно прочитанная буква – и вся затея к чертям. Так что работа продвигалась медленно. Демон и голем ночами корпели над книгой, по всей комнате были расклеены листочки с перерисованными схемами, которые Оле то и дело переворачивал, высчитывая, как провести ритуал максимально надёжно. Он вообще оказался незаменим, в том числе в расшифровке потускневших от времени рун.

Но самым сложным было даже не это. В тупик их ставили компоненты заклинания.

– Перо ангела… Шерсть… это что вообще за слово, волк? Шерсть волка? В таком сложном ритуале?

– Это не волк, последняя буква не сходится, – Оле постучал пальцем по руне. – А в конце что – жертвоприношение?

– Ага. Причём жертвой должен быть демон, – мрачно подтвердил Левиафан. – Вот же невезуха.

Оле посмотрел на него с испугом:

– Ты же не собираешься…

– Кто? Я? – Левиафан засмеялся. – Нет, что ты. Брось, голубчик, неужто не найдём адскую тварь, которую не жалко?

Оле улыбнулся с заметным облегчением. Поверил. Нет, Левиафан, конечно, не собирался жертвовать собой – кто тогда ритуал завершать будет? Но заманить на жертвенник другого демона будет не так-то просто…

Впрочем, проблемы стоит решать по мере их возникновения. И первой проблемой в списке стояло перо ангела.

Оставив Оле биться над загадкой последней руны в слове "волк", Левиафан взялся за схемы. Поймать ангела – уже сложно. Уговорить отдать перо – а силой его не забрать, таковы правила, – почти нереально, особенно учитывая, что прямую ложь ангел распознает. Значит, нужен кто-то послабее, помоложе. Кто-то, чьё исчезновение не взбудоражит Небеса, кого Левиафан сможет удержать в плену достаточно долго и кому можно запудрить мозги.

Что ж, ответ был очевиден. Эфемера – короткоживущие ангелы, созданные лишь для того, чтобы подпевать хвалебным хоровым песням. Им даже слов не давали, только припев. Левиафан ещё помнил этих ангелочков, маленьких, послушных, воодушевленно вытягивающих одни и те же ноты. Вечные дети. Нежные, чистые голоса. Лица, сменяющиеся так быстро, что никто не успевал их запоминать – год-другой, и вот уже слились с небесным светом, растворились в солнечных лучах. Никто не удивится, если одного не досчитаются сейчас.

Эфемеру он легко сможет удержать. И даже уговорить на перо – всего-то стоит завести разговор, что он-де тоже когда-то был ангелом. А ведь и правда был… Даже вспоминать странно.

Самое сложное будет крылатое создание поймать. Но он справится. Он должен. Правда?

9

Втроем в ванной было тесно. Оле присел на корточки, методично защёлкивая браслеты на руках жертвы, Левиафан же стоял рядом, сунув руки под холодную воду и стараясь даже не шипеть, хотя очень хотелось взвыть, а потом выругаться. Громко.

Всё-таки ловить ангела – то ещё удовольствие. И уж тем более – вылавливать его сразу у церкви, куда изредка отправляли Эфемер. Даже при том, что основную часть работы на себя взял голем, которому приближаться к святым местам было совсем не так опасно, одно прикосновение к ангелочку стоило Левиафану ожога обеих ладоней. Второй степени, если верить всезнающим справочникам смертных.

Зато теперь пернатое чудо лежало на кафельном полу, в узоре из нескольких пентаграмм. Вообще-то Левиафан понятия не имел, помогут ли они удержать ангела, но сейчас тот был без сознания – прикосновение демона оказалось неприятным для обеих сторон, пусть малыш и отделался обмороком. Пухлый, светловолосый, розовощёкий, со слегка приоткрытым ртом, сейчас он ничем внешне не отличался от обычного ребёнка – ни крыльев, ни сияния. На вид лет шесть, не больше.

– Готово! – Оле шумно выдохнул, выпрямился и сочувственно покосился на волдыри. – Очень больно, да?

Левиафан сцепил зубы и помотал головой. Жаловаться только не хватало…

– Сходи за людской одеждой. Он должен скоро очнуться.

Оле вышел, оставив Левиафана в компании бессознательного небесного чуда. Запястья ребёнка украшали сразу три тонких браслета – искусная вязь, приятный глазу металл. Браслеты Левиафан создал сам и очень этим гордился. Выточить нужные символы, напоить силой – и безделушки превратились в могучие артефакты. Они блокировали воспоминания, ангельские силы, скрывали энергетический след от других сверхъестественных существ. Правда, эти манипуляции дорого дались Левиафану – силу пришлось вновь зачерпнуть из себя, не из Ада, и теперь его мучил кашель. Не слишком сильный, но неприятный и почти постоянный.

Оле наконец вернулся и стащил с ангела тунику, заменяя их земной одеждой – футболка, трусы, штаны, ботиночки… Выходило это у него до того ловко, что Левиафан аж залюбовался. Будто всю жизнь детишек одевал!

– Блин, носки забыли… – расстроился Оле. – Как же его на босу ногу обувать?

Левиафан не успел ответить. Ангелочек пошевелился и открыл глаза. Сел, жалобно поморщился и взялся за голову. Посмотрел на мужчин напротив. Осторожно спросил:

– Вы кто?

Не боится, не плачет… Сразу видно, ангел.

– Привет, Филипп, – Левиафан лучезарно улыбнулся и незаметно шевельнул рукой, заставляя рисунок исчезнуть с пола. – Ты нас не узнаёшь? Это твой дядя. А я – его друг.

10

Дети – это ужасно. Ужасно. Цветы жизни? Только если венерины мухоловки. Или там плющ какой-нибудь ядовитый. Неудивительно, что их не принимают в Ад – без ангельского терпения вынести рядом эти вечно орущие ураганы невозможно. Хотя вот забавно, этот конкретный ребёнок сам является ангелом! У судьбы есть чувство юмора, определённо.

План сработал на «ура» – новоиспеченный Филипп ничего не помнил. Ему отвели свободную комнату, заранее обставленную так, словно тут всегда жил ребёнок, и бывший ангел тут же превратил её в настоящую обитель хаоса. Левиафан перестал туда заходить уже через неделю – валяющиеся по всей комнате игрушки вперемешку с книгами и дисками и носки без пары посреди стола вызывали у него стойкий нервный тик. Хорошо ещё Оле сам пылесосил и мыл пол в комнате, иначе Левиафан стал бы первым демоном в мире, скончавшимся от разрыва сердца. И вот откуда в нём это? Вроде на Небесах довольно аккуратно…

Впрочем, не считая этого, Филипп совершенно не доставлял им проблем: никаких детских истерик и капризов, хороший аппетит, нормальный сон. Он полюбил мастерить, часами сидел посреди деталей конструктора или наборов «Юный физик», в которых у него не было недостатка – Левиафану вовсе не нужно было, чтобы ангелочек заскучал и начал что-то подозревать. Впрочем, лично с Левиафаном он общался так, словно всё равно что-то подозревал, и это было даже немного обидно. Хотя чего он хотел, если возился с ребёнком только Оле, а он, Левиафан, даже ночевал порой в других местах?

Но сегодня Левиафан шёл домой в самом хорошем настроении. Он без проблем сдал отчёт о работе Внизу, посетил интереснейшую выставку новых технологий и выпил пару бокалов отличного вина в любимом ресторане. И даже купил подарок неугомонному чаду – наушники. Постоянно работающий музыкальный приёмник его порядком достал. Да, единственное, что оставалось в Филиппе от прежнего Эфемера – это неясная тяга к музыке. Услышав что-то, хоть отдаленно напоминающее мелодию, ребёнок замирал как вкопанный, а на лице проносилась, сменяя друг друга с каждой нотой, целая гамма эмоций.

– Может, отдать его в музыкальную школу? – робко предположил Оле, глядя, как мальчик сидит почти вплотную к колонке, покачиваясь и шевеля губами в такт песне.

– С ума сошёл? – резко ответил Левиафан. – Хочешь, чтоб он всё вспомнил? Музыка может преодолеть заклятье.

– Да я так… – пробормотал Оле и повысил голос: – Филипп, одевайся, если хочешь успеть в парк до закрытия!

Филипп что-то пробормотал, но послушно встал и пошёл к лестнице. Левиафан тут же крутанул тумблер, уменьшая звук:

– Вкус у него, конечно, – пробормотал он, морщась от барабанного боя и бодрой мелодии электрогитары. – Что-то не припомню такого на Небесах. Как называется эта группа?

– Аспер Икс, кажется…

Филипп уже прыгал через ступеньку – модная куртка, чистые ботиночки, кепка набекрень. Широко улыбнулся Оле, доверчиво протянул ладошку. Левиафан вновь поймал себя на мысли, что Оле удивительно хорошо справляется со своей ролью доброго дядюшки. Неужели ему правда нравится? Нравится возиться с ангелочком?

Иногда внутри покалывало что-то, подозрительно похожее на ревность. Глупо. Очень глупо. Стоит им собрать все компоненты заклинания, как нужда в ангелочке отпадёт. И никто из троих не будет об этом сожалеть. Ведь так?

Левиафан достал ключ и открыл входную дверь. Выудил из кармана коробочку, собираясь громко позвать Филиппа и вручить подарок, чтобы тот уже наконец перестал смотреть на него волчонком. И тут же чуть не выронил её на пол.

На стене напротив пылали ярко-алые буквы.

«Срочное сообщение. Всем демонам второго уровня и выше немедленно прибыть в Пандемониум. Дагону и Прозерпине – вооружить свои подразделения и быть готовыми к отправке. Остальным оставаться на месте, прекратить перемещения. Демоны, находящиеся на Земле, должны прервать миссии. По возможности окружите себя атрибутами защиты, не используйте магию и не выходите на улицы.»

Левиафан пару секунд тупо глядел на сообщение. Потом сорвался с места и бросился в гостиную:

– Оле! Оле, где ты?

Ему навстречу выскочил Филипп.

– Вы пришли! – возбуждённо завопил ангелочек. – А мы ждём! Дядя обещал, что вы расскажете про эти узоры!

Ребёнок возбуждённо тыкал в огненную надпись на стене. Левиафану потребовалась ещё пара секунд, чтобы сообразить – его заклинания хватило, чтобы ангел забыл енохианский, но не настолько, чтобы лишить его истинного зрения.

За спиной мальчика показался виновато разводящий руками Оле. У Левиафана отлегло от сердца – живой… Но что за чертовщина тогда творится?