Молодые люди зашли в сарай и забрались на душистое сено. Все быстро уснули, лишь Антон долго не мог уснуть. За стенкой громко закричал дурным хриплым голосом проспавший рассвет хозяйский петух. Если спавшие не отреагировали на петушиный крик, то Антон разгулялся.

Он встал и вышел из сарая. На улице стало совсем светло. Над лесом поднялось красное солнце, озарившее Митинку.

Антон вышел за калитку и осмотрелся. Деревня утопала в зелени. Вдоль дороги с потрескавшимся асфальтом, которая проходила по деревне, росли высокие ивы и стройные рябинки с ажурной листвой. Во дворах зеленели корявые яблони с затерявшимися среди листвы маленькими неспелыми яблочками. К домам и сараям жались кусты отцветшей сирени, а вдоль заборов ютились чахлые кустики смородины и крыжовника.

Обшитые вагонкой новые дома под железными крышами соседствовали с посеревшими от времени бревенчатыми избами с крышами, покрытыми шифером, на котором нарос мох.

Еловый лес подходил почти вплотную к деревне. У околицы стоял колодец. Из оврага, протянувшегося вдоль лесной опушки, слышалось мерное журчание ручья.

Антон полной грудью вдохнул свежий воздух, и у него закружилась голова от пряных запахов трав и хвои. Он зажмурился и подставил лицо под тёплые ласковые лучи утреннего солнца.

– Не спится, касатик? – спросила Саломея Архиповна, неслышно подойдя к нему сзади.

Антон вздрогнул и растерянно посмотрел на старуху.

– Ты не пугайся. Молочка хочешь парного? – спросила Саломея.

– Не откажусь, – обрадовался Антон.

– Пойдём во двор, – позвала хозяйка.

Хозяйка подвела Антона к столу, зачерпнула большой алюминиевой кружкой молоко из стоявшего на столе ведра и подала её Антону. Он с удовольствием выпил сладкое тёплое молоко и вытер рукавом губы.

– Спасибо! – поблагодарил Антон.

– На здоровье, – кивнула старая Саломея.

Антон поставил пустую кружку на стол и вдруг замер, устремив взгляд на колодец. Старушка перехватила его взгляд и тоже посмотрела за калитку в сторону колодца, возле которого толпились маленькие дети. Откуда они взялись, было непонятно. Пятеро ребят, облачённые в серебристую одежду, заглядывали в колодец. Перепёлкина поразило, что странно одетые молчаливые дети в такую рань собрались возле колодца.

– Откуда у колодца взялись дети? – тихо спросил Антон. – Их только что не было.

– Эти не дети, – прошептала Саломея Архиповна.

Стоявшие возле колодца коротышки услышали голоса и оглянулись. Антон остолбенел. Лица у них были не детские – серые и морщинистые, носы – уродливые, напоминавшие поросячий пятачок. Покрытые серой шёрсткой головы странных существ венчали витые рожки.

Антон и Саломея Архиповна, замерев, наблюдали за существами, которые таращили свои круглые красные глаза на людей. Странные низкорослые существа, обладавшие пугающей внешностью, недолго пристально смотрели на людей, а затем засвистели, захрюкали и скрылись в чаще.

– Кто это был? – спросил изумлённый Антон

– Таких же типов я недавно в лесу повстречала. А одно похожее на них существо я подобрала в лесу. Но у него рожки не витые, а прямые. Он у меня сейчас спит на лавке. Ты видел его. Он был накрыт одеялом, – призналась старушка и пообещала:

– Скоро он проснётся, тогда вас познакомлю.

Антон молча уставился на старуху.

– Ну, что ты так на меня смотришь? Я ещё не рехнулась. И ты не сошёл с ума. Видел ты их только что возле колодца, – сказала Саломея Архиповна.

– Это точно. Видел, – кивнул Антон.

– О подобных существах давно известно. В старину их люди называли лешими, чертями и кикиморами, – сказала Саломея.

– А это кто из них был? Маленькие чёртики? – спросил растерявшийся Антон.

– А ещё образованным кажешься! – с укором сказала Саломея. – Какие же в наше время могут быть черти? Скорее всего, это инопланетные пришельцы.

– Да проще в земную нечисть поверить, чем в пришельцев!

– Ошибаешься, милок. Ведь планет-то вокруг звёзд много обращается. Удивительно, что инопланетяне до сих пор к нам не заявились. Видно, размножились они у себя. Места на их планетах теперь стало мало. Плохо, если они по этой причине сюда прибыли. Пришельцы могут сначала возле Митинки поселиться, а потом и вовсе захватят всю Землю, а людей сначала заставят на себя работать, а потом изведут под корень.

– Что же ты в своём доме держишь такого, нехорошего? – удивился Антон.

– Котя другой. Я сразу почувствовала, что он добрый – от него душевное тепло исходит. А от тех, что с витыми рожками сейчас возле колодца крутились, холодом веет. Те существа, которые суетились возле колодца, недобрые.

– Не ошиблась бы ты, бабушка, с этим Котей!

– У меня чутьё есть. Меня в деревне за глаза зовут ведьмой. Людей я чую за версту. Я вам дверь ночью открыла, потому что была уверена, что вы не со злом пришли. Вы все люди открытые. Вас распознать нетрудно. Вот только один из вас немного выделяется. Он, наверно, раньше священником был? – спросила Саломея Архиповна.

– Был. Да и сейчас себя таковым считает. А откуда вы об Иване Павловиче знаете? – поразился Антон.

– Я многое про вас всех могу рассказать. Хотя всем говорю, что я не ведьма, а целительница, на самом деле кое-что ведаю. Народ-то у нас тёмный, боится ведьм, не желает с ними знаться. А как помощь понадобится, так все ко мне идут. А то, что Иван Павлович лицо духовное, я сразу поняла. И то, что его попросили из прихода уйти, тоже поняла. Он сложный человек. Любит другим навязывать своё мнение. Но мы уже о другом заговорили. Я вот думаю, стоит ли нам с тобой рассказывать о тех, кого мы у колодца видели? А то ведь не поверят.

– Мои друзья нам должны поверить. Мы много всякого необычного насмотрелись во время нашего долгого путешествия. Правда, я поначалу растерялся, когда этих типов возле колодца увидел, – признался Антон.

– Друзья твои все спят, а вот Котя скоро проснётся. Он из дому не выходит, а только по избе ходит. Слабенький он. Мяукает иногда себе под носик. Чего хочет сказать, непонятно. Он на ротик иногда показывает, когда есть хочет. Вообще-то смышлёный он. Чего ни попросишь, всё делает, вроде понимает, что ему говорю, – рассказала старушка.

– А ест он что?

– Кашей его кормлю, картошкой. Я окуньков вчера наловила и пожарила. Котя съел одну жареную рыбку. Я рыбу ловлю на Лесном озере, что рядом с Пёсьим болотом. Меня мой муж, царствие ему небесное, приучил к рыбной ловле. На Лесном озере окунь и плотва хорошо клюют. Щуку порой удаётся поймать, – рассказала Саломея.

Тут Антон увидел направлявшегося к ним худощавого невысокого человека в полицейской форме.

– Это наш участковый. Видно он уже прослышал о вас. О гостях в деревне быстро узнают, – сказала Саломея.

Участковый открыл калитку и подошёл к хозяйке и Антону.

– Здравия желаю! Лейтенант Николай Страхов. Предъявите ваши документы, молодой человек, – обратился он к Антону.

– Я ваш коллега, майор Перепёлкин. В настоящее время в избе и в сарае отдыхают мои друзья, – ответил Антон.

– Ваши документы! – с угрюмым видом снова потребовал участковый.

– У меня нет документов, – развёл руками Антон. – И ни у кого из моих спутников их нет. Вы разве не видите, какая на мне изорванная одежда? Я долгое время не был дома. Даже на Земле я давно не был!

– Что значит – на Земле давно не был?

– Мы долгое время находились в подводных пещерах под океанским дном. Мы странно туда попали, странным образом оттуда и выбрались.

– И как же вы выбрались? – прищурив серые глаза, спросил Николай.

– Через колодец, что у околицы, – ответил Антон.

– Из колодца выбрались? – недоверчиво переспросил участковый.

– Из колодца, – подтвердил Перепёлкин.

– За идиота меня принимаете?! – побагровев, вскричал Николай.

– Напротив. Я надеюсь, что вы человек передовых взглядов и воспринимаете всё необычное правильно, не отрицая очевидного.

– Ваше появление из колодца не было очевидным, – заметил полицейский.

– Возле этого колодца вообще творится много непонятного, – вступила в разговор Саломея Архиповна.

– Да что у колодца может твориться? – участковый бросил взгляд на колодец, и на его лице застыло недоумение.

Он на несколько мгновений застыл, а потом закричал:

– Стой! Куда? Стрелять буду!

Николай хлопнул себя по боку, но кобуры там не оказалось. Несмотря на отсутствие оружия, он всё равно сорвался с места и побежал к колодцу.

– Что с ним? – удивился Перепёлкин.

– Может, теперь ему нечто необычное померещилось? – хитро улыбнувшись, ответила Саломея Архиповна.

Николай подбежал к колодцу, потом быстро обошёл его несколько раз, побежал к опушке и скрылся в лесу. Спустя несколько минут участковый вернулся, заглянул в колодец, а потом уселся на землю и стал отрешённо смотреть на лес.

Саломея и Перепёлкин подошли к нему.

– Что увидел-то в колодце? – спросила Саломея.

– Да померещилось, мне. Устал я за последние дни. Вот и лезет в голову всякая ерунда, – махнул рукой Николай.

– А ты ведь глазами своими сейчас кого-то увидел. Признайся! – усмехнулась старушка.

– Да чего там… Мне некогда с вами беседовать. Надо готовиться к походу в райцентр. До Райска уже четыре человека из деревни пытались добраться, но не смогли. То туман всё вокруг так переменит, что путник назад к деревне выйдет, то болото само увеличится до таких размеров, что его и за день не обойти. Словно кто-то не выпускает людей из Митинки, а между тем в деревне и в окрестных лесах происходят странные вещи. Может, про колодец вы и не врёте, – сказал Николай.

– Наконец ты честно стал говорить. Так признайся, видел чёртика подле колодца? – спросила Саломея.

– Ну, видел, – проговорил Николай. – Тот тип в странной блестящей серебристой одежде был… Он ростом с ребёнка. И скрылся он быстро. Ловок, злодей! Жаль, что я оставил пистолет дома. Я ведь не обход совершал, а собирался с тобой, Саломея Архиповна, обсудить дела, которые у нас в Митинке творятся. Интересно, а что у того типа на голове?

– Может, кепка была? – ехидно спросил Антон.

– Да какая ещё кепка! Да у него на голове были витые рожки! – воскликнул Николай.

– А ты и вправду стал бы в него стрелять, если бы он не убежал? – спросила старушка.

– Конечно.

– А вдруг это ребёнок был так странно одетый? Мало ли как могут ребятишки нарядиться, когда балуются? – спросила Саломея.

– Да не ребёнок это был! Он даже в меня прицелился из какого-то оружия. Но это была не игрушка! Потом он передумал и смылся.

Николай задумался, а потом сказал:

– В общем так. Я завтра иду в Райск. Приглашаю тебя, майор, пойти со мной. Можешь и товарищей с собой взять. Сейчас каждый человек на счету. Действительно, неладное творится в Митинке. Пойдём в город по кратчайшему пути. Ружьё возьму у Петра. Он отказался со мной идти. Точнее, ему запретила его супруга. Надежда думает, что их семьи не коснётся то, что происходит вокруг, но она ошибается.

– А ты как думаешь, лейтенант, что происходит? – спросил Антон.

– Думаю, всё это каким-то образом связано с недостроенным космодромом, – предположил участковый.

– Вы ко мне заходите вместе с друзьями, – предложил участковый Антону. – Мой дом стоит в центре деревни, рядом с бывшим клубом.

– Зайдём, – пообещал Антон.

– А ты, Архиповна, если что заметишь необычное, мне сразу же сообщай, – попросил Николай.

– Сообщу, – кивнула Саломея и тихо добавила:

– Как же! Так я тебе про Котю и расскажу!

– Наверно трудно быть участковым в деревне? – спросил Антон.

– До последнего времени нормально было. А вот теперь обстановка в Митинке сложилась напряжённая. Без шоссе совсем плохо стало. Люди волнуются, – ответил участковый.

– Значит, автолавка в ближайшее время не приедет. А ведь у меня мало осталось мясных консервов, гречки, риса и сахара, – пожаловалась старушка.

– Это точно. Автолавка не приедет. И вообще, я за последние три дня ни разу не слышал и не видел вертолёта, который раньше ежедневно пролетал над лесом. Обычно пожарные регулярно облёты совершали.

– Как я понял, сообщить о том, что мы с друзьями живы и здоровы, не удастся? – загрустил Антон.

– Не удастся. Нет связи, – махнул рукой Николай. – А только что и электричество отключили.

– Да ты что?! – всплеснула руками Саломея. – Как же я теперь без холодильника и телевизора?

– Может, электричество ещё и дадут, – сказал Николай.

– А кто это бежит по улице с растрёпанными волосами? – удивилась Саломея. – Уж не Надежда ли, жена Петра? Вроде, к нам направляется.

– Она самая, – подтвердил Николай.

– Убила! Убила я его! – закричала издалека Надежда и, подбежав, бухнулась в ноги к Николаю.

– Кого ты убила? – устало спросил участковый.

– Мужа своего. Петра. Сковородкой убила. Теперь лежит он, не шевелится! – выпалила Надежда.

– Может, жив он ещё? Ты не заметила, дышит он или нет? – хладнокровно спросил участковый.

– Да я не заметила… Я, как только стукнула своего бедного Петрушу сковородкой по голове, сразу же тебя побежала искать. Теперь он бледный лежит и голова окровавлена.

– Тьфу ты! – сплюнул Николай. – Вот же баба-дура!

– Ой, дура я! Дура! – заголосила надежда, а потом запричитала:

– Ужас! Как же быть-то! Сейчас дети проснутся и мёртвого отца увидят!

– Раньше надо было думать, когда за сковородку хваталась, – сурово произнёс Николай.

– Ну, я пойду в избу, – засуетилась Саломея.

– Никуда ты не пойдёшь, Саломея Архиповна! – остановил её участковый.

– Почему это? А молоко я в дом должна отнести? Здесь его оставлять нельзя – мухи налетят.

– Молоко отнеси. А потом пойдём к Петру. Либо опросить его придётся, если придёт в себя, либо прощаться с ним будем, если он помер. В любом случае протокол придётся составить. А вас я беру с собой в качестве понятых, – сказал Николай.

– Так ведь без документов я, – попытался вывернуться Антон. – И, к тому же, я не выспался.

– Нехорошо рассуждаешь… Ладно. Хотя бы поможешь разобраться в происшествии, если ты и в самом деле майор. Мне обязательно надо составить протокол. Это важно. Если я протоколы составляю, значит, порядок в деревне есть! – заявил Николай.

Саломея отнесла молоко в дом и быстро вернулась с клюкой в руке.

– Ну, теперь пошли, – вздохнув, сказала Саломея.

Надежда пошла по улице, понуро опустив голову. За ней шли участковый, Антон и Саломея Архиповна.