Глава 3. Начало пути

Мы так и пошли вместе, держась за руки – мужчина средних лет в серой рубашке и брюках, с сумкой через плечо, и девушка с веснушками и соломенными волосами, едва разменявшая третий десяток, в голубых джинсах и белом топе. Пошли по обжигаемой солнцем пустынной дороге прямиком в неизвестность.

Мы шли молча. О чём думала Настя, я не знал, сам же пребывал в сомнениях. Я не мог решить, правильно ли поступил, покинув безопасную остановку, да и ещё и бесцеремонно утянув за собой девушку, тем самым взяв на себя ответственность за её жизнь. Хотя, странно было в текущих обстоятельствах волноваться за жизнь мёртвого человека, но я действительно волновался за Настю, потому что не воспринимал её мёртвой, да и сам, чего греха таить, не думал о себе, как о недавно почившем. Окружающий нас мир был неправдоподобно реальным, одновременно мёртвым и живым, мои чувства остались при мне, ощущения соответствовали ощущениям живого, так почему я должен считать себя трупом? Ходячие мертвецы – они же совсем иные, безмозглые, разлагающиеся твари, разве я такой? Я придирчиво понюхал себя – обычный запах мужского немытого тела, никаких следов приближающегося разложения. Вот только не хотелось ни пить, ни есть, да и дышал я, кажется, просто по привычке. Голову можно сломать от противоречий!

Покинутая остановка скрылась позади, над головой нещадно палило солнце, но, ещё одна странность: я не потел, хотя прежде частенько замечал за собой эту неприятную особенность, особенно в последние годы. Справа от нас ярко зеленела высокая трава, в ней тут и там вспыхивали огоньки луговых цветов, но вокруг царила странная тишина: не пели птицы, не стрекотали кузнечики, не жужжали пчёлы. Раньше, в прежней жизни, я не обращал внимания на всю палитру звуков, что окружала меня со всех сторон. Но когда их не стало, это сразу стало заметным. Интересно, а что птицы и насекомые не умирают? Или они попадают в свой, особенный рай?

– Не жалеешь, что не села в маршрутку к ангелу? – спросил я, покосившись на молчавшую Настю.

Девушка крепче стиснула мою руку и решительно помотала головой.

– Дядь Дань… – начала было она, но я перебил девушку:

– Слушай, Насть, – поморщился я. – Давай без этих дядек, пожалуйста! Ты же уже не маленькая девочка, которая у меня на коленях играла. Зови меня Дэном, меня так все знакомые называют.

– Извини, – потупилась Настя и, кажется, слегка покраснела. – Я не подумала, просто давно привыкла так тебя звать. Можно я буду обращаться к тебе Даня?

Я улыбнулся, вот своенравная девица, всё переиначит!, но кивнул:

– Пусть так! Так что ты хотела сказать?

– Дя… Даня, как ты думаешь, мы точно умерли? Может это просто кошмар такой, необычный?

– Типа наркотического бреда? – спросил я, прекрасно понимая сомнения девушки – сам себе это вопрос задавал уже не раз.

– Не знаю, – фыркнула Настя. – Наркотики никогда не пробовала, что я, дура что ли? Но мы здесь такие живые, а Кузьмич говорит, что мёртвые! Как это возможно? И маршрутки эти… Их водители пугают, а должны привлекать. Разве кто-то в здравом уме согласится сесть к такому водителю? Непонятно… Что здесь происходит вообще?!

– Сам не знаю, Насть, не знаю, – девушка озвучила те же сомнения, что испытывал я. – У меня нет ответа. Но на кошмар не похоже, слишком разумно я мыслю и слишком всё вокруг настоящее. И не сон это. Может какая альтернативная реальность? Ты фантастику любишь?

– Мне больше детективы нравятся, – потупилась Настя. – Ну и любовные романы, конечно. А что это за альтернативная реальность?

– Это такой мир, который вроде бы как наш, но не такой. Многое совпадает, но ещё больше разного. Фантасты давно его придумали, вот только никогда не думал, что сам окажусь в нём когда-нибудь.

Раньше я действительно любил читать и читал много. И часто мне попадались романы, в которых герои умирали и оказывались в другом мире, получали шанс на новую жизнь. Идея привлекательная, но что-то мне подсказывает, что не всё так просто. Придётся разбираться по ходу дела, ничего другого нам не остаётся.

– А ты помнишь, как ты умер? – робко задала девушка вопрос, который, видимо, её сильно беспокоил.

– Меня вроде бы сбила машина, – я не видел смысла скрывать сей факт, ничего постыдного в такой смерти нет. – Но помню всё очень смутно. Вроде я переходил дорогу, бежал на автобус, не посмотрел по сторонам, а потом удар, и всё! Очнулся здесь. А ты?

Глаза Насти опять налились слезами, став восхитительно синими, и я поспешил добавить:

– Не надо, не отвечай! Прости, не подумал, что тебе больно это вспоминать!

Но Настя упрямо мотнула головой:

– Нет, всё правильно, ты должен знать. Может это нам поможет понять, что с нами происходит и где мы оказались! Но помню я ещё меньше, чем ты. Я не знаю, как умерла и поэтому сомневаюсь в своей смерти. Последнее, что я помню – я стояла на остановке, ждала автобус и слушала музыку… Точно, я слушала музыку, значит мой телефон был со мной! – Настя растерянно зашарила по карманам джинсов. – И сумочка! У меня же была сумочка! А теперь её нет!

Она растерянно и выжидательно посмотрела на меня, словно надеясь, что я тут же объясню ей этот странный факт.

– У меня тоже нет телефона, – признался я. – Хотя, точно был, кто же сейчас куда-то ходит без телефона? Но я думаю, что мог выронить его при ударе. Может и с тобой произошло что-то похожее. Ты держала телефон, что-то произошло, телефон и сумочка выпали, а потому не оказались здесь вместе с тобой.

– Может быть, – потухла было Настя, но тут же снова оживилась. – А куда мы идём?

– Пока прямо, – неопределённо ответил я. – А там поглядим. Не думаю, что это место в точности повторяет наш реальный мир. Скорее это некая абстракция. Ведь попали мы сюда из разных мест, даже из разных городов, но всё равно очутились на одной остановке.

Вот, кстати, ещё одна странность, на которую следует обратить внимание. Неужели все умирающие попадают в одно и то же место? Но тогда наша остановка должна была просто кишеть свежими мертвецами! Ведь каждую секунду в мире умирает несколько тысяч человек. А мы там были одни, ну ещё Кузьмич, который тоже не упоминал о грандиозном наплыве жмуриков. Так почему мы с Настей оказались вместе? Не потому ли, что мы знали друг друга при жизни?

– Точно! – почему-то этот факт сильно обрадовал Настю, она даже улыбнулась, впервые с того момента, как я её здесь встретил, но тут же с опаской добавила: – А вдруг скелеты?

– Надо бы найти какое-нибудь оружие, – озадачился я, признавая реальность этой угрозы. – Тот скелет был совсем слабым, развалился с одного удара обычной сумкой! Но колотить скелетов сумкой неудобно. Мне бы палку, дубинку, или лучше меч, как у скелета.

Кстати, а что у меня есть в сумке? Я остановился и стал перебирать вещи: паспорт (вот зачем он мне теперь?), банковская карта и несколько банкнот, горсть мелочи (на которую ничто не купишь, вон даже в маршрутке душу за проезд потребовали!), ключи от квартиры (эх, жаль, недавно только ипотеку выплатил!), зажигалка, носовой платок и парочка блистеров с таблетками – супрастин и лоперамид, так сказать, джентльменский набор на непредвиденный случай. Ничего реально нужного в нашей ситуации не нашлось, кроме, может быть, зажигалки. Настя, видя мои старания, тоже вывернула карманы на джинсах, но кроме начатой пачки жевательной резинки ничего не нашла. Понятно, все её вещи остались в потерянной сумочке. Жаль. Мне бы сейчас не помешал хоть самый захудалый ножик, но чего нет, того нет! Даже бутылка с водой осталась у Кузьмича, впрочем, пить не хотелось по-прежнему. Кажется, этой физиологической потребности у нас больше просто нет.

– Мы как потерпевшие крушение на необитаемом острове! – неожиданно выдала Настя и я улыбнулся.

– Скорее, как двое выживших после всемирной катастрофы! – поправил я девушку.

– Точняк! – быстро согласилась она, оживая прямо на глазах.

Вот и ладненько! Пусть воспринимает случившееся, как квест, игру, всё полезнее для психики. А то с такой реальностью недолго и умом тронуться.

– Дань, смотри, там речка! – указала глазастая Настя вперёд.

Я послушно посмотрел, хотя и так примерно представлял, что увижу – где-то здесь должен был проходить канал, соединяющий реку с водохранилищем ТЭЦ, но увиденное меня поразило до глубины души. Канал, а это был действительно он, тянулся лишь с одной стороны от дороги, выходя из-под моста и уходя куда-то вдаль. С другой стороны никакого намёка на канал не было – молодая поросль из берёзы и ёлочек заполонила ровное, как стол, пространство (странно, а когда исчезла тянувшаяся вдоль шоссе насыпь?). Даже мост на дороге был необычным: на правой полосе он был, обозначенный перилами и отбойниками, на левой отсутствовал напрочь – там дорога плавно переходила в засыпанную гравием обочину.

– Дела… – протянул я, наблюдая эту несуразность. – Чем дальше, тем страньше и чудесатей!

– А давай искупаемся? – неожиданно предложила Настя. – Страсть, как жарко!

Я осмотрел в обе стороны пустынную дорогу и кивнул:

– Ладно! Давай! Только быстренько! Нам ещё топать и топать!

Обрадованная девушка торопливо стала спускаться к воде. Нашла ровную площадку, свободную от осоки и камыша, наклонилась, попробовала рукой воду.

– Настоящая! – крикнула она мне. – И тёплая! Как в Таиланде!

«Когда это она успела в Таиланде побывать? – подумал я, спускаясь следом. – Михалыч что-то ничего такого не рассказывал!»

А Настя уже успела скинуть топ, следом полетели стянутые джинсы и тонкие, почти незаметные трусики. Нагая девушка с визгом плюхнулась в воду и заработала руками, поднимая вокруг себя тучи брызг. «В самом деле, – подумал я. – Мы же мёртвые, чего стесняться? Как там любил приговаривать князь Святослав – мёртвые сраму не имут!». А потому спокойно разделся догола и с наслаждением окунулся в очень тёплую и чистую воду. Хоть мы и не потели, но какой-то неприятный запах имел место быть, и от него хотелось побыстрее избавиться.

– А знаешь, Дань, – сказала подсыхающая на травке Настя, наблюдая, как я прыгаю на одной ноге, стараясь избавиться от воды, попавшей в ухо. – Я ведь в детстве была в тебя влюблена!

Я оторопел и так и замер в смешной позе, неверяще смотря на девушку. А Настя загадочно улыбнулась:

– Правда, правда! Ты был такой весёлый и добрый! Всегда шутил и дарил мне конфеты, когда приходил к папе. И ещё ты никогда не сюсюкался со мной, а вел себя, как со взрослой. Я даже мечтала, что когда вырасту, выйду за тебя замуж и ревновала тебя к твоим подругам! Желала им всяких гадостей! Даже имена некоторых ещё помню. Как там? Ира, Вика… Смешно, правда?

Я неуверенно пожал плечами, не зная, как реагировать на эту новость, а Настя неожиданно погрустнела:

– А потом я повзрослела и у меня появились нормальные парни. Детская любовь прошла. А жаль…

Ну и зачем было это мне рассказывать?! Я, конечно мёртвый, но не железный! И к Насте сейчас испытываю сложные чувства. С одной стороны, она по-прежнему воспринимается мною как ребёнок, с другой – глаза видят прекрасную женщину, которая только что призналась, что я был ей симпатичен. Интересно, а мёртвые способны испытывать возбуждение? И вообще заниматься сексом? О чём я вообще думаю! Размечтался!

Немного рассердившись на самого себя, я торопливо оделся и сухо бросил Насте:

– Давай, одевайся, нам ещё до следующей остановки успеть дойти надо до тумана!

А Настя словно не слышала меня и стеклянными глазами смотрела куда-то на другой берег канала. Я обернулся. Вот чёрт! Стена тумана колыхалась всего в десяти метрах за каналом! И как мы умудрились его прошляпить?! Я торопливо стал обшаривать взглядом местность. Ага! Под мостом обнаружился крохотный пятачок, упиравшийся в глухую каменную стену и заваленный кусками железа и камнями. Если спрятаться там, то даже если нас найдут скелеты, просунуться под мост они смогут лишь по-одному. А это уже шанс продержаться до восхода солнца!

– Настя! Проснись! – бросил я девушке джинсы. – Одевайся скорее и за мной! Спрячемся под мостом!

Девушка наконец отмерла, торопливо натянула джинсы и кроссовки, и, натягивая топ уже на бегу, метнулась за мной под мост. Пробравшись через нагромождение камней и металлолома, я нашёл крохотное свободное пространство и был попутно вознаграждён метровым куском толстой арматуры, который мог сойти за дробящее оружие. Мы присели на плоский камень спина к спине, притихли и затаились. Настя мелко дрожала (от страха, не от холода) и её мокрые волосы приятно щекотали мне плечо. Я успокаивающе положил ладонь на бедро девушки и ободряюще улыбнулся – не бзди, прорвёмся! И тут на мост упал туман.