Отец Шайны владел небольшим торговым судном, к волшебникам никакого отношения не имел, но, видимо, был сторонником Пятого магистрата и поступок Ко-Шира, распустившего его, счел предательством. Иначе как объяснить, что Шайна при каждом удобном случае демонстрировала свое пренебрежительное отношение к Тиаре и ее семье, отзывалась о ее деде как о трусе, шушукалась за спиной, подбивала одноклассников дразнить Тиару без всякого повода и, вообще, вела себя дерзко, как, пожалуй, не вели себя даже некоторые невзлюбившие внучку Ко-Шира мальчишки.

Тиара уже плохо помнила, что именно послужило причиной той злополучной ссоры. Они с Шайной пикировались, соревнуясь в остроумии перед остальными подростками. Шутки Тиары вызывали больше смеха, и тогда противница нанесла удар ниже пояса: обозвала старшую госпожу Аркану «выжившей из ума старухой, от которой даже муж сбежал». Тиара разозлилась, а Шайна, почувствовав ее слабость, с издевательской улыбкой повернулась к Року.

– Ты поосторожнее с ней, красавчик. У них в семейке принято очаровывать людей, а потом кидать на произвол судьбы, как помойную тряпку! Она тебя еще в постель не тащила? Маги-то нынче вырождаются…

Не в силах терпеть оскорбления, Тиара, сжав кулаки, подскочила к противнице. Ей жуть как захотелось схватить мерзавку за волосы и оттаскать изо-всех сил. Лишь в последнее мгновение, вспомнив наставления бабушки, она сдержалась – членам семьи Арканов не к лицу гнев. Однако дальше произошло странное. Наглая улыбка сползла с лица Шайны, она отступила, рухнула на землю и забилась в конвульсиях. Ученики наблюдали эту сцену, разинув рты. Шайна хрипела, стонала, извивалась, брызгала слюной. Подбежал кто-то из учителей. Девушка еще пару раз дернулась и разрыдалась.

– Пожалуйста, не надо… Перестань… умоляю, перестань, – она давилась слезами и, беспомощно выставив ладони вперед, пыталась загородиться от ничего непонимающей Тиары. Все присутствующие изумленно уставились на внучку госпожи Арканы.

Тиаре от волнения кровь ударила в голову. Она растерянно огляделась и по негодующим взглядам окружающих сообразила, что происходит. Слова «это не я» были готовы сорваться с губ, но вместо этого девушке стало так стыдно и противно, что она не нашла ничего лучшего, как развернуться и убежать…

Тиара знала, что хотела причинить мерзавке вред, но ведь она ничего не сделала… Или же это произошло помимо ее воли? Эта мысль вызвала в душе настоящий ужас. Маги, которые не могут контролировать свои силы, были вне закона во все времена. В Тускане существовала специальная лечебница для таких выродков, по сути, тюрьма, ибо лекарства от этого недуга не знали ни сами волшебники, ни тем более механики. Вот почему, когда немного позднее Тиару вызвали к директору, она ничего не сказала в свое оправдание, стояла, сжав кулаки, бледная и растерянная. В память на всю жизнь врезался образ директора: красное от ярости лицо, съехавший на бок парик, он брызгал слюной, как только что в припадке Шайна. «Как ты посмела», «что за заклятье», «позор и стыд», «преступление», «пятно на репутации школы» – фразы, как жала, впивались в ее сознание, заставляя содрогаться от ужаса.

Затем в школу приехала бабушка, как всегда величественно спокойная, в роскошном наряде, словно ее сорвали с праздника. Вместе с ней прибыл куратор, не Ка-Дан, а неизвестный механик с ястребиным носом, делавшим его похожим на хищника. Использование заклинания против человека не владеющего магией со времен Четвертого магистрата считалось тяжким преступлением. Тот факт, что Тиаре пятнадцать, не мог служить оправданием.

– Ты это сделала? – лицо бабушки, задавшей вопрос, было строгим, но глаза по-прежнему добрыми – девушка не помнила ни одного случая, чтобы бабушка на нее сердилась. Тиаре сделалась вдвойне страшно, что она ее подвела.

– Я не… – во рту стало сухо, язык прилип к небу, а перед глазами возникла серая палата не то больницы, не то тюрьмы с решетками на окнах. Если она все будет отрицать, то попадет туда. – Она меня довела. Я не сдержалась. Прости.

Директор разразился очередным потоком возмущения, куратор сдвинул густые брови, словно готовился озвучить обвинение, но лицо бабушки не изменилось. Командным голосом, словно она, а не директор, была хозяйкой в кабинете, попросила Тиару подождать за дверью. Тиара вышла, дрожа от страха, но в глубине души надеясь, что бабушка, великая и всемогущая, ее спасет.

В итоге так и произошло. Инцидент замяли. Тиару не только оставили в школе, но и наказывать не стали, даже извиняться перед Шайной не потребовалось. Видимо, отца Шайны как-то умаслили, так как официально объявили, что у девочки случился припадок, и спорить никто не стал.

Бабушка никогда не обсуждала произошедшее, за что девушка была ей благодарна. Вечером того же дня она лишь сказала ей одну фразу, которую юная магичка запомнила на всю жизнь:

– Магия – это оружие. Считай, что у тебя в руках невидимый огнедых, который никакой куратор не отберет. Как любое оружие его можно использовать во благо или во зло. Решение всегда за тобой. Но я верю в тебя и не сомневаюсь, что ты была и останешься хорошим человеком.

История с «припадком» Шайны для Тиары все же аукнулась. Во-первых, ей предписали раз в полгода являться в отделение цензоров механиков для беседы с куратором. Во-вторых, косые взгляды стали преследовать девушку по всей школе. В официальную версию не поверила даже подруга Дара, которая еще долго приставала с вопросом, какое заклятие она применила. Тиара отнекивалась, и Дара страшно обижалась. Наконец, самым печальным следствием стала реакция Рока. На словах он, как и Дара, поддержал девушку, но стал постепенно отдаляться. Некоторое время они еще встречались, но в итоге роман сошел на нет.

Через месяц после скандала произошло и вовсе ужасное. Шайна после стычки избегала Тиару. В классе первое время она боязливо отводила глаза, жалась к стене при ее приближении, даже гадости за ее спиной говорить перестала. Однажды Тиара задержалась в школьной библиотеке до вечера, а когда вышла, в пустом коридоре столкнулась с противницей. Тиара растерялась. Ей не хотелось, чтобы Шайна испугалась и убежала: новый инцидент да еще без свидетелей мог стать последней каплей терпения директора. К ее удивлению, Шайна смело двинулась навстречу и, проходя мимо, неожиданно так сильно двинула плечом, что Тиара отлетела к стене.

Шайна с достоинством повернулась и с наглой ухмылкой сказала:

– Ой! Извини, я случайно. Надеюсь, ты меня в змею не превратишь?

Оторопевшая Тиара захлопала глазами, потирая ушибленное место, а довольная Шайна развернулась и ушла. Только тогда внучка госпожи Арканы поняла: Шайна разыграла представление с нападением, заставив поверить в него не только учеников и учителей, но даже саму «обидчицу».

Это открытие потрясло Тиару настолько, что она никому не рассказала о нем, даже бабушке. Во-первых, без свидетелей ей бы никто не поверил, а во-вторых было до соплей стыдно и обидно, что ее так провели. Она боялась, что еще больше упадет в глазах бабушки, если та узнает.

И вот сейчас Шайна сидела перед ней и дружелюбно улыбалась. Внешне она была совсем не похожа на ту мерзкую девчонку, которая злобно и умело подставила одноклассницу. Нынешняя Шайна повзрослела, заматерела и, Тиара отметила это с невольным огорчением, похорошела. Последний раз они мельком виделись на празднике по окончании школы, затем Шайна покинула остров.

Тиара не понимала, что у гостьи из прошлого на уме, и не знала, как реагировать.

– До сих пор злишься? – улыбка сползла с лица Шайны. Она будто бы прекрасно прочитала мысли, роящиеся в голове собеседницы. – Понимаю, я бы тоже злилась.

– Я не злюсь, – выдавила Тиара. – Мы были детьми.

Разумеется, она солгала. Она все еще злилась. Возможно, столкнись она с Шайной прошлым летом, когда ее жизнь текла по проторенному руслу, отреагировала бы по-другому, но сейчас… Ее переполняло глухое недовольство, и она понимала, почему. Год назад она могла отвести Шайну к бабушке и заставить признаться в той давней глупой выходке. Наверное, это не имело особого значения спустя столько лет, но сейчас и это стало невозможно. Бабушки нет, а значит, Тиара никогда не докажет любимому человеку, что не подвела ее в тот злополучный день.

Шайна вздохнула.

– Я поступила плохо. Извини, если сможешь, – она откашлялась. – Я приношу соболезнования по поводу Сельмы. Мне жаль, что не могу и у нее попросить прощения.

Тиара с удивлением уставилась на нее.

– Я не знаю, что сказать, – призналась она. – «Я тебя извиняю», наверное, будет неискренне. Мне твоя выходка обернулась надзором механиков, и парня я из-за тебя потеряла. Ты, наверное, его и не помнишь.

– Рок? Прекрасно помню, – ухмыльнулась собеседница. – Из-за него я все и затеяла.

– Что ты хочешь сказать? – выпучила глаза Тиара.

– Я была в него влюблена, а он с тобой гулял, на меня внимания не обращал. Я решила… В общем, это была месть, – Шайна прикусила губу и опустила глаза. – Глупая месть. Он с тобой расстался, но со мной все равно не сблизился. Дура я была.

– Стерва маленькая ты была, – в сердцах выпалила ошеломленная Тиара. Она-то все эти годы думала, что дело в ее деде, предавшем магистрат, а все оказалось до ужаса прозаичнее.

– А я и сейчас стерва, – ничуть не обиделась Шайна. – Можешь обзывать, не стесняясь. Заслужила.

– Что было, то прошло, – нашла в себе силы сказать Тиара. – Спасибо, что призналась. Для меня это важно. Лучше так, чем никак.

– Значит, мы не враги? – на лице Шайны вновь заиграла улыбка, но черные глаза оставались серьезными. Тиара почувствовала, что ее ответ для собеседницы очень важен.

– Не враги, – сказала девушка и, чтобы подтвердить серьезность заявления, протянула руку.

Шайна аккуратно взяла ее, пожав кончики пальцев.

– Спасибо, – на ее лице промелькнуло облегчение. – Я здесь жить собираюсь, не хочу, чтобы ты косо смотрела.

– Чем занималась после школы? Училась где-то? – Тиара с радостью поменяла тему.

– Можно и так сказать, опыта набиралась. Моталась с торговцами, то здесь, то там.

– На корабле отца?

– Не, отец свою посудину на мель посадил в год нашего выпуска. Это его подкосило. Уехал на материк и запил. Мы с ним не общаемся, – Шайна скривилась. – Я с его знакомыми плавала по Морю Демонов, на Арнейских островах была.

– Замуж не вышла?

– Шутишь?! – Шайна усмехнулась, дотронувшись до шрама на лице, словно он имел какое-то отношение к сердечным делам.

Они еще немного поболтали, почти как старые подруги. Шайна сказала, что живет в гостинице у порта, так как своего жилья у них с отцом в городе не было, а Тиара поведала о последних новостях Сатории, о которых не прочитать в газетах. Разумеется, ни слова о своих неприятностях.

Когда они расстались, Тиара с удивлением почувствовала, что ей стало чуточку легче. Не то чтобы она простила ту пятнадцатилетнюю Шайну, просто эта Шайна к той уже не имела никакого отношения.

 
                                         ***
 

Из харчевни «Пять/четыре» Тиара отправилась в городской архив. Он располагался почти в центре города в старом двухэтажном особняке с барельефами чудовищ Хаоса. Его построил архимаг Четвертого магистрата как свою тайную резиденцию, ибо в те времена Сатория была почти необитаема. Здание и впрямь походило на крепость: массивные стены, две башни с зубцами, входные двери размером с ворота. В эпоху механиков особняк несколько раз перестраивался. В начале правления Байров здесь заседало географическое общество, во время войны с даргонцами появились оружейные мастерские, при Пятом магистрате – библиотека волшебников, а затем – архив.

Бюрократия при механиках, привыкших все досконально изучать и фиксировать, приобрела поистине потрясающие масштабы. Из Тусканы в Саторию прислали чиновников для разбора книг и документов, доставшихся от магистров магии. Самые ценные экземпляры отправили в столицу, остальные передали в архив. Сюда же стали свозить копии всех важных документов городских властей: из ратуши, суда, таможни. Механики учли горький опыт своих предшественников-магов, которые формальности не жаловали, и, как следствие, сведения об их деяниях приходилось собирать по крупицам. Например, от Четвертого магистрата, считавшегося самым могущественным и успешным, практически не осталось документов – все сгорело в великом пожаре во время штурма Сатории флотом механиков.

В архиве работала дюжина человек, почти все местные, но старшего хранителя Дор Тана лет десять назад прислали из Кента. Добродушный педантичный толстяк, родившийся на жарком юге Кадма, постоянно жаловался на сквозняки и мигрень. Сантория его не радовала. Несмотря на принадлежность к механикам, он хорошо относился к магам, а в Тиаре души не чаял, давая ей постоянные поблажки в работе на зависть другим подчиненным.

Тиара занималась регистрацией поступающих документов: записывала в журналы, а затем относила в картотеку. Работа ответственная, но несложная, поэтому и платили немного. Иногда бумаги приходилось искать по запросу чиновников или граждан, чтобы уточнить закон, грамотно составить иск, прошение и тому подобное. Обычно такие задания выдавались через старшего хранителя, но, так как любой запрос в архив был строго регламентирован, кому попало важные бумаги смотреть не давали. По этой причине к архивариусу порою обращались напрямую, чтобы не связываться с бюрократическими процедурами. За помощь предлагали деньги. Тиара знала, кто из коллег так подрабатывает, но сама нарушать правила не хотела, понимая, что за ней ведется пристальное наблюдение. Впрочем, это не мешало помогать с поиском документов по дружбе. На днях к девушке обратилась вдова одного из магов Пятого магистрата. Женщина много лет владела земельным участком возле порта, но к ней неожиданно предъявила претензии гильдия торговцев с Арнейских островов, утверждая, что ее дом стоит на территории их склада. Хозяйка была одинока и на судебную тяжбу не было ни сил, ни средств. В отчаянии она обратилась к Тиаре с просьбой найти в архиве копии документов о размежевании участков, так как оригиналы куда-то запропастились. Тиара прониклась ситуацией – ей ведь тоже грозила потеря жилья.

Девушка специально пришла в архив в выходной. В здании, кроме сторожа, никого не было, и она беспрепятственно провозилась с документами полдня. Нужных бумаг она, к огорчению, не нашла, зато обнаружила любопытный факт. Арнейские торговцы за последние пару лет подали сразу несколько исков против саторийцев. Тактика была проста: купить участок у коренного жителя, а затем, уже в качестве новых хозяев, искать лазейки, чтобы судиться с соседями. Ушлые арнейские ребята пользовались неразберихой, царившей во время дележа наследия Пятого магистрата. В качестве жертв выбирали наименее влиятельных саторийцев. Тиара решила, что поможет вдове найти хорошего и недорого стряпчего, ибо без суда, похоже, не обойтись. Хорошо бы доказать в действиях торговцев корыстный умысел. Пришлые дельцы в последние годы толпой повалили в некогда тихую Саторию. Механики хотели, как можно быстрее заселить остров выходцами с материка, но это не означало, что они потворствуют алчным проходимцам.

Перед уходом Тиара заглянула в библиотечное крыло, где хранились книги по истории магии, которые механики сочли не особо интересными, чтобы везти в Тускану. Тиара часто брала домой что-нибудь почитать. К удивлению девушки, в библиотеке оказался посетитель. Молодой, чуть старше Тиары, светловолосый парень в очках без оправы. Он сидел у раскрытого окна за столом, заваленным картами и свитками. При появлении девушки парень широко улыбнулся.

– Привет, Тиара.

Ястрем Даян этим летом приехал из Кента. Его появление произвело настоящий фурор среди женской части архива – молодой архивариус был обаятелен, красив и обходителен.

– Добрый день, Ястрем. Трудишься в поте лица? – девушка старалась казаться любезной. В отличие от многих молодого коллегу она невзлюбила. На ее взгляд, он был слишком правильным, словно картинным: всегда чисто выбрит, постоянно менял воротнички рубашки, носил модные штаны и курил дорогую трубку. С коллегами разговаривал вежливо, перед начальством не заискивал, говорил со всеми как с равными. Однако именно это Тиаре и не нравилось. В его поведении ей чудилась скрытая надменность. К тому же на работе, как считала девушка, Ястрем не перетруждался, а ведь именно из-за его приезда Дор Тан не смог поднять ей жалованье.

– Это я для себя. Остров изучаю.

Любопытство победило, и Тиара подошла. На столе лежали карты: города, всего острова и отдельно – Черной Бухты, района на восточном побережье, где располагались угольные шахты.

– Я по городу погулял, пора к окрестностям приступать. Вот думаю, куда сначала съездить: в Черную Бухту или на север, посмотреть на Алтарь Тишины.

– Лучше к шахтерам, там порт оживленный, дирижаблей много, мастерские большие. От Алтаря Тишины мало что осталось. Полагаю, таких развалин и на материке немало, – пожала плечами Тиара.

– Не скажи. Это же наследие киарской империи! – в голосе юноши прозвучало неподдельное восхищение.

– Сокровища хочешь найти? – усмехнулась девушка. Несмотря на строгий запрет, каждый год находились авантюристы, обычно приезжие, которые отправлялись в руины и пещеры искать артефакты древних магов. Стража их гоняла, но не потому, что боялась расхитителей. Искатели приключений зачастую терялись в подземном лабиринте, который раскинулся в недрах северной горной гряды острова. Поиски идиотов стоили немалых усилий: их находили или со сломанными ногами, или застрявшими в расщелинах, или истощенными от голода и холода. Иногда не находили вовсе. Несчастные могли как заблудиться, так и стать жертвой контрабандистов, которые давно облюбовали пещеры для своих тайников и с незваными гостями не церемонились.

– Я не такой наивный. Все ценное там задолго до нас выгребли, но место само по себе примечательное. Руины киарских городов много где есть, но поселение на Сатории считается самым первым. Ты об знаешь?

– Разумеется, знаю, – скривилась девушка. – Я же из магистерских, у нас эту историю с пеленок рассказывают. В детстве я тоже там лазила.

– А про летающий город киарцев слышала? – ничуть не смутился Ястрем.

– Враки все это. Не могли города летать. Заклинания левитации – очень сложные и опасные. Даже великим магам не удавалось поднять в воздух хотя бы корабли, не то чтобы города.

– А нам в университете профессор рассказывал, что города киарцев парили не хуже дирижаблей. Дело не в магии, а в технологиях, которых нет у нынешних механиков.

– В каком же университете такие байки травят?