Действие второе

На следующий день ничего здесь не изменилось.

Елена на своем «рекамье» полулежит, вяжет на спицах. У двери, ведущей на крышу, Галемба, кого-то высматривает. Это Авель сидит на кровле, согнувшись в три погибели.

Галемба (в окно, тихо, ласково). Авель!.. А-вель…

Авель не реагирует.

(Елене.) Так и не выходил?

Елена. Нет. Засел крепко.

Галемба, А она что?

Елена. Майка?.. Ревет. У неё голодовка.

Галемба. А у этого молчанка. Вот публика…

Елена. Я, было, вскипела поначалу.

Галемба. Вчера? Да я видел.

Елена. А потом думаю: а я б устояла?.. Фирменный прикид. Ни за что бы не отддала. Чуть устарелый, должно быть… ну, что ж…

Галемба (в окно). Авель!.. Ты смотри там поаккуратней… Всё проржавело… перила шатаются. Сто лет им… (Елене.) Я не выхожу, боюсь. Один раз попробовал, куда-то нога провалилась… Слышишь меня, Авель?.. Ты подальше от края. Подальше!.. (После паузы отходит.) Да-а, кажется, их заклинило. А костюмчик хорош. Бизнес-леди.

Елена. Там еще платье.

Пауза.

Галемба. Да я понимаю. Ну, и что решили?

Елена. А что не решишь, всё – кирдык. Не знаю, где денег взять.

Появляется Кассандра. Она проходит к окну, ни на кого не реагируя, кладет на подоконник куртку Авеля.

Кассандра (в окно). Наденешь. У нас тут не Авлабар… (Кладет рядом сверток.) Тут еда. (Ворчит.) За почтой сходить некому… (Идет обратно.) Нашли себе забаву…

Елена. Я съезжу.

Кассандра. Кстати, когда вынимаете из ящика почту, будьте предельно внимательны. Мы ждём уведомления. Оно может выпасть!.. (Уходит, ворча.) Ищи потом… Ничего не докажешь…

Галемба. Она – права. (Отходит к окну.) Авель, малыш, мне скучно без тебя. Я остался без собеседника… Не хочешь выходить – и правильно делаешь. Смотреть здесь не на что… (Пауза.) А главное – не на кого. Вот сидит, как всегда, с сигаретой и чашкой кофе… сам знаешь, кто. Типа, змея…

Елена бросает в него свою тапку, он едва уворачивается.

От нее весь змеюшник… Ты это понял уже?..

Елена (миролюбиво). Неправда, я человек искренний! Меня любят. Люди тянутся ко мне.

Пауза. Из своей комнаты выходит Сокольников. Направляется в уборную.

Галемба. Вот вышел Сокольников… Глаза бы мои его не видели. Уж как надоел со своим социалистическим выбором. Тут, понимаешь, тектонические пласты гудят, скрежещут… Континенты ворочаются… А у него всё буби козыри.

Сокольников. А что изменилось? Раньше меня грабили одни, теперь другие… А меня, как раньше, так и теперь, не ограбишь. Потому что у меня ничего нет. (Уходит.)

Галемба. Кроме цепей?.. Понимаешь, малыш, всё здесь и должно быть отвратительно… Ты не поверишь, но здесь цветы вянут.

Елена. Враньё. У меня столетник стоит уже…

Галемба. Сто лет?

Елена. …лет пятнадцать.

Сокольников (появляясь из дверей уборной). Вы думаете, что я ел до войны? Пайку! А после войны? Пайку! А теперь? То же самое. Рацион!.. Разница только в нормах выдачи.

Галемба. Этот всё о желудке. О пищеварении. Конченый человек.

Елена. А тебе о чем ни заговори, всё не по-твоему.

Пауза.

Галемба (в окно). Вот только той, кого бы ты хотел видеть, здесь нет… Говорят, плачет. Горючими слезами… Голодовка у нее. Говорят, сухая… Ах, Авель-Авель… не успел приехать… Такие страсти!.. (Качает головой.)

Авель. Скажите ей: я найду деньги. Ей нельзя ехать в Сингапур.

Галемба. Найдёт он деньги…

Возле своей двери топчется Паша.

А вот еще один господин! Стервятник! Ждет, когда овечка отобьётся от стада. Понимаешь, этот подлый тунеядец ухитрялся никогда не работать: ни до, ни после. Ни при социализьме, ни при этом… катаклизьме. И ничего, жив! Смотрите, какая ряха. А главное – никаких комплексов… Сейчас он снова пойдет отдохнет.

Паша. Вали, вали. (Елене.) А ехать я бы советовал. Что характерно, Автандил Амиранович обаятельнейший человек. И порядочный! (Уходит.)

Галемба. Надо вернуть наряды.

Елена. Куда?!. Это не магазин. Это блатная депутатская точка. По-моему, чей-то переполненный гардероб. Чека нет… Хорошо, если возьмут обратно за полцены…

Галемба. Я знаю. Костюмерная театра иногда у них покупает.

Елена. А вообще такие вещи не возвращают. Сугубая фирмА. Эксклюзив!

Галемба. Вот бабы… Вечно во что-то влезут… Чем я могу помочь?

Пауза.

Нет, кроме шуток.

Елена. Ну, спасибо. (Пауза.) Что ты знаешь о Греции?

Галемба. Ах, так?.. Ну, вообще много. Во-первых, это родина демократии. Во-вторых, там всё есть…

Елена. Достаточно. Примешь участие в радиоконкурсе.

Галемба. Почему я, а не ты?

Елена. Уже приняла. Я эти вопросы составляла. И своё уже получила. Пошлешь ответы, которые я тебе дам. Первую премию гарантирую.

Галемба. О, матерь божья!.. Но это же, наверное, не деньги, а слёзы…

Елена. Кот наплакал. Предложу им второй конкурс. «Что ты знаешь о Сингапуре?». Снова победишь.

Трезвон звонков входной двери. Особенно яростно надрывается звонок Кирьянова. Галемба идет открывать. В холл выходят и другие жильцы. Входит Бугор со свитой.

Бугор. Так, мужик… Ты кто?

Галемба (опешив, после паузы). По-вашему, так входят в чужую квартиру?..

Бугор (проходит). Не зуди. Мне с тобой говорить не о чем. Кирьянов где?

Галемба. Прямо. (Отходит.)

Бугор дергает дверь Кирьянова, стучит.

Бугор. Кирьянов! Кирьянов!..

Кассандра. Значит, его нет.

Бугор. Нет, так будет. Появится, скажите: счетчик включён.

Кассандра. Что?

Бугор. Счетчик, мол, включен. Вот так и скажите.

Кассандра. Вы по электросчётчикам?

Бугор. Я?.. Нет. По электропаяльникам. (Усмехается.) Также по электроутюгам…

Визитёры, переглядываясь, смеются.

Но сначала по счётчикам. (Движется к выходу.) Тик-так!.. тик-так!.. (Хохочет).

Кассандра. Ничего не понимаю…

Визитёры весело уходят.

Кто это?

Анюта. Волки!

Галемба. Неправда. Шакалы.

Паша. Санитары леса. Кто долги вовремя не отдает.

Все расходятся по комнатам.

Галемба присаживается возле Елены.

Елена. Ну, что там?

Галемба. Ничего. Разберутся. Похоже, что Кирьянов попал в задницу.

Елена. А он оттуда и не вылезал.

Открывается дверь Кирьянова.

Легок на помине.

Озираясь, Кирьянов потихоньку выходит из комнаты и на цыпочках направляется к выходу на крышу. В руках у него рюкзак. Проходя мимо Елены и Галембы, он прикладывает палец к губам.

Его ни там, ни тут нет.

Галемба. А я не возражаю. (Отворачивается.)

Кирьянов, оглядываясь, выходит на крышу, затворяет за собой дверь. Садится рядом с Авелем. Долго молчат.

Кирьянов. Ну, что, соперниками стали?

Авель. Я никому не могу быть соперником.

Кирьянов. Что так?

Авель. А ты не знаешь, что мне предстоит?

Пауза.

Кирьянов. Ну, это от медицины зависит. К кому попадешь. У тебя, я знаю, профессор… Земляк. Что-нибудь придумает… А я вот, считай, не жилец. За мной приходили.

Авель. Кто?

Кирьянов. А те, что в аду у котлов стоят. Помешивают… Дровец прибавляют.

Пауза.

Авель. Не надо так. На всё Его воля.

Кирьянов. Ну, а ты что же своевольничаешь? Заранее себя списал.

Авель. Я не списал. Я смиряюсь.

Кирьянов. И ей насоветовал?

Авель. Нет.

Кирьянов. А как же? Нужны деньги.

Авель. У меня есть.

Кирьянов. Откуда?

Пауза

Авель. На операцию.

Пауза.

Кирьянов. Много?

Авель. Три тысячи.

Пауза.

Кирьянов. Небогатое у тебя княжество?..

Авель. Небогатое.

Пауза.

Кирьянов. Хороший ты человек… Никому так не верил… Я плохой. Жадный… Там, в твоем шкафу, кейс. В нем десять тысяч… По-разному собраны… Не скажу, что всё праведным способом… Но не воровал, нет!.. И не убивал!..

Авель. Я знаю.

Кирьянов. Слушай, у меня всё в жизни было. Вот гляди! Мужская победа! Слава победителя. (Не видя на лице Авеля одобрения.) Ну, всё-таки третье место в областном авторалли…

Авель. Да. Ты прав.

Кирьянов. Богатство! Хоть и неправедное…

Авель. Да, конечно.

Кирьянов. Жадничал!.. Я на этом и попался. Не люблю отдавать!..

Авель. Ну, а еще?..

Кирьянов. Ещё?.. (Собравшись с духом.) Любовь!..

Авель. Да. Это – да!

Кирьянов. Это неважно, что безответная?.. Мне зачтётся?

Авель. Бескорыстная еще дороже.

Кирьянов. Была любовь, была!..

Авель. Почему была? Есть.

Кирьянов. Чего не хватало в моей жизни? Скажи! Ты должен знать…

Авель. Чего не хватало?.. Веры.

Кирьянов. Это как?.. Поверить безоглядно, что б тебя кинули, да?.. А потом еще посмеялись?.. Да у меня вся жизнь прошла с этим припевом: обманули дурака на четыре кулака! Обманули дурака… Хрен вам! Вот вам! Вот!.. (Неприличные жесты.)

Пауза.

Авель. Остынь… Как же ты мне поверил?

Кирьянов. Не знаю. Ты не отсюда.

Авель. Я из Грузии.

Кирьянов. Нет, нет!.. Не знаю, как это назвать.

Авель. Ты боишься назвать имя, которое всё объясняет.

Кирьянов. Бог, что ли?.. А его нет.

Авель. Кто же тебя научил так любить?

Пауза.

Кирьянов. Само получилось.

Пауза.

Авель. Куда ты собрался? (Пристально глядит Кирьянову в глаза.)

Кирьянов (беспокойно посмеивается). А что, видно, да? Налицо приметы побега?.. Куда мне собираться… Вот, достали меня… Они всюду найдут. Раз я на счетчике… Беги не беги. Либо всё отберут, что накопил… Либо жизнь отберут… да еще замучают… Попробую…

Пауза.

Я ей всё хочу отдать… Раз любовь… Ну, а для чего они?.. У меня никого больше нет. Ты отдашь. Вот ключ.

Авель. А сам?

Кирьянов. Нет. Боюсь… Будет спрашивать… отчего да откуда… Еще откажется. Она ведь чистая.

Авель. Когда ты хочешь, чтобы я передал? Сейчас?

Кирьянов. Нет. Тут, понимаешь, какое дело… Мне нельзя им в руки попасть… Я не выдержу. Наведу…

Авель. И на меня?

Кирьянов. Да…

Авель. А если придут?

Кирьянов. Отдай сразу… Слаб человек… Не такие, как я, не выдерживали… Дай время уйти. Дам сигнал, когда буду недосягаем.

Авель. А тебе с собой разве не надо?

Кирьянов. Сколько надо, у меня есть.

Пауза.

Авель. Всё сделаю, как ты сказал.

Кирьянов. И никому об этом, ты понял?

Авель. Да.

Кирьянов. Спасибо тебе. Прощай.

Авель. Храни тебя Бог!.. Прощай.

Кирьянов уходит в глубину чердака.

Затемнение.

Увлеченный своими размышлениями, по холлу бредет Сокольников.

Сокольников (останавливается возле двери Елены). Зачем порочить нашу жизнь? Зачем? Мы хорошо жили, дружно и справедливо. (Движется по кругу, останавливаясь то у одной двери, то у другой.) Друзья мои, братья и сестры. Согласитесь, всё у нас хорошо, всё есть – тепло, свет, пища. Мы вместе, а это главное. А вы хотите разбрестись по одиночным камерам? Я говорю вам – это страшно! Я заклинаю вас – это гибель! Умоляю вас, не надо!.. Давайте жить вместе! Всё есть – тепло, свет, пища.

Галемба. Параша. Представляю, сколько отсюда дерьма растечется по другим домам и квартирам! Сколько зла!..

Сокольников. Нет, не параша!.. Уборная. Унитаз. Всё хорошо. Все друг за друга. Хотите, я буду полы мыть? Курить брошу?.. Не оставляйте меня. Вы – мои сокамерники. Моя семья.

Елена. Ну, не знаю!.. Не знаю, Сокольников, что вы здесь нашли… Надо бежать друг от друга.

Галемба. Не оглядываясь!

Елена. А меня, между прочим, ты бы мог сохранить.

Галемба. Да? Каким образом?

Елена. Делаешь вид, что не понимаешь… А если б вовремя, у нас могло бы образоваться нечто оригинальное…

Галемба. Ну, полно, полно фантазировать!..

Елена. Галемба, а ведь могло бы!.. Могло!..

Галемба. Ну, не знаю…

Елена. Могло-о!.. Галемба, ты был тогда так игрив!.. И так жовиален!.. И я тебе нравилась.

Галемба. Не помню.

Елена. Не помнишь? Он делает вид, что не помнит. Ну, это нечестно, Галемба, нечестно!..

Галемба. На мне всегда была Соня.

Елена. А это еще до Сони!.. Ждёшь?

Галемба. Жду.

Елена. А если в глаза?..

Галемба. Вопрос сложный…

Елена. С такими разводят без разговоров.

Галемба. Соня – мой крест! И точка. И моя любовь… (Отходит.)

Елена (закатывает глаза). Ах, любовь!.. (Напевает из «Кармен».)

Галемба. Сокольников, успокойтесь!.. Найдете себе другую коммуналку. На худой конец, общежитие…

Анюта. Он по ночам выходит сюда и скулит.

Елена. И дверь не закрывает. Вы думаете, приятно слышать ваш храп?..

Галемба. А что хорошего-то было, папаша?

Сокольников. А пятерочка?

Галемба. Я обронил, вы вернули? Эка невидаль.

Сокольников. И еще, и еще!

Галемба. Ну, чайник выключили. Что еще-то?

Сокольников. Ну, многое, многое… А взгляды?

Галемба. Добрые, что ли?

Сокольников. Да!

Галемба. А завистливые?

Сокольников. А ободряющие?

Галемба. А испепеляющие?

Сокольников. А виноватые?

Галемба. А бесноватые?

Сокольников. А… а добрые?

Галемба. Нет, Сокольников, на весах нет баланса: там тяжело, тут пусто. Будем разъезжаться.

Сокольников. Нет-нет-нет!..

Галемба. Да-да-да!..

Сокольников. Что скажет юноша?

Галемба. Это князь, как можно!..

Сокольников. Ну, да. Пусть будет князь. Хотя князей мы всех прогнали…

Авель. В Тбилиси мы живем в доме, где много квартир. И все они связаны галереей.

Сокольников. Это как?.. Снаружи или внутри?

Авель. Внутри двора. По фасаду мы все по отдельности. А внутри – мы одна семья.

Сокольников. Вот!.. Принцип социалистического общежития! И если вы посмотрите проекты Корбюзье…

Елена. К черту Корбюзье! Это прохвост и фальсификатор!

Галемба. Это гениальный новатор!

Елена. Это ничтожный провокатор!

Галемба. Да!

Елена. Нет!

Галемба. Да!

Елена. Никогда!

Галемба. Всегда!

Елена. Ни в жизнь! Никогда! Во веки веков! (Истово крестится.)

Галемба (после паузы). Мать, успокойся. Пусть будет по-твоему.

Елена. Галемба, я тебя обожаю!..

Звонки входной двери. Все осветительные приборы приходят в движение. Голоса в прихожей, появляются люди.

Женский голос. Мы с первого этажа! Кто-то с крыши упал!..

Мужской голос. Вот сию минуту брякнулся!

Женский голос. Спуститесь, посмотрите, ваш, не ваш?!.

Мужской голос. Вызвали! Скорую вызвали!.. Да что толку…

Шум голосов. Мельтешение огней. Постепенно они гаснут. Дольше всех пульсируют автомобильные фары. Но и они угасают. Ревет сирена «Скорой помощи».

Затемнение.

В комнате у Галембы сидит Авель. Играет музыка, поёт Пласидо Доминго, что-то из «Тоски» или «Богемы». Какое-то время молча слушают. Галемба снимает пластинку. Допивает вино из стакана.

Галемба. Вот мы и помянули. Я даже не знаю, как его звали…

Авель. Максимом. Всё доводил до максимы.

Галемба. Что был за человек? Чем жил?..

Авель. Страстями.

Галемба. Ты что-нибудь о нем знаешь?

Авель. Много.

Галемба. Когда успел…

Авель. Успел. Помолимся за него.

Галемба. Как?.. Я не знаю…

Авель. Само придет. (Встаёт, вполголоса.) Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего Максима и прости ему все согрешения вольныя или невольныя, даруй ему Царствие и причастие вечных Твоих благ и Твоей бесконечной и блаженной жизни наслаждение. Аминь. (Крестится с поклоном.)

В продолжение молитвы Галемба встал, по окончании, не крестясь, кланяется. Долго молчит.

Галемба. Спасибо тебе, мой драгоценный. Как легко стало.

Авель. Я знаю.

Сидят молча какое-то время.

Галемба Если честно, мне тут хорошо. Я не знаю, лучше ли мне будет без них… (Наливает вино.) Жизнь прожита! Я банкрот, князь. (Приветственно подымает стакан, выпивает.) Начинать все сначала?.. По секрету?.. (Как бы доверительно.) Силы есть, но так неохота!.. А чтобы не было мучительно больно… Нет, путь Кирьянова мне не подходит!.. Нужен допинг. Это либо вино, либо любовь. Ничего лучше человечество пока не изобрело. А вообще, князь, не бери в голову. Что тебе, своих проблем мало?.. Господи, как мне все ясно! Какая кристально чистая видимость! Вижду! Князь, я вижду!

Авель. Что?

Галемба. Решительно всё! Про себя, про них.

Авель. А про меня?..

Пауза.

Галемба. Вот тут я умолкаю. Прости, князь, но тебя ведет Господь Бог. За тебя! (Пьет.) И знаешь, малыш, к чему я прихожу, общаясь с тобой? К простым и обычным вещам. В режиссерской методологии. Нехрена выдумывать. Надо просто говорить с людьми о том, что их волнует. Вот как я с тобой говорю… и как ты говоришь со всеми нами… Зачем входить в образ? Маску натягивать… Молчи, молчи!.. Ты мой театр, я тебе верю, весел ты или хмур… Словом общаешься или молчанием. О, какая сила в тебе, князь! (Прислушиваясь.) Кто-то пришел там… Это не к нам?..

Входит Соня.

Боже мой, это же Соня! (Бросается к ней, обнимает.) Как это?.. Почему не предупредила? Я бы пришел за тобой!.. (Авелю.) Это моя жена! София!

Авель и Соня здороваются.

А это – Авель, познакомься. Он князь!

Соня. Ах, это очень приятно. Это по какому произведению?

Галемба. Нет-нет, это по жизни! Ты всё поймёшь…

Авель. Простите меня, но я должен идти.

Галемба. Да-да, конечно…

Авель. Мадам!.. (Поклонившись, уходит.)

Галемба. Это удивительный юноша… Голубка моя, как я рад! Ведь вчера еще не было ничего определённого!..

Соня. О, какое счастье вернуться сюда! Милый мой! Я не хочу больше разлучаться!..

Они бросаются друг к другу и долго стоят, обнявшись.

Затемнение.

Авель и Майя сидят на крыше поодаль друг от друга. Майя, по обыкновению, в джинсах, майке, в стиле «свой парень».

Майя. Простите меня за те слёзы!.. Я не поеду, это же ясно, неужели вы не понимаете? Мне стыдно, что я допустила слабость. И знаете, это очень мило было с вашей стороны мне запретить.

Авель. Я запретил?.. Как я мог?

Майя. Я не знаю. Пришла мама и сказала: князь запрещает. Правда, она еще кое-что добавила из области фантастики, но это она умеет.

Авель. А, да… А вы простите меня… Может быть, я и сказал что-то похожее, но мне нестерпима была мысль, что кто-то распоряжается вашей волей…

В своём будуаре в одиночестве сидит Елена, как всегда, за одним из своих занятий – чтением, вязанием, пасьянсом, чаепитием, отгадыванием кроссвордов, игрой в «скрэббл» – или за всеми занятиями сразу.

Елена (завидев Соню, машет приветственно). Со-оня!..

Соня. О, здравствуй, Елена!.. (Идет к ней).

Елена. Офелия! В твоих молитвах, нимфа… (Умолкает, увидев яростные знаки Галембы.) С возвращением. (Салонные объятия и поцелуи.) Ты на побывку? Нет? Насовсем?..

Соня. О, да!

Елена. Без макияжа ты скорее похожа на Гертруду, чем на Офелию.

Соня. Боже мой, мне же теперь всё равно!

Елена. Как я рада, что ты избавилась от своей фобии.

Галемба. Соня-а!.. (Отчаянно жестикулирует. Выходит из комнаты.)

Елена. Что ему надо?..

Галемба. Соня!.. Иди помоги мне!..

Уводит Соню. За спиной показывает Елене кулак.

Соня. Да, милый?

Галемба. Имей в виду, я буду скучать и ревновать тебя ко всем.

Соня. О, нет, я не дам тебе повода!.. Я буду примерной женой и домохозяйкой.

Галемба. Я буду счастлив.