На крыше, тесно прижавшись друг к другу, сидят Авель и Майя.
Майя. Знаете, Авель, я вам скажу то, что обычно девушки первыми не говорят. А я возьму и скажу. Я влюблена.
Пауза.
Авель. В меня нельзя влюбляться.
Майя. Почему?
Авель. Потому что я могу не вернуться из Академии.
Майя. Вот еще!.. Прекрасно вернетесь. И я вас буду звать не князем, а академиком.
Авель. Это большая проблема. Трудно себе представить её исполнение… Они должны открыть мое сердце и что-то там изъять, а что-то вставить…
Майя. Пусть лучше вставят меня!
Авель. Вы уже там! (Берет ее руку.)
Галемба держит Соню в объятиях.
Соня (освободившись). Знаешь, я буду создавать вещи, которые приносят абсолютную радость, причем, моментально! Знаешь, что я сейчас исполню?..
Галемба в страхе ждет.
Сварю тебе борщ! Ты хочешь борща?
Галемба. О, господи!.. Обожаю!..
Соня. По-моему, в холодильнике у меня была свёкла…
Галемба. Я не съел её, клянусь!
Соня. Всё найдётся! Чего не будет хватать, попрошу у соседей. Я сварю борща на всех, и пусть угощается, кто пожелает. Ты не возражаешь?
Галемба. Прекрасная идея!
Соня. Вот такую кастрюлю!.. С нами чудные люди живут, не так ли, милый!
Галемба. Да, конечно!.. Этот князь, Авель… тоже так считает.
Соня. Он чудный! Он тоже будет с нами жить?
Галемба. Нет, он вылечится и улетит к себе в княжество…
Соня. А, ну, да!..
Галемба. Так, кажется… Это где-то в Грузии. Он молился о тебе!
Соня. Я знаю!.. Ведь не просто же так произошло улучшение…
Авель и Майя сидят, взявшись за руки.
Авель. Он любил вас.
Майя. Я знаю… Но он не умел.
Авель. Он умел. Но не так, как вы думали.
Майя. А как?
Авель (после паузы). На разрыв аорты. Кажется, так называется.
Майя. Скажите… я должна быть благодарна ему?
Авель. Да! И вы должны заказать по нему панихиду. Я вам помогу. А пока зайдите ко мне и примите то, что он вам оставил.
Майя. Что это?..
Авель. Я не знаю. (Отворачивается.) Какой-то кейс… Вот ключ к нему. Но никто не должен об этом знать.
Затемнение.
Кастрюля дымящегося борща возвышается на столе, за которым хозяйничает Соня, ловко управляясь с половником. Все жильцы вышли из своих комнат.
Соня (разливая борщ в керамические плошки, из которых можно есть стоя). Друзья, подходите!.. Всем хватит! Попробуйте и оцените то, что я наварила. По совести говоря, я давно не хозяйничала. Если чего-то не хватает – вот перец, вот соль!..
Сокольников. А чеснок вы положили?
Соня. Да-да!..
Сокольников. Когда-то я ел борщ с чесноком. Это было на раскулачивании…
Галемба. Свят, свят, свят! Этого нам еще не хватало!..
Сокольников. Хозяева уехали, а борщ оставили…
Пауза.
Галемба. Не оставили, а вы у них отобрали!
Сокольников (пожимает плечами). Может быть, так…
Кассандра. Господи, как хорошо, что я вас не пускала!..
Соня. Вам погуще или пожиже?
Кассандра. Пожиже и полпорции.
Паша. А мне бы погуще! А мясцо покрошили?
Соня. А как же!
Анюта. Паша, ну, как не совестно! Сварю я тебе с крошевом…
Елена (Галембе, в стороне). Господи, что за спектакль… Твоя режиссура?
Галемба (вполголоса). Я тебя умоляю… Не надо!.. Об Офелии ни слова, ни звука!..
Елена. Да ради бога!
Соня. Лена, позволь я тебе налью!..
Елена. Я сыта. Разве что пол поварешки… Для пробы. Всё-всё!..
Сокольников. Очень вкусно! Я бы от добавки не отказался.
Соня. С удовольствием, пожалуйста!
Анюта (Соне). А вас с выздоровлением!..
Соня. Спасибо!
Сокольников (Галембе). А говорили – ничего хорошего!
Анюта. А ведь одного не хватает!
Паша (смущенно). Да-да… Отряд, как говорится, не заметил потери бойца…
Сокольников. Да! Был человек и нет человека.
Анюта. А комната-то осталась.
И вот покатилось из конца в конец: комната!.. кому комната!.. нужна комната!.. лишняя комната!.. отдайте комнату!..
Анюта. Куделину полагается кабинет!
Елена. Взрослой девушке полагается спальня!
Кассандра. Всем нормальным людям полагается отдельная квартира!
Елена. Куделин, доколе?
Паша. Вопрос решается! Впереди расселение! Всё под контролем!
Сокольников. Ну, вот снова. Зачем?..
Все. Комната!.. Квартира!.. Комната!.. Расселение!.. Квартира!.. Комната!..
Резкие звонки от входной двери заставляют всех замолчать. Кассандра открывает. Входит Бугор. Отстраняя Кассандру, по-хозяйски проходит к двери Кирьянова. Дергает ее, дверь не поддается.
Бугор. У кого ключ?
Кассандра. А вы кем ему приходились?
Бугор. Двоюродный кисель на троюродной воде. Открывай!
Кассандра. Почему вы мне «тыкаете»? Что это значит?
Бугор. Моё вам с кисточкой!.. (Расшаркивается.) Задолжал он мне, что, непонятно?
Галемба. Да-да-да!.. Всё понятно. Предъявите расписку.
Бугор. Какую расписку? У нас дела были без бумаг. По понятиям… На слово. Деньги – товар.
Сокольников (радостно). Товар – деньги! Я ж говорил…
Галемба. Но дальше без формальностей не обойтись, я вас уверяю.
Бугор. Вот я и говорю! Надо составить опись. Поискать… Ведь с кем-то же он делился. Кому он доверял?
Сокольников. Мы все тут доверяем одному человеку – князю.
Бугор. Какому князю?
Елена. Что вы несете, старый идиот!..
Сокольников. Но мне же вы не доверяли?
Анюта. Вот князь!
Бугор. Ты князь? Это что, кликуха?..
Кассандра. Оставьте его в покое! Мальчик болен! Ему предстоит операция!
Елена. Уж князя-то вы не получите!
Галемба. Приходите с милицией. А сейчас – адъё!
Бугор. Погоди, погоди! Ты кто тут?..
Галемба Ты уже спрашивал! Два раза повторять не намерен!
Бугор. Ну, я не могу!.. Кто это?..
Галемба. Конь в пальто!
Бугор. Ну, погоди у меня!.. Князь! В твоих же интересах!.. Лучше дома! Скажи им!.. А то ведь придется на хате!..
Галемба. Что ты сказал?..
Бугор. Легче, легче!..
Галемба. Ты что, угрожаешь?.. Ему?..
Полукруг жильцов понемногу смыкается, Бугор оказывается прижатым к двери Кирьянова.
Елена (выходя вперёд). А ты знаешь, что сейчас будет?.. Вот баллончик… Здесь нервно-паралитическое… Пахнет черемухой… Любишь черемуху?.. Одно твоё движение и ты обвалишься на пол, как мешок отрубей… Потом мы тебя свяжем. Бельевой веревкой. А когда ты будешь лежать связанный, знаешь, что мы с тобой сделаем?.. Я, например, если все отвернутся, помочусь на тебя… (С усмешкой оглядывает соседей.) Я такая… Отчаянная! За князя на всё готова…
Вперед выходит Соня. В руках у нее миска с борщем, которую она протягивает Бугру. Тот принимает. Лицо ее одухотворено, глаза горят.
Соня. О, что за гордый ум сражен! Вельможи,
Бойца, ученого – взор, меч, язык;
Цвет и надежда радостной державы,
Чекан изящества, зерцало вкуса,
Пример примерных – пал, пал до конца!
А я, всех женщин жалче и злосчастней,
Вкусившая от меда лирных клятв,
Смотрю, как этот мощный ум скрежещет,
Подобно треснувшим колоколам,
Как этот облик юности цветущей
Растерзан бредом; о, как сердцу снесть:
Видав былое, видеть то, что есть.
Бугор в продолжение монолога ведет себя всё более и более беспокойно, нервно ест борщ, переводя глаза с одного лица на другое, ища разгадки, сочувствия и, наконец – выхода. Не найдя ничего, охваченный страхом, он прорывает плотный заслон из жильцов и опрометью бежит к выходувместе с миской.
Бугор (от двери). Я вернусь еще! Клянусь! Век свободы не видать! Князь, готовься!.. Вернусь не один!.. Поедешь на хату! (У двери, жадно доедает борщ, ставит миску на пол и исчезает.)
Все стоят полукольцом, будто парализованные. Галемба обнимает Соню и гладит ее голову, лежащую у него на плече.
Галемба (негромко). Бедная моя… Как ты себя чувствуешь?
Соня. Хорошо.
Галемба. А ему твой борщ понравился.
Соня. Только, я думаю, он уже остыл.
Галемба (оставляя Соню). Братья и сестры… (Пауза.)
Сокольников (просветленно, в полголоса). К вам обращаюсь я…
Кассандра. Чш-шш!..
Галемба. К вам обращаюсь я, друзья мои… (Почти шепотом.) На баррикады!..
Все. На баррикады!.. На баррикады!.. На баррикады!..
Елена. Руки прочь от князя!
Все. Прочь! Руки прочь! Бугор не пройдет!..
Все расходятся по своим комнатам.
Галемба (Авелю). Понимаешь, свобода – свойство или коренное, или благоприобретенное. По природе и воспитанию я не свободен. Да чего там, я трус!.. Моя свобода наигранная. Я годами могу дремать в состоянии полу-свободы. Вялого оживления. Но меня, понимаешь ли, можно разгоношить, растормошить, разозлить до состояния свободы! О-о, тут я страшен! Тут я неукротим! Князь – ты моя свобода! Я ставлю на твоё сердце! Я тебе обещаю! Ты выживешь – и я буду жить!
Елена садится к роялю и играет финал фортепьянного концерта Чайковского. Или что-то иное. В холле начинается движение мебели. Жильцы тащат из своих комнат всё, что попало под руку и ставят возле входной двери.
Затемнение.
Так выглядит лагерь беженцев или городская площадь в ночь землетрясения, или платформы метро, ставшего бомбоубежищем. Вот во что превратился холл в этот поздний час в результате призывов к сопротивлению. Кресла и раскладушки, диванчики и шезлонги так или иначе, с разной степенью комфортности служат жильцам, устроившимся здесь на ночь. Майя спит, свернувшись калачиком на диванчике-рекамье, положив голову на колени Авеля. Елена полулежит в кресле. Супруги Куделины, Паша и Анюта, устроились на узкой тахте валетом. Ну, и так далее. Почти все в своей дневной одежде. Лишь Паша Куделин облачился в халат с кистями.
Миг – и вся эта куча мебели, взгромоздившаяся друг на друга, превратится в грозные баррикады, в непроходимый заслон.
А пока звучит меланхолическая, тихая музыка из репертуара ночных радиопередач. Предпочтительней – джаз. Впрочем, уже близко утро, а кое-кто еще не сомкнул глаз.
Галемба (Соне). Как я тобой любовался, как ты была прекрасна в роли повелительницы борща!..
Соня (сонно). А я и не чувствовала, что я в роли. Зачем ты так говоришь?.. Мне было легко и приятно.
Галемба. Вот так и нужно жить!.. Без фальши, без натуги. Вы посмотрите на Авеля. Он абсолютно равен себе самому. Князь и князь…
Елена (любуясь). Хорошая пара.
Галемба. Потому что от сердца к сердцу.
Пауза. Джаз.
Елена (вздыхает). Не у всех получается.
Галемба. Да! Этому надо учить! Я понял, чем я буду заниматься, ты знаешь. Вот достойное дело! Помогать людям освобождаться от несвойственной им роли. От надуманного поведения. От заблуждений. Мы откроем студию! Мы учредим ООО!
Елена. О-о!.. Это что-то новенькое… Спёр? Или ноу-хау?
Галемба. Да! Моё!.. Выстраданное… Раньше я как режиссер создавал, воплощал, собирал, надувал образ! Теперь я протыкаю пузырь! Пш-шик!.. И пусто! Мы движемся в обратном направлении! К натуре!.. К естеству, а значит, и к правде естественного поведения! К черту роли!.. Долой маски!.. И называется это… знаешь, как?
Елена. Как?
Гадемба. Раз-во-пло-щение!..
Анюта. Дадут поспать?
Галемба Чш-шшш!.. (Елене, вполголоса.) Пиши рекламу! Психологический тренинг. Развоплошаю! Освобождаю от роли!.. Снимаю маски…
Елена. И личины! Да?
Галемба. Правильно. Снимаю наигрыш. Корректирую поведение.
Пауза. Джаз.
Елена. Уроки искренности. Это я буду давать.
Галемба. Ты тоже хочешь?
Елена. Да, у меня есть наработки…
Галемба. Это тебе не носы вытирать!.. Вывод из заблуждения.
Елена (после паузы). Выход из блуда?
Галемба. Только без пошлости!.. Указываю выход из тупика. Из ловушки. Из заблуждения. Поняла?
Елена. Поняла. О, сколько людей будет нами осчастливлено!.. Начинать нужно с ближнего круга. Вот Сокольников.
Пауза. Джаз.
Галемба. Тяжелый случай… Ведь он вбил себе в голову, что он революционер. (Пауза). Сокольников!..
Сокольников (пробудившись от дрёмы). Да!.. Они пришли?
Галемба. Нет еще. Сокольников, общество справедливости и полного равенства возможно?
Сокольников. Да! И мы его строили!..
Галемба. В одной отдельно взятой стране?
Сокольников. Да! В авангарде всего прогрессивного человечества!.. Неведомыми тропами… Нехожеными путями…Пока не пришел этот… (Изображает.)
Галемба. Ну вот, видишь?.. Отдыхайте, Сокольников.
Елена. Глубокий обморок сирени.
Сокольников (устраиваясь поудобней). А сейчас я мечтаю о счастье и процветании в отдельно взятой квартире. (Засыпает.)
Пауза. Джаз.
Галемба. Жизнь соткана из сплошных заблуждений. Люди живут в ирреальном, вымышленном мире. Один мнит, что он политик, другой, что он полководец…
Анюта. Слушайте, только заснула!
Галемба. Да, извините! Мы забыли, что Павел Петрович отдыхает.
Елена (шепотом). Третий – что он режиссер!..
Галемба. Ну ты не можешь без под… начки.
Елена. Прости, сорвалось.
Пауза. Джаз.
Это мечта.
Галемба. Что?
Елена. То, что ты хочешь у них отобрать. Мечта… Крылья воображения… Это опасно. Ты когда-нибудь видел крылья без бабочек… тьфу!.. Бабочку без крыльев?.. Мерзейшее существо! Страшней таракана…
Анюта (приподымаясь). Пузо на тонких ножках!.. (Фыркает.)
Кассандра. Бабочка рождается с крыльями.
Паша (спросонья). Что?..
Анюта. Спи, дорогой.
Галемба. Закрой крылышки…
Пауза. Джаз.
Елена. Мечта присуща мыслящему существу от рождения! Светлая грёза!.. А некоторые ее обрывают.
Галемба. Это ты, мерзкая девчонка, в детстве обрывала бабочкам крылья!..
Елена. Не было этого! Врешь!..
Галемба. Тогда почем ты знаешь, как они выглядят!
Елена. Вообразила! Бабочки, вы хотите остаться без крыльев?
Анюта. Нет! Только не это!..
Кассандра. Нет-нет, лучше, как есть!..
Елена. Теперь ты понимаешь, что ты хочешь отобрать у человека с помощью своего тренинга? Нет, Галемба, это дохлая идея. Люди к тебе не пойдут. Кто ж захочет стать тараканом!.. Люди, вы хотите жить без мечты?..
Кассандра. Никто на это не пойдет.
Галемба. Мы с Соней будем жить правдой. (Обнимает ее.)
Сокольников. Без мечты невозможно. Владимира Ильича называли «кремлевский мечтатель».
Галемба. Дороговато эта мечта нам обошлась, Сокольников, дороговато!.. Эта его грёза…
Елена. Господа, если к правде святой
Мир дороги найти не умеет,
Честь безумцу, который навеет
Человечеству сон золотой.
Соня. Это Беранже?
Галемба. Да, моя дорогая… Соню не трогайте… (Заслоняет Соню.)
Соня (спросонья). Все-таки я была в полёте… Да, милый?..
Галемба. Да, моя прекрасная. Спи.
Елена. Муха тоже была в полете.
Галемба. Она нам завидует. Она сама играет одну и ту же роль и не может из нее выйти.
Елена. Это какую же?
Галемба. Благонравной респектабельной дамы. А на самом деле…
Елена. А на самом деле?..
Галемба. А на самом деле…
Елена снимает тапку. Галемба со смехом убегает от нее. С тапкой в руке она гонится за ним.
Анюта. Ну, вы уж совсем!..
Елена. Убью!..
Паша. Что такое?.. Тревога?
Анюта. Интеллигенция разыгралась…
Раздается звонок. Все переглядываются. Звонки повторяются. Все встают и, подхватив свою мебель, несут или двигают ее к входной двери.
Галемба. Тяжелые вещи вниз, легкие наверх!..
Звонки сменяются стуком, стук – снова звонками.
Голоса. Выше! Выше!.. Дайте я помогу!.. Подержите, пожалуйста, с краю!..
Елена. Баллончики – к бою!
Анюта. Швабры – к бою!
Сокольников. На мне, как договаривались, огнетушитель. (Достает из-под раскладушки.) В порядке самообороны…
Галемба. Тише, тише!.. Применять по команде!..
Напряжение нарастает, грозя перейти в панику, и когда наступает общий гвалт, Авель вдруг вскидывает руки.
Авель. Тише!.. Прошу тишины!.. (Прислушивается.)
Пауза. Из-за двери слышна женская речь.
Это бабушка!..
Кассандра. Дарико!
Авель принимается отодвигать вещи от двери. Все приходят ему на помощь. И вот в открытую дверь входит Бабушка. В руках у нее две сумки.
Бабушка. Мальчик мой!..
Авель. Бабушка!
Она роняет сумки и горячо обнимает Авеля. Под руку подворачивается и Кассандра, подруги обнимают друг друга, целуются. Авель усаживает Бабушку на диван, садится рядом с ней. Далее они на короткое время переходят на грузинскую речь, богато украшенную пламенными восклицаниями, жгучими междометиями, пылкими жестами и сиянием глаз. Случается и так, что Бабушка к Авелю обращается по-русски, а по-грузински – к Кассандре.
Бабушка. Ты получил приглашение профессора Чкония?
Авель. Нет!..
Бабушка (Кассандре). Вах!.. Он не получил приглашение профессора Чкония! У тебя с ним завтра встреча!..
Кассандра. Как!.. Кто брал почту?..
Бабушка. Что за почта у вас!.. Междугородняя телеграмма пришла скорее.
Галемба. Международная!.. А у нас сарафанная! (Елене.) Посмотри у себя в сарафане.
Елена. Что за дела!.. Ничего я не видела… Но, конечно же, посмотрю. (Уходит.)
Тем временем по инициативе и под руководством Анюты в холле накрывается стол. Она вносит электросамовар. Расставляются чашки с блюдцами. Каждый бежит к своему холодильнику и приносит что-нибудь из еды.
Соня. Это – сыр! Названия я не знаю. Продавался просто как «Сыр»!
Сокольников. Дырочки есть?
Соня. Есть.
Сокольников. Ну, значит, без обмана.
Елена. Да, – вот конверт! (Отдает Кассандре.) Я очень сожалею. Но я не виновата. Прошу меня простить. Но я не при чем. Как он у меня оказался?.. Сумасшедший дом! (Оборачиваясь к столу. Торжествующе.) Зато у меня – пирожки с ливером!
Сокольников. У меня имеется «Завтрак туриста», восхитительное питание, если намазать на хлеб. И с горячим чаем!.. (Закатывает глаза.)
Анюта. А мы, так уж и быть, ставим банку из набора. Да, Паша?.. Вот: икра лососевая! Это у Паши в ассоциации наборы бывают. А он там вице-президент.
Елена. Сто раз слышали.
Бабушка. Вот лаваш… Передай, Авель. Вот брынза… Вот зелень. Это тебе, мой дорогой!.. (Передает Авелю полиэтиленовый пакет с мандаринами.) Угости всех!..
Анюта разливает чай.
Как я вам благодарна! Какие вы прекрасные люди!..
Авель обходит всех и каждому дает мандарин. Последний достается Майе. И как-то само собой в застольный шум, в гул голосов вплетается тихое пение – грузинское многоголосье.
Через короткое затемнение это же песнопение крепнет, овладевает пространством. Все стоят живописной группой посреди холла – в центре Авель в кресле. Рядом с ним в вечернем, почти свадебном платье Майя. Она даже в белых перчатках, в руках у нее – мандарин. Постепенно он рдеет – внутри него загорается свет. Можно даже подумать, что это сердце.
Сверху доносится голос и тогда пение стихает, но не прекращается.
Голос.
Если ты брат мне, то спой мне за чашею,
И перед тобой на колени я грянусь.
Здравствуй же, здравствуй, о жизнь сладчайшая,
Твой я вовек и с тобой не расстанусь…
Дальше стихи Тициана Табидзе читаются по-грузински. Мужчины поднимают кресло с Авелем и медленно несут его к авансцене. Голос звучит, и песня звучит. Они тоже поют.
Голос
Где виноградникам счет, не ответишь ли?
Кто насадил столько разом лозины?
Лучше безродным родиться, чем детищем
Этой вот родины неотразимой.
С ней мне и место, рабу, волочащему
Цепью на шее за несказанность.
Здравствуй же, здравствуй, о жизнь сладчайшая,
Твой я вовек и с тобой не расстанусь.
(Перевод Бориса Пастернака).
2016
О проекте
О подписке