Глава 7

Безопасность…

Я должна быть в безопасности… там спокойно и хорошо, там тихо…

Когда отец пил, он: орал, выдирал из рук ключи от машины, ломал стулья, метал оскорбления. Папа… он был непредсказуемым, и я до сих пор чувствую удушливые волны паники, когда не понимаешь, насколько безопасно выйти. Ты слушаешь и слушаешь, реагируешь на каждый шорох, на каждый вздох…

Замереть, затихнуть, притвориться что тебя нет.

Красный. Стоп. Опасно.

Сидеть тихо и замолкнуть – безопасно, я точно знала, что это безопасно. Из всех возможных вариантов, я всегда выберу тот, где безопасно, даже если он, мне, не подходит.

Безопасность и спокойствие – это равные доли в моей вселенной.

И вот сейчас, я совершенно не понимаю, почему в какой-то момент решила, что мужик настойчиво меня лапающий – безопасен. Отключился сектор, отвечающий за эту функцию. Раз и другая реальность. И я другая… я не такая, я…

Ключи со звоном падают на бетонный пол лестничной площадки. Матерясь, Игнат отрывается и быстро подхватывает их с пола, чтобы в следующую секунду намертво присосаться к губам. Шея, ключица, щеки, губы… всё-всё облизывает. Так сильно меня обжимает, что кажется я сама не выдержу и задохнуться от такого напора. Мы потерялись и не собираемся находиться.

– Какой-то ты рассеянный.

Не удерживаюсь от подкола, когда он снова спускается к чувствительной коже под подбородком. Поднимает на меня ошалелые, какие-то дурные от похоти и желания глаза и целую секунду смотрит, а я чувствую, как тону в дурмане вслед за ним.

– Ты меня плохо знаешь. Идём, я знаю, как оправдаться. – интимно шепчет, понижая голос до хрипотцы.

Мамочки…

Инстинкт самосохранения должен включится, но мозг упрямо игнорирует позывы! Чувство опасности покинуло чат. Замена. Рокировка. Да, как угодно, назовите. Я просто двинулась и меня понесло. Помоги боже…

Не успеваю и шага сделать в квартире, как он подхватывает под ягодицы и к себе прижимает на самый максимум. Охаю от неожиданности, обхватываю руками, жмусь, пищу. Игнат берёт и ведёт зубами по шее, а я ещё сильнее смеюсь.

– Подожди!

Упираюсь руками в попытках слезть на пол. Не даёт. Вгрызается в губы поцелуем, так сильно что зубы бьются друг об друга.

Сумасшедший!

Бью по плечам и всё-таки выпутываюсь.

– Да иди сюда…

Снова тянет, не даёт сделать лишнего вдоха без своего присутствия.

Красавчик из клуба, весь такой холёный и при бабках смотрит на меня так, что в горле сохнет. Он меня не просто хочет, он по состоянию: уже заставить может, а я вдруг, совершенно неожиданно, забываю себя «до»… я чувствую себя охренеть какой сексуальной, самой желанной в этом мире и меня несёт ещё дальше, чем его.

Пошло всё лесом.

Это полная потеря контроля и где-то очень глубоко внутри мне плевать на это. Я устала быть хорошей и покладистой, я хочу быть им трахнутой, вот именно так как он себе это представляет. Сегодня не будет условностей, сегодня буду я и он… и то, что он предложит. Я так хочу, и я это сделаю.

Оглядываюсь, пока по тёмному коридору тащит. Ни черта не видно… Тихий хлопок двери за спиной, а мой взгляд упирается в открытое настежь окно, из которого попадает рассеянный свет на кровать. Это его комната… она простая, лаконичная, грубоватая.

Игнат снова перетягивает инициативу: нахраписто целует сразу с языком, жмёт ягодицы, стояком трётся так, что живот скручивает.

Боги…

Его так много и мало одновременно. Я совсем не пугливая, но и не такая как он… Из нас двоих его раскурочивает сильнее, но мне такое даже больше нравится. Нравится, как чувствуются мышцы под одеждой, как нетерпеливо сжимает, как нетерпение миксует с попытками себя остановить… всё нравится.

У самой кровати толкаю в грудь – перехватываю инициативу, чувствуя, как под кожей, наружу, – рвётся шлюшка… Отпускаю её с поводьев. Я сегодня себе разрешаю. Разрешаю кинуться в огонь вместе с дровами. Пусть всё горит к херам! Во мне достаточно алкоголя, чтобы можно было вот так безрассудно кидаться во все тяжкие.

Игнат поддаётся. Улыбаюсь как последняя сука, растягивая губы в совсем несвойственной поуухмылке. Я не такая… но сегодня это всё не считается, потому что мне хочется такой быть. Хочу быть похотливой сукой, которую он привёл потрахаться на разок. Мне это сейчас нужно, очень и очень нужно. Дикости хочу, чтобы за волосы, чтобы на краю боли, чтобы…

Кровь превращается в кислоту отравляя вены.

Мой любовник, совсем не эстетично плюхается на кровать теряя равновесие. Усмехается, выпрямляется не без усилия ловя баланс. Смеюсь. Он такой же пьяный, как и я, а может быть ещё больше. Игнат широко разводит колени, подаётся чуть-чуть вперёд и скользит взглядом по голым ногам. Просто трахает ими. Внутри вспыхивает. Задыхаюсь. Такой сексуальной я себя не чувствовала никогда прежде и эта ещё одна порция эйфории с прямой доставкой в кровь. Голова кругом…

– Хочешь меня?

Расстёгиваю пуговицы на комбинезоне. Живот сводит. Мы приехали трахаться к нему домой. Я решила, что хочу настолько, что готова поехать.

Ебанутая и вся мокрая…

Блять…

– Показать насколько?

Грубость тона прокатывается по коже как специально созданный для меня афродизиак. Он не просто дикими глазами смотрит, он сожрать меня готов. А я подначиваю сильнее, довожу до граней и кайфую.

Пальца порхаю по пуговицам, с каждым движением на мне всё меньше и меньше преград. Он не без удовольствия смотрит на маленький стриптиз, а потом кривится, когда приходится привстать и презерватив из кармана выложить. Цепляюсь взглядом за отблеск фольги в свете и саркастически приподнимаю бровь. Игнат хмыкает, похабно окатывая взглядом с головы до ног:

– Есть ещё.

– Захочешь ещё?

Мне нравиться его дразнить… а ещё нравится, что он разрешает дразнить. Не тормозит, не выкручивает, не обрубает… он просто разрешает, а я пользуюсь.

Иду к нему стягивая верх комбеза. Оголяю грудь в обычном бесшовном белье, внимательно смотря на реакцию. Я ненавижу кружево, я больше никогда такое не надену, а если он что-то вдруг скажет, я уйду… я не хочу слушать….

Верх повисает на бёдрах, а я задыхаюсь, вспоминая насколько сильно ненавижу кружево. Практически на десять секунд выпадаю из реальности прокручивая много-много разных воспоминаний, по он не зовёт хрипло:

– Иди ко мне.

Смаргиваю наваждение. До боли сжимаю кулаки – запрещая себе думать. На хуй всё!

Я буду жадной, похотливой и течной. Не такой, как всегда, потому что хорошие девочки не едут к парню в день знакомства и не собираются с ними трахаться. Так что, к чёрту маски. Он мне нравиться, я ему тоже.

Игнат ловит, как только оказываюсь в зоне досягаемости, на себя сажает. Скидывает поло и ко мне тянется, следом обхватывает грудь… сдавливает. Тягучее желание поднимается по ногам вверх. Опускаю глаза на широкие плечи и ниже… ещё ниже… скольжу по кубикам на прессе.

Ах ты ж, твою мать…

Я хочу провести по ним языком… чтобы след влажный, чтобы кожа вспыхнула, чтобы он в этот момент сжал волосы…

Боже мой…

Не удерживаюсь, по плечам веду, спускаюсь ладонями вниз на бицепс, чуть-чуть царапая кожу. Пропускаю рваный выдох. Меня кружит. Долбит притоком крови сразу в самую сердцевину. Я захлёбываюсь, как хочу его.

– Я не настолько бухой, чтобы рубануло с одного раза, – грубые слова со смешинкой в голосе, подстёгивают поёрзать на каменном члене.

Нависаю сверху, продавливаю его, чувствуя привкус возбуждения, как пиранья чувствует кровь под толщей воды. Игнат задницу сжимает, давить мои бёдра на себя… Вашу мать… Закатываю глаза не сдерживая всхлип. Ещё хочу.

Опрокидываю на спину. Падает, но из рук не выпускает. Трогает ещё и ещё. До чего дотягивается – то и сжимает. Развязно действует, под чашечку ныряет, талию стискивает, соски прокручивает. Много-много всего делает, пока я, откровенно кайфуя, двигаю бёдрами по стояку: вперёд-назад, снова вперёд и назад…. В какой-то момент Игнат толкает бёдра вверх и у меня вырывается всхлип. Делает так пару раз, словно во мне уже. Извиваться начинаю, тихо-тихо постанываю. Мне физически больно, как сильно я хочу окунуться в непосредственный процесс.

– Блять… охуенная.

Встречаемся взглядами. Черные они у него, огромные в темноте, чужие совсем мне глаза… но у этого парня такая сшибающая энергетика. И я не помню, чтобы меня кто-то так отчаянно хотел. По глазам вижу, как сильно, этот: большой, сильный и горячий мужик – хочет меня…

Перекатывает на спину. Быстро сдирает комбез, трусы летят следом. Расстёгиваю бюстгальтер сама, пока Игнат собой занимается. Мне уже сейчас нужно, без промедлений, без возможности связно думать… не хочу думать.

Шелест фольги, запах смазки и мой пожар, поднимающийся откуда-то из самой глубины.

Всё…

Автоматически разворачиваюсь спиной действую как привыкла, пока он вдруг не тормозит, поймав за лодыжку.

– Эй, ты куда?

Замираю. По коже начинают ползти ледяные узоры, дыхание сбивается и меня начинает окунать вовсе не в страсть.

– Иди сюда, – хрипло шепчет.

Чувствую теплое дыхание между лопаток, а следом поцелуй, от которого мурашки по ребрам… Я, кажется, глохну в этот момент. Всего несколько касаний губами, но этого хватает, чтобы он с лёгкостью развернул моё безвольное тело так, чтобы лопатки коснулись простыней. Мужские пальцы ласкают бедра, ведут вниз и размазывают влагу…

Ох…

По нервным окончаниям бьёт разряд тока, развожу ноги шире – я хочу дальше… Секунда и он накрывает меня собой, чтобы через два удара моего сердца, сделать первый толчок.

Давлюсь вдохом. Лишние мысли вылетают со следующим движением его пальцев. Он весь тактильный какой-то, будто бы не может не касаться. А для меня это много. Слишком много, чтобы не начать рассыпаться.

Его так много, и он такой тёплый…

Губы на шее, ключице, движения плавные, раскатистые. Выгибаюсь. Хочу быть ещё ближе. Мы касаемся всем, мы одно целое, но мне мало. Игнат с силой сжимает ягодицы, входит до самого упора. Меня штормит так сильно… так по живому идёт, так…

Боги…

Держусь за него, двигаться навстречу начинаю, ёрзаю по простыням, дышу часто-часто, почти задыхаясь от переизбытка кислорода, пока он весь и наглые пальцы размазывают мою вселенную до самого дна!

– Только не останавливайся…

Шепчу в полубреду, пропуская всю вселенную через себя. И дышу… дышу. Лишь бы двигался, лишь бы не прекращал этого безумства. И он двигается ещё и ещё… Скользит не быстро, не грубо, делает размеренно, но так, что ва-у.

Мне не нужна была грубость… я всё напутала, мне хорошо вот так, как сейчас.

Ещё один тягучий поцелуй. Мы дышим в унисон: глубоко и часто. Иногда смотрим друг другу в глаза и сразу тянемся целоваться, просто не выдерживаем. Карие глаза поглотила чернота, но я вижу там свет… и я тянусь к нему как к чему-то очень тёплому… Хочется больше контакта: чтобы на максималку, чтобы раствориться. Ближе, ещё ближе. Смешаться с ним всем, чем можно…

В какой-то момент по-мальчишечьи подмигивает, смазано ведёт по шее губами, прикусывает кожу и оторвавшись, быстро переворачивает на живот. Укладывает, коленом расталкивает ноги, за бёдра поддевает и входит, а я, застигнутая врасплох – замираю. В следующую секунду, чувствую, как испуганно сжимается под рёбрами, и «та самая нить» распадается как тлен.

Сдавленный стон наслаждения, его движения – грубее. Игнат теряет берега: раскачивая и тараня, навинчивая скорость проникновений. Он просто ставит меня на четвереньки и трахает в своё удовольствие…

Уже знаю, как это и не хочу так!

Нет-нет-нет… пожалуйста, не надо так. Я не хочу, я…

Мурашки по коже.

Утыкаюсь носом в ткань, сжимаю её пальцами, прикусываю нижнюю губу.

Я не хочу…

Тело деревенеет, недавно бушевавший жар стихает, словно и не было никогда. Мне не больно, но это тоже временно. Я помню, я всё помню… а ещё я помню, что это быстро заканчивалось… и сейчас закончится.

Просто закрою глаза и посчитаю до десяти… Один… два, три… четыре…

Глаза начинает щипать, но я только сильнее зажмуриваюсь. Слёзы тоже не надо.

Мягкое касание губами в основание шеи… ниже… мягче. Ладонь ласково ведёт по позвоночнику снизу вверх, оглаживает рёбра… темп становится размеренным, а я всё ещё считаю: девять, десять…

Знаю этот сценарий, и я выдержу. Я всегда выдерживала.

Глубокий вдох, но сердце замирает раньше, когда он резко останавливается и я понимаю – сейчас…

Не хочу…

Стискиваю зубы в тщетной попытке расслабиться.

– Ей, ты чего? Плохо что-ли?

Игнат отстраняется и переворачивает меня обратно на спину вглядываясь в глаза.

– Тошнит?

Сводит брови на переносице, а я в который раз замираю, потому что и это проходили… взгляд такой я тоже отлично знаю.

– Нет…

Язык прилипает к нёбу. Мне хочется бежать, просто бежать. Я не хочу вот так…

– Что случилось?

– Не знаю… ничего.

Смоляная бровь ползёт вверх, а я свожу ноги, отползая от него чуть дальше. В груди образуется ком. Вся напускная шлюховатость – задыхается в агонии.

Я не смогла…

– Не та поза? – вдруг уточняет, всё так же разглядывая лицо.

Сердце вскачь. Галопом просто, но я всё равно отвечаю:

– Не люблю такое.

– Ну, ок, сказала бы сразу. Без проблем.

Игнат спокойно садится у изголовья кровати и так же спокойно спрашивает:

– Продолжим?

И я киваю, чувствуя, как разжимаются клещи. Этого не случится…

Протягивает ладонь, чтобы помочь оседлать его и как только я медленно опускаюсь, он шипит, сжимая задницу, снова теряя нить реальности. Кровь гулко шпарит по венам. Он всё такой же максимально тактильный, словно ничего не случилось, будто бы я не заставила его остановиться… его как будто бы это не парит.

Наклоняюсь и мягко целую в губы. Игнат тут же зарывается пальцами в волосах углубляя поцелуй. Медленно раскачиваюсь, позволяя телу расслабиться и наконец-то понять – всё хорошо, мы просто идём дальше и не стоит ждать подвоха.

Всё нормально…

Он не грубый, он скорее нежный, страстный, но не дикий… он – нормальный.

Пальцы касаются щеки, следом нижней губы… он ласкает, в глаза заглядывает, улыбается. Всё что делает дальше, распаляет и наконец-то подталкивает к тому чтобы я смогла ухватиться за нить доверия и притянуть ту, другую ниточку, что упустила, когда почувствовала животом простыни.

– Так лучше?

Киваю не в силах говорить. Ловлю новый темп, он чуть-чуть иной, более резкий, но это уже не пугает. Мы снова одно целое и почувствовав первые отголоски дрожи, я подаюсь вперёд, чтобы со стоном поцеловать в губы.

Теку так сильно, что образовавшийся стыд тонет в очередном касание губами… Его руки везде и это «везде» дарит настоящий кайф.

Откидываю голову назад, подставляя ласкам соски, которые тут же захватывают в плен. Он успевает и облизать, и прокрутить между пальцами, посылая импульс за импульсом. Губы сохнут, ногти царапают плечи, влажные звуки идут по нарастающей. И я сама не понимаю в какой момент отпускаю себя и кончаю.

Острейшая вспышка наслаждения взрывает этот мир глухим стоном, вырвавшимся из моих губ. Замираю, опустив подбородок и сжимаюсь, получая разряд за разрядом.

Игнат выдыхает, касаясь шеи перетягивая инициативу: входя резче и грубее. Но мне уже плевать. Я лечу… Я целый мир…

Руки безвольно соскальзываю с его плеч, а голова наливается свинцом, я совсем не могу управлять телом. Он чувствует это и переворачивает на лопатки, сгибает ногу в колене и вот тогда двигается для себя. Позволяю. Меня всё ещё бьёт по всем фронтам.

Благодарность прокатывается мощной волной под самой кожей и когда он падает сверху, прижимая к простыням, я запускаю в его волосы пальцы – нежно поглаживая.

Игнат вслепую находит мои губы и целует. Наше дыхание снова смешивается, а я улыбаюсь, потому что вот сейчас мне было хорошо. Не наедине с собой, с постыдно прикрытыми глазами, а с живым и настоящим мужчиной…

Мне было хорошо…