Полшага навстречу и прямо тут у барной стойки мы соприкасаемся телами, чтобы очень медленно начать покачиваться в такт мелодии. Моё сердце разгоняется как сумасшедшее поглощая всё здравое на своём пути. Теплое дыхание касается виска… прикрываю глаза, делаю вдох и наконец-то осекаюсь окончательно.

Он – не Андрей. Он…

Распахиваю глаза, отступаю на шаг, озираюсь почему-то и больше не могу продолжить. Тисками сдавливает внутренности. Я предательница…

– Похоже, что меня ждут, – киваю наверх, – спасибо за компанию.

Смотрит, улыбается, кивает, пальцы ослабевают хватку позволяя мне выпутаться из пут. Ухожу не оборачиваясь, просто сбегаю наверх.

Не могу… не готова…

Уже там, наверху за нашим столиком, плюхаюсь на диванчик, телефон выкладываю и ловлю себя на мысли, что моё замешательство сменяется чем-то острым, по живому проходится. Он мог остановить и не остановил.

Торможу резко. Глаза от досады закатываю. Вот это я себе надумала воздушных замков! Дура- дурой!

Марина садится рядом, закидывает руку на плечо, обнимает и мы вместе на спинку падаем.

– Ты чё тут?

На телефон киваю, глаза округляю, а она беззаботно смеётся.

– Так мило ворковали, я чуток предположила, – показывает это «чуток» пальцами.

Ей смешно, мне -нет. Злюсь.

– Мы просто поболтали. Он по твою душу, я же написала!

Подруга садится удобнее, одну ногу подгибает под себя, локтем опирается о спинку и внимательно разглядывает.

– Ага, поэтому сюда смотрит? И не похоже, что на меня, – подмигивает, ныряя взглядом вниз.

Раздражаюсь. Палит меня! Просто палит! Подружка, твою мать. Если смотрит, то прекрасно увидел и понял, что мы тут его обсуждаем. Ужасно. Это всё ужасно!

Мне стоит титанических усилий не посмотреть вниз и перепроверить. Терплю вопреки, я хоть и пьяная, но не чумная! Ушла так ушла.

– Он тебя глазами трахнул, если ты не поняла.

Вспыхиваю, чувствуя, как взрывается пьяная бестия внутри. Оспорить хочу, доказать, что не так всё! Почти делаю это, но в самом конце торможу порыв. Да так резко останавливаю, что больно становится. Раньше это действие было автоматическим, почти родным, а сейчас скрючивает. Я умею вовремя заткнуться, чтобы потом хуже не было, чтобы не нужно было больше выгребать. Меня этому научили… выдрессировали.

– Ты о чём-то другом можешь?

– Да ладно тебе! – отмахивается. – Двадцатилетняя девственница, не девственница.

Фыркаю, отворачиваясь и именно в этот момент, за наш столик присаживается незнакомый парень.

– О!!! Рит, знакомься – Федя и Дима. – кричит Мариан в ухо.

Киваю. Взглядом мажу, но не более, телефон в руки беру. Глаза хочу куда-то деть, так чтобы не посмотреть через перила вниз, пока Марина играет в переглядки с этим Федей, явно подначивая его ко мне подкатить. Боже…

Сводница, твою мать. Я ей парня не тащила, говорила про неё, но не притащила, а она – коза!

Я. Хочу. Домой.

И ушла бы но, психовать отрыто – тоже разучилась, к сожалению. Радует только одно: за столик возвращаются Катя с Мишей и мне точно будет с кем поговорить. Они перекидываются парой фраз с новенькими, и я делаю очевидный вывод – знакомые. Получается, что белая ворона тут только я…

Ближайшие полчаса стараюсь улыбаться и не попадать под перекрестные взгляды Марины с Катей. К слову, Марина нагло бросила и пересела ближе к тому самому, который её раньше развлекал. А вот Федя ко мне, закинул руку на спинку дивана, развалился… коснулся моей спины пальцами! Отрываюсь от спинки дивана.

Поддавшись какому-то необъяснимому порыву кошу взгляд вниз, на бар. Игнат там же, сидит боком ко мне, смотрит на девок танцующих.

«Хорошая девочка»

«Хорошая девочка»

Господи, да что со мной не так…

Катя увлекают всех чокнуться бокалами, что-то там кричит, целует своего парня и снова кричит. Я не понимаю ничего, просто улыбаюсь. Пережидаю ворох мурашек и в очередной раз украдкой кидаю взгляд на бар. Разворот плеч… и глаза гипнотические, такие глубокие… нереальные. Пальчики на ногах начинают поджиматься. Он, наверное, думает, что я совсем того…

–Ты с Маринкой учишься? – кричит Федя, обдавая щеку дыханием.

Чёрт… тебе то, что надо?!

Киваю, Федя ещё что-то спрашивает, но я не реагирую, я смотрю на то, как Игнат весело так болтает с высокой блондинкой в черном мини и улыбается ей…

Разочарование такое же, как и стыд. Концентрируется где-то под ложечкой и расцветает шипастым цветком.

Идиотка Рита, там и замена подъехала, а ты всё смотришь. Дура! Отворачиваюсь, на Федю смотрю и посылаю недавнего знакомого в задницу. Пошёл он! Я сюда пришла веселиться, а не думать про очередного мужика, который плевать на меня хотел. Федя, значит Федя. Делаю глубокий вдох и вспоминаю, то я не забитая пятиклашка, а нормальная девушка, с которой можно и про учёбу, и про всё что угодно легко поболтать!

Мы быстро находим общий язык. Он – филолог. Просит не спрашивать почему именно это, я смеюсь и тут же спрашиваю, Федя открещивается, выпить предлагает. Соглашаюсь. Мне должно быть легко и будет легко! Я решила.

Дальше с Мариной пару раз бегаем танцевать, во время вылазок я игнорирую бар принципиально. Зачем смотреть? Там и так ясно… одна блондинка сменила другую и всем им, он улыбается одинаково.

Ну и плевать, пусть улыбается.

Мне пофигу. Плевать мне!

***

(Некоторое время спустя)

Смотрю на себя в зеркало: глаза в тумане, но я всё равно стараюсь фокусироваться на лице. Ноги держать отказываются, просто вата…

Капец, вот это я накидалась. Ржу, голову опускаю над раковиной, пряди свисают вниз и мокнут, а у меня всё кружится.

Пьяная, пьяная Ритка…

В туалет вваливаются несколько шумных девиц. Бросаю мимолётный взгляд и сразу отворачиваюсь. Они обнимаются, заваливаются друг на друга, смеются. Глаза закатываю. Капец… это ужасно. Провожу параллели, спину выпрямляю, волосы поправляю пальцами и говорю себе, что не пьяная. Со стороны это не весело. Кошмарно это.

– Стасику позвони. – кричит одна.

– Пошёл он на хуй, урод. – отвечает та, которой предложили позвонить.

Девчонки у зеркала останавливаются и теснят меня в сторону. Уступаю. Ну их на фиг.

– Лучше найди пацана и отсоси ему.

– Пошла ты в жопу, дура.

Девки заливаются смехом, я в шоке. Полный аут. Шумно выдыхаю и выхожу. Ещё про чужие причиндалы я не слушала… жесть.

Но… это и понятно. Всем тут плевать кто, с кем, когда. В соседнем дворе тебя даже не знают – можно жизнь начать с нуля. Меня этому не учили, д ау нас вздохнуть нельзя было чтобы не узнали об этом в другом конце города. И у меня воспитание консервативное. Мама до сих пор думает, что я девственница. Вот где пиздец…

Продираюсь сквозь толпу. Два часа ночи, самый разгар тусовки. Нужно такси вызвать, а прежде Марину предупредить. Всё-таки не выдерживаю Федю, который с каждой минутой превращается из милого парня в альфача. Он как попёр на меня, я и выпала в аут. Нет спасибо – мимо, пожалуйста.

У меня есть идеальный план: поеду в коммуналку, вещи от Марины заберу завтра. Я даже клатч прихватила, чтобы к столику не подниматься, а там, между прочим, ключи от комнаты, так что всё прекрасно. Найду и попрощаюсь. Пусть веселится, если хочет, я – пас. Ноги гудят на каблуках, поясница в самой заднице уже. Какие мне танцы до утра? Мне: домой и быстрее.

Стараюсь идти прямо, словно по невидимой прямой и основательно сбиваюсь только в тот момент, когда кого-то задеваю на повороте. Ахаю от неожиданности, спотыкаюсь и влетаю во что-то очень твердое и умопомрачительно пахнущее мужским парфюмом… Я прям носом в него…

Боже… пьянь!

Вскидываю глаза, чтобы извиниться и глотаю слова понимая кто конкретно передо мной…

Руки опускаются на талию, а он чуть-чуть склоняется ниже. Мы почти касаемся носами, моё сердце замирает и сквозь грохочущую музыку я слышу хриплое:

– Давай потанцуем?

Медленно киваю и начинаю как дурочка улыбаться, потому что он улыбнулся первым применяя какое-то запрещённое оружие в виде ямочек на щеках. … Робею вся и разом. Мы приплыли… мы кажется всё…

Боже, помоги.

Ладони аккуратно ложатся на бицепс, и я вдыхаю, не чувствуя земли под ногами.

Последний час мы играли в игру: «тебя тут нет». Я, кажется, выиграла, потому что он смотрел. Смотрел так, что просто выносите. Выходили танцевать – смотрел, садилась за столик – смотрел, с девками какими-то общался, а сам на меня.

Я тоже хороша, танцевала, выёбываясь, то руки задираю, то ими же по телу веду. Слетела со стопарей, не иначе. Перед каким-то замороченным мужиком выпендривалась как не в себя. У меня сердце сбоит… и это не фигура речи. Оно действительно слетело с катушек.

И нравился бы мне весёлый Федя с наглыми руками, нет… мне нравится вот этот, с заморочками. Ну, видно же, что с заморочками. На те же грабли лечу… лечу и улыбаюсь. Дура… ой, дура.

Торможу всхлип, когда он плотнее прижимает, когда рука скатывается вниз по спине, когда замирает на опасной высоте… когда вторая ладонь ложится на подбородок, когда я, кажется, начинаю трезветь от того, что происходит в моём теле.

Не могу дышать, я не могу не смотреть, я не могу прекратить прижиматься к нему сильнее.

Я тону.

В живот упирается стояк… нормальный такой стояк. И я вместо того, чтобы оскорбиться, послать его, чувствую пробегающую дрожь. Твою мать… Просто твою мать.

Глаза закрываю, вдыхаю глубоко. Как же пахнет от него, коленки дрожат как пахнет. Мужские ладони прокатываются по спине задевая бельё, сжимают талию. Я такая хрупкая в его руках, чуть нажмёт и сломает, но он не хочет этого, он меня распаляет… он меня вытягивает из тела А ещё, он меня хочет, так сильно хочет, что в глазах не искры, там пламя. Подкашивает.

Тестостерон у него, а бьёт меня.

Аккуратно прижимаюсь виском к плечу, обхватываю его руками и не знаю, как быть дальше. Тело требует поддаться, а мозг ещё противится.

– Твой мальчик будет искать?

Поднимаю голову.

– А ты боишься? – бровь вздёргиваю.

Усмехается. Не черта он не боится. Боялся бы, не обжимал сейчас.

– Это наводящий вопрос.

– И какую информацию ты хочешь выудить?

Очередная ухмылка и взгляд перестаёт быть веселым, он становится гипнотическим. Игнат медленно оглядывает моё лицо, словно не взглядом касается, а пальцами. Я воочию ощущаю прикосновение к губам, к шее… ниже. И я хочу этих прикосновений в реальности, не только в фантазиях.

За секунду до того, как он целует – прикрываю глаза. Позволяю себе это. Отпускаю поводок. Мы этого хотим и это случится…

Мягкие губы целуют неспешно, пробуют, захватывают, дурманят. Пальцы запутываются в волосах, в ответ сжимаю руками торс, сама не понимая, как царапаю ногтями кожу через ткань поло. Игнат реагирует: обхватывает всю меня, тесками сдавливает. Мне и такое приятно… всё приятно. Он такой большой и сильный, что сопротивляться совсем не хочется. Привстаю на цыпочки. Позволяю ему и по телу шарить, и целовать, потеряв всякий стыд. Поощряю, тону, задыхаюсь.

Чужие губы, чужой вкус и запах – но это не отталкивает, скорее наоборот. Раньше я думала, что не смогу ни с кем, что только с одним, а оказалось ещё как могу.

Желание вспышкой пронизывает живот. Остро и горячо становится. Сплетаемся языками. Сердце по венам качает густую кровь, мир перестаёт отбрасывать краски, оставляя нас друг с другом наедине, посреди бушующей толпы.

Игнат отрывается, обхватывает моё лицо ладонями и хрипло шепчет:

– Хочу тебя.

У меня срывает дыхание.