Глава 4

В клубе, после ополовиненного коктейля, оживаю. Попускает немного.

Оглядываюсь по сторонам. Тут клёво. Освещение, декор, бармен ловко орудующий многочисленными склянками, фужерами, даже огнём. Смотрится невероятно.

Я была в клубах – не деревня. Но те проще были, что-ли. Не было такого размаха, дыма на танцполе, спецэффектов всяких… тут всё дорого смотрится и стоит тоже, блин, соответствующе! Упрямо делаю видимость, что могу позволить себе это место. Типа могу и всё. Не важно, что нет. Капец…

Пытаюсь пританцовывать на месте, как-то пропитаться по полной, но выходит не то, чтобы очень радужно. Остаюсь сторонним наблюдателем. Вроде бы в компании, улыбаюсь со всеми, но на самом деле у меня будто бы штырь внутри. Двигаюсь против воли.

Музыкальные миксы, зажигающий народ, лучи света. Марина сказала, что это самый крутой клуб. Наверное, так и есть, я мало в этом разбираюсь. Это она любит и часто ходит. Мы с Андреем ходили, но там, опять же, были другие условия.

Выпила коктейль и больше не заказываю, потому что он, зараза, ополовинил мой лимит, а ещё такси до дома. Не пойду же пешком. В бокале осталось на дне. Цежу теперь. Он вкусный был, я бы ещё с радостью выпила, но, увы…

Мы сидим за столиком на втором этаже, откуда хорошо видно танцпол. Идеальное место. Депозит на Мишу, тот, развалившись, обсасывает свою девушку, на мои робкие предложения узнать сколько я должна, отмахивается и говорит, что ничего. Перестаю дёргаться. Но за коктейль упрямо плачу из личного резерва.

В перерывах между поцелуями с Мишей, Катя мило общается с Мариной. Хотя милой беседу не назовёшь, приходилось перекрикивать музыку. Я не лезу к ним. Катю не знаю и не хочу знать. Просто смотрю на танцующих, на клуб, на клетки, где танцовщицы задают ритм. Они там все гибкие и красивые как на подбор. Профессионально заводят толпу. Красотки просто.

Спустя время, а может всему виной алкоголь, чувствую, что двигаюсь иначе, без напряжения, а наоборот – расслабленно. На обжимание парочки за нашим столом стараюсь не смотреть вовсе. Я банально завидую, опять…

– Рит! -кричит Марина, отвлекая от созерцания вакханалии, творящейся внизу.

Подставляю ухо.

– Идём танцевать! – подруга подскакивает и во всю тянет за руку. – Хватит тут тухнуть!

– Идём, – улыбаюсь, давя в зачатках отголосок сопротивления.

В отличие от меня, Марина пьёт третий и ей весело, она вся взрывная какая-то, поругаемся если сейчас, то обида будет смертельной. Да и компания для танцев появилась, вроде бы тоже не плохо, а то я так и просижу тут с ними. Одни плюсы. Я ищу плюсы – всегда и везде.

Подруга крепко держит за руку и ведёт к лестнице с крутыми ступенями. Боже, кто придумал настолько круто сделать? Убиться же можно! Проходя мимо одного из столиков, слышу окрик, такой громкий, что даже музыка не помеха.

– Красавицы, идёмте к нам!

Марина, не обращает внимание, только крепче сжимает мою руку. Поражаюсь её умению держать неугодных на коротком поводке. Она так лихо это проворачивает всегда. Отшивать, в общем, её стезя. На зовущих не смотрю, только краем глаза цепляю, чтобы запомнить и стороной обходить. Приключений на свои голые ноги – не ищу. Нет-нет, спасибо.

«Красавицы» – во множественном числе, но душу не греет. Рядом с высокой и статной блондинкой, я кажусь недоразумением на высоких каблуках. Нет во мне этой природной сексуальности. Марина как бы не выглядела, всегда на неё мужики озираются. А я вот…

Спустившись, пробиваемся к центру. Жмёмся друг к другу ближе, вокруг народ танцует кто-то кого-то задевает, всем плевать, поэтому лучше рядом. Я как на иголках, вроде улыбаюсь, но стараюсь избежать любого прикосновения. Неприятно как-то триггерно, если хотите.

Андрей часто говорил, что я ханжа. За задницу подержать на улице нельзя, целовать тоже. Я – обижалась, он – злился, потом устал, наверное, и просто перестал зажимать на людях. Не знаю откуда у меня такое, но это тоже моё…

Танцуем несколько песен, потом обратно идём. Марина хочет ещё выпить, а я за компанию иду, одна в такой толкотне не останусь.

За столиком встречает Катя, где она потеряла своего парня – не знаю, но то, что ей скучно – очевидно.

– Ну, как тебе? Была раньше здесь? – улыбается, садясь ближе и обдавая приятным запахом духов.

– Я первый раз, – кричу. – Очень круто тут, мне нравится!

– Мне тоже, – звучит неискренне, но я принимаю. – Прикольно тут, да? – она тянется за своим бокалом, и мы чокаемся. – У вас, там такие клубы есть?

«У вас, там»… м-да. У нас там это где? В Хацапетовке? Уже знает, что я не местная, но как-то слишком пренебрежительно выражается, что это бесит.

– У нас больше кафешки, ничего масштабного.

Катя интенсивно кивает, сама взглядом по толпе рыскает. И я даже знаю, кого она там ищет… Почему-то внутренне иронизирую. Вырывается это… как яд.

– Ты туда с парнем ходишь? – вдруг спрашивает, возвращая глаза на меня.

А-а-а… вот оно что. Понятно всё.

Уже забыла совсем. У меня нет желания её драконить – это Марина такое любит, поэтому спокойно расставляю точки над «i»:

– Я не в поиске.

Катя улыбается, принимая ответ, я же добиваю коктейль. Прощай… малыш.

– Идём к бару? – подмигивает. – Там мой знакомый бармен! Попробуем чего-нибудь, за красивые глаза, – смеётся и трясёт «красивыми глазами» выпрыгивающими из декольте.

Эм…

Скепсис в моих мыслях можно резать ножом. Я себе одну из страшилок представляю, что Андрей так любил мне рассказывать, если мы с девочками вдруг куда-то без него собирались.

Чёрт…

Не хочу быть странной, оно само так выходит. Я, пожалуй, тут останусь, ну его всё…

– Да ладно тебе! Пошли. Мне скучно, ты всё выпила, – кивает на коктейль, – идём.

Блин…

Поднимаюсь. Я в панике. Боже… просто в панике.

Но иду…

Начинаю себя убеждать: всё нормально, ничего не будет, кому я нужна, мне что-то там сыпать. Кожа, да кости остались. Продать то нечего, если вдруг что… Или есть.

Занимаем места за баром, стулья высокие, но очень удобные, сразу оцениваю.

– Смотри, что будет, – кричит Катя и перегибается через стойку, что-то говоря бармену, который тут же переводит глаза на меня.

Подмигивает хулигански, криво усмехается и начинает орудовать всем и сразу: огнём, стопками, жидкостью. Глаза из орбит. Вот это да! Сердце замирает, всё жду, когда что-то упадёт, но не падает! Он намешивает, трясёт, разливает по стопкам, потом поджигает и вот это всё передо мной появляется. Катя шустро наклоняется и горящую жидкость через трубочку махом выпивает. Я смотрю, проделать такое… эм… Ну, нет, пожалуй.

– Давай! – подначивает.

– Нет -нет.

– Давай – давай! Не бойся!

Блин…

Вдох-выдох. Ок, сейчас попробую. Боже, страшно как… Зажмуриваюсь и выпиваю, а после смеюсь закашливаясь. Капец учудила.

Глаза, щеки, язык – всё пылать начинает. Мы обнимаемся и смеёмся так громко, что народ оборачивается.

– Ну вот! Круто же?

Парень с татуировкой на шее дальше заказы принимает, но мне подмигивает, встретив шальной взгляд.

– Да-а-а-а, – кричу Кате.

Сидим какое-то время, найдя точки соприкосновения. Неожиданные такие точки. Я, в общем-то, не думала, что это получится, но оригами всех объединяет. Оказывается… Неожиданно, не правда-ли? Болтаем в общем.

– Я в туалет, пойдешь? – кивает в конец зала.

– Не, я тут посижу.

Катя убегает, а я уже нормально. Желудок прогревается сам собой, теле лёгкость и мне это капец как нравится. Да-да, опрометчиво, пить в малознакомой компании, но как тут удержишься?! Мне захотелось попробовать. И ничего страшного не случилось. Та-да-а-ам! Выкуси бывший! Мстительно думаю, что он козёл и никого не расчленили. Провокатор, блин!

Кидаю взгляд на наш столик. Марина в компании ухажёра. Звоночек. Я слежу за собой и слежу за ней, так происходит на автомате. Моя подруга всегда делала так же и это безопаснее. Мы как-то договорились, что так будем делать. Ну, как когда-то, когда Андрей вдруг не пустил в кафешку с дискотекой, Марина тогда сама с ним пыталась договориться и обещала, что мы друг за другом будем смотреть, да и в общем, там компания из девочек. Он упёрся и сказал: «Нет! Одни бабы, ночью, хрен знает где, а я не могу с ней. Не пойдёт, ничего страшного.» Так я одна со всего потока и не пошла… смотрела на их фотки и комментировал весь вечер.

Впрочем, так тоже нормально. Я домашняя девочка.

Достаю телефон. Время половина двенадцатого. Танцевать хочется жутко, поэтому в такт музыке двигаюсь на стуле. Алкоголь в крови начинает разбалтывать все табу. Ну и плевать!

В голову лезет бредовая мысль позвонить, но я сразу же отмахиваюсь от неё, вспоминая мемы, где пьяные бывшие звонят и написывают. Ужас. Он меня бросил, и я ему звонить не собираюсь, даже будучи пьяной в стельку – не стану! Пошёл он лесом! Пьёт там, поди, с одногруппниками. Вот и пусть. А я тут сама как-то. Но вместе с этим… так хочется узнать, что там и как, пальцы трясутся, как хочется!

Дальше, как в тумане. Открываю социальную сеть, нахожу одногруппницу бывшего. Мы с ней как-то подписались друг на друга, открываю истории и жадно смотрю каждую, варьирую с ветки на ветку, у каких-то малознакомых оказываюсь – всё смотрю. Цепляюсь за любую информацию. Вдруг увижу. Голову дурманит.

Спустя десять минут злюсь. Нет ничего.

От досады начинаю шарить взглядом по толпе. Мне больше не весело, азарт развалился на куски. Опускаю взгляд в телефон, снимаю блокировку и осекаю себя.

Рита! Успокойся! Дура что-ли?!

Блокирую, на стойку опускаю экраном вниз. Бесит. Нужно, наверное, домой, нагулялась похоже. И как только со стула хочу соскочить, упираюсь взглядом с спину невысокой девушки, она так же за баром, но в самом конце. И я бы не зацепилась, если бы не два парня нависших над ней. Один активно жестикулирует и психует, что-то выговаривая, второй рядом стоит и улыбку прячет, смотрит за всем этим.

Смотрю на ругающуюся парочку. Почему-то тут же вспоминаю, что мы с Андреем так же ругались, он меня выше, поэтому нависал… Сжимается сердце. Она такая кроха по сравнению с ними.

Пара ругается, не обращая ни на кого внимание. Пытаюсь пересилить себя, не кидать взгляды, но всё равно смотрю украдкой, вдруг охрану надо позвать, мало ли что будет?! Она хрупкая такая, по сравнению с тем, кто на неё орёт. А он орёт, я почти слышу. Открытая агрессия. Папа, когда пьяный, тоже так орёт…

Да прекратите же это делать! Прекратите!!!

Снова озираюсь, вдруг я такая не одна и есть ещё кому-то дело до того, что происходит! Нет… Пьяненький народ веселится, никто не смотрит.

Господи…

Опять слежу за ними. Вроде и сижу на месте, но как на измене. Злиться начинаю. Потому что тот, второй, может прекратить это всё, но особо не лезет. Только изредка вставляет какие-то реплики. Спокойный и собранный, он словно беспристрастен совершенно…

Что за мужики пошли!!! Видит же всё! Почему нельзя защитить?

Конфликт то тухнет, то разгорается. Они там будто бы на адовых горках. Я испытываю потребность встать на её защиту сама. Она одна против двух мужиков. Капец! И я бы так не смогла – точно вам говорю. Да что там словами, она подпрыгивает, когда в ответ кричит. Но, вспыхивает только на основного, второму ничего, даже не смотрит на него.

Разглядываю усмехающегося. Высокий, почти такой же как неадекват рядом. Брюнет, пухлые губы, чётко очерченные черты лица, глаз не вижу, но почему-то думаю, что они карие. У него волосы в беспорядке, он их движением головы назад откидывает, когда лезть в глаза начинают. Пряди не короткие, ни то, к чему я привыкла… Не помню точно, как такой тип причёски называется, кажется – гранж, что-то такое. Он… чем-то похож на Эштона Катчера из «Эффект бабочки», вот такой вот. Чем больше смотрю, тем больше понимаю: он не на его стороне, он – скорее парламентёр. В какой-то момент «Катчер» останавливает агрессивного парня и что-то говорит девушке. Она вся взвивается, пальцем тычет в противника, соскальзывает со стула. Взрывается так, что искры летят.

Капец парочка.

Начинаю молиться, чтобы помог если что. Потому что есть ощущение, что если он перестанет вмешиваться, то тут всё посыплется. Мне дико страшно за хрупкую брюнетку, как бы она себя не вела. Хотя, искренне ей советую: так не кричать, умнее было бы смолчать! Господи, ну видят же все!

Мы пару раз встречаемся взглядами с парламентёром. Я настолько поглощена ситуацией, что вступаю с ним в мысленный диалог. А ещё, я основательно попалась. Он меня поймал на разглядывание и это с одной стороны ужасно, но с другой, я уже не могу остановиться. Чужие мне люди, но отпустить не выходит. Не могу как все, у меня сердце щемит.

Отвожу пристыженно взгляд на пару секунд. Вот это выдаю стране угля! Сижу и пялюсь… Стыд жжёт, но не так сильно, чтобы я не вернула глаза на пару. Клещами не оторвать.

Пока я нагло и совершенно бесцеремонно разглядываю парочку, лицо покалывает. Повинуясь какому-то порыву снова на «Эштона» смотрю, а он тем временем, смотрит чётко на меня. Обмениваемся не быстрыми взглядами. Как до этого момента, а полноценно друг друга разглядываем. Но прерывает зрительный контакт именно он, поворачиваясь к паре.

Девушка отчаянно жестикулирует, парень руки на груди складывает, буравит тяжелым взглядом, продавливает её как каток. Господи, ну, как так можно смотреть на такую малышку беззащитную?! Со спины так совсем кроха какая-то. Сколько ей?

Мечу взгляд в брюнета, он снова ловит глаза, уже как-то предсказуемо быстро. Сцепляемся взглядами намертво. Парень вдруг улыбается, а я не могу ответить. Смотрю и чувствую, как дыхание убегает. И дело даже не в ямочках на щеках, нет, я банально теряюсь. Ситуация SOS. Пока ему весело, меня раскурочивает.

Не знаю сколько бы мы так пялились друг на друга, но его знакомые решают за нас. Девушка резво через стойку перегибается, хватает какую-то посуду и из неё выплёскивает содержимое прямо на белую майку того самого парня, что гвоздил её взглядом.

Охаю от неожиданности. Господи! Это финиш.

Моя нога опускается на пол, нужно позвать охрану, ну, или я не знаю что!!! Он просто её порвёт. Там пар из ушей повалил. В панике озираюсь, пока не натыкаюсь взглядом на того, с кем обменивалась взглядами, а он просто берёт и в комичной форме разводит руками, кивая на парочку.

В смысле?

Дыхание всё ещё сбитое, но я тут же на них смотрю.

Вопреки всем предположениям, парень не психует, спокойно вытирает глаза, выдыхает через сомкнутые губы, слегка наклонятся к брюнетке и что-то говорит. Спокойно, чётко, размеренно. Она же во мгновение ока успокаивается. Словно по щелчку.

У меня шок.

Капля холодного пота стекает вниз по спине. Там уже всё, но меня не отпускает. Меня добил не ор и не взгляд, а то, что было последним. Он прогнул её одной единственной фразой. Чувствую, как меня вырывает с корнем из земли. Мне ли не знать, как могут действовать слова, произнесённые спокойным тоном. Я знаю, в таких агрессии больше, чем в крике, гораздо больше…

Перевожу ошалевший взгляд на «парламентёра» и осознаю, что он идёт ко мне. Заложил руки в карманы и идёт прямой наводкой. В груди истошно тарабанит сердце. Брюнетка тем временем аккуратно обходит парня и идёт в сторону выхода, пока тот на бар кладёт несколько купюр. Губы сомкнуты, во взгляде – ярость. Невольно подаюсь назад, делаю это рефлекторно. Сглатываю вязкую слюну, чувствуя, как переворачивается желудок.

– Её точно не надо спасать? – выдаю, встречаясь взглядами с подошедшим.

Всё-таки карие у него глаза, почти как шоколад.