Глава 1

Семь лет Вита пресекала все попытки мужчин сблизиться с ней. Даже когда Глеб случайно задевал ее руку или смотрел печальными глазами, казалось, что по коже проползло что-то мерзкое, оставившее скользкий тошнотворный след. Тоня говорила, что ей давно пора бросить блог и просто дать Глебу «хорошенько себя оттрахать». Виту раздражало и выражение, и непрошеные советы. Но Тоня – ее единственная подруга, поэтому она молча улыбалась, продолжая держать сердце скованным льдом, а колени крепко сжатыми.

Девушка выжала на мочалку гель для душа, взбила пену. Воздух наполнился ярким ароматом граната, а голова – нежеланными мыслями о крепких руках, ласкающих тело, поглаживающих бедра, осторожно проникающих в самые сокровенные уголки. Вита поморщилась, прогоняя фантазии. Двадцать пять – лучшее время для любви и страсти. Но этому в ее жизни нет места.

Мысли сменились статьей про Филиппа Благополучного. Полгода деятельность генерального директора Группы компаний «Мульцибер» была основной темой блога, посвященного борьбе с преступностью, который вела Вита.

Состояние Благополучный сколотил в конце девяностых, с помощью скромного, но эффективного бизнеса по устранению доказательств убийств. За что в бандитских кругах его прозвали Хароном. Тела жертв и свидетелей находили вечный покой на свалках, где о них заботились кислота, негашеная известь и крысы. Со временем на двух из трех свалок подрядные фирмы возвели шикарные торговые центры.

Вита потратила неделю, лазая по еще не закрытой свалке в поисках каких-нибудь следов, но подручные Благополучного свое дело знали, кроме эффектных кадров с горами мусора, она получила джинсы, разорванные арматурой, и ржавый гвоздь, проткнувший подошву ботинка.

В начале двухтысячных Благополучный, как и большинство главарей ОПГ, решил оставить откровенный криминал и открыл строительную фирму «Мульцибер» (юмор Вита оценила и назвала серию статей «Архитектор Пандемониума»), разросшуюся за десять лет до огромного холдинга. Для широкой публики он стал респектабельным бизнесменом, но методов работы не поменял. Махинации с землей, взятки, пропавшие конкуренты, жильцы, которым вдруг «надоело» обитать на участках, понадобившихся под строительство элитных коттеджных поселков и жилищных комплексов. У Виты были десятки интервью, которые она выкладывала в сеть, добавляя к сведениям, раскопанным Глебом. Она надеялась, что рано или поздно статьи и видео привлекут внимание.

Вита раздумывала, как подать интервью с одним из жильцов насильно расселенной пятиэтажки, когда сквозь шум воды до нее донесся хлопок входной двери. Вита убавила воду, прислушалась. Тишина. Показалось.

Ванная тонула в клубах пара, нежных ароматах шампуня и геля. Вита тщательно вытерлась, намазала кремом лицо, тело. Эротические фантазии вместе с мыльной водой стекли в водосток.

Расчесав влажные волосы, Вита закуталась в белоснежный банный халат и вышла в коридор. Странно, свет не горел, хотя она точно его оставляла. Нехорошее предчувствие кольнуло сердце, но Вита списала все на забывчивость, прошла в кухню, включила свет, налила воды в чайник, бросила пакетик чая в кружку. В коридоре скрипнула половица, Вита прислушалась. Тишина, только булькает закипающая вода. Квартиру она снимала в сталинской высотке, аренда стоила не по-христиански дорого, зато в самом центре столицы и до метро пять минут. Единственный недостаток – шумы, скрипящий паркет, трескающаяся штукатурка. Время неумолимо напоминало о том, что всему приходит конец. Но все это компенсировали две просторные комнаты с высоченными потолками, украшенными пожелтевшей лепниной. В одной – кабинет, где, как в кино, стены занимали фотографии, стикеры с заметками и вырезки из газет. Во второй – спальня.

Налив чай, Вита замешкалась, возникло чувство, что в квартире она не одна. Коридор тонул в полумраке, как и кабинет, но из-под закрытой двери в спальню на пол просачивалась тонкая полоска света. Вита судорожно сглотнула, пытаясь вспомнить, где телефон. В спальне, конечно, она поставила его на зарядку и небрежно бросила на разобранную ко сну кровать.

Девушка подошла к двери, провернула ручку и открыла. Вздох облегчения оборвался на губах вместе с глупой улыбкой. В тот же миг, как Вита открыла дверь, сзади на нее кто-то набросился. Жесткая пятерня, пахнущая машинным маслом, зажала рот. Руки прижали к телу, так что Вита не могла пошевелиться. Ее втащили в спальню, а там в кресле у окна по-хозяйски развалился тот, чью жизнь Вита вытаскивала на свет последние полгода – Филипп Игоревич Благополучный, Харон. А у нее нет ни одной монетки ему в уплату.

– Добрый вечер, Виталина Александровна, – улыбнулся Филипп Игоревич, с любопытством рассматривая ее ноги, в раскрывшемся до паха халате.

Вита попыталась закричать, но сквозь пальцы, крепко прижатые к губам, раздалось невнятное мычание.

– Брыкается, – с ноткой удивления произнес голос у нее над ухом. – Шеф, мож, того, перо в бок и в мешок?

– Эх, Толя, кто же таких красивых девушек в мешок. – Благополучный плотоядно ухмыльнулся. – Фарш назад не провернешь, перо всегда успеем. Ну, тихо-тихо, – сказал он уже Вите.

Первоначальный шок прошел. Вита осмотрелась, насколько позволяли удерживавшие ее руки. У кровати стоял еще один бандит, конечно, никакой кожанки, треников и морды кирпичом – дорогой дизайнерский костюм прятал мускулистое тело мастера по каким-нибудь единоборствам, а лицо вполне могло принадлежать интеллигентному магистру МГУ. Светлые волосы стильно подстрижены и уложены, а за состоянием аккуратных усов и бородки наверняка следил персональный мастер из дорогого барбершопа. «Интеллигент» держал в руках ее телефон, и, судя по тому, что он активно водил пальцами по экрану, взломать пароль труда не составило. Третий бандит стоял рядом с окном, выглядывая на улицу. Этот больше походил на рэкетира из отечественных боевиков. Костюм на нем сидел как на корове седло, короткий ежик открывал уши с перебитыми хрящами, из-под пиджака выглядывала кобура.

Сотни фотографий и видео, найденных в сети, не передавали ауры, окружавшей Филиппа Благополучного в жизни. Ему было сорок пять лет, но казалось, что время в ужасе убегало прочь, стоило календарю напомнить о минувших годах. В волосах серебрилась благородная седина, на лице пролегало несколько морщин, но серые глаза горели вечно молодым пламенем, а черный элегантный, сшитый на заказ костюм подчеркивал статную подтянутую фигуру. Шрамы свидетельствуют о бесстрашии воина, а их отсутствие – о мастерстве. За годы в подпольном бизнесе Благополучный ни разу не отправился на нары, титул «вора в законе» ему был ни к чему, он царил над законом и правосудием. Отсутствие тюремных татуировок на его теле говорило больше, чем все «перстни», «купола» и «астры», вместе взятые.

Но за приятной внешностью Благополучного скрывалось гнилое нутро.

Вита столько о нем узнала за месяцы расследования, что паника нарастала, сменяясь чистым ужасом. Она никогда всерьез не задумывалась о том, что будет делать, если привлечет к себе его внимание. Казалось бы, где ее блоги и сферы интересов Благополучного? А Глеб предупреждал, советовал не лезть в пасть к монстру. Толку теперь от советов…

– Вы сделали огромную работу, Виталина Александровна. Слава, – Филипп кивком указал на «интеллигента», все еще исследовавшего ее телефон, – с интересом отслеживал публикации. Вы умудрились найти такое, о чем я и сам успел забыть. Вы очень упорная девушка, целеустремленная. Жаль, что целью изысканий выбрали меня. – Благополучный снова улыбнулся: – Для вас жаль.

От этой улыбки у Виты по спине пробежали мурашки, сколько людей видели эту улыбку и остались живы? Хоть кто-нибудь узнает, что с ней стало, или ее тело исчезнет так же, как прочие, и даже Глеб ничего не заподозрит?

– Вы любите снимать и копать, а потом выкладывать все это в сеть, раскрывая грязные секреты, делая достоянием общественности то, что должно оставаться скрытым от посторонних. – Улыбка не покидала тонкие губы, но в глазах владельца «Мульцибера» сверкал лед. – Отлично! Признаюсь, я хотел по старинке: лесополоса, свалка…

Филипп сделал паузу, давая Вите осознать, прочувствовать, что значат его слова. Она тихо застонала, глаза обожгли слезы.

– Но я человек старой закалки, а времена меняются. Слава предложил вариант намного интереснее. – Улыбка стала змеиной.

– Сейчас Толя вас отпустит, кричать не надо, в ваших изящных ручках столько костей, которые можно переломать, прежде чем кому-нибудь из соседей придет в голову вызвать полицию. Будете вести себя тихо?

Оценив перспективы, Вита моргнула. Филипп кивнул, и рука, сжимавшая рот, исчезла, хотя Толик все еще удерживал Виту, не давая пошевелиться. Девушка глубоко вдохнула, стараясь сдержать рыдания.

– Вот как мы поступим: сейчас вы разденетесь, ляжете на кровать, раздвинете ноги, и я вас трахну.

Вита подумала, что ослышалась. Все это мираж, она поскользнулась в ванной, упала, ударилась головой. Ей все это кажется. Но реальность говорила об обратном. Филипп встал с кресла и начал раздеваться, снял пиджак, расстегнул запонки, положил их на столик рядом с креслом, потянулся к верхней пуговице сорочки в тонкую голубую полоску.

– Если откажетесь, парни распнут вас прямо на полу, и произойдет то же самое, я вас трахну, но тогда поимею вас не только я, но и все они по очереди. – Филипп окинул взглядом подчиненных.

Вита забыла, как дышать, она почувствовала, как руки Толика прошлись по животу, вцепились в грудь, жадно проникли в вырез халата. Она забрыкалась, но вдруг Толик остановился и снова перехватил ее руки, чтобы она не вырвалась. Филипп расстегнул сорочку до живота, вытащил края из брюк и остановился, словно придумал развлечение получше, чем групповое изнасилование.

– Хотя есть и третий вариант.

Вита перестала всхлипывать, стараясь подавить страх и расслышать такие важные слова сквозь гул от крови в ушах.

– Расскажешь, кто твой заказчик и отделаешься легким испугом. – Притворная сладость исчезла из голоса Благополучного, в нем звенела сталь.

Сердце пропустило удар, Вита перестала вырываться.

– Заказчик? – прошептала она. В горле пересохло, она не могла дать ответа на этот вопрос, не было никакого заказчика, только глупая, наивная жажда справедливости, за которую Глеб ее прозвал Сейлор Мун. Затеплившаяся вдруг надежда погасла, не успев разгореться.

Благополучный посмотрел на нее, как удав на кролика:

– Заказчик, человек, который платит тебе за статейки. Или думаешь: я поверю, что полгода ты рыла под меня из обостренного чувства справедливости?

– Я не… – Вита не знала, что ответить. – У меня нет заказчика, – наконец, прошептала она.

– Хм, вот Толик считает, что все бабы – лживые твари, правда, Толик?

– Да, шеф, – прогудел Толик над ухом Виты.

– Значит, первый вариант или второй? – ухмыльнулся Благополучный. – Думаю, что второй.

Он еще не закончил фразу, как Толик зашарил лапами по телу Виты, жадно стиснул грудь. Вита перестала сопротивляться, позволила Толику исследовать тело, пока он не ослабил хватку, тогда Вита завела руку за спину, нащупала его мошонку, над ухом раздалось удивленное хрюканье, сменившееся стоном, когда Вита со всей силой сжала и вывернула кулак.

– Падла, – застонал Толик, но Вита, не теряя времени, ящерицей вывернулась из захвата и бросилась в коридор.