– Это возможно. Например, механическое сердце, действующее, создали около века или больше назад. Конечно, тогда это был примитивный насос, вживляемый в тело. Потом он стал все более миниатюрный, потом появились ядерные батарейки и так далее. Легкие вон делают, пищевод.

– А что-то посложнее? Почки там, печень… или надпочечники.

Семен нахмурился:

– Не слышал о таком. Механические аналоги… Нет, не слышал, но я особо не интересовался. Слишком сложные там химические реакции протекают. Это же, по сути, надо целый завод, целое производство уместить в весьма малом объеме. Такого уровня миниатюризации мы пока не добились, да и вряд ли теперь добьемся. Я слышал, что клонируют эти органы успешно. На животных отработали давно, теперь и у людей выращивают. Это оптимальный вариант.

– Значит, ты хочешь сказать, что если потребуется заменить внутренний орган, надпочечники к примеру, то лучше вырастить новый, чем прибегать к механизации?

– Да, именно так. Скорее всего.

– Аркадий, где ты, а как там продвигается твоя работа с мета-бериллием?

– А, – улыбнулся тот и вытащил из кармана зеленоватую сферу. – Ну как продвигается. Нормально. Думаю, если будет время и поход окажется спокойным, поэкспериментировать немного. Собрать на коленке какого-нибудь дроида…

– Вроде Юнги?

– Да, кстати, – Аркадий обернулся, – вроде Юнги. Отключить у него все процессоры, оставить только провода и механику и подключить мет. Посмотрим, что получится.

– А это вообще не опасно? Я в том смысле, что, исходя из того, что ты рассказывал, появится какое-то… не знаю… типа человеческого сознания. Самообучение и так далее.

– Эх, да ты, кажется, совсем меня не слышал? Я говорил, что по последним данным, мет – это идеальный аналог мозга, неважно – человеческого или нет. Но еще важно и тело, как связь с внешним миром…

– Ну так вот, – перебил его Игорь, потом встал, налил себе еще кофе и вернулся, – какое-то тело будет. Конечно, самое примитивное, но с чего-то надо начинать.

– Ага. Только отсутствуют предпосылки для разума. Например, хочет ребенок кушать, начинает плакать, и ему дают молока. Первая связь. Намочил пеленки – начинает плакать – ему меняют. Ага, второе есть. Чуть постарше становится. Разбросал еду – его наругали – ага, значит, так делать нельзя. И так далее.

– Значит… – Игорь покрутил пальцем и заметил, что к ним подсели ближе, заинтересовавшись, Дмитрий, оператор всех дронов, и Руслан. – Это воспитание? Так можно, а так нельзя?

– Нет. Воспитание – это только часть. Я говорю про весь комплекс: опыт, общество, воспитание, моральные установки, инстинкты и так далее. А то, что я хочу поэкспериментировать, – так, безделица, хотя и интересная.

– Но ты же говоришь, что есть самообучающиеся программы.

– Ты видишь у нас на борту опытных программистов или психологов? – Он пожал плечами. Есть коллективы, которые пишут такие программы, но у нас на борту таких нет.

– А не боишься, что твой эксперимент выйдет из-под контроля, станет слишком умным и перебьет нас всех? Ведь человечество всегда очень опасалось таких сценариев, вспомним еще с этого… как его… – Игорь поморщил лоб. – А, Франкенштейна или доктора Моро.

– А ты не боишься, что Лада выйдет из-под контроля или какой-то Юнга? Они точно не глупее нашего и умеют анализировать и делать прогнозы лучше человека.

– Тут ты прав, – согласился Игорь и замолчал.

– А вот помнишь, – продолжил геолог, – древнего писателя Азимова? И три закона робототехники. Нельзя такие табу поставить в мет-мозгу?

– Азимова и прочих сейчас можно читать только как легкие рассуждения на тему. Да, для своего времени это был прорыв, да и сейчас философские вопросы, поднимаемые там, довольно любопытны. А что касается конкретики, – Аркадий бросил взгляд на Эмиля, как самого эрудированного и многопрофильного специалиста среди присутствующих, – сам подумай. Ведь, чтобы понять, грозит или нет человеку опасность, сам робот должен быть таким умным, уж не меньше, чем человек. Не меньше, а на самом деле – гораздо более умным.

– А как же наша Лада, – вмешался Семен. – Она же смотрит за показаниями всего экипажа и сообщает, если существует опасность.

– Да там другая же система, – вмешался Руслан, поигрывая своими впечатляющими бицепсами. – Она просто постоянно отслеживает, а у Азимова роботы анализировали и делали вывод – опасно или нет. И мало того, самостоятельно предпринимали действия для предотвращения. Если, например, у кого-то из нас опасно повысится температура, она даст знать об этом Семену и капитану. – Он обернулся на врача, который согласно кивнул. – Если никого не будет, она в крайнем случае направит Юнгу, чтобы он сделал укол. Но это прямая и явная угроза. А если кто-то наставит оружие на человека?

– Она не среагирует, – тихо закончил Игорь.

– Правильно. Потому что все показатели в норме и непосредственной опасности нет. Лада будет просто наблюдать.

Аркадий тяжело вздохнул и потер глаза:

– В общем… Не стоит полностью полагаться на машины. Кто знает, помогут они тебе или нет. Это хороший инструмент, как топор или прокатный стан, но в сложных вещах, которые подразумевают выбор, от них толку не больше, чем от палки.

Разговор сам собой угас, кто-то остался, чтобы поесть, а Игорь отправился в свою каюту. Делать особо было нечего, шлемы виртуальной реальности в режиме тишины выключались принудительно, поэтому он решил поспать.

Проснувшись позже, он посмотрел на часы, и оказалось, что прошло всего несколько часов, и до начала движения дальше было еще прилично времени. За время отдыха боевая тревога так и не прозвучала, что означало только одно – их так и не нашли.

Он проследовал на капитанский мостик и увидел там оживленно беседующих Николая Ивановича и Томаса. Старпом стоял чуть в сторонке и внимательно слушал. Ядерщик выглядел довольно мрачно.

– И что, никак сейчас нельзя починить?

– Нет, надо подниматься. Даже под водой можем плыть только на самом малом ходу, даже на средний не перейдем.

– Как там пока ситуация?

– Если не будет ремонта, я еще сутки-двое могу латать, но дальше все начнет усугубляться.

– Хорошо. Делай, что можешь, будем готовиться к всплытию.

Николай Иванович кивнул и отправился в свой отсек. Его догнал Игорь:

– Что случилось?

– Протечки во втором контуре, возле газогенератора. Сначала была одна, потом еще несколько. Я перекрыл этот участок, но возникают в новом месте. Надо менять весь участок, а это означает серьезный ремонт при помощи Юнги и его мелюзги, малых сервисных дронов.

– Надо всплывать?

– Придется. Если ничего не делать, то скоро весь контур будет напоминать решето, а такая замена в походе невозможна, этот ремонт надо на берегу проводить.

Игорь проследовал в кают-компанию, где, к его неожиданности, никого не было. Только он сел, как включились все экраны, а это значит, что режим тишины был окончен.

Капитан обратился ко всем отсекам:

– Экипаж, режим тишины окончен досрочно, через пару часов мы начинаем подъем на поверхность. У нас обнаружилась небольшая неисправность с реактором, которую требуется устранить. На устранение дается полдня, после чего уходим снова на курс. Готовьтесь.

Экран погас.

Вскоре действительно подлодка пришла в движение и весьма заметно стала с высокой скоростью всплывать. Два километра… Полтора… Километр…

Дифферент уменьшился, всплывать стали медленней. Полкилометра… Триста метров… Сто…

– Выпустить воздушных дронов. Остановить подъем.

– Есть.

Когда оба дрона поднялись из-под воды в воздух, то на камерах сначала ничего не было видно.

– Что с картинкой?

– Не могу знать, – оператор Дмитрий непонимающе сражался с дисплеем управления, – все системы работают исправно.

– Почему же мы тогда ничего не…

– Мы в центре тайфуна, – Эмиль привстал и показал на один из экранов, – поэтому почти ничего не видно.

– Похоже, так и есть, капитан, – откликнулся старпом, просматривая данные на своем месте.

– Лада, какова вероятность тайфуна здесь в это время года?

– Не более пяти процентов, капитан.

Эмиль выругался:

– Вот ублюдки, климатическое оружие использовали!

– Не слишком ли мы незначительная цель, чтобы такие затраты ради нас нести? – прошептал кто-то позади.

Капитан помолчал, а потом вызвал реакторный отсек.

– Николай Иванович, подъем невозможен. Остаемся здесь, на глубине около сотни метров. У тебя двенадцать часов, чтобы со всем разобраться. Юнга помогает только тебе. Приступай.

– Есть. – Бледное лицо Николая Ивановича исчезло.

– Лада, на какой глубине уже заметно влияние цунами?

– Около пятидесяти метров, капитан.

– Тогда поднимай на пятьдесят и держи глубину погружения на границе. Николаю Ивановичу необходимо проводить ремонт как можно выше, чтобы давление не так мешало.

Некоторые согласно закивали.

– Дмитрий, как там наши птички? Держатся или ветерок им не нравится?

– Товарищ капитан, они на грани потери управления. Я бы рекомендовал вернуть обоих на подлодку. Иначе потеряем.

– Что, такой прямо сильный?

– Так точно. Никогда такого не видел.

– Хорошо, возвращай обоих. Пусть разведают на обратном пути сколько могут, сделают все замеры – и домой.

– Есть.

– Капитан, – подал голос старпом, – может, дать тестовый сигнал нашим, на Камчатку?

– Нет, – немедленно откликнулся Томас. – Нас и так выслеживают, а по этому выстрелу гамма-лучей в ближний космос тут же найдут. Да и рассказывать особо нечего, мы не так далеко еще отошли от своей базы, чтобы о чем-то сообщать. Даже трети пути не одолели, не говоря уже о том, чтобы добыть металлы и возвращаться домой.

– Да тут, наверное, и нет наших спутников, – дополнил Эмиль. – Их всего-то осталось несколько штук.

– Лада, что у нас на радарах? Не видно врагов?

– Капитан, в радиусе действий наших систем нет опознанных или неопознанных объектов.

– Так, – капитан встал и обратился к остальным, – сидим тихо и надеемся, чтобы нас в этом тайфуне не заметили. Потому что погрузиться еще раз мы сможем, но еще одна гонка или всплытие – уже под сомнением.

– Капитан, – вмешалась Лада, – на границе действия наших радаров находится неопознанный атмосферный объект.

Все бросились обратно по своим местам.

– Что за объект, Лада?

– Вероятно, металлический. Высота около пяти километров.

– Смотри-ка, – злобно фыркнул Руслан, – наши дроны в такой тайфун еле летали, а он спокойно себе держится, и его не вертит.

– Лада, это не ошибка? Слишком твердо висит в воздухе. Это не помехи?

– Объект, вероятно, металлический. Находится на краю действия радаров. Вероятность ошибки низкая.

– Вряд ли это пилотируемый аппарат.

– Николай Иванович, – вызвал капитан, – ты как там, начал?

Появилось грязное лицо ядерщика.

– Так точно, товарищ капитан. Только снял свои временные заплатки, сейчас буду демонтировать прохудившиеся трубы и ставить новые. Что-то случилось?

Капитан молчал, мысленно прикидывая разные варианты. На него неотрывно смотрел весь экипаж, ожидая план действий. Ведь то, что он сейчас решит, может оказаться роковым для всех них. Потом Томас вздохнул:

– Нет, Николай Иванович, продолжай свой ремонт, только постарайся побыстрее. Не хочется торчать посреди океана со сломанным реактором.

– Есть.

– Руслан, – обратился он к здоровяку, – подготовь обе установки ПВО и постарайся захватить цель.

– Есть. Только они маломощные, – он беспомощно пожал плечами, – и я не знаю, смогут ли они достичь цели в такой тайфуне и на такой дальности.

Прошло несколько минут, летающий объект никак не демонстрировал свои намерения.

– Наверное, действительно помеха какая-то, – произнес Дмитрий, – или аномалия. Никто и ничто не может так прочно стоять в эпицентре тайфуна.

И как только он сказал эти слова, объект стал медленно передвигаться по экрану, не к подлодке, но по окружности меньшего, чем раньше, радиуса.

– Смотри-ка, живой, сволочь, – процедил старпом. – Поди, разведчик какой.

– Может, не заметил нас?

– И просто так здесь летает? От нечего делать? Нет, на такой глубине нас аппаратура прошлого века обнаружит. Он точно знает, где мы, и, скорее всего, даже видит.

– Есть захват средствами ПВО цели.

– Пока не стреляй. Посмотрим, что он будет делать.

Все напряженно уставились на свои экраны, периодически меняя настройки, чтобы лучше увидеть цель. Конечно, его нельзя было обнаружить визуально, но все другие средства обнаружения постепенно засекали незнакомца.

– Большой, сволочь.

– Американец?

– А то. Опознан и идентифицирован как враг.

– Капитан, он активировал боевой режим!

– Целится на нас?

– Э-э-э, – пальцы Руслана энергично танцевали на дисплее, но шлем он пока не надевал, – нет, не на нас. Чуть подальше, на полкилометра западнее.

– Что такое…, – Томас непонимающе вызвал другие данные. – Хм, так и есть. Наверное, тайфун как-то и его немного сбил или вывел из строя.

– Капитан, он готовится запустить ракету. Но не в нас.

– ПВО готовь.

– Есть.

– Вражеский пуск!

– ПВО, огонь по ракете и врагу!

Подлодка немного качнулась, когда две ракеты были запущены, все переключились на оптические камеры, чтобы видеть их полет, однако на поверхности, похоже, бушевал кромешный ад, и, кроме огонька сопел, никто ничего не увидел, да и те почти сразу пропали.

– Вражеская ракета вошла в воду! Двести метров от нас!

– Противоторпеды – огонь!

Как только капитан отдал эту команду, под водой раздался какой-то глухой грохот, и их корабль изрядно качнуло. На мгновение чуть моргнул свет, а Игорь был готов поклясться, что его глаз зафиксировал какое-то темно-зеленый ореол на поверхности всех предметов на мостике. Однако, когда он моргнул еще раз, все исчезло, и было невозможно что-то сказать определенное.

– Противоторпеда – попадание?

– Никак нет, капитан, – Руслан не отрывался от своих показателей, – ракета сдетонировала сама.

– Сама? Хм… Повреждена, значит, была. Как там наш летучий незнакомец?

– Он быстро уходит из зоны поражения. Наша ракета его не достанет. Все, ушел…

Томас выругался:

– Ладно, заряжай новые ракеты. Как только появится, не жди, а сразу открывай огонь.

– Есть.

Ситуация, скорее всего, была исчерпана, потому что все стали расходиться, а Игорь ради интереса решил посмотреть пульс Томаса за последние полчаса. Семьдесят ударов в минуту, только один раз повысился на два удара.

Игорь неотрывно смотрел на эти показатели. Потом решил, что на сегодня с него хватит мыслительной деятельности и отправился спать. Ведь не зря говорят, что, когда мы спим, мозг бодрствует и обрабатывает информацию. Утро вечера мудренее.

Глава 5

Сон не шел, сказывались переживания последних часов, Игорь пытался найти удобное положение, но все никак не находил.

Наконец Игорь впал в необычно пограничное состояние между сном и бодрствованием. Если бы у него под страхом смерти спросили, спал он или все привиделось наяву, он бы не смог ответить.

А увидел он вот что.

Игорь очутился одновременно и в теле человека, и как бы в образе бесплотного духа, который кружил над поверхностью. Одной частью сознания он ощущал себя взрослым мужчиной, а другой – неким облачком, которое плавало в небесах.

Игорь понял, что очутился в каких-то стародавних временах, поскольку все вокруг сидели на лошадях и одеты в доспехи, а другим разумом, тем, который парил, что он – часть свиты великого царя. Этот царь был довольно молодым человеком, практически еще юношей, но уже прославил себя в нескольких битвах. Все с самого рождения предрекали ему необычную судьбу.

Когда царь вступил на престол, к нему однажды пришел старик, безобразный и израненный. Все его лицо и тело было покрыто шрамами, а беззубый рот искривился в постоянно усмешке. Кто-то подумал, что это волшебник, кто-то, что сумасшедший, но не пристало молодому царю, уже покрытому славой, показывать страх перед каким-то стариком.

– Кто ты и чего тебе надо? – повелительно обратился он к старику.

Старик, грязный и вонючий, затрясся беззвучным смехом и показал на него коричневым крючковатым пальцем

– О да, такой надменный и бесстрашный. Конечно. Как и пристало повелителю, перед которым лежит весь мир. Я пришел к тебе с дарами, о великий царь.

– Какими же, – молодой царь внимательно оглядел его лохмотья, – я у тебя не вижу ни золота, ни серебра, ни драгоценных камней. Возможно, – он немного улыбнулся, – ты привел с собой караван, который стоит сейчас возле дворца?

Свита угодливо засмеялась.

Ко всеобщему удивлению, старик тоже присоединился к этому смеху:

– Да, великий царь, да. У меня есть дары, не беспокойся. Я тебе даю безудержную алчность, жажду власти и удачу во всех делах. Все, за что бы ты ни взялся, у тебя получится. И только я могу забрать у тебя этот дар, запомни, царь, только я.

– Кто же может отказаться от такого, – усмехнулся царь. Несмотря на свое величие, он все еще оставался мальчишкой, заносчивым и дерзким. – Ты так говоришь, будто являешься каким-то богом. Только они могут делать такие дары. Откройся: ты бог?

Старик вздохнул и закрыл глаза:

– Боги устали, царь. Они теперь очень слабы и не интересуются делами смертных. Их нет.

– Тогда ты просто обманщик.

И царь велел страже выбросить старика из дворца.

На следующий день царь забыл уже о странном старике, но у него откуда-то после сна возникла жгучая идея, объединив желание своего не менее великого отца покорить величайшую империю мира и желание величайшего мудреца всех времен увидеть край света, отправиться в поход.

Сперва этот царь очередной раз подтвердил, что является избранным, тем, что заставил себе служить народ, который изобрел цивилизацию, а именно геометрию и механику, физику и астрономию, философию и поэзию. Имея таких подданных, впервые их объединив в одном государстве, он бросил вызов богам, ведь им никогда не удавалось повторить ничего подобного.

Царь отдал последние приказы своим приближенным, и вскоре небольшая, но отличная армия выступила в неведомые края на завоевание всего мира.

Шли годы. Царю неизменно сопутствовала удача. Он выиграл множество битв, взял все великие города, которые были известны на его родине. Всех варваров, которые по своей глупости не признали в нем Господина и любимца богов, он покорил. Но царь не был очередным халифом на час, у него имелся грандиозный план, чтобы объединить весь мир мечом и прекратить все войны. Во главе своей непобедимой армии он убил всех чудовищ и демонов, которые попадались ему на пути и держали в страхе людей. Ему достались неимоверные сокровища мира, в том числе и алмаз размером с голову ребенка.

Постепенно царь сам стал верить в свое бессмертие, в свою судьбу. В каждом сражении он испытывал на прочность свою благодать. Он бросался в саму гущу сражения с одним мечом. С годами его тело постепенно стало покрываться шрамами и травмами. Его кости были переломаны, в него попадали стрелы и камни, однажды, во время боя в горах, он упал с коня и едва не был затоптан своими же телохранителями. Еще раз, во время битвы на реке, кишащей крокодилами, царь упал в воду и едва не был раздавлен двумя бортами кораблей. Наконец, при штурме города, о котором в войске накануне никто не слышал даже, а сегодня проходили мимо, увидели, поразились его размерам и укреплениям и решили штурмовать, царь во главе с передовым отрядом ворвался в город, а потом контратака местных жителей отрезала нескольких человек внутри, оставив шокированную армию захватчиков под стенами.