Глава 19

Максим

За стойкой библиотеки сидела та же женщина, в другой, но всё такой же чёрно-белой одежде.

– Возвращаю, – я подвинул призрачную книгу через стойку, внимательно следя за её реакцией.

Очки я снял, чтобы не дать повода для жалоб. Сегодня не брился – щетина помогала маскировке в городе.

Но главное – я вырезал контракт из книги. Лучше, чтобы библиотекарь этого не заметила. Как школьник, избегающий вызова к доске, я огляделся, притворяясь, что изучаю полку «Новые поступления», и краем глаза следил за ней.

Она взяла книгу, поджала губы, пролистала и отложила.

– Ещё что-то? – спросила усталым голосом.

Пора уходить, но книги… Я повернулся с вежливой улыбкой.

– Вообще-то, да.

Через пятнадцать минут и пять проверок через плечо – нет ли ищеек с камерами? – я направился в универмаг. Внезапно тёплый аромат свежей выпечки потянул к другому зданию на главной улице.

Пекарня. Витрины ломились от добра: хлебные палочки, булочки с корицей, с джемом, круассаны, черничные кексы, один с шоколадной начинкой… Когда я последний раз был в настоящей пекарне? В детстве рядом с домом была одна, и на карманные деньги я всегда брал булочки с кремом.

Мне нужны продукты. Тут хлеб, наверное, лучше, чем в магазине.

Колокольчик звякнул. Пусто, только женщина за стойкой в белом фартуке, уткнувшаяся в газету. Не поднимая глаз, она пробормотала:

– Доброе утро. Чем помочь?

– Три батона, две булочки с абрикосовым джемом… – я запнулся. Две с корицей? Арина не ест. – Э-э, одну булочку…

Женщина странно посмотрела. Нет, не странно – с тем же подозрением, что библиотекарь.

– Простите, хлеб закончился, – сказала она с натянутой улыбкой.

– За мной и за вами его полно.

– Да, но мы закрыты.

Она подвела меня к двери.

– На табличке ясно написано…

Дверь захлопнулась перед носом.

– …открыто, – закончил я, когда она перевернула табличку с силой, отразившейся в стекле.

Какого чёрта?

Я смотрел на дверь, как идиот. Вот тебе и гостеприимство городка.

Осталось 230 дней.

Поняв, что в пекарню не попасть, я пошёл в универмаг. Тут было людно, никто не бросал подозрительных взглядов и не намекал, что меня узнали. Я держал голову опущенной.

Набрал продуктов и ярко-салатовую овощерезку, которая, судя по упаковке, режет пятью способами, а по цене сломается через пять минут. Починю – ещё одно условие. Увлечённый мыслями о контракте, я ждал, пока кассир обработает заказ, и машинально протянул карту.

– Простите, карты не принимаем.

– Что?

Я присмотрелся. Лет пятьдесят, химическая завивка… О, нет.

– Женщина передо мной платила картой, – возмутился я.

Я параноик? Все дамы с завивкой в этом городе против меня?

– Терминал сломался, – она пожала плечами, даже не пытаясь убедить.

– Банкомат поблизости есть?

– Нет.

Если и был, она бы не сказала. Я выругался про себя и проверил кошелёк. Наличных почти нет. Кто платит наличкой в наши дни? Деревенские магазины…

– Если не можете оплатить, отойдите. Задерживаете очередь, – сказала кассир.

– Мне нужна овощерезка, – я подвинул коробку и карту.

– Я не могу принять платёж! – она толкнула их обратно.

– Боже мой, – раздался мужской голос. – Это Бояри?

Я посмотрел на свою кожаную куртку с золотой вышивкой и на молодого человека в проходе – в сером пиджаке и красных брюках.

– Э-э, да? – ответил я.

– Ты, верно, новичок. Привет, я Богдан, – он протянул руку с искренней улыбкой и повернулся к кассиру. – Тамара Петровна, зачем усложнять человеку жизнь?

– Не усложняю. Сказала, что принимаем только наличные.

– Правда? – Богдан прищурился, но, посмотрев на меня, просиял. – Сколько не хватает? Не волнуйся, отдашь, за углом банкомат.

– Значит, есть? – я многозначительно взглянул на кассира. – Я могу…

– Нет, нет, – Богдан взял меня за рукав. – Нельзя заставлять клиентов ждать. Вот, – он достал две купюры по пятьсот рублей. – Хватит на нас обоих и…

– Дмитрий… э-э, Семёнов, – солгал я.

Тамара Петровна приподняла бровь. Я попытался ответить её же надменной улыбкой.

– Готово, – Богдан взял сдачу и подмигнул. – Овощерезка! Обожаю. Не могу поверить, что вы чуть не лишили его покупки, – он покачал головой, и мы вышли. Я бросил на кассира наполовину подозрительный, наполовину победный взгляд.

– Спасибо, – сказал я на улице. – Не обязан был.

– Может, и нет, но, когда вижу, как Тамара Петровна или сёстры Епанчины кому-то треплют нервы, чувствую, что должен помочь, – ответил Богдан.

– Сёстры Епанчины?

– Так я их зову. Или «Святое курловское трио». Тамара Петровна – ты с ней познакомился, Людмила Владимировна в библиотеке и Екатерина Васильевна в пекарне. Могут быть неприятными.

Я посмотрел вдоль улицы. Библиотекарь, пекарь, кассир. Все испытывали ко мне странную неприязнь, даже не зная меня.

– Не любят чужаков? – спросил я.

– Не думаю. Я видел их гостеприимство – порой слишком навязчивое. Они из тех, кто является с печеньем и запеканками в знак приветствия. Обычно люди пытаются от них отвязаться, а не наоборот.

Я прищурился. Приветствие…

– Они так встречают всех новоприбывших?

– Наверное. Маленький город. Хотя, если меня спросить, почему запеканка? Лучше фруктовый пирог. У меня есть бабушкин рецепт…

– Хватит! – я развернулся к пекарне, в логово одной из «сестёр».

– А банкомат… – Богдан догнал меня.

– Минуту. Подержи, – я передал ему овощерезку и постучал в дверь пекарни.

Дверь приоткрылась.

– Какого… о, – Екатерина Васильевна, увидев меня, скорчила презрительную гримасу.

Я просунул ногу в щель, не давая закрыть.

– Кажется, я понял. Неделю назад, когда я приехал, вы с подругами пытались меня поприветствовать. Приносили еду, но я не открыл. Поэтому вы злитесь?

Екатерина Васильевна скрестила руки.

– Мы старались быть хорошими соседями…

– Дмитрий, – подсказал Богдан.

– Но вам это неинтересно. Видимо, вы из какого-то модного места, где люди друг другу не важны. Мы вас не беспокоим, и вы нас, пожалуйста, не беспокойте.

– Дверной звонок сломан, – сказал я. – Я вас не услышал.

Не знаю, почему мне было важно, чтобы эти женщины не считали меня высокомерным. Может, потому, что следующие месяцы мне придётся покупать еду.

И двадцать пять процентов населения города уже меня ненавидели.

– Ой, – Екатерина Васильевна прижала руку к груди.

– Слушайте, я не хочу вас беспокоить, но хотел бы спокойно делать дела в городе, без помех на каждом шагу. Давайте уладим недоразумение. Могу я пригласить вас всех на ужин сегодня? – я посмотрел на Богдана. – Ты тоже приглашён.

Екатерина Васильевна прислонилась к двери.

– Пожалуй… я не против.

– Ей просто любопытно взглянуть на дом изнутри, – усмехнулся Богдан.

– Договорились, ужин.

Екатерина Васильевна кивнула. Я кивнул в ответ.

– Я бы не отказался от возврата денег, – шепнул Богдан. – Если, конечно, у тебя нет связей, чтобы достать такую куртку со скидкой. Тогда поторгуемся.

Глава 20

Арина

Я вылетела из статуэтки оленя. Максим на кухне распаковывал продукты, а на журнальном столике в гостиной лежала стопка книг.

– Что это?

Максим вскрикнул, и что-то упало на пол.

– Боже! Ты двигаешься, как…

Я приподняла бровь.

– В общем, это для тебя. Из библиотеки. Новые поступления, так что, думаю, ты их ещё не читала… то есть не погружалась в них паранормально.

– Ты принёс мне книги?

– Чтобы у тебя было чем заняться.

Я и так его не сильно отвлекаю. Но всё равно приятно.

– Раньше мне никто не приносил книг, – сказала я.

– Это надо включить в руководство для привидений. Типа совета: если хотите, чтобы ваше привидение было дружелюбным и довольным, жертвуйте ему минимум три книги в неделю.

Я рассмеялась.

– Значит, поездка в город прошла удачно?

– Кстати об этом, – Максим поставил на стойку коробку с изображением безвкусного салатового устройства. – Я пригласил гостей на ужин.

– Ты что сделал?

– Знаю, неожиданно, и мы не обсуждали…

– Замечательно! – я запрыгнула на кухонный стол. – Они милые? Интересные? Я так давно не видела новых людей!

– Арина.

– Верно, опять много болтаю, – я успокоилась и посмотрела на продукты. – Что будешь готовить?

– Ох, я не готовлю. Это не такой ужин. У меня есть вино, нарежу сыр… Почему ты смотришь, будто я не человек? – удивился Максим.

– Ужин должен быть не таким.

– Ещё как должен. Я был на куче таких с фирмой. Всё одинаково: изысканный алкоголь, закуски, ходишь, очаровываешь людей.

– Может, на твоих адвокатских вечеринках. Но здесь люди ждут настоящей еды.

– Цель ужина – знакомства, сделки, договорённости. Потрясающая еда не нужна.

– А цель этого ужина – завести друзей и повеселиться.

Почему он не даёт мне жить через него?

– Так, что у тебя есть?

Он показал стопку жёлтого, белого и зелёного сыра.

– Что-то кроме сыра, – сказала я, не впечатлившись.

– Как минимум два кило курицы, – на стойку шлёпнулся пакет с кусками мяса. – Готовых блюд не было.

– Их потеря – победа твоих гостей. Открой сайт с рецептами, пожалуйста.

– Ладно. Но ничего безумного, – проворчал Максим, поднёс ноутбук к столу и открыл страницу. – Что дальше?

– Ты не умеешь готовить.

Он скрестил руки.

– И что?

– Ничего, – я пожала плечами и скользнула к ноутбуку. – Не волнуйся, помогу.

– Я не волнуюсь. Умею готовить, если захочу. Просто предпочитаю не тратить время.

Я понимающе улыбнулась и исчезла в ноутбуке. Даже на сайтах рецептов ощущался лёгкий привкус еды – что-то содержательное, не только металлический электронный оттенок, который я чувствовала в компьютерах. Я выскочила обратно.

– Вот что приготовим: замаринуем курицу в сливочно-чесночном соусе, обжарим до хрустящей корочки, добавим жареные овощи и пряный рис. Как тебе?

Максим уставился на меня.

– Что? – спросила я.

– Ты говоришь, как шеф-повар с телевидения.

– Я только что проглотила весь сайт рецептов, – я постучала ногой. – Начнём или это выше твоих навыков?

Максим взял сковороду из шкафа.

– Не волнуйся. Я справлюсь.

Спустя три обугленных куска грудки и одну подгоревшую сковороду…

– Насколько я знаю, приготовить курицу не сложно, – я скользила по кухне.

– Рецепт неправильный, – Максим помахал деревянной ложкой, брызнув маринадом на стол.

– Люди всегда винят в неудачах что-то другое.

– Если не рецепт, то что?

– Ладно, – я села на стойку, между мной и Максимом была плита, и свесила ноги. – Попробуем другой рецепт.

Я закрыла глаза, перебирая данные с сайта.

– Можно тушёную курицу в сметанном соусе с луком и чесноком, тефтели, чахохбили в духовке, курник…

– О, нет. Курник не буду, – он ткнул в обугленную курицу. – Бабушка готовила лучший курник на свете. Она явится с того света и оторвёт мне голову, если я провалюсь, – его лицо озарила мечтательная улыбка.

Я дала ему насладиться ностальгией, а затем нанесла удар:

– Значит, признаёшь, что плохо готовишь?

Максим нахмурился и брызнул маринадом на стол, испачкав его.

Я рассмеялась.

– Ладно, без курника.

– Его готовить часы, замешивать тесто. Нет, придумаем другое, – он присел к плите, разглядывая курицу.

Настойчивый. Поэтому я знала, что он – правильный выбор для контракта. Хотя других и не было.

– Погоди! – я спрыгнула со стола. – Плита! Информация о температуре неверна. На третьей странице комментариев Кулинарная Царица пишет, что у неё газовая плита, как у нас. Сначала жарим курицу на сковороде, пока кожица не станет хрустящей, потом в духовку.

– Кулинарная Царица?

– У неё серьёзные тёрки с Ведьмой на Метле, – я мудро кивнула. – Видимо, идут мясные войны.

– Хорошо, пробуем духовку.

– Только осторожно, чтобы не подгорела.

– Знаю, – Максим положил новые куски курицы, ткнул один и нахмурился.

Он даже хмурый выглядит мило.

– Не тесни их. Им нужно пространство, иначе будут тушиться, а не жариться.

– Так пойдёт?

Я подплыла ближе.

– Думаю, да.

– Провалюсь сквозь землю, если гости скажут, что ждали только сыр, – проворчал он, но без раздражения.

– Твои сырные вечеринки звучат скучно.