Летняя книга

Есть в жж одно сообщество - старая дача называется. Я так люблю его читать - смотреть на эти заросшие участки, покосившиеся уютные дома, куда люди вывозят старенькую, но еще рабочую мебель такую привыченую и уютную. Где утром пьют молоко с лесной земляникой, а вечером - чай из пузатого чайника. Где хозяйка накидывает шаль и читает в тени, хозяин курит трубку, пёс спит под крыльцом, а внуки с писками и визгами носятся по двору. Где нет этих идиотских бесконечных грядок, прополок, окучиваний, поливов и подвязываний. В общем, где дача - это место отдыха, куда хочется приезжать и откуда не хочется уезжать. А не плацдарм и стадион соревнований с соседями у кого грядки длиннее, морковка толще и сорняков меньше. В общем, о неправильных дачах я могу рассказывать долго - это детская травма и тяжело ненавидеть огороднические работы в семье ударников дачного труда. Но речь не о моих травмах и не о моей даче да и не обо мне, собственно(:
Речь о девочке и бабушке. О даче на острове в море. О лете и о взрослении.
Туве Янсон удаётся показать поразительную гармонию возрастов - между детьми и взрослыми нет границы и "ты маленький - уйди, не мешай" или "ты большой, ты не поймешь меня, мне с тобой не интересно".
Софи и бабушка же просто проводят время вместе и рядом. и Софи взрослеет и учится без нотаций и нравоучений. Мне кажется, это прекрасно и я хотела бы быть такой бабушкой (даже без дачи на острове, чо уж). в Общем, за что можно любить Янсон - за лаконичную красоту её языка. Как фьорды и холодное море - она немногословна, но всё-равно умудряется написать так, что невозможно не представить себе этот суровый, в общем-то остров, с его лесом, птицами, морем и домиком. Невозможно не захотеть оказаться там, хоть на минуточку, выпить кофе, лизнуть соленый камень, пощелкать прутом по луже, погреться у печки.
У Софи прекрасное детство. Не без трагедий, больших и малых, но без долгих рефлексий по этому поводу. Такое же лаконичное и правильное, как и сама книга.

Кажется, первый раз в своем читательском опыте встречаю настолько двуличную книгу! Двуличную – не в плане сокрытия под милой обложкой и очаровательного начала мерзопакостной истории. Просто у «Летней книги» действительно две личины, она сама по себе – наилучшее воплощение северного лета: вокруг зелень, и на термометре за 30 градусов, но глубоко под землей все равно вечная мерзлота. Вот и в книге также: под живым летним теплом скрывается промозглый мертвый холод.

Малышка София вместе с бабушкой и отцом проводят лето на острове в Финском заливе. Отец постоянно занят работой, но это не беда – София и с одной только бабушкой проживает полное приключений лето. Никакого шитья-готовки-уборки: они вырезают из дерева фигурки, превращают обычный лес в заколдованный, строят почти настоящую Венецию, в которой есть даже дворец дожей, вламываются на виллу соседей, купаются в озерах и занимаются еще множеством интересных вещей. С бабушкой Софии повезло еще и в плане воспитательном: никаких тычков, шлепком и криков, и уж тем более никаких «я старше и умней, а значит будет по-моему». Бабушка относится к Софии как ко взрослой, разговаривает с ней как с равной, не поучает, а только мягко направляет. Чудесная словом, бабушка!

У Софии умерла мама. Кажется, девочка не совсем осознает свою потерю и относится к этому достаточно равнодушно. Но стоит только чуть иначе взглянуть на ее интерес к смерти, Раю и Аду, обратить внимание на вроде бы мимолетные вопросы бабушке («а скоро ты умрешь?», «а когда ты родилась?»), приглядеться к сцене с дворцом дожей и проживающей там воображаемой семье (особенно к воображаемой маме!), и видимое равнодушие пропадает без следа. Постоянно занятый отец тоже не просто так – это его способ пережить боль утраты. Судя по тому, что изначально он вместе с Софией превращал лес в заколдованный, а потом резко утратил к этому делу интерес, у него, возможно, недавно закончилась фаза отрицания смерти жены, приходившаяся как раз на переделку леса, и теперь он перешел к вытеснению, вот и работает постоянно, чтобы не видеть дочь и мать (или тещу?) и не вспоминать, глядя на них, умершую жену. Бабушке тоже ничуть не легче: на нее свалилась роль главы семьи и хранительницы очага, а ведь ее болезни никуда не делись, да и кто сказал, что она сама оправилась после смерти невестки (дочери?).

Однако зимняя часть нисколько не влияет на настроение книги и на происходящее на ее страницах – все вышеописанное зимнее действительно почти невидимое, его заметно лишь в мелочах, на которые обращаешь внимание только при анализе книги после завершения чтения. Так что «Летняя книга» - чудесная повесть о лете, детстве и видимом только в детстве волшебстве. А что до зимы и смерти – ну так куда от нее денешься? Такова уж жизнь.

Запахло летом. Вкус солёной воды на губах. Ощущение горстки земли в руках. Блики яркого солнца слепят глаза. Чувство безграничной свободы и тяга к приключениям.
Я для себя открыла не только книгу, но и Туве Янссон! Конечно же, где-то из-за куста выглядывает Муми-тролль, однако же это совсем другое. Герои книги просты, словно песня. Герои книги сложны, словно песня на немецком языке. Бабуля и внучка - не поймёшь, где кто, обе вредные и непоседливые, обе живут, а не существуют. И композиция - рассказы про одну и ту же семью - не может не радовать. Новая история - новая глава. Всё просто. Как и всё гениальное.

И ещё приятный снусмумрик в мешке - в книге были иллюстрации самой Туве Янссон! Вот парочка самых-самых: