Отзывы на книги автора «Томас Харди»

Ещё в университете честно пыталась прочитать Томас Харди - Тэсс из рода д'Эрбервиллей , но тогда очень не понравилось. Забросила и больше к автору не подступалась. И во он - судьбоносный рандом!
Конец 19 века. Глухая английская провинция. Джуд - ничем не приметный сирота, единственная мечта которого - стать умным человеком и поступить в Университет. Но он просто каменщик, без особых денег и связей. Но его мечта рушится как карточный домик, когда он познакомился с Арабеллой. Девица не промах, ей бы только выскочить замуж, чтобы скрыть грех. Вот только ни слова про любовь и уважение. .. Вскоре она с родителями отправилась в Австралию попытать счастья, а Джуд вновь предоставлен сам себе. И тут на его пути появилась кузина Сью Брайдхед. Он долго боролся с нахлынувшим чувством, но любовь всё-таки победила. Вот только одна загвоздка. Пока Джуд думал да прикидывал, Сью вышла замуж за старого учителя мистера Филлотсона. В итоге у нас две несчастные семьи и Сью и Джуд, сходящие друг по другу с ума. Будь на календаре другой век, может, по-другому сложилась история, но в 19 веке не дозволялись некоторые вещи... И закончилось всё очень печально.
Читалось по -разному. Когда-то весьма интересно, когда-то скучно. А от бесконечных причитаний Сью и Джуда на тему соотношения брака и свободной любви прям выть хотелось.

Брр. Наконец-то. Эта книга не только долго стояла в очереди на прочтение, но и долго читалась. Большими кусками читать я ее не могла. Если честно, то пока мучала "Тэсс из сложновыговариваемого рода" успела прочитать еще три небольших книжки. Но речь не о них. Вернемся к Тэсс.

Все характеры какие-то неправдоподобные... По крайней мере в жизни их не встретишь. И дело не в том, что этот роман был написан давно, были и по "давнее", да куда более реалистичные. Но даже неправдоподобные все они меня раздражали весьма сильно.

Первое место в порции зла получает Энджел, конечно Энджел. Который далеко не angel:) Человек, который своими метаниями сам-не-знаю-что-хочу сломал все, что смог. Любовь его странна. Да и разве можно назвать это любовью? Он плененный образом Тэсс лишь увлечен, потому что как только образ чуть-чуть нарушается, вся его любовь рассыпается словно карточный домик даже до брачной ночи.

Подход его "мне можно, тебе нельзя, а мне можно еще раз" просто убивает своим ханжеством, наглостью. Наглостью и тупостью. А потом знаете, очень легко уехать от девушки, которая чуть ли не в ногах валяется и говорит: "я буду твоей служанкой". От такой уехать намного легче, чем от той, которая хотя бы демонстрирует достоинство.

Второе место раздражающих персонажей получает Тэсс. О боги! Какие бы ни были времена и нравы, пусть это будет хоть трижды викторианская Англия, мозги у девки должны быть. Как можно иметь кучу младших братьев и сестер, живя в маленьком домике и не знать как они появляются на свет? Да, Тэсс не читала романов, но подруги-то у нее были!! И наверняка были старшие подруги, уже замужние. Даже во времена строгих нравов жизнь оставалась жизнью и только Тэсс закинули откуда-то инопланетяне. Чтобы закончить разговор о ее трагедии с Алеком приведу грубоватую, но вполне резонную пословицу: сучка не захочет, кобель не вскочит. Это я к тому, что нельзя всю вину валить на Алека. Но Тэсс сама себя впрочем наказала. Да и Алека тоже.

Глупость Тэсс поражает и в дальнейшем... Честно, не хочется перебирать все ее поступки, так как иначе это будет раскрытие сюжета, но должна заметить, что логика там и не ночевала. Равно как и в метаниях ненаглядного Энджела - сплошной импульс да заламывание рук. А что, прекрасная пара, идеальная совместимость.

Язык весьма и весьма тягуч, богат описаниями, и может с другим сюжетом он бы воспринимался куда приятнее, а так лишь мешал побыстрее закончить всю эту более чем тягомотную историю...

Мне в целом понравилось, но признаться я думала, что понравится больше. Ведь я обычно люблю такие романы. Это история любовного треугольника, в центре которого два друга и одна девушка. В начале мне были симпатичны все 3 героя, но постепенно я понемногу разочаровывалась в них.
Стефан - милый юноша, беззаветно влюбившийся в Эльфиду, но скрывший, что он ниже ее по положению от ее отца. Вроде бы положительный персонаж, но его нерешительность, в какой то момент начала меня разочаровывать.
Генри - вначале вообще показался крайне интересным персонажем, но как только я услышала про его идеал женщины, мало того, что девственница, это еще можно понять, но чтобы ни разу не влюблялась, не целовалась и у нее вообще не было поклонников, я прилично так опешила.
Эльфида - конечно же мне не очень понравилось как она поступила со Стефаном, и когда согласилась тайно выйти за него и потом в последний момент отказалась, и то, как именно она рассталась с ним в итоге. Да, молода, очень боится всего, но все же... Ну а окончательно она мне разонравилась именно в отношениях с Генри. Меня просто коробило от того, как она перед ним пресмыкалась, это ужасно, уже на этой стадии было понятно что ничего путного из такого формата отношений не выйдет. И самое сильное мое раздражение она вызвала когда он клещами тянул из нее правду. Это была пытка не только для Генри, но и для меня. Я могу понять его раздражение. Ну все равно она же отвечала на его вопросы правдиво, ну почему не могла просто взять и рассказать ему все. Боялась? Ну так она же не боялась отвечать на его вопросы? В общем, у меня от этого момента очень пригорело.
Если не касаться моего личного отношения к персонажам, то Харди отлично передал все чувства, страхи, эмоции, радости и разочарования. Этого у него не отнять. Но отношение к персонажам и некая типичность рассказанной истории (он любит ее, она любит другого, другой не может разобраться любит или не любит и чего вообще хочет) не смогли мне позволить поставить более высокую оценку. Удивил конечно финал, я его не так себе представляла, было жаль Стефана, хотя ему все равно ничего не светило, и было злорадство в отношении Генри. Эльфиду жаль конечно, но я так и не поняла, что именно с ней произошло.
В целом, неплохая книга, несмотря на мои придирки, но как я уже сказала это мои личное отношение к героям истории, а оценивая книгу я оцениваю и это. Знакомство с автором продолжу, но не в ближайшее время.

Оказывается, иногда очень полезно после прочтения книги подождать в течение нескольких дней, пока впечатления устаканятся и мысли разложатся по полочкам, – и уж потом приниматься за рецензию. Признаюсь, первое впечатление от «Джуда Незаметного» было такое: книга хороша, но для нашего времени свободных нравов и плевков с высоты птичьего полета на общественное мнение несколько устарела. Однако, поразмыслив, я пришла к совершенно противоположному выводу. Это очень современная книга, затрагивающая актуальные для любого времени вопросы.

Прежде всего, я уверена, что школьной программе по литературе нужны именно такие книги, как этот роман Гарди. «Джуд Незаметный» – отличное руководство для молодых людей по вопросам отношений с собственными амбициями, противоположным полом и общественным мнением, дабы амбиции не зачахли, противоположный пол не угробил семейную жизнь, а общественное мнение это всё не добило. Эта книга хранит в себе массу давно известных, но по-прежнему часто игнорируемых истин (хотя и не все согласятся с тем, что это истины непреложны, а многие оспорят их собственным положительным опытом – что, впрочем, не отменяет находящейся в них доли здравого смысла). Общественное мнение жестоко. Живи без оглядки на общественное мнение, если тебе приходится жить вопреки его законам. Общественное мнение может быть недовольно, даже если ты живешь по его законам. Не строй семейную жизнь, опираясь исключительно на общественное мнение. Амбиции могут быть погребены под грузом семейной жизни. Сложно совмещать духовное развитие и тяжелый физический труд – что-то из них непременно будет страдать. Умеренная религиозность и религиозный фанатизм – не одно и то же. Ранние браки недолговечны. Не плоди нищету. За детьми нужен глаз да глаз. Бабы суки.

Образы, созданные Гарди, очень реалистичны. Уверена, вы и в жизни встречали людей, похожих на Джуда, Арабеллу, Сью и других персонажей.

Джуд – амбициозный юноша, наделенный тонкой душевной организацией и тягой к знаниям, лелеющий надежду выбиться из серой рабочей массы и посвятить свою жизнь духовным знаниям. Как правило, такие натуры слабы по части женщин и выпивки – и Джуд не стал исключением, а неудачи в достижении целей и постоянные разочарования (в идеалах и в людях) только подстегнули угасание его ищущей и стремящейся к высокому души.

Арабелла – классический образ бой-бабы, готовой на все ради достижения своих целей. В активе Арабеллы имеются следующие пункты: захомутать дурачка в мужья, из всего извлекать материальную выгоду, строить козни себе во благо, от ненужных вещей и людей избавляться легко, без раздумий и какой бы то ни было к ним привязанности.

Сью – сразу после прочтения романа осталось мнение о ней, как о невротичке, испоганившей судьбу не только себе, но и любящим ее людям. Однако, поразмыслив, я смягчила свой вердикт к этому персонажу. Все же ее нервозность можно было оправдать довольно необычным для того времени (конец 19-го века) ходом мыслей молодой девушки, ее упорным стремлением восстать против устоев общественного мнения. Несмотря на вызов обществу, она всегда ощущала на себе его давление и от этого постоянно сомневалась, а потому металась, была неуверенна в себе и в Джуде. Да, она безусловно виновата в том, как сложилась ее судьба, судьба ее детей, судьба Джуда, Филотсона, но, возможно, именно такие женщины сделали первый шаг к борьбе с заскорузлыми правилами и догмами, которыми веками жило общество. Можно сказать, Сью была одной из первопроходцев, за которыми потом последуют феминистки 20-го века. И, конечно, ее опыт не мог быть идеальным, лишенным ошибок. Что говорить, ведь даже сейчас, в 21 веке многие девушки продолжают строить свои семейные отношения с оглядкой на общественное мнение. Да, сейчас почти никого не удивишь гражданским браком и учителя не станут увольнять из-за развода с женой, но у общества все так же полно претензий, когда вопрос касается детей, например. Да и множество других вопросов, которые должны решаться исключительно в кругу семьи, натыкаются на извечное «А что люди скажут?»Так что, отбросив буквальность ситуации Джуда и Сью, их проблемы можно вполне «примерить» и на современные реалии.

Что помешало мне поставить книге высший балл – так это некоторая сентиментальность повествования. Охи и ахи Сью, излишне подчеркнутый трагизм отдельных моментов и особенно эпизод с детьми Джуда. Последний – да, шокирующий и наверняка ни одного читателя не оставивший равнодушным, но какой-то... искусственный, нереальный. При всей реалистичности остального повествования этот конкретный эпизод показался вынужденным сюжетным ходом писателя, дабы он мог продолжить роман в этом мрачном ключе, полностью избавив героев от обязательств друг перед другом, исключительно по собственной писательской прихоти решив судьбы главных героев. Можно было это решить как-то поизящнее; по крайней мере, в романе, настолько претендующем на чистый реализм, такие моменты вызывают недоумение. Хотя сам Старичок и его мудрые мысли мне очень понравились.

В остальном же этот роман – суровая правда жизни, пусть и имеющая некоторый «налет времени», а все-таки не прекращающая от этого быть вполне реалистичной и актуальной для современного читателя.

Оказывается, иногда очень полезно после прочтения книги подождать в течение нескольких дней, пока впечатления устаканятся и мысли разложатся по полочкам, – и уж потом приниматься за рецензию. Признаюсь, первое впечатление от «Джуда Незаметного» было такое: книга хороша, но для нашего времени свободных нравов и плевков с высоты птичьего полета на общественное мнение несколько устарела. Однако, поразмыслив, я пришла к совершенно противоположному выводу. Это очень современная книга, затрагивающая актуальные для любого времени вопросы.

Прежде всего, я уверена, что школьной программе по литературе нужны именно такие книги, как этот роман Гарди. «Джуд Незаметный» – отличное руководство для молодых людей по вопросам отношений с собственными амбициями, противоположным полом и общественным мнением, дабы амбиции не зачахли, противоположный пол не угробил семейную жизнь, а общественное мнение это всё не добило. Эта книга хранит в себе массу давно известных, но по-прежнему часто игнорируемых истин (хотя и не все согласятся с тем, что это истины непреложны, а многие оспорят их собственным положительным опытом – что, впрочем, не отменяет находящейся в них доли здравого смысла). Общественное мнение жестоко. Живи без оглядки на общественное мнение, если тебе приходится жить вопреки его законам. Общественное мнение может быть недовольно, даже если ты живешь по его законам. Не строй семейную жизнь, опираясь исключительно на общественное мнение. Амбиции могут быть погребены под грузом семейной жизни. Сложно совмещать духовное развитие и тяжелый физический труд – что-то из них непременно будет страдать. Умеренная религиозность и религиозный фанатизм – не одно и то же. Ранние браки недолговечны. Не плоди нищету. За детьми нужен глаз да глаз. Бабы суки.

Образы, созданные Гарди, очень реалистичны. Уверена, вы и в жизни встречали людей, похожих на Джуда, Арабеллу, Сью и других персонажей.

Джуд – амбициозный юноша, наделенный тонкой душевной организацией и тягой к знаниям, лелеющий надежду выбиться из серой рабочей массы и посвятить свою жизнь духовным знаниям. Как правило, такие натуры слабы по части женщин и выпивки – и Джуд не стал исключением, а неудачи в достижении целей и постоянные разочарования (в идеалах и в людях) только подстегнули угасание его ищущей и стремящейся к высокому души.

Арабелла – классический образ бой-бабы, готовой на все ради достижения своих целей. В активе Арабеллы имеются следующие пункты: захомутать дурачка в мужья, из всего извлекать материальную выгоду, строить козни себе во благо, от ненужных вещей и людей избавляться легко, без раздумий и какой бы то ни было к ним привязанности.

Сью – сразу после прочтения романа осталось мнение о ней, как о невротичке, испоганившей судьбу не только себе, но и любящим ее людям. Однако, поразмыслив, я смягчила свой вердикт к этому персонажу. Все же ее нервозность можно было оправдать довольно необычным для того времени (конец 19-го века) ходом мыслей молодой девушки, ее упорным стремлением восстать против устоев общественного мнения. Несмотря на вызов обществу, она всегда ощущала на себе его давление и от этого постоянно сомневалась, а потому металась, была неуверенна в себе и в Джуде. Да, она безусловно виновата в том, как сложилась ее судьба, судьба ее детей, судьба Джуда, Филотсона, но, возможно, именно такие женщины сделали первый шаг к борьбе с заскорузлыми правилами и догмами, которыми веками жило общество. Можно сказать, Сью была одной из первопроходцев, за которыми потом последуют феминистки 20-го века. И, конечно, ее опыт не мог быть идеальным, лишенным ошибок. Что говорить, ведь даже сейчас, в 21 веке многие девушки продолжают строить свои семейные отношения с оглядкой на общественное мнение. Да, сейчас почти никого не удивишь гражданским браком и учителя не станут увольнять из-за развода с женой, но у общества все так же полно претензий, когда вопрос касается детей, например. Да и множество других вопросов, которые должны решаться исключительно в кругу семьи, натыкаются на извечное «А что люди скажут?»Так что, отбросив буквальность ситуации Джуда и Сью, их проблемы можно вполне «примерить» и на современные реалии.

Что помешало мне поставить книге высший балл – так это некоторая сентиментальность повествования. Охи и ахи Сью, излишне подчеркнутый трагизм отдельных моментов и особенно эпизод с детьми Джуда. Последний – да, шокирующий и наверняка ни одного читателя не оставивший равнодушным, но какой-то... искусственный, нереальный. При всей реалистичности остального повествования этот конкретный эпизод показался вынужденным сюжетным ходом писателя, дабы он мог продолжить роман в этом мрачном ключе, полностью избавив героев от обязательств друг перед другом, исключительно по собственной писательской прихоти решив судьбы главных героев. Можно было это решить как-то поизящнее; по крайней мере, в романе, настолько претендующем на чистый реализм, такие моменты вызывают недоумение. Хотя сам Старичок и его мудрые мысли мне очень понравились.

В остальном же этот роман – суровая правда жизни, пусть и имеющая некоторый «налет времени», а все-таки не прекращающая от этого быть вполне реалистичной и актуальной для современного читателя.

Прощайте, мистер Томас Харди! На второй книге этого чудесного писателя я прощаюсь с ним навсегда, нет моих душевных сил на его мужчин и представление о женщинах. После "Тэсс" у меня еще были иллюзии, что мировоззрение героев было продиктовано художественной выдумкой писателя, но "Взор синих глаз" показал - это мировоззрение писателя рождает таких безумных стрёмных персонажей. И с меня довольно хардиобразных мужчин. Правду сказать, кое-кого Генри Найт мне напомнил, то есть я ни в коем случае не утверждаю, что персонажи картонные и таких не бывает. Эссеист Найт как раз мог бы написать нечто вроде "Дневника обольстителя" Сёрена Кьеркегора. У меня даже возникла лихая мыслишка, что Харди именно его и вывел в образе Найта, но для этого нужно чувство юмора.

Чувство юмора у Харди подозреваю вспышками. Я просто категорически не понимаю, как можно всерьёз написать некоторые эпизоды и диалоги, которыми пестрит книга. Тот же накал идиотического абсурда преследовал меня в речах Ангелочка Клэра из "Тэсс". Найт, кстати, пытается оправдываться за свои странности, то есть автор понимает, что несёт дичь. Но оправдания тоже беспомощные какие-то - и всё напоминает цирк. Я себе выписала много цитат, но они такие огромные. Харди словоблудием страдает ко всему прочему. И перевод добавляет тяжести - не знаешь, автор такие глыбы ворочает или переводчик несчастный не выдержал веса. Например, целый абзац про губы и подбородок.

Очерк его губ и вовсе был триумфом его общественного класса. То были чистые линии, пикантный изгиб губ Уильяма Питта, что верно отражен в хорошо или же плохо известном бюсте работы Ноллекенса, – тот очерк губ, который сам по себе уже составляет счастье молодого человека, если знать, как с выгодой использовать это преимущество. Линия его круглого подбородка, в верхней части которого была ямочка, вела далее тот полный и совершенный изгиб, где в месте соединения, казалось, сходились в одну точку она сама и низ его нижней губы.

О чём это? Зачем? Губы как триумф общественного класса! Как счастье молодого человека, который умеет ими пользоваться. Молчать, Ржевский! Это подражание Бальзаку, я до сих пор с вожделением вспоминаю его описание внешности Люсьена на полторы страницы мелким шрифтом. Но вот дальше, что за образ? - что сакрального происходит в месте соединения ямочки с нижней губой? Насколько это необычно, когда подбородок соединен с губами изгибом? Мне интересны иные случаи - у кого куда уходит линия подбородка?!

Таких описаний, внешних элементов или внутренних чувств, у Харди много. Их надо копать и долбить, как горную породу. И среди них вдруг встречаются совсем уж комические монолиты, которые заставляют с умилением вспоминать влажные моменты современного ромфанта.

Для Эльфриды это был первый поцелуй. И она вела себя так неловко и неопытно: боролась, не переставая, не смягчалась. Она не прикладывала тех явных усилий выбраться из силка, единственным результатом коих становится лишь дальнейшее в нем увязание; с ее стороны не последовало ни положения принятия в конце, ни естественного сближения плеча к плечу, руки с рукой, лица к лицу и, несмотря на стыдливость, правильного положения губ в кульминационный момент. Она не сделала то приятное, хотя кажущееся нечаянным отступление на верхнюю позицию, которое многие отмечают как желание ускорить финал и увеличить взаимное удовольствие влюбленных. Почему? Дело в том, что у нее полностью отсутствовал необходимый опыт. Женщина должна испытать множество поцелуев, чтобы научиться целоваться хорошо.

Да и мужчине бы не мешало потренироваться, чтобы облегчить тяжеловесные конструкции поцелуев. Немудрено, что при таком способе изъясняться, все его герои вляпались в феноменальное болото дурацкого непонимания, приведшее в финале к трагикомическому итогу. Словами через рот надо бы разговаривать, а не глыбы языком ворочать.

В какой-то момент показалось, что Харди своим романом полемизирует с Остин. В смысле пытается показать, что его представление об отношениях мужчин и женщин реальнее, а там всё вымысел и вообще:

То, что молодая женщина взялась за перо, это отнюдь не лучшее для нее достижение, о котором хотелось бы услышать.

Суждения Харди о женщинах ограничены и смешны. Бедненькую, юную Эльфриду он уж так полоскает в своих якобы осторожных и благородных речах, что даже бесить начинает. Историю её невинных влюблённостей представляет так, что видишь его унылое лицо в арафатке. Ещё чуть-чуть и будет забивать камнями. Хотя он примерно это и сделал. Образ ненормальной вдовы весьма говорящий в этом плане. Она черный человек, кликуша, рок, обвинение, ненависть, палач и жертва. Всё темное и несчастное Харди вываливает только в женские образы. Вольные или невольные, но именно они - сосуды зла.

Открытое высокомерие погасит пламя любви в сердце мужчины, но резкость и высокомерие пробудят любовь в сердце женщины – такова азбучная и оттого не менее печальная истина: представительницы прекрасного пола очень редко ценят честное с ними обращение, поскольку это противно их натуре.

При этом он выводит "прекрасных и благородных мужчин" с удивительной линией рта, которые способны только ждать у моря погоды, страдать от собственной глупости и укорять женщин в том, что они женщины и этим портят мужикам симпатичное мироздание. Харди великолепно удаются портреты хронических идиотов, которых он почему-то считает лучшими представителями человечества. А женщин лучше извести. Баба с возу - кобыле легче.

PS Обложка с черноволосой девушкой добавляет крови))) Светло-русая героиня в романе! И на этом строится одно из корявых признаний в любви.

Томас Гарди провел основательную подготовительную работу при написании этого романа. Он много времени проводил в архивах, библиотеках и музеях. Выезжал непосредственно на места, о которых писал. Но больше всего сведений он почерпнул, по его собственному признанию, из «устной информации старожилов». Этот роман является подступом к большой теме – грандиозной трагедии наполеоновских войн и роли Англии в борьбе против Наполеона. Но это не исторический роман, а, прежде всего, роман нравов. Все известные битвы наполеоновских войн происходят за горизонтами сюжета, где-то там в стороне. Долетают лишь отголоски сражений.

Из первых же страниц возникает главная тема романа. Овдовевшая Марта Гарленд вместе со своей взрослой дочерью Энн живут себе на мельнице. Ничто их особо не тревожит, быт налажен, денег хватает. Но не хватает любви. И тут закрутилось. Автор так мастерски живописует ухаживания троих претендентов на руку и сердце Энн, что просто не знаешь - чем все это закончится. Иногда мне казалось, что все претенденты не добьются ничего или все вместе откажутся от Энн. Это было так авантюрно, так непостоянно – сегодня один в фаворе, завтра другой. И не подумайте, что Энн такая легкомысленная, нет. Это соискатели руки и сердца с шилом в одном месте. Все это описано таким живым языком, такие «сочные» словосочетания, такие красочные метафоры. Гарди просто великолепно владеет пером. Некоторые эпизоды книги приправлены юмором, иронией, а нередко встречаются и самокритические опусы. Хороший сюжет, чудесный слог, великолепная природа, живые герои – все это о романе «Старший трубач полка».

Не могу отделаться от ощущения, что мои каждодневные проблемы и душевные метания ничто по сравнению с тем, что наворотил в своем романе Томас Харди. Но сделал это так странно и нелогично, что я в недоумении, как ко всему этому в целом относиться.

Если роман каким-то определенным образом назван, то он и определяет тему произведения. Мы имеем главного героя Джуда Фаули (вот он, Джуд Незаметный), живет он в Англии 19 века. Знакомимся с ним с детства, в котором ребенок показан слишком чувствительным и мягким. Автор сразу настраивает своего читателя на минорный лад и дает понять, что добром все это не кончится.

И все-таки, хотя фермер Траутем только что причинил ему боль, сам мальчик был неспособен делать больно другим. Если случалось, что он приносил домой гнездо с птенцами, то потом полночи не смыкал глаз и чувствовал себя несчастным, а наутро возвращал на место и гнездо и птенцов. Он не мог видеть без слез, как рубят деревья или подрезают ветви, ему казалось, что им от этого больно; а когда из-за позднего подрезания дерево истекало соком, для его детской души это было подлинным горем. Подобная слабость характера, если ее можно так назвать, говорила о том, что Джуду на роду было написано страдать всю свою жизнь, пока над его ничтожным существованием не опустится занавес, возвещая, что он наконец обрел покой.

Мальчик с детства мечтает уехать учиться в соседний город, славный своими колледжами и университетами. Растет с этой мыслью, добывает книги, изучает по ним латынь, читает религиозные книги в оригинале. Ни малейшего намека, откуда это стремление в ребенке, автор не высказывает. Все деревенские смеются над Джудом, и он живет с клеймом белой вороны.

Далее юность. По нелепой случайности оказывается плененным чарами местной девахи. Видит ее вульгарность, переживает, но ничего не может с собой поделать и волочится за ней по полям и лесам. Та вскоре сообщает о беременности и тут уж ничего не поделаешь — должен жениться! Меня в этой связи настигает когнитивный диссонанс… Человек, читающий книги, не может настолько далеко зайти в своей глупости. Допустим, автор намеренно утрирует черты Джуда, чтобы показать тенденции того времени. Тогда что в герое утрировано (но является частью характера): бесхребетность и невозможность противостоять женским «чарам» или стремление учиться и тонко развитая чувствительность ко всему ненастоящему? Если что-то одно, то другое исключается! Если он нормальный (от слова норма) член общества, продукт воспитания эпохи, то я верю, что баба (не-девушка) его могла окрутить. Но тогда пусть автор не врет и не воротит огород про его начитанность и тонкие чувства.

Вскоре жена оставляет Джуда и уезжает с родителями в далекую Австралию искать лучшей жизни. А наш герой решает наконец осуществить свою мечту и отправиться в заветный ученый город. Но перед отъездом получает напутствие от бабули никогда не встречать в том городе свою кузину Сью. Будто бы своенравная девчонка, имеет слишком скверный нрав, да к тому же отрицает общепринятые моральные устои! И что, вы думаете, Джуд сделает, приехав в новый город? Правильно, пойдет искать ту самую кузину, чтобы просто с ней познакомиться…

И таким образом наживает себе еще одну идиотскую проблему на всю жизнь. С их знакомства и начинаются самые потрясающие моменты жизни Джуда. Долгие страницы и главы, дни и месяцы будут посвящены ухаживаниям простого, молодого парня за почти столичной девушкой. За их страстным танцем ухаживаний, схождений и расхождений беспристрастно смотреть было невозможно. Сью то звала парня, то отфутболивала, то приходила к нему, то убегала в ночи восвояси. Так бегала, пока не прибилась к товарищу Джуда и не вышла за него замуж, оставив Джуду кучу неразрешимых вопросов и нажитых в связи со случившимся комплексов. Причем рада своему выбору не оказалась и изводила своего мужа тем же образом. И все это искренне и без тени смущения! Дескать, люблю-не-могу, но исполнять супружеский долг выше моих сил, я нэжный цвэток.

Так шла она по дороге, тоненькая, хрупкая, жена не любимого ею мужа, нервное, восприимчивое создание, ни по темпераменту, ни по инстинктам не пригодное для брака с Филотсоном, как и, пожалуй, ни с каким другим мужчиной, — шла неровным шагом, тяжело дыша, и в глазах ее были усталость и безнадежная тоска.

Сью описывается действительно эдаким созданием не от мира сего, которое боится плотских проявлений любви. Ее можно пожалеть, но, если честно, почему-то не получается… Если она такая, то пусть была бы честной с собой (в первую очередь) и с мужчинами, которых привлекала по своей же инициативе. Она поселилась в романе гораздо прочнее, чем Джуд — с ним-то все как раз понятно было, влюбился и волочился, пока мог… А Сью металась от одной крайности к другой, то хочу, то не хочу. Причем, она не глупая девушка была. Училась в педагогическом колледже, работала учительницей. Джуд признавал за ней превосходство в начитанности и способности рассуждать на разные темы. Вообще, все ее поклонники были людьми весьма терпеливыми и нежными с нею, что выглядит неправдоподобно. Можно только представить, чем, скорее всего, кончила бы в современном мире эта прелестная особа, если бы продолжала динамить всех подряд. Но в романе ей все сходит с рук…

И кто оказывается крайним по воле автора? 30-летний молодой мужчина Джуд, всю дорогу убеждающий свою благоверную в любви до гроба. Они даже прожили больше пяти лет как муж и жена, идиллией повеяло, но на их долю выпало большое несчастье. После чего Сью совсем слетела с катушек и сделала финт ушами.

Томас Харди на протяжении своего романа через диалоги героев отрицал существующий тогда институт брака. И нелогичные поступки Сью были продиктованы боязнью стать нелюбимой и несчастной женой. Только жизнь свою она прожила как истеричная и ни на что не годная женщина, как мать, обрекшая своих детей на жалкое существование. Боялась химер, не видя счастья, в котором жила и могла бы жить.

Вот про что, по-моему, написал роман Томас Харди. А что до общественного порицания и нравов викторианской эпохи — так и с ними можно было жить. А Джуда все-таки жаль. Загубил себя мужик.

Вот если бы человеку запрещали любить, было бы куда более вероятно, что он станет любить. Если бы при совершении брачного обряда обе стороны давали клятвы и подписывали договор впредь не любить друг друга и стараться поменьше встречаться с того самого дня, как они получили законное право принадлежать друг другу, на свете было бы гораздо больше любящих пар, чем теперь..

Очень осенняя книга по своей энергетике и внутренним импульсам, которые перебегают со страницы на страницу, открывая завесу над Викторианской эпохой. Да, многое удивляет, заставляет приподнимать брови и пожимать плечами. Да, да, было все не так сладко, красиво и правильно в то время. И не так уж расцвечен яркими красками уходящий 19 век, его жители, их межличностные отношении, положение женщины в браке, да и сам институт брака, освященный церковью и поддерживаемый обществом. Разводиться? Помилуйте, нельзя, общество не поймет. Дело даже не в религиозных людских воззрениях, а в стадной, мещанской двойной морали. Здесь принято бросать камни и придерживаться конформистского поведения, чтобы не оказаться в изоляции от других людей. А стеной вокруг тебя стоят «праведные» люди, осуждающе качающие головой, многие из которых устраивают однако под крышами своих домов сцены семейной тирании. Но развестись? Нет, нет, в этом они будут пассивны до конца.

Когда становишься старше и ощущаешь себя вдруг в центре жизни, а не точкой на её периферии, как в детстве, тебя вдруг охватывает ужас..

Взросление выбрасывает нас всех в новый мир, хотим того мы или нет, заставляет барахтаться, чтоб остаться на плаву, и если все сложится удачно, то достигнуть долгожданного берега. А там на суше каждого ждет свой идеальный вариант жизни: деньги, слава, профессиональная реализация, любовь, семейное счастье. Пожалуй, ни один из героев этой книги так и не достиг своего берега, не дошел, сбился с пути, затянуло, засосало в пески времени, мелких дрязг, споров, будничности. А как хотелось то, как хотелось Джуду добиться, стать действительно ученым человеком, иметь права входить в стены колледжей. Но нет, дорогой рыцарь печального образа, не прыгай выше головы, ведь все равно ты не проникнешь в те высокие сферы умных мужей, будто Англия переняла кастовость Индии, чьи закрытые рамки перехода в другие социальные слои никак не преодолеть. И из-за всего этого душу охватывает угнетающее чувство, и жаль всех метаний, терзаний героев, и жизни растрачивающейся впустую. И все летит мимо, и воздушные замки таят, уж слишком они хороши для окружающей серости и суровой мрачности проходящих дней.

Джуд и Сью пытались выразить протест, но к чему это все привело? Стремление к индивидуальному, своему счастью, дорогому и нужному, распалось, и его не склеить. Не хватило сил на то, чтобы быть не такими как все, жить, не оглядываясь на общественное мнение. Герои хотели счастья и любви, но не случилось. Да, осенняя, унылая тональность книги навевает грусть и меланхолию. И действительно остается чувство сожаления после прочтения, что все сложилось так, а не иначе, жизнь проскользнула в пугающую пустоту, и вернуться назад во времени нельзя. Как бы ты ни бился... «Всё это так смешано... всё это так жаль».

Не могу отделаться от ощущения, что мои каждодневные проблемы и душевные метания ничто по сравнению с тем, что наворотил в своем романе Томас Харди. Но сделал это так странно и нелогично, что я в недоумении, как ко всему этому в целом относиться.

Если роман каким-то определенным образом назван, то он и определяет тему произведения. Мы имеем главного героя Джуда Фаули (вот он, Джуд Незаметный), живет он в Англии 19 века. Знакомимся с ним с детства, в котором ребенок показан слишком чувствительным и мягким. Автор сразу настраивает своего читателя на минорный лад и дает понять, что добром все это не кончится.

И все-таки, хотя фермер Траутем только что причинил ему боль, сам мальчик был неспособен делать больно другим. Если случалось, что он приносил домой гнездо с птенцами, то потом полночи не смыкал глаз и чувствовал себя несчастным, а наутро возвращал на место и гнездо и птенцов. Он не мог видеть без слез, как рубят деревья или подрезают ветви, ему казалось, что им от этого больно; а когда из-за позднего подрезания дерево истекало соком, для его детской души это было подлинным горем. Подобная слабость характера, если ее можно так назвать, говорила о том, что Джуду на роду было написано страдать всю свою жизнь, пока над его ничтожным существованием не опустится занавес, возвещая, что он наконец обрел покой.

Мальчик с детства мечтает уехать учиться в соседний город, славный своими колледжами и университетами. Растет с этой мыслью, добывает книги, изучает по ним латынь, читает религиозные книги в оригинале. Ни малейшего намека, откуда это стремление в ребенке, автор не высказывает. Все деревенские смеются над Джудом, и он живет с клеймом белой вороны.

Далее юность. По нелепой случайности оказывается плененным чарами местной девахи. Видит ее вульгарность, переживает, но ничего не может с собой поделать и волочится за ней по полям и лесам. Та вскоре сообщает о беременности и тут уж ничего не поделаешь — должен жениться! Меня в этой связи настигает когнитивный диссонанс… Человек, читающий книги, не может настолько далеко зайти в своей глупости. Допустим, автор намеренно утрирует черты Джуда, чтобы показать тенденции того времени. Тогда что в герое утрировано (но является частью характера): бесхребетность и невозможность противостоять женским «чарам» или стремление учиться и тонко развитая чувствительность ко всему ненастоящему? Если что-то одно, то другое исключается! Если он нормальный (от слова норма) член общества, продукт воспитания эпохи, то я верю, что баба (не-девушка) его могла окрутить. Но тогда пусть автор не врет и не воротит огород про его начитанность и тонкие чувства.

Вскоре жена оставляет Джуда и уезжает с родителями в далекую Австралию искать лучшей жизни. А наш герой решает наконец осуществить свою мечту и отправиться в заветный ученый город. Но перед отъездом получает напутствие от бабули никогда не встречать в том городе свою кузину Сью. Будто бы своенравная девчонка, имеет слишком скверный нрав, да к тому же отрицает общепринятые моральные устои! И что, вы думаете, Джуд сделает, приехав в новый город? Правильно, пойдет искать ту самую кузину, чтобы просто с ней познакомиться…

И таким образом наживает себе еще одну идиотскую проблему на всю жизнь. С их знакомства и начинаются самые потрясающие моменты жизни Джуда. Долгие страницы и главы, дни и месяцы будут посвящены ухаживаниям простого, молодого парня за почти столичной девушкой. За их страстным танцем ухаживаний, схождений и расхождений беспристрастно смотреть было невозможно. Сью то звала парня, то отфутболивала, то приходила к нему, то убегала в ночи восвояси. Так бегала, пока не прибилась к товарищу Джуда и не вышла за него замуж, оставив Джуду кучу неразрешимых вопросов и нажитых в связи со случившимся комплексов. Причем рада своему выбору не оказалась и изводила своего мужа тем же образом. И все это искренне и без тени смущения! Дескать, люблю-не-могу, но исполнять супружеский долг выше моих сил, я нэжный цвэток.

Так шла она по дороге, тоненькая, хрупкая, жена не любимого ею мужа, нервное, восприимчивое создание, ни по темпераменту, ни по инстинктам не пригодное для брака с Филотсоном, как и, пожалуй, ни с каким другим мужчиной, — шла неровным шагом, тяжело дыша, и в глазах ее были усталость и безнадежная тоска.

Сью описывается действительно эдаким созданием не от мира сего, которое боится плотских проявлений любви. Ее можно пожалеть, но, если честно, почему-то не получается… Если она такая, то пусть была бы честной с собой (в первую очередь) и с мужчинами, которых привлекала по своей же инициативе. Она поселилась в романе гораздо прочнее, чем Джуд — с ним-то все как раз понятно было, влюбился и волочился, пока мог… А Сью металась от одной крайности к другой, то хочу, то не хочу. Причем, она не глупая девушка была. Училась в педагогическом колледже, работала учительницей. Джуд признавал за ней превосходство в начитанности и способности рассуждать на разные темы. Вообще, все ее поклонники были людьми весьма терпеливыми и нежными с нею, что выглядит неправдоподобно. Можно только представить, чем, скорее всего, кончила бы в современном мире эта прелестная особа, если бы продолжала динамить всех подряд. Но в романе ей все сходит с рук…

И кто оказывается крайним по воле автора? 30-летний молодой мужчина Джуд, всю дорогу убеждающий свою благоверную в любви до гроба. Они даже прожили больше пяти лет как муж и жена, идиллией повеяло, но на их долю выпало большое несчастье. После чего Сью совсем слетела с катушек и сделала финт ушами.

Томас Харди на протяжении своего романа через диалоги героев отрицал существующий тогда институт брака. И нелогичные поступки Сью были продиктованы боязнью стать нелюбимой и несчастной женой. Только жизнь свою она прожила как истеричная и ни на что не годная женщина, как мать, обрекшая своих детей на жалкое существование. Боялась химер, не видя счастья, в котором жила и могла бы жить.

Вот про что, по-моему, написал роман Томас Харди. А что до общественного порицания и нравов викторианской эпохи — так и с ними можно было жить. А Джуда все-таки жаль. Загубил себя мужик.