Брик. Я женился на тебе, Мэгги. Зачем бы я женился на тебе, Мэгги, если бы я был…

Маргарет. Брик, подожди разбивать мне голову, дай мне кончить! Я же знаю, поверь мне, я знаю, что только Капитан желал, да и то подсознательно, чтобы между вами возникло что-то такое, что не было бы абсолютно чистым… Позволь мне напомнить, как все было. Мы с тобой поженились в самом начале лета в год окончания нашего, старого Миссисипского университета и были счастливы, ведь правда же? Мы были счастливы, блаженствовали, вместе взрывались восторгом каждый раз, когда любили! Но осенью того же года вы с Капитаном отклоняете замечательные предложения работы, решив и дальше оставаться героями футбола, уже профессионалами. Той же осенью вы создаете свою команду, «Звезды Юга», чтобы навеки оставаться неразлучными друзьями-спортсменами! Но что-то тут не заладилось, что-то с вами – и со мной тоже! – начало твориться. Капитан стал прикладываться к бутылке… ты тогда повредил позвоночник и не мог играть в День благодарения в Чикаго – смотрел матч по телевизору, лежа на больничной койке в Толидо. Я поехала с Капитаном. «Звезды Юга» проиграли, потому что бедняга Капитан был пьян. Мы с ним пили тогда всю ночь в баре гостиницы, а когда над озером Мичиган начал заниматься холодный рассвет и мы, пьяные до головокружения, вышли полюбоваться им, я сказала: «Капитан! Ты должен или разлюбить моего мужа, или попросить его принять твою любовь!» Или то, или другое! Он наотмашь ударил меня по губам! Потом повернулся и побежал – наверняка так и мчался без остановки до дверей своего номера… Ночью я пришла к нему, поскреблась в дверь, как пугливая мышка, и он предпринял ту жалкую, напрасную, тщетную попытку доказать, что сказанное мной – неправда…

Брик поднимает костыль и, целя в Мэгги, наносит удар, от которого вдребезги разбивается изящная лампа на столе.

Этим я его и погубила – сказав ему правду, которую, как внушил себе он сам, как внушал ему тот мир, где он родился и вырос, твой и его мир, ни в коем случае нельзя говорить! Ведь так?.. С тех пор Капитан был конченый человек: он только пил и накачивался наркотиками… Кто подстрелил дрозда? Я, я… (откинув голову и крепко зажмурив глаза) своей стрелою милосердной!

Брик снова наносит удар костылем; снова промахивается.

Промахнулся! Прости, я не пытаюсь оправдать мой поступок, боже мой, нет! Я скверная, Брик. Не понимаю, зачем это нужно – притворяться хорошими, ведь хороших людей нет. Богатые и обеспеченные, те могут позволять себе соблюдать моральные нормы, обычные моральные нормы, но я никогда не могла позволить себе такую роскошь. Вот так-то! Зато я не притворяюсь! Уж в честности мне не откажешь, ведь правда? Родилась бедной, росла бедной и бедной, наверно, умру, если только не сумею урвать что-нибудь на нашу долю из наследства Папы, когда он умрет от рака! Но пойми же, Брик! Капитан умер! Я жива! Кошка Мэгги…

Брик, неловко прыгая на одной ноге, снова пытается пришибить ее костылем.

…жива! Я жива! Я…

Он швыряет в нее костылем – костыль пролетает над кроватью, за которой она укрылась. Брик, потеряв равновесие, падает лицом вперед на пол, и в этот же момент она заканчивает свою реплику.

…жива!

В комнату врывается Дикси, в головном уборе индейского воина и с игрушечным пистолетом в руке; она стреляет пистонами в Маргарет и кричит: «Бах, бах, бах!» Снизу, через открытую дверь в холл, доносится смех. При появлении девочки Маргарет, тяжело дыша, присела на край кровати.

(Встает и с холодной яростью произносит.) Девочка, твоя мама или еще кто-нибудь должны были научить тебя… (переводит дыхание) стучаться в дверь, прежде чем входить в комнату. А то люди могут подумать, что ты… плохо воспитана…

Дикси. Что делает на полу дядя Брик?

Брик. Я пытался убить твою тетю Мэгги, но промахнулся – и упал. Девочка, подай мне мой костыль, чтобы я смог встать с пола.

Маргарет. Да, подай своему дяде костыль, милая, он у нас инвалид: сломал себе лодыжку вчера ночью, когда прыгал через барьеры на школьной спортивной площадке!

Дикси. Почему вы прыгали через барьеры, дядя Брик?

Брик. Потому что я прыгал через них раньше, а люди любят делать то, что они делали раньше, даже когда больше не могут делать это…

Маргарет. Вот так. Слышала? А теперь, девочка, уходи.

Дикси трижды стреляет в Маргарет из своего пистонного пистолета.

Перестань, перестань сейчас же, уродина! Ах ты маленькая бесшеяя уродина! (Вырывает пистолет и выбрасывает его вон через распахнутые двери на галерею.)

Дикси (с преждевременно развившейся способностью уязвить побольнее). Вы завидуете! Вы завидуете, потому что не можете рожать детей! (С выпяченным животом проплывает мимо Маргарет на галерею, показав ей по дороге язык.)

Маргарет с силой захлопывает за ней двери и прислоняется к ним, часто и тяжело дыша.

Пауза. Брик, чье виски расплескалось, наливает себе новую порцию и с отрешенным выражением лица сидит на огромной, с пологом на четырех столбиках, кровати.

Маргарет. Видишь? Они злословят по поводу нашей бездетности даже при пятерых своих маленьких бесшеих уродцах!

Пауза. Голоса людей, поднимающихся по лестнице.

Брик, в Мемфисе я показалась врачу… гинекологу… Меня тщательно обследовали и сказали, что мы можем иметь ребенка, когда только захотим. А сейчас у меня как раз тот период, чтобы… Ты слушаешь меня? Ты слушаешь? Ты слушаешь меня?!

Брик. Да. Я слышу тебя, Мэгги. (Останавливает взгляд на ее пылающем лице.) Но, черт возьми, хотел бы я знать, как это ты собираешься зачать ребенка от мужчины, который тебя не переносит?

Маргарет. Над этим-то я и ломаю себе голову. (Резко поворачивается в сторону двери, ведущей в холл.) Идут!

Огни рампы постепенно гаснут.

Занавес