После этого вопроса он будто опомнился, перестал буравить взглядом мою еду и посмотрел на меня.

‒ Изабель, могу я пригласить вас на ужин? Не подумайте, никакого подтекста. Просто мне странно видеть, как красивая женщина ужинает в одиночестве пирожком сомнительного вида. Вы же его на улице купили?

Его слова умудрились меня смутить.

‒ Нормальный пирожок, ‒ ответила, чуть раздражённо. – Поверьте, в нём нет ничего опасного.

‒ Я бы так не сказал, ‒ покачал он головой. – И давайте не будем проверять. К тому же здесь совсем рядом есть уютный ресторан. Я часто в нём ужинаю.

‒ Боюсь, мне пока не по карману подобные заведения, ‒ сказала, опустив взгляд. – Потому предлагаю нам побыстрее закончить этот разговор. Тогда вы сможете спокойно отправиться в свой ресторан, а я вернусь к своему пирожку с мясом.

‒ Полагаю, нам лучше не знать, кем это мясо было при жизни. Но уверен, у него имелся длинный тонкий хвост.

От этих слов меня замутило, а румяный тёплый пирожок вмиг перестал казаться привлекательным.

‒ Вы страшный человек, лорд Бестерли, ‒ сказала, покачав головой. – Даже не имея возможности влиять на моё сознание, вы всё равно пытаетесь им управлять. Не даром, так словом. Скажите, все менталисты такие коварные?

‒ Увы, ‒ он развёл руками и широко по-мальчишески улыбнулся.

А я вздрогнула. Но в этот раз причина была не в моей странной реакции на этого мужчину, а в самой улыбке ‒ точно такой же, как у Ильера. Наверное, только сейчас я окончательно осознала, что мой сын на самом деле просто до безумия похож на Эйтана Бестерли. Настолько, что даже у меня бы возникли вопросы. Хотя я точно знаю, что никакой родственной связи между ними быть не может.

‒ Изабель, прошу, составьте мне компанию за ужином, ‒ он продолжал улыбаться. – Не вынуждайте меня придумывать предлоги. Потому что, если откажетесь, то я просто отправлю за едой своего помощника. А он очень не любит выходить из дома после заката. Пожалейте парня.

‒ Эйтан, перестаньте, ‒ я против воли легко рассмеялась. – Ну что за глупости? Поверьте, мне вполне хватит на ужин огурцов.

‒ Я хочу вас угостить, ‒ заявил он.

‒ Это неприемлемо, ‒ отрезала я. – Мы с вами чужие люди.

‒ Коллеги, ‒ напомнил декан менталистов.

‒ Вот именно. А коллеги сами платят за себя в ресторанах. Мне же сейчас подобных трат не позволяет состояние кошелька.

‒ То есть, вы отказываетесь? – спросил, чуть прищурившись.

‒ Именно так.

‒ Что ж, в таком случае, вынужден уйти, ‒ и он направился обратно к выходу.

Я в растерянности пошла за ним.

‒ Но вы ведь так и не сказали, что удалось выяснить, ‒ напомнила ему.

Он глянул на наручные часы и снова поднял на меня взгляд.

‒ Вернусь через полчаса. И, пожалуйста, выбросьте пирожок. Не рискуйте здоровьем.

С этими словами гость скрылся за дверью, оставив меня в полном недоумении.

Правда, всего спустя двадцать две минуты он уже снова стоял на пороге моего дома и держал в руках бумажный пакет, от которого исходил потрясающе аппетитный аромат.

‒ Эйтан, только не говорите, что вы принесли ужин, ‒ я пыталась говорить строго, но уголки губ сами поползли вверх.

‒ Вы сегодня невероятно догадливы, ‒ ответил он и прошёл знакомым маршрутом на кухню. А там принялся расставлять на столе еду.

Я с интересом наблюдала за тем, как ловко он раскрывает коробочки с куриными крылышками, обжаренным со специями картофелем. Как разматывает свёрток с мягкими хрустящими булками. Как снимает тонкое белоснежное полотенце с широкой тарелки с салатом из свежих овощей. Видя всё это, мне осталось только поставить на стол приборы. Ну не выгонять же его, в конце концов. Тем более, что лорд Бестерли явно сам сходил за всем этим в ресторан.

Но когда он извлёк из бумажного пакета бутылку белого вина, я нахмурилась.

‒ Это точно лишнее, ‒ сказала ему.

‒ Вы простите, Изабель, у меня был непростой день. Потому я всё же выпью немного.

Не спрашивая разрешения, он открыл навесной ящик с посудой, поискал взглядом подходящие бокалы, но, ничего не обнаружив, взял обычные чайные чашки.

‒ Вам тоже налью, но вы вправе сама решать, будете пить или нет, ‒ проговорил, откупоривая с помощью магии пробку. ‒ Кстати, это очень хорошее вино. «Сиалия», урожая позапрошлого года. Оно лёгкое, но расслабляющее. Признаться, у меня им весь погреб в имении забит. Глупо, но я боялся, что его сразу же раскупят ценители.

Эйтан вёл себя так, будто мы с ним знакомы половину жизни. И его поведение не было игрой, я видела, чувствовала, что вот сейчас этот мужчина совершенно открыт и искренен. Мне нравилось видеть его таким, но сердце отчего-то странно заныло, будто его разрывало от тоски по чему-то… неизвестному.

Лорд Бестерли сел за стол, наполнил наши чашки и поднял на меня взгляд. И мне бы отвернуться, но я почему-то не смогла.

‒ Изабель, почему вы так на меня смотрите? – спросил он без тени улыбки.

‒ Самое странное в том, ‒ ответила ему, ‒ что я не знаю. Вы вообще вызываете у меня совершенно непонятные реакции. Хотя, наверное, всё дело в вашем сходстве с Илем. Возможно, глядя на вас, я просто вижу его?

‒ Иль похож на своего отца? – почему-то спросил мой гость.

‒ Ни капли, ‒ усмехнулась я. – Смотря на них, никогда не скажешь, что они родственники.

Эйтан медленно выдохнул и протянул мне чашку с вином, а потом немного отпил из своей. Я тоже решила попробовать напиток и была приятно удивлена его лёгким, но насыщенным вкусом. Никогда не пила ничего подобного.

Мы приступили к ужину. И пока поглощали еду, за столом царило молчание. Но что удивительно, оно не было напряжённым. Скорее, уютным. Приятным. Так можно молчать только с по-настоящему близкими людьми.

Я медленно цедила вино, наслаждалась едой и украдкой рассматривала сидящего напротив меня мужчину. Сейчас по нему было видно, что он устал. Собранные в хвост чёрные волосы немного растрепались, пиджак он снял, рукава рубашки закатал, открыв моему взгляду крепкие предплечья. У него оказались довольно тонкие запястья и длинные пальцы. А вот лицо сегодня было бледнее обычного, да и аквамарин в глазах показался мне чуть потускневшим.

А ещё я видела, что лорд Бестерли точно так же рассматривает меня. Переводит взгляд от моих рук к плечам, к вороту домашней рубашки, у которой были расстёгнуты три верхние пуговицы, но открытыми оставались разве что ключицы. Когда же Эйтан посмотрел на мои губы, дико захотелось их облизать. Нет, не специально, просто показалось, что на них осталась капелька соуса. И всё же я благоразумно использовала салфетку.

‒ Скажите, почему вы выбрали историю? – спросил мой гость.

‒ Я всегда её любила, ‒ призналась с улыбкой. ‒ Кажется, с раннего детства. В то время, когда других интересовали сказки и приключения, я читала исторические трактаты. Мне казалось, что они гораздо интереснее и правдивее любых других книг. Ведь в них описывались реальные события, жизни реальных людей.

‒ Ваша манера преподавания нравится студентам, ‒ покивал Эйтан. – Я уже не раз слышал от них, что лекции по истории, оказывается, могут быть интересными. Вы – настоящая находка для нашей академии.

‒ Спасибо, Эйтан. Мне очень лестно это слышать. И я действительно рада работать здесь.

Едва эта фраза сорвалась с моих губ, как в памяти всплыл эпизод, в котором некоторое время назад этот мужчина в стенах этого самого дома угрожал мне увольнением. Воспоминание растеклось по душе едкой кислотой, отравляя все приятные впечатления от вечера и беседы.

Аппетит пропал, будто его никогда не было. Отложив приборы, я снова глотнула вина и решительно посмотрела в глаза своему гостю.

‒ Так и всё же, какие новости в расследовании?

Мой голос прозвучал холодно, что не укрылось от собеседника. Он пристально посмотрел мне в глаза, будто пытаясь найти в них причины перемены моего настроения. И нашёл бы, вот только моё сознание было очень крепко запечатано от любого ментального проникновения. Спасибо Матушке-природе.

‒ Дело закрыто, ‒ вдруг огорошил меня гость.

‒ Как? – выдала ошарашенная такой новостью.

‒ Виновные найдены и взяты под стражу. Ими оказались трое завсегдатаев той самой таверны, куда тем вечером пошёл Ильер.

‒ Но… почему они это сделали?

Я вцепилась обеими руками в бока кружки.

‒ Потому что им заплатили, ‒ с грустью проговорил Эйтан. – Девушка. Рыжеволосая, стройная, симпатичная. Айла Морри.

‒ Не может этого быть! – выдохнула я, отставив в сторону чашку с вином. – Они могли ошибиться. Указать на неё специально.

Лорд Бестерли посмотрел с сочувствием.

‒ Изабель, я видел их воспоминания, ‒ сообщил он. ‒ Это точно сделала Айла. И заплатила именно за избиение. А ещё просила передать вам записку. Исполнители сунули её в карман рубашки Ильера.

‒ Что в ней? – у меня в голове не укладывалась такая правда. – Почему он ничего мне не сказал?

‒ Потому что там были написаны гадости, которые он никогда бы не дал читать своей матери.

‒ Вы же точно видели записку. Что там было? – продолжала настаивать я.

Он поморщился, но всё же ответил:

‒ «Сыну продажной твари самое место в подворотне».

У меня просто не осталось слов. Всё это никак не укладывалось в голове. Как? Зачем девчонке-третьекурснице, которую я знать не знаю, писать мне такие послания? Что ей сделал Иль?! А ещё вспомнилось другая записка, которую я хотела выбросить, но оставила в верхнем ящике стола. Значит, её тоже написала Айла?

‒ Изабель, ‒ мягко позвал Эйтан. – Я попросил стражей пока её не трогать. Хочу сначала сам поговорить с ней. Выяснить причины такого поведения. Возможно, так на ней сказалось чужое воздействие.

Он говорил медленно, осторожно подбирал слова и внимательно следил за моей реакцией.

‒ Если выяснится, что Айла на самом деле действовала осознанно, тогда я сам отведу её в управление стражей порядка. Если нет, будем разбираться дальше сами.

Я всё ещё молчала. Мне просто нечего было ответить. И он продолжил:

‒ Это очень похоже на ментальное воздействие, но тонкое и осторожное. Я хотел побеседовать с Айлой прямо сегодня, но той не оказалось в академии. Её соседка по комнате заверила, что та вернётся поздно. А может прийти и утром.

Меня одолевала растерянность пополам с обидой. Я ведь ничего не сделала этой девочке. Наоборот, помогла. Потом хотела добиться справедливости. За что она так со мной?

‒ Думаю, вам пора, ‒ проговорила, подняв взгляд на гостя. – Спасибо за ужин. Было вкусно. Вино на самом деле отменное. Вы не зря заполнили им погреб.

Мой голос звучал ровно и спокойно. В нём не слышалось эмоций. Все они сейчас были надёжно закрыты и спрятаны. Потому что я знала, если только дам слабину, они вырвутся на свободу.

‒ Изабель, ‒ Эйтан не спешил уходить. – Пожалуйста, не пытайтесь сами вызывать её на разговор. Поверьте, это бессмысленно. Под ментальным воздействием человек не отвечает за свои слова и действия.

‒ Но у неё же должен быть защитный артефакт! – выпалила я, всё-таки не сдержавшись. – Их всем студентам выдают. Куда она дела свой? Почему те парни смогли на неё воздействовать?

‒ А вот это мы обязательно выясним. Но не сегодня.

Он встал, бросил тоскливый взгляд на свою опустевшую тарелку и вышел из-за стола.

‒ Благодарю за гостеприимство, ‒ проговорил, поймав мой взгляд.

‒ Никогда не умела принимать гостей, ‒ покачала головой. – Да и не было повода научиться. Простите, если что-то не так. И… ‒ вздохнула. – Теперь я должна вам ужин.

Он удивлённо приподнял брови.

‒ Не стоит.

‒ Нет. Долги нужно отдавать. Потому, если завтра вы не заняты, я бы хотела угостить вас чем-то не менее вкусным.

Но тут же спохватившись, добавила:

‒ Или не завтра. В общем, когда-нибудь, когда будете свободны. Только сообщите хотя бы за пару часов, чтобы успела приготовить.

‒ Завтра, ‒ Эйтан улыбнулся, и эта его улыбка показалась мне удивительно довольной. Будто он получил очень долгожданный подарок.

‒ Договорились. Тогда жду вас завтра к семи. Подходит? – спросила деловым тоном.

‒ Более чем, ‒ кивнул мужчина и направился к двери.

Я пошла его провожать, но с каждым шагом в душе всё сильнее нарастало чувство пустоты и неясной тоски. Словно что-то во мне не хотело отпускать гостя и было готово на всё, чтобы он остался.

Но он ушёл, вежливо попрощавшись. А я закрыла за ним дверь, прислонилась к ней спиной и крепко зажмурилась.

Дева-заступница, что случилось с моей спокойной жизнью? Что со мной вообще творится? Почему я так странно реагирую на Эйтана? И самый главный вопрос… что мне со всем этим делать?