Глава четвёртая. Малышев и компания

Изгои тем и уникальны, что мыслят иначе, и путь выбирают другой

1

Николаевск занесло снегом, в этом году холодно, как никогда. Снег падал крупными хлопьями, роился на ветру, напоминая гигантских пчёл. Белый рой, подчиняясь метели, нёсся, точно в поисках дома, которого, к сожалению, найти невозможно.

Дмитрий Малышев, закутавшись в шарф и, надвинув шапку на нос, мучился с замком старенькой «Нивы». Мороз, после ледяного дождя, своё дело сделал. Кое-как очистив лобовое стекло, Дмитрий еле вставил ключ в замок. Тот поворачиваться никак не хотел. Мужчина вытащил зажигалку, попробовал нагреть ключ, потом замок. «Оп, пошло дело». – Улыбаясь, он услышал щелчок. Дверь поддалась, из машины вылетел запах медикаментов. Дмитрий, поморщился, удобнее усаживаясь на сидение, вставил ключ в замок зажигания. «Нива» хоть и старая, завелась быстро. Пока прогревался двигатель, Малышев набрал номер Елены, несмотря на погодный катаклизм, встречу отменять не хотелось. Особенно, когда в жизни всё скакало, напоминая чехарду.

– Привет, моя женщина! – он улыбнулся в трубку.

– Привет, Димка. Замёрз?

– Как цуцик, – рассмеялся Малышев. – Я, надеюсь, мороз не тебя испугал?

– Нет, – её бархатный голос такой сексуальный, что Малышев одёрнул себя. Леночка ему давно нравилась. – Я с Катей приду, ничего?

– Конечно. Думаю, сейчас мы все должны держаться вместе.

– Ничего, что мы так по телефону болтаем?

– Когда кругом белые люди?

– Прекрати, Малышев! – теперь в голосе появились тревожные нотки. Он, наконец-то, воткнул вторую передачу, выехал на расчищенную трассу. Идеальная дорога, такого Николаевск ещё не видел.

– Давай, я еду, успеешь Катю забрать или мне заехать?

– Не стоит, – отмахнулась Леночка, – ты же знаешь её.

– Опять поссорились?

– Не хочу об этом, – она разъединила связь, и Малышев знал – это нормально. Когда Лена Фримен не хотела говорить, она просто отключала связь.

Снег прекратился. Город сиял огнями. Февраль звенел морозом и ледяными глыбами. Они свисали с крыш домов на окраине. Здесь безлюдно и поэтому тихо. Дмитрий посмотрел на часы – без пяти шесть, до начала комендантского часа оставалось два часа. «Успею», – подумал он, стараясь не ехать слишком быстро. Главное – не привлекать внимания.

Несколько месяцев назад Дмитрий Иванович Малышев работал школьным учителем истории в школе Николаевска. Ребята любили его уроки, а он интересную работу. Рассказывал всегда с интересом, что, даже отъявленные хулиганы на уроках слушали с интересом, впитывали знания, забывая о выходках, что готовили накануне. Летом он собирал группу ребят, и они отправлялись на раскопки в Берёзовку, где давно поселился его старый друг Фёдор. Пять лет назад он принял сан священника. Малышев не спрашивал почему Фёдор сделал этот выбор. Он казался ему странным для его друга – бывшего военного. Товарищ тоже не рассказывал. Виделись они в последние годы редко. Дмитрию пришла идея с раскопками, а Фёдор с удовольствием согласился помочь. Искали с ребятами из школьного археологического кружка старинные вещи. Отец Феодор договорился с сотрудниками местного музея, которые изучали древнее капище близ Берёзовки. Ребятам очень интересно не только слушать рассказы учителя, но и узнавать какая на ощупь история.

Прибытие инопланетного корабля, и белые люди, это прозвище к ним как-то странно быстро прилипло. Малышев всегда задавался вопросом – кто они вообще и всегда сомневался в выборе правильного ответа. Мир изменился. Началось всё в крупных городах, а потом Чума долетела и до маленького Николаевска, забирая любимых, близких, превращая врагов в милых приятных людей от которых веяло смертью, а тех, кто дорог в бездушных кукол.

Дмитрий жил с матерью после развода, с женой Ириной. Они прожили не больше года, он женился по настоянию матери, хотя никогда не имел звания «маменькин сынок».

– Дима, сколько вы знакомы с Ирочкой?

– Три года, мам, – Дмитрий чувствовал, что этот разговор не к добру.

– Тебе тридцать два, ей тридцать, сколько можно жить в гражданском браке? Меня просто коробит это. Бабушка спрашивает, что это за женщина живёт с нашим Димой? И что я ей должна говорить?

– Говори, что хочешь, – отмахнулся, по обыкновению, Дима, – я уже взрослый мальчик.

Мама поговорила с Ирой, она, в свою очередь, с папой, и Малышев женился. В итоге ничего не вышло. Он не знал почему. Просто, как говорится: «любовная лодка разбилась о рифы быта». Ирина была совершенно не семейным человеком. У неё работа, командировки и подруги. Вот и всё. На нём повисла однокомнатная квартира, купленная в ипотеку, головная боль, возникшая на почве ссор с мамой и Иркиным папой. Пришествие белых людей, поначалу, отмело все существующие проблемы на задний план. И он, в какой-то мере благодарен этому.

Когда заболела мама, Малышев приехал к ней, взял отпуск «без содержания», ощущая вину перед близким человеком. Болезнь оказалась странной – это новая чума, раковая опухоль, на новом теле общества и излечить её оказалось невозможным.

Он не хотел вспоминать дни, когда наблюдал за изменениями в поведении и облике мамы. Ни один врач не ставил верный диагноз, а когда маме стало лучше, она сказала, что Диме нужно уйти, или принять новых хозяев. Эта фраза поначалу показалась ему непонятной. Часто мама проходила мимо, даже не узнавая его. Новые хозяева изменили людей, которые находились под полным влиянием неизвестной силы, пришедшей извне.

«Это вторжение и что нужно этим существам? – задавался вопросом Малышев, понимая, он не один искал ответы. Днём он старался не появляться на улице, потому что люди вели себя неприятным образом. Они враждебно смотрели в его сторону, некоторые задавали глупые вопросы. Полиция пришла в школу и после недолгой беседы нескольких учителей уволили. Малышев понял, что именно так «добивали» тех, кого не подмял под себя странный вирус. Друзья, знакомые, все, кого он нал постепенно исчезали, не отвечали на звонки, пока он не остался один. Директор составил предписание явиться на обследование в Центр Здоровья. Он появился в здании крупного торгового центра, где раньше горожане совершали покупки. Теперь строение обнесли высоким забором. Немногословная охрана с ледяным взглядом, полицейские, патрулирующие периметр и очередь из людей. Она напоминала огромную гусеницу. Представители администрации рекомендовали гражданам надевать защитные маски на лица, чтобы не распространять опасный вирус. Для людей не прошедших обследование рекомендовалась принудительная самоизоляция. Многие её не соблюдали и попадали под раздачу – сначала это были уговоры патрульных, потом штрафы, полиция патрулировала улицы и наблюдала за нарушителями режима. Не согласных с режимом и нарушителей комендантского часа задерживали, отправляли в участок, а потом на принудительное обследование и лечение в Центр Здоровья.

Елена появилась в жизни Малышева случайно, и они держались друг за друга, потому что вокруг общество стало аморфным и как безмозглая инфузория туфелька подчинялось режиму, стирания личности или смерти.

2

– Привет, вечером со мной опять связалась девушка из Глоута, – Катя сегодня необычно улыбчивая, успел заметить Малышев. Маленькая, худенькая, темноволосая девочка, ей недавно исполнилось пятнадцать. С недавних пор обрезала косы и теперь походила на мальчишку – угловатая и порой несносная.

– Глоут?

– Ага, это город в Америке, – она пробежалась пальцами по клавишам, – какая-то группа Ренегаты, такие же, как мы не восприимчивые к вирусу.

– Интересно, и много их там? – Дмитрий пододвинулся ближе к монитору, просматривая диалог Кати с незнакомкой по имени Сэм.

– Я не спрашивала, – отмахнулась Катя, позвала маму, чтобы та сделала всем кофе.

– Беспощадная эксплуатация, – заметил Малышев, – я в шоке.

– Ага, пускай, сегодня я ещё добрая, – заметила Леночка, поправила светлые волосы и подмигнула Диме.

– Катерина, а я бы не отказался от чая, – улыбчиво заметил Иван Сергеевич.

Пятидесяти трёх летний Иван Сергеевич Касатко упорно работал над излучателем, способным подавить влияние новой технологии белых людей. Он был добродушным мужчиной и появился в маленькой компании отступников всего месяц назад. Оставшись без семьи, в буквальном смысле, как и на улице, так как ему просто некуда идти, Иван Сергеевич опустил руки, готовился явиться в Центр Церебральной Трансформации. Он решил поставить точку и не бороться, устал, уговаривал себя, что годы уже не те, чтобы упорствовать. Такие центры стали открываться в каждом городе и Николаевск не стал исключением. «Мы сделаем вас счастливыми и свободными!» – обещала улыбчивая девушка с экрана телевизора: «Вам стоит только набрать номер, чтобы записаться на приём»!

Случай свёл его с Малышевым, они столкнулись около подъезда дома, где раньше жил Дмитрий.

– Чёрт побери! – вскрикнул Малышев, поскользнувшись на обледенелых ступенях, – идеалисты хреновы!

– Простите, вы не мутант? – в лоб спросил Иван Сергеевич, терять ему, собственно, уже нечего и это первое, что вылетело изо рта.

– Я?! – Малышев ткнул себя в грудь большим пальцем правой руки и рассмеялся, – нет, пока ещё, слава Богу, нет.

– Это хорошо. – Иван Сергеевич поёжившись, потёр озябший нос, – а у меня все обратились в этих, я их так и называю, мутантов.

– И как вы?

– Стараюсь домой приходить, когда жена и дочка уходят. Я вычислил примерное время, – он сухо икнул или засмеялся, Малышев внимательно слушал его, – Уходит сначала Верочка (жена), примерно в восемь утра, а потом, в десять – Танюшка, я стараюсь не сталкиваться с ними. Они хотели вызвать бригаду церебральных хирургов, если я точно выражаюсь, поэтому надо успеть уйти из дома примерно в шесть утра, а потом в пол-одиннадцатого возвращаюсь. Плохо, сейчас и работы нет, контору мою закрыли… Короче, времени свободного много, но заняться ничем не могу. Простите, – Иван Сергеевич посмотрел на часы. – Мне пора, там суп в холодильнике ещё остался, они не смотрят, что я тоже… Не замечают, что я тоже живу, пока их дома нет и съедаю всё, что остаётся в холодильнике, – он закашлялся, – простите, а что поделать.

– Меня зовут Дмитрий, – Малышев, снял перчатку и протянул руку мужчине, назвавшимся Иваном Сергеевичем Касатко. – Иван Сергеевич, а не поехать ли вам сегодня ко мне в гости, вы приятный человек, и я могу вам предложить интересную работу.

Насчёт работы Малышев, конечно, соврал, но как он сказал бы о том, что собирается на окраину города, где в подвале заброшенной котельной, он и несколько человек оборудовали настоящий штаб противников нового режима.

– Даже не знаю, – замялся Иван Сергеевич, – это как-то неожиданно.

– Поехали, а там решите. Тем более жилье мы предоставляем так же.

Предложение жилья заинтересовало Ивана Сергеевича и стало последним кирпичом в стене, которая давно выстроилась между ним и миром, где он вынужден обитать, как вор пробираясь в собственный дом.

– Леночка, чай вы делаете замечательный! – похвалил Иван Сергеевич.

– Спасибо, Катя сегодня поработала, – она подмигнула Дмитрию, он знал, что его Фримен имеет в виду.

3

Два месяца назад

– Давай, быстрее, пока, они не засекли, – Миха поправил маску, ощущая капли пота на лбу. В торговом центре тишина, ребята передвигались быстро, старались не шуметь. Сняли ботинки, вместо них теперь на ногах лёгкие чешки. Катька посоветовала, когда ушу занималась.

– Давайте, ниндзя! – шепнула она Вальку. Он вытащил баллончик с краской, закрасив объектив первой камеры.

Катя наполняла рюкзаки необходимым: консервами, сухим пюре и «дошираками». Потом, когда они миновали отдел с продуктами, Миха, набросал в свой рюкзак аккумуляторы, всяческие гаджеты и компьютерные штучки, необходимые для работы.

– Мальчики, у нас две минуты! – шепнула Катя, – скоро вернётся охранник, – ещё в медицинский отдел надо успеть, живо!

– Я прикрою, – отозвался Валёк, – камеры все закрыты, я к выходу, потом ты, Катька, ясно?!

– Ок, давай, Валёк, я за лекарствами, а ты, Миха, следи за временем.

Она сгребла с полки всё, самое необходимое, пока её товарищ смотрел на часы, а потом крикнул:

– Время! Уходим!

Впереди спасительная дверь. Валёк ждал их, двери ещё открыты, через двадцать секунд охранник заблокирует все выходы. Но ребята успевают. Тяжесть в рюкзаках не чувствуется, Миха набил полные карманы шнурами и разъёмами, всякая мелочь в хозяйстве пригодиться любил повторять он.

Выскочив за угол, они понеслись к месту, где оставили скейты и ботинки. Там ждала Леди. Лабрадор угольного цвета. Леди сливалась с темнотой и еле сдержалась, чтобы не залаять. Хвост ходил ходуном, как и зад. Ребята отбежали пару десятков метров и, вскочив на скейты, покатили по пустынному городу. Город, в котором нарушать комендантский час считалось преступлением и каралось заключением под стражу. Только отступники могли себе позволить это, и они спешили вернуться в убежище.

– Ты как, не устала?! – спросил немного запыхавшийся Миха Катю.

– Не-а, – она ловко скользила по ровному асфальту, – главное не нарваться на ментов!

– Сейчас ментов нет, сейчас Белые Ходоки! – констатировал Валёк.

– Ага, – отмахнулась Катя, – время «Игр престолов» окончилось, теперь сериалы никто не скачивает, скоро Инет, наверное, запретят.

– Не боись, Катюха, – Валёк обогнал её, – как же Белые Ходоки без Интернета.

Леди бежала следом, высунула розовый язык, из пасти валил пар. Стало холодно и небо грозило мокрым снегом. До пустыря осталось немного. Яркий свет фонарей начинал раздражать. Казалось, нет ни одного тёмного угла, где можно спрятаться. Идеальная дорога. Катя всегда удивлялась, и когда белые люди успевали так быстро менять всё, что раньше стояло и разрушалось годами. «Неужели нельзя всё сделать иначе, без вторжения, без церебральной трансформации, зачем это нужно?» – размышляла девочка. «Это они для себя всё делают, а не для нас, ты не думала об этом?» Так говорил Малышев. И Катю бесило, что маме он нравился, её злил ещё и тот факт, что Малышев начинал нравиться и ей тоже.

Спрыгнув со скейта и сунув его подмышку, Катя двинулась следом за Михой, Валёк замыкал их маленький отчаянный отряд. До заброшенной котельной пришлось пройти, минуя свалку. Однако теперь здесь спокойнее. Сейчас бродяги не рылись в мусоре, теперь, после трансмутации, они занимали более высокую ступень в эволюции, чем те, кто отказывался служить новым хозяевам мира.

4

– Кать, а Кать, – Лена тронула её за плечо, – ну, ты не дуйся, вы с ребятами молодцы.

– Я знаю, мам, – улыбнулась Катя, плохо скрывая недовольство. Мама опять уехала с Димой, не предупредив ни о чём. – Просто я волновалась, понимаешь?

– Прости, котёнок, тут некоторые дела касаются только взрослых. Мы пришли кое к чему.

– И что случилось, рассказать сможешь?